Выбор

— Может объяснишь, А Ён, как это вышло?       С недавних пор надзор за мной усилился. Что было этому причиной, понять так и не удалась: то ли обострение моей способности попадать в неприятности, то ли личное желание Джина знать обо мне всё. Конечно, это раздражало, потому как стоило хоть одной царапинке появиться на лице — допрос с пристрастием был обеспечен. И сейчас происходило тоже самое. — Чимин, ты помнишь где я работаю? — парень кивает, не сводя с меня строгого взгляда. — Тогда какие могут быть вопросы, а? Достали уже с Ху Воном! — Джин сказал присматривать за тобой. — Знаю. И, кажется, я уже говорила, что как-то прожила без него тридцать с лишним лет и ничего со мной не случилось! — Не начинай, Ёна. Просто скажи, что произошло и закроем этот разговор, — споры с Чимином обычно ни к чему не приводили, ведь он всегда стоял на своём. Ни разу, Боже, Пак не сделал мне поблажки. — Поскользнулась и упала. В участке. — Не ударили? — Боже мой, да нет же! Тебе видео прислать? Знаешь, с меня и так весь отдел всё утро ржал, хочешь пополнить их ряды?       К моему величайшему разочарованию Чимин согласился и пришлось показывать ему этот ужас. Часов в двенадцать дня, когда в очередной раз я пошла за перекусом, на обратном пути на лестнице меня ожидала пролитая Пён У вода. Вспоминать не хочу, как больно я стукнулась головой об кафель. Пак сдавленно хихикнул, смотря пересланное видео и с наигранным сожалением в глазах уставился на меня. — Вселенная говорит тебе кушать меньше, А Ён. Что это такое вообще? — пользуясь моей расслабленностью, Чим кладёт руки на мои щёки и сдавливает. — Когда мы познакомились, у тебя не было таких щёк. — Отцепись, несносный ребёнок! — Не бубни, ворчливая старуха.       Мы не договоримся никогда. Если ещё несколько лет назад я думала, что Чимин очень милый и приятный, то сейчас в нем проявляются черты его отца. Властный, упрямый, местами даже жёсткий. Такие моменты заставляют жалеть о том, что согласилась помочь Джину примирить семью Пак — без отцовского влияния, возможно, парень вёл бы себя иначе. Это не делает его хуже, ни в коем случае, но мне иногда с ним тяжело. Чимин всегда уверен в своей правде, пусть местами и наивной. — Когда пойдёшь к Джину? — Думала на следующей неделе. Сам знаешь, какой у меня сейчас завал. — Может нужно с чем-то помочь? — Сможешь дважды в неделю готовить и убирать у меня? Твоя богатенькая натура способна на такое? — парень поморщился, а я не сдержала довольной улыбки. — Тогда продолжай и дальше забирать меня с работы. Этого уже достаточно. — Поехали тогда домой, А Ён.       Было сложно привыкнуть к тому, что теперь я не одна не только на работе. Чимин постоянно был рядом, не давал заскучать и вообще как-то погрузиться в себя. Тоска из-за того, что кого-то не хватает, отходила на второй план благодаря Паку, незаменимому Гун Вану и Хе Сон. Они и по сей день выматывают меня настолько, что за прошедшие четыре с половиной года я постарела внешне, кажется, на все десять. Устраиваясь на работу в полицию, я и представить не могла, что за такой короткий срок можно раскрыть столько преступлений. Дела четырёхлетней давности навсегда отпечатались в памяти всех участвующих тогда, выступая примером — не всякий пострадавший невинен и не каждый преступник злодей. Эта истина во многом выручает. — Оставаться сегодня с тобой? — Давай, если тебе никуда не нужно. Пиццу закажем? — мы