Драконбол, Тибидохс... Любовь.

- У нас матч через три с половиной недели, а вы летаете как сонные мухи! – закричала Гроттер, со злостью глядя на команду, играющую сегодня, мягко говоря, плохо, - Рахло! Выкинь эту метлу на мусорку и возьми нормальный полётный инструмент! У боевых склепов маневренность больше, чем у тебя! - Ну, не надо преувеличивать, - усмехнулся Бейбарсов, прекрасно помнивший данные средства передвижения. - Первый раз в жизни согласен с некромагом… - пробурчал Ягун, пребывающий в ужасном настроении. Драконье пламя расплавило трубу от его пылесоса, так что пришлось бежать за другой, что вызвало немалое раздражение у остальных игроков. В конце концов кто-то не выдержал и телепортировал запчасти прямо из магазина на Лысой Горе, правда, вместе с продавцом. Скорее всего, это была Вика Рыжова, ещё не до конца управляющая своим Даром. - Помолчи уж! Знаешь, теперь я согласна с Соловьём! Ты никогда не станешь комментирующим игроком! Нет, только играющим комментатором! Можно хотя бы на тренировке не болтать в рупор?!- Таня со злостью посмотрела на своего друга, сегодня тоже показывающего далеко не лучший результат, - Взлетаем! Надеюсь, на сей раз вы будете играть нормально! - Подчинённых нашла. Между прочим, у меня точно такой же опыт в игре… - пробормотала Маланья, которая терпеть не могла, когда ею руководили. Гроттер, бросив на свою коллегу по команде испепеляющий взгляд, промолчала. Спорить с Нефертити было опасно для жизни и здоровья, причём всех, кто попадётся под руку. Когда они играли вместе в сборной Мира, египтянка была поспокойнее, скорее всего, из-за присутствия Соловья. Теперь же жрица совершенно никого не желала слушать. Рыжова уже несколько раз пыталась её проклясть, но Маланья как-то блокировала магию Вики, хотя больше никому это не удавалось. Бейбарсов тоже едва терпел эту особу в команде, правда причина на это была немного иная. Как некромаг, он вообще плохо относился ко всем, кто обладал подобным даром, а Нефертити ещё и слишком часто пользовалась магией, предпочитая летать перед носом у дракона, пытаясь заставить его выдохнуть пламя, и ловить мячи энергетической сетью. Глеб считал это банальным хвастовством и тратой сил. Когда вокруг вот-вот вырвется Хаос, это, мягко говоря, неуместно. Но египтянка замечаний не слушала, правда, напрямую конфликтовать с Бейбарсовым не решилась. - Рахло! Не надо лететь в пасть дракону, тебе и так светит вакансия шашлыка, приготовленного на метле без специй и соли! – окликнула Гроттер Андрея, заметив, как тот на максимальной скорости, которую только развивал его полётный инструмент, мчался прямо на Гоярына, весьма довольного перспективой поужинать довольно-таки пухлым игроком. - Немедленно остановись! – Ягун, тоже заметивший передвижение Рахло, знал, что с драконами подобные шутки плохи, - Тормози, дурень! Ученик лишь что-то кричал, даже и не пытаясь повернуть. Гоярын, удивлённо взмахнув крыльями, отлетел на несколько метров. Старый дракон был не в настроении, поэтому принимать пищу не по расписанию не хотел. - Он сошёл с ума! – прошептала Таня, но внезапно поняла, что случилось. Контрабас перестал слушаться её, всё время стремясь врезаться в барьер. Гроттер, естественно, была более опытным игроком, нежели Андрей, но тоже не могла ничего поделать с полётным инструментом. Перстень что-то кричал, но девушка уже не слышала его. Голова ужасно кружилась, и она поняла, что потеряла контроль даже над собственным сознанием. Рука как будто сама взмахнула смычком, направляя контрабас в пике. Оглянувшись, Таня поняла, что подобное творится со всеми игроками, лишь