Истории о том...

Игорь Николаевич как раз заканчивал главу о встрече с Брежневым, когда в замке забряцали ключом. Оставалось всего абзаца три, поэтому он не поднял головы от печатной машинки, краем уха раздраженно прислушиваясь к возмутительному шуму, сбивающему связность мыслей. В прихожей будто парочка неуклюжих бегемотов танцевала твист – умудрились уронить трубку домофона, подставку для зонтиков и пару курток с вешалки. Все это меньше, чем за минуту. Один – точно Лешка. Но вот кого он с собой притащил? Сын с кем-то шептался. До гостиной долетали обрывки фраз: - …Стоять! Стоять, я сказал! Мы же обо всем договорились!.. - Алексей, я так не могу, это неправильно. Может, мы как-нибудь по-другому?.. - Без родительского благословения?! – Гущин-сын сдавленно зашипел. Гущин-отец невольно напряг слух. – Да ты спятил?! Четко произнесенное «л» в конце фразы заставило греющего уши последнего авиаконструктора вздрогнуть. Он с неудовольствием уставился на почти набранную страницу, где теперь красовалась возмутительная ошибка. Все переделывать, чтоб его! Игорь Николаевич вытащил испоганенный лист из-под каретки и поставил на его место новый. Примерился пальцами к затертым клавишам машинки и вернулся к прерванному описанию разговора с Леонидом Ильичом. - А, это ты? – сумрачно поприветствовал он сына, замаячившего на пороге гостиной. – Чайник поставь. Ужин на плите. - Спасибо, пап. Знакомься, это Андрей. Из-за спины Гущина-сына выглядывал какой-то долговязый вихрастый хлыщ со взглядом потерянного мамонтенка. Гущин-отец раздраженно хмыкнул – еще Лешкиных приятелей ему дома не хватало, будут тут под ногами путаться… Показывая свое неодобрение, Игорь Николаевич демонстративно сосредоточился на работе. Алексей ободряюще похлопал друга по плечу, уговаривая не тушеваться, и кивнул в сторону стола: - Ты присаживайся пока, Андрюх, а я, действительно, чайник поставлю. Хлыщ покорно притулился на краешке стула и с любопытством завертел головой. Не отрываясь от печатанья, Гущин-отец холодно поинтересовался: - Тоже пилот? - Бортпроводник. - Что, на летное училище мозгов не хватило? - Нет, я сразу хотел… – стюард окончательно сник, беседа как-то не задалась. - Папа, не нападай не Андрея. В конце концов, я его специально пригласил, чтобы с тобой познакомить. – Лешка приволок с кухни стул и присоединился к компании за столом. - Зачем это? – подозрительно осведомился Игорь Николаевич, постепенно подходя в «Записках» к моменту, на котором запнулся в прошлый раз. - Ну как… – второй пилот на мгновение заколебался, а потом внезапно выпалил: – Правда, он красивый? Гущин-отец от неожиданности выбил на машинке нецензурное слово, вместо того, чтобы произнести его вслух. Внимательно оглядел сначала сына, сияющего начищенным пятаком. Потом – бортпроводника, готового со стыда заползти под скатерть. - В форме так вообще может для журналов сниматься. А еще он очень ответственный, – вдохновенно продолжал Лешка, завладев наконец-то вниманием целевой аудитории, – и аккуратный. Видел бы ты, как он салфетки складывает! Это же настоящее произведение искусства. Сейчас покажет, правда, Андрей? Давай, удивим папу… Пап, где у нас салфетки? Папа, и без того в край удивленный, недоумевающе пожал плечами. Андрей незаметно для окружающих начал нервно грызть уголок злополучной скатерти. - Вооот, – второй пилот, кажется, ничуточки не расстроился. – А Андрей сразу бы сказал, где салфетки! У него еще и память очень хорошая. К тому же он жутко пунктуальный. Отец, ты ведь всегда жаловался, что я всюду опаздываю… Гущин-старший, которому конкретно поплохело, расстегнул воротник рубашки, чтобы подышать. Про Брежнева он забыл напрочь. - Папа, тебе нехорошо? У Андрея всегда с собой аптечка! – Алексей вошел в раж. – Видел бы ты, как он искусственное дыхание делает! Закачаешься! Игорь Николаевич предпочел бы никогда этого не видеть. Как и всего стюарда целиком. Но деваться было некуда. Пришлось разомкнуть непослушные губы, так и норовящие сложиться в заковыристое «ёп», и максимально спокойно поинтересоваться: - Ты к чему это все ведешь? - А к тому, что ты сам говорил… – второй пилот прислушался к свисту на кухне. – О, вода закипела. Погодите, я сейчас чайку организую. - Может, я? – Андрей оставил скатерть в покое и вознамерился слинять из-под тяжелого родительского взгляда. - Сиди-сиди, Андрюх, ты же гость! – непутевый сын снова похлопал его по плечу, на полувзлете обрывая хитрый маневр. – Хотя, папа, чай он тоже отлично готовит! И кофе. По утрам, знаешь ли, нет ничего лучше приготовленного им бодрящего кофейку… Пока Алексей возился с заваркой, в гостиной царила гнетущая тишина. Бортпроводник чувствовал, как над его головой клубится грозовое облако готовое вот-вот поразить молнией неуместного гостя. К счастью, Гущин-сын быстро вернулся. Он расставил чайные приборы, придвинул один поближе к стюарду и заботливо поинтересовался: - Тебе ведь пару кусочков сахара, как обычно? Андрей примерился, не сможет ли он утопиться в своей чашке, где таяли два кубика рафинада. Алексей сел на место, хлебнул чаю и вдохновенно продолжил: - Так я о том, что ты сам говорил: «Алексей, к своему экипажу надо притереться!» Вот я и… притерся. Теперь без Андрюхи никак не могу, понимаешь? Побагровевший Гущин-отец медленно кивнул. Подобного применения собственных советов он не воображал даже в страшном сне. Очень осторожно, с каким-то благоговейным ужасом он спросил сына: - А как же эта твоя… блондиночка? - Саша? При чем здесь она, когда речь идет о крепкой мужской дружбе? Без нее обойдемся! Глаза Игоря Николаевича начали обморочно закатываться. - Тем более что на этот фрахт нам дополнительный пилот не нужен, – невозмутимо добил Гущин-сын. - Какой к черту фрахт? – вспылил авиаконструктор, перед глазами которого уже пронеслись картины всевозможных содомических ужасов. - Ну так я же о чем толкую? – обиделся Лешка и принялся объяснять с самого начала: – Шестаков наш борт сдал в аренду итальянцам на целый квартал. Но Андрюху не хотят ставить в команду. Считают, мы тремя бортпроводниками обойдемся. Как можно полететь без такого замечательного человека?! Я уже к директору подходил, но тот ни в какую не хочет вмешиваться. Пап, повлияй на него, а? Ты же знаешь к нему подход! Гущин-отец, который обычно терпеть не мог просьб по работе, на этот раз только облегченно выдохнул. Одним глотком осушил свою чашку. И сразу потянулся за телефоном… Второй пилот хитро подмигнул трясущемуся стюарду. Вопрос был улажен. Главное – это правильный подход.