садились в его машину, когда мне на телефон пришло несколько сообщений. — А где Ху Вон? — На работе должен быть. Что-то случилось? — Ми Ри до него дозвониться не может с самого утра… — Разберутся, не парься. Может снова поругались и теперь Вон игнорирует её. — Как обычно истерит? — парень кивает и мы начинаем ехать. На улице настолько хорошая погода, что я открываю окно и высовываюсь в него. Прохладный ветерок приятно остужает горячую кожу. Люблю это лето, как и предыдущие три. — Ты там не видом любуйся, а еду заказывай. Мне как обычно, — ну вот как всегда! Когда-то он опасался меня, этот засранец Пак Чимин, а сейчас командует — только дай повод. — А Ён, а за пивом заедем? — Как хочешь, я не сильно горю желанием, — а когда вообще было иначе? — Но учти, если опять будешь храпеть, то в этот раз я могу не сдержаться и удушить тебя. — Сил не хватит, госпожа Квон.       В этой большой семье, объединённой дружескими узами меня не уважают. Ни Чимин, ни Ху Вон так и не относятся ко мне серьезно. Если муж Ми Ри изначально не испытывал ко мне никакой симпатии, то сейчас он просто не воспринимает меня. Будто бы Квон А Ён, то есть я, беспомощный ребенок — они оба считают так. И не важно, что пару месяцев назад я сама — сама произвела арест двоих сильных мужчин, в то время как Со Чжун валялся без сознания. После такого этот ребёнок ещё может говорить, что у меня на что-то сил не хватит? Возмутительно!       Оказавшись дома, мы разбрелись по разным комнатам. Год назад я сменила квартиру на большую, потому как и количество гостей прибавилось, и расположение здесь удобнее. Эти деньги хотелось бы потратить на машину, но в какой-то момент передумала. В транспорте не было смысла, потому что со всеми моими желаниями я могла обратиться к новым друзьям. — Чимин, ты помнишь про собрание утром? — Он уже и тебе об этом сказал? — Конечно. Тебя утром будить или сам встанешь? — мы состыковались в коридоре перед моей комнатой и вместе вошли внутрь.       Кажется, это стало уже традицией — вот так вот проводить время. Когда сел Джин, Ху Вон ещё реабилитировался в больнице, Чимин не знал куда идти. Его пугала их общая квартира, так же как и дом, где ждал знающий обо всём отец. Мы прожили вместе чуть больше месяца и продолжили эту традицию по сей день. Даже не смотря на то, что я не упускаю возможности пожаловаться на Пака, всё же он стал мне хорошим другом. Чтобы я без него делала, не знаю. — Встану, не волнуйся. Мы же не будем допоздна сидеть, — он с ногами забирается на мою кровать, подхватывая пульт от телевизора. — Досмотрим сериал?       На середине первой серии мне наконец позвонили из доставки и радостно подрываясь, я побежала за едой. Чимин, по-хозяйски развалившийся на кровати, тоже встрепенулся. Мы оба были голодны, о чем свидетельствовали уже давно урчавшие животы. И словами не передать то наслаждение, с которым был сделан первый укус. Это было тем, что отлично завершает тяжелый рабочий день. Досмотрев сериал и приняв душ, Пак и я разбрелись по своим спальным местам. С прикроватной тумбочки на меня смотрела моя с Джином фотография, наспех сделанная в коридоре после второго суда. Полицейская и преступник, улыбающиеся камере, и обещающие друг другу поскорее увидеться. Ещё чуть больше, чем пол года. — И тебе доброй ночи, Джин. Веди себя хорошо, — я отложила телефон, заведя будильник на восемь утра. Чимина придется будить, как и всегда.

