***
Сегодня 4 августа. С момента аварии прошло два дня. Все это время я отсиживалась дома и залечивала раны. Но самая глубокая — душевная. Я нервничаю и с поводом, и без. Мои мысли не покидает Сульфус. Тетя старается поддерживать мое настроение, хотя я часто впадаю в депрессию. Расслабиться и отвлечься мне помогают книги и сериалы. Смотреть на жизнь я стала по-другому: все приобрело серые краски. Поскольку мне надоело сидеть в четырех стенах, я поговорила с тетей Олимпией на счет кафе. Сначала ее пришлось уговаривать, но позже, убедившись в моем состоянии здоровья, она согласилась. Поэтому завтра я выхожу снова на работу.***
В кафе меня сопровождала шайка тараканов в моей голове. Мысли хаотически летали из одного угла в другой. Я еще не начала рабочий день, а уже представляю, как его заканчиваю, потому, что хочу отправиться в больницу к Сульфусу как можно скорее. Я вошла в кафе и увидела Эндрю, он складывал плотную стопку бумаг в папку. — Привет, Раф, — заметил меня парень и улыбнулся. Он всегда улыбался, когда смотрел на меня. Ну, или он просто жизнерадостный человек. — Привет, Эндрю. Что это за бумаги? — А, это так... Собираюсь поступать в археологический университет. У меня высокий проходной бал, но и конкуренция огромна. А ты быстро окрепла. Весь город гудит об этой аварии. — Здорово! Надеюсь, ты поступишь, ведь это твоя заветная мечта, — мне не хотелось трогать больную тему. — Я очень рад, что обошлось без смертей, и с тобой все в порядке, — он подошел и обнял меня, что ему не свойственно. После Эндрю резко отстранился и покраснел. — Извини, — я кивнула и чуть подняла уголки губ. Я пошла в подсобку и нашла свою рабочую форму, которая была чистой и свежо пахла. Небось, Эндрю постарался. Я вышла в зал и заметила первых клиентов: пожилую женщину и ее внука, которые часто к нам заглядывали с утра. Я работала официанткой. В свое свободное время разглядывала людей и пыталась угадать их характер по манере двигаться, мимике, жестам и ряду других действий. Это было что-то вроде моего хобби. Хотя часто к нам заглядывают одни и те же лица, разгадывать которых уже стало неинтересно. Эндрю заметил, что я грущу и махнул мне рукой в свою сторону. Я двинулась к нему, в надежде на что-то интересное. Одновременно со мной, к прилавку подошла девочка лет семи, с двумя хвостиками и большими глазами. — Можно мне мороженое? — спросила она. — Да, конечно, какое? Ангел, подожди немного, — он кивнул мне на стул позади него. Ангелом меня называли все друзья и знакомые, кроме тети Олимпии. — Апельсиновое, — сказала девочка, немного подумав. Когда Эндрю хотел отдать ей заказ, мороженое выпало из его рук и упало на пол. Одновременно с парнем, я потянулась за рожком и неожиданно для нас обоих, мы коснулись друг друга пальцами. Эндрю поднял голову, и наши взгляды встретились. В его глазах читалась теплота и забота, которых я прежде не замечала. Наши лица были так близко друг к другу, стоило только податься чуточку вперед и... — Ой, как интересненько, — пропела девочка. — Это так мило, вы отличная пара. — Мы не встречаемся! — я подскочила, как ужаленная. — Извини, сейчас я сделаю тебе еще одно мороженое, — растерявшись, произнес Эндрю. — Эх, да не хочу я его уже. Меня Санта зовут, — улыбнулась наша новая знакомая и, развернувшись, побежала к выходу, помахав на прощанье рукой. — Странная девочка, — подвела я итог. — Девушка, можно сделать заказ? — из зала раздался мужской голос. — Да, уже иду, — я натянула самую приветливую улыбку, которую могла и принялась за работу. На протяжении всего рабочего дня, никто из нас не осмелился вспомнить то, что произошло за прилавком. Мы сделали вид, что ничего не было. Но заговорить с ним мне пришлось первой. — Эмм... Эндрю? Можно попросить тебя об одной услуге? — Да, конечно. Я всегда рад помочь тебе, ты же знаешь. — Я хочу навестить Сульфуса. Ты не мог бы убрать с пятого столика? — С радостью, — порой Эндрю поражал меня своим оптимизмом. Я поблагодарила