Старый новый мир

Стивен осторожно провёл ладонью по очертанию отпечатка, практически истёртого временем. Задумчиво, отрешённо. Почему-то находка эта не взволновала его, не смутила, как ожидала Салли, отчего девушка недоумённо нахмурила тонкие брови, параллельно неохотно фиксируя данные в журнале наблюдений. Уже несколько недель их учёная группа занималась исследованием многочисленных следов динозавров, предположительно юрского периода, что были обнаружены на острове Скай. И если до этого не возникало сомнений в том, что и следы, и окаменелые останки являлись подлинными, открывая и перед ней, пока ещё простой помощницей, и перед ним, самым молодым учёным группы, перспективы скорого карьерного роста и признания - если правильно разыграть карты, то этот нелепый отпечаток ставил всё под сомнение. Лишая их не только великолепного открытия, но и нескольких недель жизни, растраченных впустую на чью-то нелепую шутку в этом богом забытом уголке Шотландии. - Профессор Харт, так что вы думаете это значит? Это всё инсценированное место? Или.., - амбициозная девица на мгновение сбилась, подбирая нужную формулировку. Подсказывая, подталкивая к нужному не только ей решению. Благо, пока эту находку видели лишь они двое - остальные сегодня находились на разработке иного, более важного участка. - Просто чей-то глупый розыгрыш с отпечатком, чтобы сбить нас с толку и вынудить покинуть место раскопок? - Розыгрыш? Не думаю. Стивен как-то неоднозначно хмыкнул и ещё раз осмотрел предмет терзаний своего юного протеже - окаменелый, чёткий лишь на половину - видно из-за временно прихрамывающей походки носителя, отпечаток армейского ботинка тридцать восьмого размера. Но более детально свои мысли об увиденном изложить не успел, скривился, и потянулся к противно запищавшему баулу, брошенному у края раскопа - чёртов телефон не давал покоя даже здесь, разрождаясь длинными упрямыми гудками где-то в недрах рюкзака. - Ладно, обсудим потом. Пока ничего в записи не вноси. Займешься обедом? Привычно, как бывало всякий раз при этих его тайных созвонах с начальством из университета, Стивен отослал её под первым же мало-мальски приемлемым предлогом. За что и удостоился лишь пренебрежительного фырканья в ответ. Перерыв всё в недрах потрепанного рюкзака, начиная с вороха измятых бумаг вперемешку с остатками сухого пайка и заканчивая каким-то странным, будто не из этого времени, оружием, предусмотрительно схороненным у самого дна, Харт с проклятиями выудил не прекращавший трезвонить спутниковый телефон. Не иначе как Лестер жаждет в сотый раз удостовериться, что он точно уверен в отсутствии даже малейшего намека на временной разрыв на острове. Хотя, может в этот раз для разнообразия не забудет пройтись и по ожидаемому качеству зачистки следов возможной деятельности кого-либо из его коллег - и прошлых, и нынешних. Однако его раздражение моментально сошло на нет, когда Стивен признал номер Браун на зелёном дисплее спутникового аппарата. Чертыхнувшись в последний раз, он без всякой бережливости плюхнулся на край ямы с треклятым отпечатком, и, удостоверившись в том, что Салли действительно занялась ужином, а не подслушиванием, выдвинул до предела антену. - Клаудия, привет! Что стряслось? Уже так соскучились по мне в Центре? В трубке раздалось привычное стрекотание неуверенного приема и какое-то глухое, растерянное бормотание, совершенное не свойственное его подруге. - Клаудия? Всё в порядке, все в порядке? Ни черта не слышно, погоди. Вскакивая с земли, Харт моментально подобрался, как зверь перед прыжком, одновременно припоминая, когда к острову прибудет лодка за очередной партией образцов, и мысленно перебирая все возможные и невозможные сценарии развернувшейся в Ц.И.