***

      Хлопок от закрываемой входной двери — слишком рано, чтобы это был Чимин. Ни за что не поверю, что он самостоятельно встал в… четыре ночи? Бред полнейший. Набирая его номер, чтобы лишний раз не кричать, я не слышу в квартире никакой мелодии. — Разбудил тебя? Прости, мне с Ху Воном увидеться нужно было, — Пак затараторил сразу же, стоило гудкам прерваться. — Спи, А Ён, я отвезу тебя вечером на работу. — В следующий раз хлопни так по своей голове, — я протяжно зевнула и перевернулась на другой бок. — До вечера, Чимми.       Внутри нарастало желание убить кого-то из-за прерванного сна. Мне снился такой замечательный сон, а теперь что? Удобная поза всё не находилась, будто бы кто-то или что-то мешало мне уснуть снова. Какая-то внутренняя тревога, что ли? Поглядывая на телефон, я всё же взяла его снова в руки. Четыре сорок две, а я хочу спать, но не могу. Что-то не так в этом всём и ещё минут через восемь, ответ, наконец, появился. — Гун Ван, а ты-то чего не спишь? — мужчине я ответила сразу же, словно этого звонка и ждала всё это время. — Соскучился? — Не до шуток, А Ён, — опять этот грозный тон. Вот чувствовала же, что что-то случилось! — У нас проблемы, А Ён, а если точнее — у тебя. — Если я что-то не дописала в отчёте, то можно было подождать и до утра. — Мне только что позвонили и сказали, что Ким Сок Джин сбежал. — Чего?       Резко вскочив, я распахнула глаза аж до боли. Ещё не до конца исчезнувшую сонливость как ветром сдуло, а мысли в голове закружились роем пчёл. Твою мать, да что же это такое? Кладя руку на тяжело вздымающуюся грудь, я поднялась с кровати. — Не знаю как у него это вышло, но все усиленно ищут его. А Ён, пообещай мне, что если он явится к тебе, то сразу же позвонишь мне, — почти не поднимая ног я доковыляла до кухни, наливая себе стакан холодной воды. Знал ли Чимин? — А Ён? — Д-да, хорошо, — в отражении дверцы микроволновой печи я увидела какой-то странный блик. — Он не мог сбежать, Гун Ван. Смысл? Полгода можно было потерпеть, так что я не думаю, что… — Просто сделай о чём я прошу тебя, ладно? С мотивами будем разбираться позже, — он громко кашляет и я слышу скрип пола совсем рядом. — Для его же блага лучше быстрее сдаться. — Хорошо, я поняла.       Сбросив звонок, я оборачиваюсь и почти налетаю на стоящее за спиной тело. Теплое, такое знакомое и окрепшее за прошедшее время. Забывая, что нужно дышать, я подняла голову вверх, встречаясь с любопытным взглядом. Боже мой, мы виделись совсем недавно — не прошло и двух недель, а у меня опять сердце колошматит. Ну что за человек он такой? Нагнетающие мысли о том, что побег был вынужденным отпали сразу же — значит, он ушёл сам. И это заставляло меня злиться. В голове не укладывалось, что он действительно такой безрассудный дурак, который решился на побег! Боже мой, Джин, да что у тебя в голове творится! — Аккуратнее будь, чуть не пришибла меня, — белоснежная улыбка почти покоряет моё сердце, но здравый смысл вновь выходит на первый план. — Что за выражение? Неужели не рада меня видеть? — Черт, но не так же рано! — отходя назад, я ткнула пальцем в грудь Джину и подняла телефон выше. — У тебя ровно одна минута, чтобы объясниться. Иначе я сейчас же перезваниваю Гун Ван. — Квон А Ён, с каких пор ты так жестока ко мне? — хотелось ответить что-то матерное, но удалось сдержаться. — Соскучился. — Время ещё есть, чтобы подумать хорошенько. — Устал? — Последняя попытка, Ким Сок Джин, — отодвигая всё ещё указывающую в него ладонь, Джин приближается. Обхватив лицо руками, он целует меня, а я чувствую, как аккуратно он старается дотянуться до телефона. Думает сбить меня с толку? — Так, хватит нежностей! Джин, у тебя будут проблемы, ты же понимаешь это? Как вообще ты смог сбежать! — А Ён, я думал о тебе почти каждый день и… — А остальные дни? — мне было сложно не поддаваться на его провокации и не растаять. Джин же старался не подать вида, что разочарован своим частичным проигрышем. — О Чимине и Ху Воне, но это звучит не так романтично. А Ён, ты не представляешь, как мне хотелось увидеться с тобой вот так. — Так, Ким-Сок-обольститель-Джин, прекращай это представление.       