его, вылетела из кафе и направилась в больницу. Ехать пришлось недолго, минут пятнадцать. Чуть меньше мне понадобилось, чтобы найти палату Сульфуса. Перед тем, как войти, я сделала глубокий вдох и медленно выдохнула. Но тут дверь распахнулась, и из нее вышла медсестра. Когда я спросила о его самочувствии, она ответила: — После операции парень приходил в себя, но ничего и никого не помнит, даже родного отца. Он потерял память, но ее могут восстановить какие-то важные моменты из его жизни, предметы. С ним нужно разговаривать и объяснять, как маленькому ребенку. В данный момент пациент отдыхает, но вы можете зайти и посидеть рядом, — объяснив все, и разложив по полочкам, медсестра двинулась к лестнице, а я так и осталась стоять у двери. Внутри у меня все оборвалось. Этого не может быть! Паника нарастала во мне и накатывала новой волной. Если он не помнит своего отца, то меня — тем более! Он потерял память, а я потеряла его. Потеряла любимого человека, часть себя и кусочек души. Мой внутренний мир постепенно рушился. Я снова дала волю слезам. Стоя напротив белой двери, я не решалась двинуться с места. Во мне боролись две Раф. Одна за то, чтобы все бросить, оставить все как есть, уйти домой и не возвращаться. А в другой же теплился огонек надежды, что еще не все потеряно. Как зомби, я вошла в палату. В ней было светло и просторно. Пахло цветами. Посредине стояла койка, на которой лежал парень. Он лежал на спине, задрав высоко голову. Его губы были приоткрыты, он тяжело сопел. Я подошла к Сульфусу и присела на стул, который стоял рядом. На тумбочке, в вазе, стояли цветы, которые и создавали этот благоухающий запах. Я не осмеливалась с ним поговорить, а просто изучала его черты лица, в которых я каждый раз находила что-то новое и манящее. Но мой взгляд приковала его перебинтованная голова. На глазах выступили слезы. Мой бедный мальчик. Посидев с ним еще минут двадцать, я встала и собиралась уйти, но тут с его губ слетел тяжелый стон. Меня это насторожило, а через несколько секунд он начал бредить: — Раф... — Сульфус, я вернусь. Я обещаю... — прошептала я сквозь слезы. Слова дались мне с трудом, так как мне захотелось прыгать от счастья, я задыхалась от радости. Выйдя из палаты, я побрела по коридору к выходу, но врезалась в кого-то. Это был отец Сульфуса. Больше всего в жизни я боялась этой встречи. Он был выше меня ростом и имел злые глаза. Я всегда называла его дьяволом. Таких людей я еще не встречала. Сульфус совсем не был на него похож. Не успела я принести свои извинения, как на меня посыпались обвинения: — Чуть не погубила моего сына, теперь хочешь погубить меня!? — он произнес это басовитым голосом, отчего мне показалось, могло начаться землетрясение. — Извините, я не видела Вас, — пыталась я оправдаться. Стоя перед ним, я чувствовала себя крошечной мышь, а он, словно ястреб, готовый уничтожить меня. Кубрал сверлил меня взглядом. Для этого и вовсе не стоило смотреть на него, чтобы это понять. — Старайся не попадаться мне на глаза, — после этих слов он прошел мимо меня, задев нарочно плечом. Как подросток! Мне стало очень обидно, что Сульфуса нет рядом, и он не может заступиться за меня. Выйдя из больницы, я пошла домой пешком, чтобы привести мысли в порядок и разжевать все, что случилось сегодня. Домой я вернулась ближе к вечеру, если быть точнее, то к восьми. Я переоделась, приняла душ, поужинала и пошла в свою комнату, так как тетя уже спала. Она часто ложилась рано, иногда засыпая под звуки включенного телевизора. Когда я поднялась в свою комнату, то включила ноутбук и зашла в Скайп, чтобы поговорить с Ури. Я рассказал все, что сегодня случилось, включая случай в кафе. Прогулка явно пошла мне на пользу, я могла здраво мыслить и принимать решения. Поговорив с ней минут десять, я услышала, как завибрировал мой телефон. Пришла СМС-ка. Я бросилась к телефону, думая, что написал Сульфус. Но номер этого сообщения был скрыт, а сам текст гласил: "Забудь его"