Бейбарсов, у которого, видимо, была блокировка против подобных заклинаний, более-менее справлялся со своей обезумевшей ступой. Рыжова, подловив момент, когда находилась в нескольких метрах, спрыгнула на песок и теперь постоянно что-то повторяла, видимо, пытаясь помочь коллегам по команде. Крокодил Феклищевой ожил, что было хуже даже взбесившейся метлы. Рахло валялся на земле. Только что ему на ногу приземлился Кривцов вместе с пылесосом. Маланья изо всех сил уцепилась в свою крышку от гроба, пытаясь приземлиться. Ягун что-то орал, пытаясь поймать Катю и не свалиться самому. К счастью, Гоярын вёл себя спокойно и не пытался никого съесть. Внезапно всё закончилось. Лишь контрабас Тани продолжал бесцельно кружить. Девушка никак не могла справиться со своим взбесившимся инструментом. В голове звучал чей-то настойчивый голос, но она не могла разобрать ни слова, не то что понять, кто это говорит. Маленькие искорки кружились вокруг смычка, направляя его куда угодно и постоянно пытаясь ужалить Гроттер. К счастью, её сознание оставалось ясным, поэтому, в силу своего опыта, девушка всё ещё держалась в воздухе. Внезапно перед глазами появилась странная пелена. Девушке показалось, что она больше ничего не видит. Странный туман заползал в каждый закоулок мозга, выметая оттуда все воспоминания. Гроттер даже не смогла бы вспомнить своё имя. Оставались лишь чувства, на сей раз на удивление ясные. «Ты забудешь обо всём, что я тебе сейчас говорю. Но потом. Тогда, когда очнёшься. И будешь принимать решение сама. И не спрашивай ничего. Всё равно не сможешь промолвить ни слова!» Тане показалось, что её парализовало. Все мысли занимал лишь странный голос, как будто заволакивающий во тьму. «Ты слишком долго прикидывалась светом. Тратила свою жизнь в тайге. Портила собственную судьбу вечными метаниями. А теперь, милая моя, придётся определиться. От решения зависит не только твоя судьба. Неужели ты думаешь, что так просто справишься со всем, а потом вернёшься к Ваньке? Ну, уж нет, просто так я тебя не отпущу. Если повезёт – погибнешь прямо сейчас! Хотя, возможно, тебя успеют спасти… Кто-то, кто разрушит тот кокон, что создан вокруг твоего ничтожного тела! И тогда станешь моей рабой – навсегда моей, больше не сможешь вырваться! Никогда! С того света нет пути назад!» Гроттер почувствовала, что её оплетают противные щупальца, пытающиеся задушить её, убить, затянуть вниз, на дно. «Ты будешь умирать сотни, тысячи лет! Всю вечность! А потом, когда мне надоест наблюдать за твоими муками, растворишься в Хаосе! Думаешь, тебя кто-то спасёт? Ну что же, возможно! В этом мире, к сожалению, всё случается…» Внезапно Тане показалось, что она горит изнутри. Боль усилилась, но девушка даже не могла закричать. Контрабас летал сам по себе, и только странный голос, видимо, решив закончить свою тираду до конца, не давал ей упасть. Но это долго не продлиться – вскоре от драконболистки останется лишь пятно на песке да обломки её музыкального инструмента. «Но особо не надейся! Жить-то, может, и останешься, но здоровой не будешь! Никаких больше полётов – твой контрабас разлетится вдребезги. А ты переломаешь себе все кости! Моё магическое поле не разрушит никто! Так что, Гротти, если и поймают, то это не слишком поможет! Да, надо же тебя предупредить! Если ты всё-таки придёшь в себя, хотя и получишь кучу травм, это точно, то не вспомнишь ни слова, что услышала сейчас! Забудешь в тот же миг, как только сознание вернётся в твоё жалкое тело!» Боль потихоньку начала отступать, но всё же цепкими щупальцами держала девушку. Голос, видимо, решил окончательно попрощаться