Его тактика трещала по швам и Джин, кажется, решил прибегнуть к плану «Б». Хотя я бы назвала его план «С» — от слова «соблазнение». Одним движением парень снимает с себя белую футболку и прижимаясь, тянется к моим вещам. Совершенно возмутительно и беспардонно! Он как-то признался мне, что одна пьяная ночь дала свои плоды и нужно было бы злиться, но мне не удавалось избавиться от навязчивых мыслей. Как это было? Какой он, что я чувствовала в том момент? Сейчас был шанс узнать — Джин и раньше прямо говорил, что я единственная женщина, которую он хочет видеть рядом с собой. Чёрт, даже представить сложно, какого ему спустя четыре с половиной года! — Ты не против поговорить чуть позже? — конечно же не против, когда эти крепкие руки сжимают мои бедра! Но как можно так быстро сдаться? Предчувствуя мой отказ, Джин поднимает меня и усаживает на стол. — А Ён, не будь жестокой. — А ты будь честным, Сок Джин, — я с трудом проглатываю стон, когда чувствую обжигающее прикосновение к груди. Он сжимал её под тонкой тканью пижамы, всем видом показывая своё наслаждение. Пухлые губы касаются шеи и я проигрываю в этой игре. — Джин, если после всего этого я не смогу видеть тебя дольше, чем полгода — ты труп. — Да успокойся же ты, — он поднимает голову и смотрим в мои глаза с нежностью. Прерывисто целуя в губы, Ким говорит тихо, словно боясь спугнуть: — Меня отпустили раньше, А Ён. За хорошее поведение и покорность. — Но как же… — отодвигая его лицо, я с подозрением всматриваюсь в карие глаза. Так много вопросов, но ответ может быть один. — Ещё вчера днём, Ёна. Я вернулся днём и попросил всех подыграть. Хорошо справились, да? — Если ты опять мне лжешь, я точно сделаю из тебя отбивную! — Позвонишь Гун Вану тогда. Но позже, А Ён, сейчас я хочу насладиться тобой!       Может я всё ещё сплю? Нет, не может такого быть — все прикосновения, которыми меня одаривал Джин, были точно настоящими. И как теперь считать всех этих людей своими друзьями? Моё старое сердце могло не выдержать такой жестокой шутки, а они все!.. Черт возьми, да что же это такое! — Джин, — если бы это был сон, то самый жестокий из всех, что когда-либо мне снились. От осознания, я не сдержала слёз — предатели. — Я… Я тоже скучала по тебе. — Знаю, А Ён, — он улыбается и тепло, совершенно не пошло обнимает меня. — И Гун Ван просил передать, что отгул тебе никто не даст, если всё ещё хочешь повышения. Поэтому у нас не очень много времени.

***

      Проблемы и черные полосы часть нашей жизни. Их не избежать, даже при всём старании. Человек такое интересное существо, которое может исправить всё и найти выход даже там, где, наверное, его и быть не может. Мне раньше казалось, что выбравший одну судьбу не сможет её изменить, но как же приятно осознавать, как сильно я тогда ошибалась. — А Ён? — Да, Хе Сон, что такое?       Ён Мин позади матери играл в какую-то игру на телефоне, совершенно не обращая на нас внимания. Хе Сон переминалась с ноги на ногу, что было абсолютно на неё не похоже. В последнее время с подругой что-то происходило, но она никак не признавалась что именно. — Мне нужна будет твоя помощь. Хотя даже не мне, а одному моему хорошему другу. — Выкладывай, помогу чем смогу. — Ён Мин, можешь посидеть в коридоре? Я поговорю о серьезных вещах с А Ён, — мальчик кивает и улыбается матери квадратной, отцовской улыбкой. Как только дверь за ним закрывается, Хе садится рядом. — Юнги, может помнишь, как я говорила о нём. Ему поступают анонимные угрозы и требования о выкупе за какую-то девушку. — Что за девушка? — Он не знает. Вот, смотри, — девушка достает из сумки несколько бумажек в полиэтиленовых пакетах и протягивает их мне. Вчитываясь в текст, я всё сильнее хмурилась. — Сказано не сообщать в полицию, но я уговорила его обратиться хотя бы к тебе. — Странно это всё. — Ну, а я о чём, — она вздыхает и берёт с моего стола стикер с ручкой, после чего начинает писать цифры. — Номер Юнги. Можешь, конечно, и мне позвонить, если будут какие-то мысли, но лучше ему.       В этой стране когда-нибудь будет спокойно или нет? Вопрос риторический, конечно. Если Джин узнает, что я опять ввязываюсь в сомнительную историю, то мне несдобровать, но… Не он ли недавно мне жаловался, что скучает на работе? Экстрима не хватает, сказал. Вести своё расследование втихую ото всех, ничего не сообщить начальству о похищении, требовании выкупа и официально не открывать дело — если это всё не является экстримом, значит больше я ничем угодить ему не смогу. Пусть вообще радуется, что я соглашаюсь с чем-то этаким — противозаконным. Сам же научил, блин. — Хорошо. Попробую пробить, что за девушку похитили, может твой друг её всё же узнает. — Спасибо, А Ён. Джин не будет против? — Он будет в этом участвовать, так что у нет. У него даже нет выбора.