Драконбол, Тибидохс... Любовь.

Солнечные лучи, такие желанные гости после затяжных дождей или просто хмурой погоды, всё же мешают. В воскресенье за столь раннее пробуждение только из-за того, что твои окна выходят на восток, никто Солнце не поблагодарит, скорее даже наоборот. Особенно если этому выходному дню предшествовала длинная рабочая неделя, сопровождаемая подъёмом в семь утра, отсутствием нормального питания и кучей проблем, вызванной глупыми и вредными учениками. Сейчас же Солнце, ничего не подозревая, заглянуло в одно из окон на преподавательском этаже. Если бы эта звезда умела мыслить, то, скорее всего, сильно бы удивилась, но подобно, увы, невозможно. Яркие лучики скользнули по документам, валяющимся на стене, чёрной папке, которую никто кроме её владельца не открывал, шкафу с ингредиентами для зелий. Потом на секунду остановилось на длинной бамбуковой трости, впрочем, мгновенно отскочив, как будто оружие некромага отталкивало любой свет. Впрочем, скорее всего, так оно и было, в любом случае, магия Смерти обожает тьму. Побродив по комнате ещё несколько секунд, лучи остановились на волосах мирно спящей девушки, которая и была бы причиной удивления. Раньше подобных гостей в кабинете декана тёмного отделения не водилось, причём во времена работы здесь профессора Клоппа тоже, хотя последнее было довольно-таки естественным, если учесть все вредные привычки и старость бывшего преподавателя практической магии, более известного как Малютка Клоппик. Таня, а это была она, нехотя открыла глаза, вспоминая, почему она не задёрнула занавески. Они, конечно, не были такими действенными, как Чёрные шторы, но зато не душили и не подзеркаливали сны, потом рассказывая всему Тибидохсу о том, что в эту ночь снилось ученикам. Впрочем, этот артефакт давно уже поселился в Тартаре, где, скорее всего, спокойно зеркалит сны стражей Мрака. Гроттер ухмыльнулась, когда представила Лигула, проснувшегося посреди ночи и с удивлением заметившего, как шторки, лишь вчера подобранные из тартарианской пыли, крепко обхватили его своими кистями и демонстрируют хихикающему новобранцу все фантазии начальника. Пытаясь восстановить в памяти события вчерашнего дня, девушка вдруг осознала, что находится она не у себя в комнате, а в кабинете декана тёмного отделения, пост которого ныне занимал Бейбарсов. Сейчас же вышеупомянутый некромаг лежал рядом, нежно обнимая Гроттер за талию. - Доброе утро, - заметив, что Таня уже проснулась, промолвил он, с лёгкой ухмылкой наблюдая за внезапно покрасневшей девушкой. Заметив взгляд Глеба, она ещё больше покрылась румянцем и отвела глаза. - Доброе, - проворчала драконболистка, впрочем, не делая никаких попыток к бегству. Совесть всё ещё не проснулась, благо, мучать Гроттер она начинала не с первым лучом солнца, - Напомни мне, пожалуйста, чтобы я убила Ягуна. А ещё лучше, наложила немотный сглаз… - И за что же нашему комментатору такое наказание? – ухмыльнулся Бейбарсов, на секунду представив себе молчащего внука Ягге, - По-моему, смерть он перенесёт легче, чем временную потерю речи. - А из-за кого я здесь оказалась? Вот пусть помолчит немного, меньше проблем будет. Хотя, не надо было верить на слово… - ответила Таня, вновь прикрывая глаза. Но сон, как назло, куда-то улетучился, как и последний шанс отдохнуть на этой неделе. К счастью, в воскресенье тренировок по драконболу не было, так что ей не придётся летать, но легче от этого не ставало, скорее даже наоборот. Гроттер с ужасом представила, что будет, если после всего произошедшего она целый день проведёт наедине со своими мыслями и совестью. - Ну, знаешь, тогда напоминать тебе точно не буду, - промолвил Глеб, нежно обнимая девушку за талию. Впервые в жизни он был благодарен «великому Ягунию» за его болтливость и подозрительность. В противном случае, Таня бегала бы от него ещё месяца два, а потом улетела бы в тайгу, продолжая мучать себя постоянными и, главное, бесполезными метаниями. - Сволочь ты, Бейбарсов, - пробормотала