***
— Нельо! Нельо! Нет, не умирай! — на постели в агонии бился молодой эльф. На его черных волосах играло яркое солнце. Слабый ветерок проникал в комнату менестреля. Внезапно Маглор распахнул глаза. — Нельо… — в последний раз повторил Макалаурэ, а потом опустил взгляд: — Мои руки! Они… не обожжены! Кано окинул взглядом небольшую, но уютную комнатку. В углу стояла арфа…та самая арфа из кошмара. Эльфа всё еще била крупная дрожь. Постепенно Маглор узнавал Аманский дом. — Нет, этого не может быть… — менестрель выбежал из комнаты, надеясь отыскать Майтимо и рассказать ему всё. Тем временем старший феаноринг обучал Курво и Морьо математике. Ученики были на редкость нерадивыми: вместо учебы эльфята грызли ручки, смотрели в окно, тихо совещались между собой. — Ну, когда же закончится урок? — не выдержал Куруфин. — Терпение, Атаринкэ, еще только середина занятия, — произнес Маэдрос и продолжил писать условие задачи. В это же время в комнату, размахивая руками, ворвался взволнованный Маглор. — Обнимашки! — воскликнул довольный Курво и повис на спине у брата. — Так, Курво, тихо… И ты, Кано… Почему ты до сих пор в пижаме? — Нельо, — в сердцах Макалаурэ крепко обнял старшего брата, — я так рад, что ты снова со мной. Ты ведь больше никуда не уйдешь, хорошо? — Хорошо…***
Даже после встречи с Маэдросом Маглора не отпускали дурные предчувствия. Ему казалось, что сон — это реальность, а реальность — это сон. — Кано, давай поговорим, — знаком подозвал брата Майтимо. — Тебя что-то тревожит? Ты сам не свой… — зеленые глаза Руссандола будто пронзали феаноринга взглядом. — Скажи мне, — воскликнул Макалаурэ внезапно, — выпустят ли Мелькора из темницы Мандоса? Маэдрос лишь фыркнул. — Нет, конечно. А если и выпустят, то только за Грань, — улыбнулся рыжий, — ты что, поверил моим страшилкам? Я Темным Валой Турко пугаю, чтобы по вечерам на охоту не ездил. — А сильмариллы? — продолжил Маглор. — Где они? Что с ними? — Что ты сказал? — недоумевал Майтимо. — Сильм…ариллы? Что значит это слово? — Не притворяйся, ты сам давал клятву неотступно преследовать того, у кого в руках Звездные Камни. Мы все давали клятву…помнишь? Нельяфинвэ сначала молчал, а потом снова взглянул в глаза брату и ласково спросил: — Что с тобой, Маглор? И Златокователь, дрожа, начал рассказывать: — Мне приснился ужасный сон. Сначала я видел лишь прошлое и настоящее, но потом… Я узнал очень многое о нашем будущем. Отец выковал камни. Их свет был ярче звезд самой Элберет. Он назвал их Сильмариллами. Черный Враг Мелькор, желая заполучить сильмариллы, рассорил Феанора с братьями — Финголфином и Финарфином. Я видел, как отец выступает против Валар. Как Мелькор с Унголиантой уничтожают Тельперион и Лаурелин. Как Моргот (так его нарек отец наш) крадет сильмариллы и убивает деда Финвэ. Как матушка Нерданэль остается в Валиноре, а мы, устроив Резню в Альквалондэ и убив тэлери, уплываем в Средиземье. Жжем корабли. Я видел, как нолфинги и арфинги шли через Хелкараксэ и мечами прорубали могилы во льдах. Как умер отец, едва ступив на новые земли. Как тебя Мелькор взял в плен и повесил на скале, а Фингон, отрубив тебе руку, спас тебя. А потом… я помню, участвовали мы во многих битвах и умирали. Келегорм, Куруфин и Карантир погибли в Дориате. Амрод с Амрасом — в Третьей Резне в Гаванях. А ты, Майтимо, захватил сильмарилл из лагеря Эонвэ, бежал с ним… и прыгнул в жерло раскаленного вулкана. Мне было страшно…очень… Я, не снеся жара камня, бросил его в Море, а потом остался совершенно один и… — Маглор, не в силах продолжать скорбный рассказ, залился слезами. Маэдрос крепко стиснул руку брата. — Тихо, Кано, не плачь. Ведь это сон. Всего лишь глупый и ненастоящий сон…