Трудный путь

Джеймс в очередной раз мысленно обозвал себя кретином - Жасмин игнорировала его. Казалось, ее голубые глаза смотрели сквозь него. Поттер взглядом пообещал Петтигрю смерть в муках, если он не уберет руки от Жасмин. Мало того, что скользкий засранец отказался помогать, так еще и посмел перечить ему, Джеймсу Поттеру! От расправы его спас Сириус, который оперативно оттащил придурка подальше. Но Поттер разнес часть кладки в коридоре, в котором происходил разговор. А ведь Хогвартс строили со знанием особенностей детей и их нестабильной силы. Замок выдержал десятки поколений и не был разгромлен. Еще одно свидетельство величия Основателей. Мордред с ним, с замком! Он имел законное право разрушать в доме своего далекого предка. Сейчас его больше волновала упрямая Жасмин. Она не шла на контакт и все его извинения выслушивала с ледяным видом. И такая проблема перед малым совершеннолетием, когда маги стабильностью психики не отличались! Нет, Джеймс не боялся навредить ей, но остальным точно не поздоровится. Самые умные обходили впавшего в бешенство Поттера дальней дорогой. Но самоубийц, видит Мерлин, в замке хватало. Он держался на одних морально-волевых запретах, не желая доставлять проблем отцу. Еще и дурная половина билась в истерике, требуя немедленно загладить вину перед ней. Джеймс скрипел зубами и усиленно очищал сознание перед сном. Маккошка, чтоб ей, проявила заботу и отвела его к мадам Помфри. Святая женщина не только поняла, в чем дело, но и смогла подобрать комбинацию зелий, которые хоть немного тушили пожар в голове, а не то быть бы трупам. - Я его убью... - мрачно посулил Джеймс, смотря, как Жасмин засмеялась над словами толстого жмыра. Сириус лениво поднял бровь и проследил за взглядом друга. Строптивое сокровище Поттера внимательно слушало Питера Петтигрю и даже улыбалось ему. - Ешь уже, убийца хренов. Она тебе трупа "друга" не простит вовек. - Сириус остался безмятежен. Поттер в последнее время постоянно обещал кого-то убить. Джеймс вернулся к отбивной, но резал ее с таким жутким оскалом, что гриффиндорцы сочли необходимым отодвинуться от ненормального психа. У Поттера и раньше характер был не сахар, а теперь он только что на людей не бросался. Подвернувшимся под горячую руку грозили несколько дней в Больничном крыле. Он злился на себя, но и на Жасмин тоже. В замке опасно как никогда, а она отвергает его защиту и помощь. Да и быть предметом скрытых насмешек не слишком приятно. Только ленивый не зубоскалил насчет его увлечения "грязнокровкой". Жасмин поступала опрометчиво, выставляя их ссору на всеобщее обозрение. Отец неоднократно предупреждал его, что нападения можно ждать в любую секунду. Его уже пытались пощупать на прочность детки из семей, верных Темному Лорду. Джеймс был посвящен в подробности произошедшего перед мэнором Селвинов, отец показал ему свои воспоминания. Лорд до последнего уходил от поединка. Самозванец чувствовал, что быть ему убитым. Наследник Слизерина выискался! Мразь полукровная, вот кто он. Ничего, отец и лорд Орион доберутся до него. Если покусились на девушку из Рода Блэк, то какие гарантии безопасности могут быть для полукровки, которая пока считается грязнокровкой? От самых отмороженных и угроза его расправы не защитит. Наивная Жасмин этого не понимала. Она беззаботно порхала по замку и не слушала предупреждений. Джеймс теперь все свободное время проводил, следя за ней. Не дай Магия, случится что! Он не мог афишировать свое истинное отношение, чтобы не усложнить ситуацию еще больше. У них с отцом был непростой разговор. Поттер тогда буквально натер мозоль на языке, доказывая отцу, что никакая чистокровная невеста ему не нужна и с доплатой. Это только позже по отцовской ухмылке до него дошло, что его просто проверяли. Не собирался Карлус Поттер насильно навязывать своему наследнику девицу. Ему и правда совсем была не нужна бледная моль с чистой кровью. Проницательный отец давным давно все понял куда быстрее своего бестолкового сына и предварительно благословил. Вот он от радости и налажал. Поттеры влюблялись один раз и насмерть. Запертый в мэноре Джеймс много болтал с портретами предков и был ошарашен количеством несчастных влюбленных Поттеров. Он далеко не первый привязчивый идиот на свете. Можно сказать, отлично Годрик удружил своим потомкам. Он часами разглядывал длинное и могучее семейное древо и понимал, что просто