Гроттер, - Неужели так сложно было меня отпустить? - Нет, Таня. Сложно было бы тебя потом поймать, - спокойно ответил некромаг, уже привыкнув к подобным высказываниям со стороны драконболистки. Впрочем, это было одним из лучших вариантов, из уст грозной русской Гротти звучащим почти как «я тебя люблю». Правда, последнее сказать ей мешала гордость и упрямость, являющаяся чуть ли не семейной чертой. - Чтоб ты и не нашёл отмазку, - скривилась девушка, - Тебе, Грызитарелкин, без Разрази Громуса доверять нельзя. А ещё обвиняешь меня в сверхсильной подозрительности! - Твоему дружку даже клятвы не помогут, - Глеб вспомнил, сколько клятв магспиранты обходили с помощью альтернативных решений, - Так что не надо спирать всю вину на меня. - Знаешь, я с тобой согласна, - Таня, окончательно проснувшись, окинула комнату взглядом в поисках часов, - А сколько времени? - Приблизительно восемь утра, - ответил Бейбарсов, покосившись на циферблат зудильника, оставленного вчера на столе, - А что? - А вдруг сюда кто-нибудь зайдёт, не приведи Древнир? Как оказалось, защита на дверях взламывается банальным Туманусом Прошмыгусом! – хмыкнула Таня, поспешно натягивая на себя одежду, ночью брошенную на пол. - Только для тебя, - спокойно промолвил Глеб, наблюдая за Гроттер, отправившейся в ванную. Когда девушка вернулась в комнату, некромаг уже был одет и стоял, повернувшись спиной к окну. - Что? – удивлённо переспросила она, - Как это – лишь для меня? - Неужели ты думаешь, что некромагическую защиту разблокирует несчастное заклинаньице? – скривился парень, синей искрой поджигая какое-то письмо, оказавшееся в его руках, - Магщество опять шлёт приказы – на сей раз им надо отчёт об использованных за этот учебный год компонентах для зелий. Кощеев хочет узнать, нет ли у нас перерасхода материалов и государственных средств. - Не надо заговаривать мне зубы. Ты так и не ответил на мой вопрос, - Таня подошла ближе, внимательно посмотрев некромагу в глаза, - Неужели так сложно просто сказать мне правду? - Нет. Мне снова использовать Громус, чтобы ты наконец-то поверила? – скривился Бейбарсов. - Глеб! – воскликнула Гроттер, - Ну… Пожалуйста, объясни! Я от Чумы получила возможность выбрасывать три красные искры, но знания её ко мне не перешли. Почему я должна вытаскивать из тебя каждое слово клещами? - Извини, - Бейбарсов ласково убрал с Таниных глаз выбившийся рыжий локон, - Хорошо, рассказываю. Только не надо обижаться, - заметив, как девушка кивнула, немного погрустнев, некромаг продолжил, - Просто моя защита устроена так, что при направлении на неё магической энергии некоторых людей она спадает. Только этих магов выбираю я, причём не по могуществу и величине Дара. - И кто же это? – тихо спросила Гроттер, не веря, что Глеб может позволить кому-то просто так попасть в его мир, пусть даже это всего лишь комната. Ягун, считающий себя великим телепатом, конечно, не мог взломать блокировку даже более слабого некромага, но Таня знала, что блок Бейбарсова не разрушат даже сильнейшие артефакты, проникшие когда-то в мысли самой Чумы-дель-Торт. - Только ты, - улыбнулся Глеб, притягивая девушку к себе, - А других просто отбросит подальше. В лучшем случае. - А в худшем? – поинтересовалась Таня, боясь услышать ответ. - Месячная путёвка. В магпункт, - объяснил Бейбарсов, - Правда, на Магщество особая реакция. Кощеев должен рассыпаться по косточкам. - Весёлое заклинание… - протянула Гроттер, - Научишь? - Обязательно. Хочешь, сам наложу? – предложил Глеб. Таня лишь отрицательно замотала головой. - Нет, не надо. Должна же я хоть что-то знать! – засмеялась она, - Ладно, мне пора идти. А то Ягун ещё что-то придумает. А потом станет рассказывать всем о том, как меня, несчастную преподавательницу магического пилотажа, зомбировал, ну, или убил злой некромаг. - У тебя слишком подозрительный друг, - ухмыльнулся Бейбарсов, нехотя отпуская девушку. Таня, мысленно согласившись с этим, ещё раз кивнула и выскользнула из комнаты, надеясь, что