с ней, потому что звуки становились всё тише и тише. «И напоследок хочу сообщить тебе, деточка! Скоро встретимся в аду, там и объясню. Ты, милая моя, слишком заигралась… Не надо было так долго мучать людей. Это плохо для тебя закончилось. Так что, удачи тебе в личной смерти. Никто не поймает, я усиливаю защиту, так что погибнешь… Погибнешь, так глупо и нелепо, во время тренировки по твоему любимому драконболу…» Боль исчезла, и Гроттер поняла, что теперь контролирует свои мысли. Все слова, только что услышанные от странного голоса, мгновенно вылетели из головы. Но лучше от этого не стало – Таня всё ещё не могла управлять контрабасом. Инструмент с умопомрачительной скоростью летел вниз. Внизу суетились джинны с носилками, но то место, где должна была упасть девушка, окуталось странным сиянием, образовывая некий барьер, не позволяющий никому подойти. Маланья пыталась разрушить его или приостановить падение, но ничего не удавалось – её магия лишь отскакивала, ударяясь об защитную стену, установленную на поле, чтобы драконы не вылетали. Она моментально покрывалась трещинами от искр египтянки, настолько сильным было колдовство жрицы. Сознание начало ускользать. Глаза сами собой закрылись. Контрабас как будто стал замедляться, но Таня подумала, что это всего-навсего иллюзия. - Тренировку продолжите сами! – это было последнее, что услышала Гроттер, перед тем, как упасть. К её удивлению, не последовало никакой боли. Девушка даже не услышала грохота от падения любимого контрабаса, но она знала, что спасти ни её, ни полётный инструмент просто не могли успеть. Может, она уже погибла? Это было последней чёткой мыслью, а дальше всё смылось, исчезло. Странно, жизнь великой победительницы Чумы закончилась из-за банальной потери контроля над контрабасом, любимым творением её деда Феофила… - Таня! Таня… - Гроттер почувствовала, как кто-то легонько её встряхнул, пытаясь привести в себя. - Где я? – прошептала она. Перед глазами всё плыло, голова раскалывалась, но больше ничего не болело, - Наверное, уже в Тартаре… - С каких это пор твоя комната похожа на Тартар? – ухмыльнулся Бейбарсов, а это был именно он, - Тем более, от полёта ещё никто из драконболистов не умирал, если, конечно, по дороге не встречались драконьи зубы. - Я же упала… - в другой любой ситуации Таня поскорее прогнала бы Бейбарсова, но сейчас даже была рада его видеть. В любом случае, она уж точно не погибла. Только вот контрабас… О, Древнир, дед же убьёт её, причём сразу же. Как можно было угробить семейную реликвию… - Всё в порядке с твоим полётным инструментом. Его Ягун поймал, - промолвил Глеб, наблюдая за растерянным видом девушки. Гроттер, услышав радостную новость, сначала улыбнулась, а потом недовольно покосилась на некромага. - Не смей меня подзеркаливать! У вас всех такая противная привычка завелась - лезть в мои мысли? – пробурчала она. - Ты же сама никогда ничего не спросишь, - всё так же спокойно ответил Бейбарсов, не отводя взгляда от Тани. Та лишь покраснела. Внезапно девушка осознала, что находится в своей комнате. И даже не спросила, как здесь оказалась. Да что там это, она даже не поинтересовалась, как умудрилась выжить и не поранится. Только голова болит, да и всё. Ну, допустим, Ягун словил её контрабас. А саму Гроттер? Хотя на этот вопрос не стоило отвечать, и так понятно. Но она же собственными глазами видела завесу, не подпускающую к ней никого… - Таня, нежели ты думаешь, что подобные барьеры нереально разрушить? Согласен, защита посерьёзнее, чем та, что ставит Поклёп для школьников, но всё же не слишком сильная, - ухмыльнулся Глеб, касаясь