не имеет права ошибиться. Ведь тогда славная история прервется на нем. Нет худшей доли, чем быть последним... Джеймс гладил листик в траурной рамке с именем сестры и прослеживал яркие линии, которые вели к одному имени - Годрик Гриффиндор. Его с самого детства интересовал тот факт, что имени супруги легендарного Основателя на гобелене не было. Портреты упрямо молчали на вопросы тогда совсем маленького Джейми, а папа усаживал на колени и рассказывал красивую легенду о бессмертной деве, полюбившей смертного воина. Сидхе подарила ему сына и ушла в Холмы. Повзрослев, Джеймс стал меньше верить семейным преданиям, тем более что в летописи Рода значилось, что супругой Годрика была безродная магглорожденная. Мама смеялась, что хвастуны Поттеры выдумали сказку о Высокой Леди, чтобы скрыть брак легендарного Основателя с пригожей грязнокровкой. Отец лишь загадочно улыбался и целовал руки жены, уверяя, что прекрасней ее леди Поттер не было и не будет. Джеймс охотно соглашался с отцом, но самому глупо хотелось верить легенде. Поттеры не выбирают разумом, а всегда только сердцем... И добивались своего, будь то сидхе или упертая девчонка. Он сделает все, но Жасмин его простит - для начала. **** - Прикрылась бы, бестыдница - довольно проворчал лорд Деймос Лестрейнж. Лукреция Петтигрю на замечание своего любовника отреагировала, набросив на себя легкую простыню. Женщина удовлетворенно потянулась и хозяйским взглядом оглядела подтянутое и покрытое старыми шрамами тело своего... В теле бродила сладкая истома и ленивое довольство. Секс был хорош, этого не отнять. Стервец был крайне искусен в постельных баталиях и выматывал ее. Впрочем, Лукреция не жаловалась на любовные аппетиты лорда. Их знакомство было настолько давним, что женщина уже и забыла, сколько лет прошло. После смерти мужа она долгое время блюла траур, но ничто не длится вечно. Выходить замуж снова она не планировала. Слишком сильно она любила ушедшего так рано супруга и слишком ценила свою независимость и завидное положение достаточно состоятельной вдовы. Такие вот встречи случались достаточно регулярно и приносили им взаимное удовольствие. Деймос был не только искусным любовником, но и отличным собеседником. Именно с этой чистокровной скотиной изгнанница могла отвести душу без опасения быть выданной. Лукреция взмахом руки призвала пачку самых обычных маггловских сигарет и с наслаждением закурила. - И снова эта маггловская дрянь, - сиятельный Лорд Лестрейнж щелчком пальцев очистил воздух и, сверкая голыми ягодицами, направился к столику, чтобы налить им вина. - Ты же знаешь, что я терпеть этого не могу! - Знаю, милый, - женщина безмятежно улыбнулась и выпустила новое колечко дыма. - Мне после хорошего траха нужна сигарета. Так что потерпишь, - строго отрезала она. - Спасибо, - Лукреция села, принимая бокал с вином. Она не обратила внимания, что простынь упала и открыла грудь, к которой сразу же прикипели глаза лорда. Мужчина дождался, когда полюбовница опустошит свой бокал, смакуя каждый глоток превосходного вина из его погребов, и только тогда одним броском повалил взвизгнувшую даму обратно на постель. Дама не осталась в долгу, чувствительно укусив его за плечо. Пришлось затыкать рот поцелуем, одновременно удерживая руки в захвате. Леди не брезговала пускать в ход когти. Они окончательно угомонились только через полчаса. - Дорогой, ты после долгого перерыва просто зверь, - мурлыкнула довольной кошкой ведьма. Лукреция потянулась и легко поцеловала его в губы. Деймос Лестрейнж фыркнул. С ней так всегда - не знаешь, чувствовать себя польщенным или оскорбленным. Одним словом, ведьма! Женщина взмахом поднятой с пола волшебной палочки привела свою разлохмаченную медовую гриву в порядок и подбросила дров в начавший потухать камин. - Я всегда зверь, - проворчал он. - Ты сегодня на диво молчалива, - маг из-под полуприкрытых век наблюдал за тем, как она скручивает волосы в тяжелый узел и закалывает диковинными шпильками. - Жду, когда ты изволишь заговорить, - она улыбнулась и ругнулась, уронив одну бритвенно-острую шпильку на пол. - Акцио шпилька. - Я пришел сюда отдохнуть, а не обсуждать проблемы, - Лорд потер занятную татуировку на предплечье. Змея, выползающая из черепа. Лукреция смотрела на метку на его коже с нехорошим выражением. Женщина недовольно моргнула, когда он погладил череп. - Это твоя самая большая глупость, - она