сейчас никто не бродит возле преподавательских комнат. Заглянув к себе и переодевшись, Гроттер направилась в Зал Двух Стихий. Совесть упорно молчала, что сильно удивляло, но отнюдь не расстраивало девушку, скорее даже наоборот. За последние несколько дней она почти не вспоминала о Ваньке. Впрочем, он не звонил и никак не давал о себе знать, поэтому Таня решила, что Валялкин не испытывает особого желания вернуть её в избушку близ Иртыша. Гроттер, конечно, понимала, что это всего лишь отговорка, к тому же, в тайге слишком плохо со связью, и Маечник, скорее всего, просто не мог до неё дозвониться, но вскоре выбросила подобные мысли из головы, тем более, что в последнее время её гораздо больше волновал странный кристалл. - Танька! Стой! – вдруг услышала девушка. Обернувшись, она заметила бегущего к ней Ягуна. Играющий комментатор сильно запыхался, что свидетельствовало о его весьма слабенькой физической подготовке, не считая, естественно, полётов. Большинство времени внук Ягге проводил возле пылесосов, в воздухе, а свободные минуты – с Катей. Лоткова, конечно, пыталась вытащить его с собой на утреннюю пробежку, но Ягун с подозрительной частотой вспоминал, что его «звала к себе бабуся», а потом быстро уходил, дабы первая красавица Тибидохса не успела догадаться. Катя, которая была намного умнее, чем думал «маг и фокусник Ягуни», давно уже обо всём знала, но не обижалась. Лоткова считала, что такие мелочи жизни – не повод для ссоры, и если Ягун не хочет, то его не заставишь заниматься физической подготовкой, как это действительно и было. - Что? – Гроттер нехотя остановилась, мысленно перебирая проклятия и сглазы, которые можно было бы наложить на играющего комментатора, дабы он меньше болтал и распространял ложную информацию. - Ну, как? Нашла что-то? – пытаясь отдышаться, спросил внук Ягге. Он всё ещё считал, что абсолютно прав, поэтому с интересом ожидал Таниного ответа. Девушке показалось, что он готово отдать всё что угодно, не считая бабуси, Кати и пылесосов, дабы доказать вину некромага и отправить его в Дубодам или, по крайней мере, выгнать из Тибидохса. Впрочем, Гроттер знала, что такая неприязнь к Бейбарсову вызвана тем, что Глеб постоянно пытался «отобрать» Таню у Ваньки, а, следовательно, и у всех остальных. Ягун всё ещё верил, что драконболистка счастлива с Маечником и готова посвятить всю свою жизнь лечению животных. Правда, последнее тоже не сильно удовлетворяло внука Ягге, который считал, что Гроттер должна играть в драконбол и общаться с друзьями, а не сидеть в какой-нибудь разваливающейся избе. - Нет, - спокойно ответила Таня, наблюдая за солнечными бликами на каменной стене. - Как? – удивлению болтающего комментатора не было границ. Как это всегда бывало, уши парня запунцовели, переливаясь всеми оттенками красного. Глаза округлились, а нос и вовсе как-то странно дёргался, как будто Ягун собирался чихнуть, рот так и остался приоткрытым. Катя всегда говорила, что удивлённый Ягуша может глотнуть ворону и даже не заметить, с чем Таня сейчас была согласна. - Он не виноват, - всё так же спокойно ответила Гроттер, едва сдерживая смех. Она, конечно, ожидала бурной реакции, но не настолько же! Тем временем внук Ягге, несколько раз моргнув, попытался что-то сказать. Девушке даже показалось, что он потерял дар речи, хотя в этом случае подобное вряд ли возможно. Наверное, в истории с Трояном, тогда, на четвёртом курсе, Ягун потерял бы возможность разговаривать – это значило для него ещё больше, чем сила для Гуни или красота для Лотковой, не говоря уже о Гробыниной магии. - Да неужели ты не понимаешь, Танька, что некромагу нельзя доверять! Нет, я так и знал, что ты не попытаешься что-то найти, а решишь спросить. Разве ты не знаешь, что он может рассказать тебе всё, что угодно, приправив свою тираду зомбирующими чарами, а? – воскликнул играющий комментатор, наконец-то придя в себя. Теперь покраснело и его лицо, принимая оттенок, равносильный знаменитым ушам, из-за которых его узнавала