руки девушки. Гроттер вздрогнула, не зная, что ей делать. Убегать почему-то не хотелось, скорее даже наоборот. Сейчас некромаг был совершенно другим. Она наконец-то не видела вечной маски безразличия, холодного взгляда, насмешек… Значит, он спас ей жизнь. Ванька, конечно, тоже поступил бы так. Вот только не факт, что он смог бы прорвать магическую стену. У Тани даже иногда возникало впечатление, что если что-нибудь случится, непонятно кто кого будет защищать… Сев на кровати, Гроттер тряхнула рыжими кудрями, пытаясь выбросить глупые мысли из головы. Пусть Маечник магически слабее, чем Бейбарсов, это же не главное в жизни! Самое важное – чувства. Вот только есть ли они? На этот вопрос никто не мог ответить, лишь она сама. - А как мы здесь оказались? Телепортация в школе заблокирована… Только не говори, что… - Гроттер вновь покраснела от своей догадки. - Не беспокойся, никто тебя через весь Тибидохс на руках не тащил. Блокировка, конечно, существует, но я всё-таки не первокурсник, - Глеб улыбнулся, наблюдая за ещё более смутившейся Таней. Действительно, разве не мог всемогущий некромаг телепортироваться в школе, где всё сотворено с помощью светлой магии, вообще ничем не помогающей в борьбе с сильными колдунами. Гроттер, конечно, понимала, что думать так нельзя, но она всё больше и больше разочаровывалась в силе зелёных искр и заклинаний, которые изучала в Тибидохсе. Когда-то, на третьем курсе, она считала. Что сможет победить кого угодно, ведь выучила паучий сглаз – такой сильный! И на снятие его всего лишь минута! Даже роковую порчу блокировать легче – больше времени есть. А сейчас девушка отчётливо понимала, что победила Чуму лишь благодаря везению. Некромага не убьёшь Искрисом Фронтисом. - Ты улыбаешься… - протянула Таня, посмотрев в глаза Бейбарсова. Теперь они её не пугали. Возможно, всё дело в предрассудках? Или виноваты советы всех окружающих? Ведь каждый считал, что некромаги любить не могут и не имеют права. А Сарданапал постоянно твердил, что это обыкновенная страсть, желание обладать, но уж никак не настоящие чувства. А вдруг… А вдруг Академик ошибался? Он же тоже человек и не может знать обо всём. А не делает ли она огромную ошибку, собираясь посвятить всю жизнь Ваньке и зверушкам, которые в последнее время даже стали её раздражать? Не разрушает ли себе судьбу собственными руками? - А что, нельзя? – поинтересовался Глеб, всё ещё не отпуская руку девушки. - Ну почему же? Просто ты раньше только ухмылялся…. – Гроттер вдруг захотелось, чтобы этот вечер продолжался вечно. Наконец-то она не думает о выборе, не боится… И даже несмотря на то, что едва не погибла, она чувствует себя относительно счастливой. Таня знала, что как только Бейбарсов уйдёт, её опять начнёт мучать совесть, в голове возникнут воспоминания о Ваньке. И жалость к Маечнику. А является ли жалость любовью? Или это банальное чувство долга перед другом детства, так упорно пытавшегося затащить её в тайгу и создать обычную семью? А надо ли Гроттер это обыкновенное счастье? И вообще, существовало ли оно, или это иллюзия? И чувства к Ваньке… Может, тоже выдумка? Но всё это будет потом, когда некромаг уйдёт. А сейчас она не будет отвечать на собственные вопросы. - До сих пор меня боишься? – усмехнулся Глеб. - Нет, - отрицательно замотала головой Таня, - В этот момент даже наоборот… Эх, знал бы Соловей, чем я занимаюсь вместо тренировок, - скривилась девушка, - Точно убил бы, и правильно! Команда играет просто ужасно… - Сегодня переживут и без тебя. Нефертити же очень хотела на должность тренера – её ведь твоя кандидатура не устраивает. Вот пусть и