стремительно встала и начала одеваться, не обращая внимания на любовника. - И жаль, если это будет стоит тебе жизни, мой дорогой Деймос. - Но никакого сожаления в ее голосе и в помине не было, только странная злость. - Ваш Лорд внушает мне столько же опасений, сколько Гриндевальд. - Ты же не любишь вспоминать об этом, - маг насторожено привстал. Он как никто знал, насколько смертоносной бывает эта с виду мягкая и безобидная женщина. - Не люблю. Он принес на мою землю смерть и разрушения, - легко согласилась Лукреция, разглаживая микроскопические складочки на чулках. - Но это часть моего прошлого. - Она пожала плечами и точным взмахом палочки зашнуровала корсет. - Ты дал поставить себе клеймо и вскоре об этом пожалеешь. - Это твое утверждение как-то связано с твоими воспоминаниями? - Лестрейнж не удержался от насмешки. - И нет, и да, - загадочно ответила женщина, не оборачиваясь. - Я не хочу об этом говорить. - Лукреция поправила кружево на платье, удовлетворенно кивнула своему отражению в большом настенном зеркале. - Подумай вот над чем - твой Лорд забрал у твоего сына любимую, а что он заберет завтра? Она аппарировала, не забыв призвать так и не надетую мантию. Мужское самомнение и баранье упрямство изрядно ее бесили. А Деймос был классическим образчиком мужской породы. Она могла многое рассказать, но разве станет слушать изгнанницу лорд древнего Рода? Нет. И может, правильно сделает. Она-то и своей жизни ладу не дала. Куда уж ей лезть в высокую политику! Лукреция была этим сыта по горло еще много лет назад. Она ушла из дома по зову сердца и ничуть не жалела. Ее батюшка, чтоб ему ни дна ни покрышки, был склочным закостенелым ревнителем традиций, и любовь дочери к ничем не примечательному грязнокровке просто не принял. Он решил помешать бесчестью и выдать строптивую Лукрецию за двухсотлетнего старика. Неудивительно, что она отказалась от всего - рода, богатства, имени, но не смирилась. В ней текла не рыбья студеная кровушка англичанок, которые шли по слову родителей за развалин и похуже. Нет, она отличалась горячей кровью и решительностью. Лукреция - не бледная английская поганка, то есть, извините, леди, именно поэтому не испугалась. Выдержала и лишения, и преследования. Куда только их ни заносила судьба, ничего, не развалилась. И стряпала, и за порядком следила. В каких только крысиных норах они не жили... Рядом с ним грязные комнатушки казались ей, молодой и по уши влюбленной, золочеными палатами. Она приводила любое жилье в порядок за пару дней. Чай, не белоручка какая - палочка всегда при ней. От вида тараканов и мышей в обморок падать не приучена! Эти годы были полными опасности, но и счастья... Это уже потом, когда она забеременела Питером, они решили осесть в Англии. Тем более, ее любящий батюшка к этому времени уже мирно упокоился в семейном склепе. А любимый брат, который стал главой Рода, даже предлагал вернуться в родной замок. Он бы принял и ее сына, и мужа. Она отказалась. Какая из нее теперь леди? Да и пес с ним! Не хотелось бередить старые раны. Питер вырастет счастливым, подальше от ее незабвенной родни и интриг. Лукреция привыкла, только иногда тосковала по родине. Она уже не чаяла увидеть замок, где родилась. Разве что в мечтах и мыслях. Не место ее сыну-полукровке в том опасном краю. А тоска уйдет... Всегда уходила. - Но потерять тебя, Деймос, будет больно, - она задумалась, смотря в никуда. Но потом лукавая улыбка вернулась на лицо. - Может, я даже поплачу по вам, ваша милость! - Лукреция повернулась и скрутила кукиш по направлению потайного коттеджа, где они имели обыкновение встречаться. Предаваться греху было сладко, но ни один мужик на свете не стоил жизни ее Питера. Если она вмешается в это змеиное гнездо, то может потерять ребенка. Лукреция твердо решила - если дело станет совсем худо, убраться подальше от Англии. И одержимого жаждой власти безумца. Лукрецию Илону Батори не волновали игры властных мужчин. Уже натерпелась - что отец, что брат. Отдавать на растерзание своего малыша она не собиралась. Питер, он далеко не Батори, нет в нем непримиримой гордости ее Рода, нет отчаянной силы и отваги, нет жестокости. Это и к лучшему... Он так похож на своего отца. А для жестокого мира есть она. Сильная и готовая на все, чтобы ее сын никогда не узнал и не увидел, через что прошла она. *** - Держи его аккуратней. - шикнула на него Жасмин. Жасмин