вся школа. - Я была в комнате Глеба, - промолвила Гроттер, не обращая никакого внимания на бурную жестикуляцию и вскрики друга. Тот, казалось, удивился ещё больше, не понимая, почему же она тогда не нашла доказательств. - И что? Почему ты до сих пор веришь в его невиновность? Что там было? – спросил он, заглядывая подруге в глаза с неподдельным интересом. Драконболистка, закатив глаза, подумала, что в своей ненависти к тёмным магам внук Ягге неисправим, как, впрочем, и все остальные светлые маги. Вон тот же Сарданапал, который постоянно твердил, что некромагам нельзя доверять. И что в результате? Из-за того, что он не разрешил выставить черномагическую защиту, пропали уже четыре ученика. Белое колдовство бессильно перед Хаосом, вот только этого никто не хотел понимать, предпочитая обвинять тех, кто способен противостоять кристаллу. - Отчёты Магществу, письмо от Ленки Свеколт, список учеников, журнал, жаль, не помню какого курса. И всё, - закончила перечислять Гроттер, - Ах да, ещё отчёт о использованных ингредиентах, точнее, приказ о его написании, - девушка вспомнила о листе пергамента, утром сожжённого Глебом. - И? – играющий комментатор никак не мог поверить в невиновность Бейбарсова. Казалось, он сам был готов полезть в его кабинет, лишь бы доказать, что некромаг причастен к странному артефакту, недавно появившемуся в подвалах Тибидохса возле Жутких Ворот. - А потом я столкнулась с Глебом, - добавила Таня, надеясь, что Ягун не сможет пробить её мысленный блок, установленный ещё утром, - Спросила его о кристалле. И он сказал, что не имеет к этому никакого отношения. А гарпия, о которой ты рассказывал, всего-навсего эксперимент Шурасика, весьма неплохо удавшийся. - И ты поверила? – играющий комментатор не верил своим ушам, которые, благодаря своему размеру, ещё никогда его не обманывали. Парень удивлённо смотрел на подругу, всё ещё не понимая, как она может доверять словам некромага. - А ты не веришь Разрази Громусу? Изволь напомнить, Чума погибла именно из-за этой клятвы. Её обойти практически невозможно, особенно если это подтверждение только что сказанных слов. И ты, как опытный обманщик, должен это понимать, - холодно ответила Таня, усилением блокировки выталкивая обнаглевшего внука Ягге из своего сознания. - А что было потом? – поинтересовался он, поняв, что подзеркалить подругу не удастся. У Ягуна вообще сложилось такое впечатление, что Гроттер всё свободное время, проведённое в тайге, училась блокировать свои мысли. Впрочем, он не сильно ошибался – Таня действительно посвящала этому много времени, понимая, что подобные умения могут пригодиться в нынешнем мире. Пусть даже в тот момент девушка думала, что останется в тайге на всю жизнь, в глубине души всё равно жила надежда, что когда-нибудь вырвется оттуда и забудет об избушке близ Иртыша как о страшном сне. - Ничего, - надеясь, что сумеет скрыть дрожь в голосе, ответила Гроттер. Сейчас она была рада, что так долго работала над мысленной защитой, ведь иначе в Тибидохсе не сохранить ни одной тайны. А девушке меньше всего хотелось, чтобы Ягун, лучший друг Ваньки, узнал о произошедшем этой ночью. Таня и так не понимала, почему её до сих пор не мучит совесть, а внук Ягге к тому же может разболтать Кате. А если уж о секрете узнала девушка, тем более красивая и имеющая много друзей, то об этом точно будет знать полшколы. Но Ягун лишь закивал, в последний раз попытавшись проникнуть в Танины мысли, и направился на завтрак. Сегодня он специально встал пораньше, дабы выведать всё у подруги, и теперь был сильно разочарован услышанным. Он до последнего момента надеялся, что Гроттер узнает что-то важное и интересное, после чего с подобной информацией можно будет со спокойной душой отправляться к Сарданапалу и требовать изгнания некромага из Тибидохса. Но, вопреки всем ожиданиям внука Ягге, Бейбарсов действительно был непричастен к истории с кристаллом, так что обвинить его можно было разве что в победе над Танталом. А это в глазах