помучится с нашими русскими идиотами, потерпит Ягуновы комментарии. Думаю, это пойдёт ей на пользу. По крайней мере, перестанет постоянно использовать магию, - Бейбарсов покосился на трость, выбросившую несколько искр, - Извини. Несмотря на внешнее хладнокровие, с выбросами энергии ничего поделать не могу. - Ничего страшного, как-нибудь переживу, - засмеялась Гроттер, - Конечно, игроки Сборной Вечности просто так магией не раскидываются, не то, что мы, обыкновенные маги. Хотя, Бейбарсов, проигрыш нашей Потусторонней команды – твоя вина, - Таня легонько толкнула некромага в плечо. - Ну, извини, что отдал тебе мяч, - ухмыльнулся он, - Больше этого не повторится. Между прочим, у моего поступка есть один огромный плюс – Тантал больше в нашем мире не объявится. - Какая прекрасная новость! Только она уже мало что значит для магов – всё равно его сила у тебя! – Таня уселась на край своей кровати, покосившись на Бейбарсова. Тот лишь скривился, обнимая девушку за талию и наблюдая за её реакцией. Неожиданно для себя самой, Гроттер не отодвинулась и даже ничего не сказала. Ей стало на удивление уютно и спокойно. Как будто она наконец-то не одинока. Больше не надо ничего бояться – всё и так будет хорошо. Наплевав на все барьеры, установленные за эту неделю между нею и Глебом, Таня положила голову Бейбарсову на плечо и прикрыла глаза, забыв о своей временно уснувшей совести. Не желая молчать, Гроттер тихо спросила, - А как оно – бороться с Танталом? - С каких пор тебя это интересует? – слегка удивлённо протянул некромаг, ожидающий, что девушка его оттолкнёт и вдобавок чем-то ударит, хорошо ещё, если не влепит пощёчину и не начнёт говорить о своей всепоглощающей и взаимной любви к Валенку. - Просто так спросила. А что, секрет? – промолвила Таня, - Или не желаешь вспоминать? - Знаешь, общение со старухой было намного менее приятным, хотя я и не понимаю почему. С твоими битвами с Чумой тоже сравнить не могу – Тантал мне ничего плохого не сделал, ну, не считая этого Зеркала… - протянул Глеб. - А как ты победил? Насколько я знаю, он намного сильнее, - Таня уже корила себя за разыгравшееся любопытство, но всё же спросила, поняв, что сможет узнать о Бейбарсове хоть что-то. - Ты боролась с Чумой потому, что боялась за весь мир. А я победил Тантала из-за того, что не мог допустить, чтобы он добрался до тебя, - спокойно ответил некромаг. Гроттер улыбнулась. Значит, из-за неё. Ещё несколько дней назад она уже убегала бы куда подальше, не желая даже слушать ничего о Глебе, а сейчас… Почему-то Тане хотелось, чтобы Бейбарсов не отпускал её. Только вот сказать этого нельзя – желание сбудется, это уж точно. - А почему ты отправился в Тибидохс? И согласился здесь работать? Ты же Сарданапала терпеть не можешь… - протянула Гроттер. Конечно, утверждать она ничего не могла, но за неделю, проведённую в школе, прекрасно поняла, что некромаг с большой радостью отправил бы Сарданапала в Тартар, только тот, во-первых, светлый, в Эдем попадёт, а во-вторых, кто знает, кого «любимое» Магщество на пост Директора назначит. - Таня, убивать его у меня нет никаких причин, - ухмыльнулся Бейбарсов, вновь подзеркаливая девушку, - Тем более, в Тибидохсе больше всего шансов встретить тебя и при этом не нарушить своего обещания. - Не смей залезать мне в голову! – возмутилась Гроттер, - Мог бы и в тайгу залететь. Хоть какое-то разнообразие. - Разве Валенок не устроил бы сцену ревности? – Глеб скривился при упоминании о своём вечном сопернике. Вот именно Валялкина он с радостью бы проклял. Надо было при первой встрече с будущими однокурсниками не Гуне сердце