погладила ядовитые шипы, и деревце перестало пытаться вцепиться ему в шею. Питер еще раз мысленно возблагодарил Мерлина за то, что ему в напарницы досталась она. И плевать на вполне ощутимую злость Джеймса Поттера. Матушка, конечно, предупреждала не цепляться с этим сыном мантикоры. Да и сам он был не дурак, чтобы всерьез ссориться с Поттером. Но расстроенную подругу было жаль. Жасмин впервые за все время их дружбы была только рядом с ним. И это было приятно. - Вот так, мой хороший... Сейчас мы тебя пересадим и отрежем лишние веточки, - заворковала она, обращаясь к очередной растительной жути. Питер еще больше обрадовался, что сегодня работает именно с Жасмин, наблюдая, как остальные с переменным успехом воюют со своими растениями. В особо запущенных случаях вмешивалась мадам Спраут. Он уже заработал почти двадцать баллов и мог быть уверенным, что они перекроют недавний конфуз на зельеварении. - Пит, принеси лейку, пожалуйста, - Жасмин ловко орудовала секатором. Подопечный злого Поттера скукожился и затих, вяло дергая ветками и позволяя делать с собой все что угодно, и Питер его понимал. От одного выражения лица Джеймса хотелось бежать на край света. Он сглотнул появившийся в горле ком противного и липкого ужаса и, схватив лейку, побежал обратно к Жасмин, которая уже закончила работу и теперь просто гладила листья, выделяющие ядовитый фермент. Мадам Спраут и Жасмин единственные были без защитных перчаток. Все остальные не стали рисковать здоровьем. Подруга полила землю и выверенным движением палочки отлевитировала кадку на место. - Тебе бы лучше его простить, - он все-таки решился поговорить с ней. - Я тебя прошу, Жасмин, для твоего же блага. - Питер наклонился ближе и зашептал, чувствуя, как Поттер глазами сверлит ему в затылке дыру. - Я не на его стороне, ни в коем случае, - поспешно заверил он, когда заметил, что в ее глазах появился гнев. - Но отказываться от защиты, когда никто не может гарантировать безопасность, по меньшей мере глупо. Жасмин уныло кивнула и задумалась, кусая губы. В первый раз она посмотрела в сторону Поттера. Придурок, заметив ее взгляд, поспешно встал, опрокидывая кадку. - Мистер Поттер, пять баллов с Гриффиндора за вашу недопустимую небрежность, - профессор заботливо подняла и починила треснувший горшок. Жасмин прыснула в ладошку и покачала головой. Питер и сам был готов засмеяться, больно забавное было выражение лица у Поттера. Он одновременно рвался к Жасмин, которая продолжала смотреть на него, и не мог просто так уйти - обычно нестрогая мадам Спраут ругала его. - Ты прав, я была дурой, - Жасмин повернулась к нему и улыбнулась так, как умела она одна. - Спасибо, Питер. От слов благодарности у него потеплело в груди. Он приосанился. У него есть такая замечательная подруга, и значит, он совсем не никчемный. Что бы ни говорили другие. Разве станет такая умница, как Жасмин, дружить с ничтожеством? Нет, конечно. Задавака Эванс может исходить ядом, он больше не будет слушать ни ее, ни других глупых гусынь. - Не за что. Мы же друзья? - Питер неловко взял в свою руку хрупкие пальчики. - Друзья, - Жасмин сжала его ладонь. - Я хочу поговорить с ним, - она кивнула рыжей головкой в сторону Джеймса Поттера. Он остался на месте, неловко держа в руке уже не нужную лейку. Жасмин быстро встала и пошла к стоящему в стороне чудовищу. Лицо надменного Поттера ничего не выражало. Зато в глазах горели неверие и надежда. Питер отвернулся. Он сделал это не ради Поттера, а ради нее. Сам он не сможет ее защитить, но этому кретину защита Жасмин по силам. А он останется хорошим другом. Жасмин все еще сердито что-то выговаривала Поттеру. Но сам кретин был невменяемо счастливым и только кивал на ее слова. Стоящий по другую сторону стола Блэк проследил за его взглядом и кивнул ему без обычного высокомерия и пренебрежения. - Ты молодец, Петтигрю, - рука у Блэка была тяжелой. Он стукнул его по спине. - Не тушуйся, Питер. Джеймс умеет быть благодарным. Питер смолчал, хотя хотелось высказать все, что он думает о придури чистокровных, в частности, о Джеймсе Поттере. Наглые, высокомерные отродья Мордреда! С которыми ему никогда не тягаться - к сожалению. Он промолчал, потому что отваги не хватило. Питеру всегда не везло и теперь тоже не повезло. Единственное живое существо, которое он мог назвать настоящим другом, теперь считает своей собственностью кровожадный дракон...