А трагедии (не иначе). - Клаудия, так ты меня слышишь? Что случилось?! - Слышу, Стивен, слышу. Очень отчётливо, дружище... Всю дорогу, пока он галопом мчался по острову, плыл на неспешном пароме или трясся в железнодорожном вагоне, Стивен безостановочно прокручивал в голове один единственный разговор, что ему предстоял. Самый непростой. Самый мучительный. И вместе с тем самый радостный на сегодняшний день в его жизни - разговор, которому он думал уже никогда не суждено состояться. Вот только едва оказался в Центре, как все слова, все оправдания - до единого, напрочь вылетели из головы. Потому что на пороге, словно бы и сам сгорая от нетерпения, стоял Ник. Такой настоящий, реальный и в то же время сам не похожий на себя. Более уставший, более строгий, более серьезный. Словно чужой. Может быть и правда?.. О параллельном мире, пропаже Клаудии из их рядов, клонах и сорванном покушении Хелен ему поведали понемногу все: в звонках, в нескончаемом шквале срочных сообщений, пренебрегающих знаками препинания от спешки. Отчего в голове теперь была дикая смесь фактов и догадок, плохо стыкующихся между собой. И всё же, что, если этот так пронзительно смотрящий на него своими синими глазами Каттер вовсе и не их Ник, а тот - из другого мира? Или клон, или кто-то ещё, пока не раскрывший свою истинную личину? Или же, наоборот, Ник всё тот же, разве что старше да потрёпаннее жизнью, а другим стал он сам, изъеденный виной и сожалениями? Иначе почему сейчас он так пристально высматривает в лучшем друге, чудом воскресшем, какой-то подвох?.. Хоть что-то, подтвердившее бы вдруг, что в ту последнюю встречу с Хелен он вновь не допустил очередной роковой ошибки, отказавшись верить её словам и сладким обещаниям. И опора под ногами от запоздалого осознания того что он мог бы изменить, прислушайся к словам Хелен внимательнее, не осыпается прахом, подобно той уничтоженной им окаменелости, не вписывающейся в концепцию блестящей мировой находки Салли... И потому Стивен не мог вымолвить ни слова. Лишь стоял оцепенело. И неотрывно смотрел. В этот раз он не купился на её болезненный вид, словно не то что каждое движение - каждый вздох пронзительной болью отдавался в спине, что впервые со времён их знакомства Хелен Каттер не держала прямо. Не поверил скупым слезам, вторящим обещаниям всё исправить, загладить непростительную вину. Перед ним? Словно Стивену это вообще было важно. Словно какая-либо вина могла бы превысить ту, что они оба должны испытывать перед Ником. Не позволил сладкому, о, дьявол, до сих пор волнующему одним своим звучанием голосу оплести его сознание паутиной изощренной лжи, образу если уж не райских кущ, так чего-то сродни им - жизни только вдвоём посреди девственного мира далёкого прошлого. Мира, который не требует ни спасения, ни исправления. Подальше от людей, которыми дорожишь и которым же сам наносишь раны. Подальше от всех драм. Да, он потянулся к этому живо нарисованному образу каждой клеточкой, грешен, но лишь на долю мгновения. И в конечном итоге не сдвинулся с места, глядя, как неловко, с напускным равнодушием, Хелен ковыляет в разверзшийся прямиком посреди его гостиной разрыв - из-за Ника, который не заслуживал погибать даже ради спасения всего человечества. Как она могла бы исправить это? Из-за Клаудии, что совсем разучилась улыбаться - интересовало ли это её вообще? Смешно даже думать. Из-за Коннора, что всё ближе и ближе подходил к краю пропасти из-за своей истощающей последние силы безумной надежды. Но кого волнует судьба одного маленького простого человека... Не пошел из-за самого себя - ибо на живых примерах убедился, что то, что связывало их некогда, не сделало лучше ни одного из них. И как в итоге изменится он сам, если уйдёт вслед за Хелен в манящий простотою первобытный мир... Стивен попросту не хотел этого узнавать. Неловкую, неудобную для всех сторонних созерцателей паузу разрушил сам Ник. Вместо осуждения, отповеди, заслуженного хука правой на худой конец, он притянул к себе Стивена. Стиснул в крепких объятиях так сильно, словно не Харт, а он сам не так давно бросал комья земли на пустой гроб лучшего друга, и сухое дерево гулко отдавало эхом в могильной тишине. Только один человек, в этот самый час много миллионов лет назад хромающий где-то на просторах доисторического мира из-за проклятых вездесущих рапторов, мог бы подтвердить, что Каттер и вправду пропитан ровно теми же чувствами, что отражались в Стивене - болью пережитой утраты вперемешку с не до конца осознанным счастьем. Его друг жив. Его друг здесь. И кто рассудит, для кого этот момент ценнее.