мирного общества служило скорее поводом для радости, что этот сильнейший некромаг никогда больше не вырвется на волю, по крайней мере, с помощью своего адского Зеркала, убившего стольких относительно невиновных людей. Гроттер, не желая больше продолжать этот бессмысленный разговор, продолжила свой путь в Зал Двух Стихий, вдруг осознав, что ужасно хочет есть. Благо, по пути ей больше никто не попадался, разве что несколько болотных хмырей, непонятно что делающих на верхних уровнях Тибидохса. Но Таня не обратила на них никакого внимания, отогнав нежить Мотис-Ботис-Обормотисом. Заклинание, как всегда, действовало безотказно, поэтому хмыри поспешили убежать, тем более, что красные искры действовали на них гораздо лучше, чем зелёные. Дойдя наконец-то до Зала, Гроттер почувствовала, что кто-то нежно взял её за руку и обнял. Вздрогнув, девушка обернулась и буквально-таки застыла от изумления. - Ванька? – прошептала она, вглядываясь в ясно-голубые глаза Маечника. - Привет, Таня! Я, вот, на домовика Тантика оставил и к тебе прилетел! Извини, что меня так долго не было, просто слишком много дел. Я Тангро у Тарараха оставил и сразу к тебе! – улыбнулся Валялкин, потащив девушку к столу. Гроттер же до сих пор не могла прийти в себя. Ваньку она ожидала увидеть здесь меньше всего. К тому же, эта встреча была для девушки не очень желанной. Ещё несколько дней назад она отдала бы многое, чтобы Маечник прилетел в Тибидохс, а сейчас скорее наоборот. Совесть, так долго спавшая где-то внутри, проснулась и с удвоенной силой бросилась мучать драконболистку, твердя, что она поступила ужасно, и Таня впервые была почти согласна с нею. - Я так рада тебя видеть! – натянуто улыбнулась девушка, стараясь скрыть от Валялкина своё смятение. Впрочем, парень не особо обращал на это внимание, отмахиваясь от только что примчавшегося Тангро. Дракончик уже успел сбежать от Тарараха и теперь весело кружил над головами Тибидохсцев. Таня успела заметить, как он едва налетел на Бейбарсова. Некромаг, прекрасно зная, кому принадлежит это неуёмное животное, лишь усмехнулся, отогнав его взмахом трости. Гроттер вздрогнула, на секунду поймав на себе взгляд Глеба. Сейчас она вновь находилась между двух огней, только выбор стал ещё более сложным. - Что-то случилось? – заботливо поинтересовался Ванька, потащив Таню за собой к магспирантскому столу. Драконболистка, на мгновение задумавшись, остановилась, осознав, что многое придётся рассказать прямо сейчас. - Извини, Ваня, просто мне не туда, - тихо промолвила она, - Так что за завтраком поговорить не удастся. - А почему? – ничего не понимая, спросил Валялкин. - Просто, понимаешь… Сарданапал проверял мою ауру и сказал, что я стала тёмным магом. И, в силу кое-каких обстоятельств, назначил меня преподавательницей магического пилотажа, ну, вместо Соловья, - ответила Гроттер, пытаясь не покраснеть, - Так что мне теперь за учительский стол. - Ого, - выдохнул Маечник. – А, ну да, мне Тарарах говорил. Ну ладно, ты иди, поешь, мы потом поговорим. А то что-то ты бледная очень стала… Совсем ученики достали? – заботливо посмотрел на Таню Валялкин. - Ну, да, есть немного, - Гроттер понимала, что дело не в нагрузке и постоянных тренировках, но Ванька был последним, кому стоило об этом узнать. Сейчас единственным человеком, который, возможно, смог бы её понять, была Гробыня, да и то вряд ли. - А, ну хорошо, иди, - Валялкин отпустил руку и девушка, впрочем, не отводя влюблённого взгляда. На секунду покосившись на преподавательский стол, он решил, что это просто галлюцинации, но вскоре осознал – нет, ему не показалось, Бейбарсов действительно был здесь, - А что он здесь делает? – спросил Маечник, испытав какое-то странное предчувствие. - Сарданапал назначил Глеба на должность декана тёмного отделения и преподавателя практической магии. Извини, мне пора идти, - ответила Таня, поспешно направившись к столу и оставив Ваньку в полном недоумении. Впрочем, у самой девушки состояние было не намного лучшим…