останавливать, а ветеринару. И «случайно» забыть его оживить… Только вот проблема в том, что Таня тогда даже не посмотрела бы в его сторону. - Его всё равно никогда дома нет… - прошептала Таня, мысленно коря себя за то, что сейчас говорит. Она и так наговорила много лишнего, а теперь продолжает откровенничать с некромагом. И до сих пор не стряхнула его руку со своей талии. Пообещав себе, что когда-нибудь обязательно прогонит Бейбарсова, только не в этот момент, Гроттер даже не сдвинулась с места, так и продолжая сидеть радом с ним. - Всё же страдаешь от одиночества? – тихо спросил Глеб. - Нет! – с вызовом ответила девушка, - И вообще, это не твоё дело! – Таня уже хотела подняться, но Бейбарсов схватил её за руку, усаживая обратно. Драконболистка, сердито посмотрев на некромага, новых попыток встать не совершала. Тем более, пережитое во время тренировки давало о себе знать, и Гроттер почувствовала себя абсолютно бессильной. - И почему ты никогда не можешь со мной согласиться? – тихо прошептал Глеб, вновь обнимая девушку. Таня промолчала, хотя в голове крутился тот же самый вопрос. Действительно, почему? Она же сама создаёт большинство своих проблем, убегает от решения, возвращается к былым метаниям. Раз уж решила посвятить жизнь Ваньке, так и сиди в тайге! А теперь, когда сбежала оттуда, не предупредив Валялкина, потому что боялась, что он её остановит, не надо отмахиваться и говорить, что ты святая. Всегда нужно отвечать за свои поступки, какими бы они не были. - Гордость не позволяет, - так же тихо ответила Гроттер, - И не надо меня осуждать, сам хоть раз можешь поступить не по своему, а так, как советуют другие? - Это в твоём случае, Таня, выстроилась целая очередь «помощников». Вон, тот же Сарданапал, считающий, что твоё место в тайге, с Ванькой. А мне никто никогда ничего не советовал – либо боялись, либо просто не понимали, чем можно помочь некромагу… Один раз Черноморов что-то рассказывал о том, что надо постараться стать светлым. А как? Я – маг Смерти, и это уже на всю жизнь, если можно, конечно, так сказать. И к Свету не вернусь никогда. Но это не значит, что любой некромаг должен поступать так же, как и Чума-дель-Торт – убивать всех и не признавать ничего, кроме Тьмы. Не только в зелёных искрах измеряется добро, - Бейбарсов скривился. - Неужели у нашего Директора хватило ума рассказывать тебе о белой магии? – удивилась девушка, - Даже первокурсник понимает, что это невозможно. - Сарданапал считает, что Свет всегда и во всём побеждает Тьму, просто чёрные маги этого не признают. И его уже не переубедишь – Академик слишком долго учился у Древнира, которому, как стражу Света полагалось принимать подобные высказывания, даже если он с ними не соглашался. В этом мире нет ничего абсолютного – и в любом человеке всегда будет жить и добро, и зло. Независимо от рода магии. И те же стражи – разве они полностью светлые? Если бы это действительно было так, то в мире давно царила бы Тьма. Они же уничтожают своих врагов, принимают участие в битвах. А это – отступление от принципов Света… - Глеб замолчал. Таня, до этого внимательно слушавшая некромага, поняла, что уже совершенно ничего не соображает, как будто тот туман, что и во время падения, вновь парализовал её. Бейбарсов, покосившись на девушку, улыбнулся и поднялся, помогая ей лечь. Последнее, что слышала Гроттер перед тем, как уснуть, это тихий скрип двери. Несмотря ни на что, её сегодня не будут мучать кошмары и дурные мысли. И даже чувство долга, возможно, по ошибке принятое за любовь, тоже не проснётся. Всё-таки, древняя магия не всегда действует на человека пагубно…