Deja vu

Резко откинутая куда-то в сторону бутылка приземлилась на кучку из своих сородичей и тут же разлетелась на сотню мелких осколков, заставив нервно парящих в воздухе квами запаниковать. — Ма… Мари, — осторожно приблизился к хозяйке черный котенок. — Прекрати. Ты пугаешь Тикки, пугаешь меня! Что ты делаешь? Девушка оторвалась от питья и посмотрела на него в упор. Она никогда не позволяла себе обижать квами ни словом, ни действием, и сегодняшний раз не стал исключением, но ее неестественно горящие глаза заставили этих двоих серьезно испугаться. Они еще никогда не видели ее… такой. Тут даже слово «пьяный» казалось слишком мелочным. И в корне неверным. — Ничего противозаконного, — махнула головой наугад Маринетт, и квами невольно дернулись на полметра назад. — Не то что те жулики, на которых я напала сегодня! Ха! Героиня Парижа вернулась в строй! Ха! Ха! — Маринетт! — подлетела к ней дрожащая Тикки. — Успокойся, пожалуйста! Я знаю, что сегодня ты вновь трансформировалась впервые за долгое время и это тяжело, но, прошу тебя, не надо… так! Будь осторожнее! Девушка вытаращила глаза, отправляя очередную бутылку в полет. — Но я вела себя осторожнее некуда! — Маринетт чуть поежилась, когда вновь раздался звук битого стекла. Для Плагга же это была последняя капля. — Тебя сегодня чуть не подстрелили, между прочим! — едва не завопил он, подлетая к хозяйке, но та проигнорировала его упрек, невинно пожав плечами. — Это «чуть» врезалось в бетонную стенку здания в двадцати метрах от меня! — она икнула. — Хорошо быть неуязвимой и быстрой супергероиней, да-а? Эй-эй, а я пуленепробиваемая? Тикки-и, а Талисман удачи может выкинуть мне пистолет? Он ни-ик-никогда не выкидывал мне ничего мощного, а вдруууг, если я попрошу, а, Тикки? Давайте проверим, насколько я пуленепробиваемааяя! — Маринетт! — почти крикнул Плагг, и девушка примиряюще подняла руки. — Ладно-ладно, шучу, — максимально серьезно сказала она. — Прости, просто настроение паршивое. И на эту фразу ушел весь запас ее трезвости. Она еще держалась, когда квами начали в два голоса ругать ее неуместное чувство юмора. Крепилась, когда они стеной встали перед очередной бутылкой и наотрез отказались давать ее Маринетт. Она еще была вполне спокойной, даже когда они вдвоем, сделав ей гигантский выговор, наконец вздохнули и улетели спать, оставляя ее — по ее же просьбе — наедине с собой. А вот затем, когда их тихие голоса наконец затихли за дверью другой комнаты, — вот тогда Маринетт позволила себе расслабиться. Пустить по венам алкоголь, выдохнуть и забыться, не перебирая в голове все то, что произошло. Размыть все образы, помутить резкость воспоминаний о прошлом и мыслей о будущем… Просто пожить среди этих смутных туманов, что впервые за долгое время наполнили ее голову, заменив собой мрачные моменты из ее жизни. Хоть немного пожить пусть и нечетким, смутным, но настоящим. Хоть немного… Сначала ей стало жарко. В ее старом доме был чудесный выход на крышу, в доме Адриана всегда находилось гостеприимно распахнутое окно, а в этой крохотной квартирке ничего такого не предполагалось. Даже в таком состоянии Маринетт была способна придумывать выходы из ситуаций, а потому девушка, недолго думая, вывалилась из квартиры, даже не закрыв дверь, и медленно потопала наверх, минуя этаж за этажом. На каком она жила? Сколько пролетов оставалось до крыши? Маринетт уже не помнила. Тогда она просто шла вперед, не считая ступени, не задумываясь над тем, что делает. Ей было жарко. Значит, нужно было пойти туда, где холодно. Вскрывать замки без прибамбасов Талисманов она, конечно, не умела, но годы работы защитницей Парижа сделали с ней кое-что другое: для того, чтобы старая трухлявая дверь, ведущая на чердак, распахнулась, Маринетт хватило одного хорошего удара ногой. Когда щепки хлынули во все стороны, девушка лишь хихикнула и потянулась вперед. Она не шаталась, даже не думая терять равновесие — еще одно преимущество супергеройской практики, но перед глазами все уже начинало плыть. Освежающий холод был нужен срочно, потому размышлять Маринетт особо не стала. Заметила ведущее наверх окно — и за один толчок плечом вынесла ему раму. После чего подтянулась и ласточкой выскользнула наверх, лицом ловя долгожданную прохладу. Она была на крыше. Духота исчезла, жар отступил, и девушка широко раскрыла рот в подобии улыбки, глотая свежий воздух. Руки разлетелись в стороны, ветер растрепал спутанные синие пряди — было так здорово. Не хватало только одного. — Ээ-эй, Кот Нуа-ар, ты где? — громко позвала Маринетт, оглядываясь по сторонам и выискивая своего бестолкового напарника, что опять, видимо, решил поиграть с ней в прятки. И ведь знает же, что она в темноте ничего не видит, котяра чертов! — Кот Нуааар!!! Наверняка ближайшие полрайона знали, что в этой квартире живет Ледибаг. Оглядываясь назад, Маринетт понимала, что да, ведь наверняка знали, таких концертов сложно было не заметить, пусть и выражались они каждый раз по-разному. Вот только знали, да предпочитали молчать, не выдавая ее никому… А может, им просто было все равно, девушка уже не хотела ворошить свое прошлое. — Нуаар! Да что ж такое… — и героиня без трансформации обиженно хлюпнула носом. — Ну блиин. Бросил он меня. Не, не бросил, скорее, исчез! Ну куда ты исчеез, котенок?.. Исчез… Волна паники, накрывшая ее с головой, стоило Маринетт произнести эти слова, заставила ее ноги подкоситься и опустить девушку на холодный бетон. Еще пару секунд она озадаченно пыталась сфокусировать свои мысли, а затем бессильно посмотрела куда-то в темноту. — Где ты? — спросила она каким-то детским, жалобным голосом. — Эй, котенок? Ты где?.. Никто не ответил. Холодный ветер все так же хлестал по щекам, только теперь от этого внезапно стало как-то больно. Словно сама жизнь с холодной улыбкой дала Маринетт пощечину. Ударила ее. И посмеялась. — Ха… ха…хахаха… хахахахахахахаххаха! — девушка закрыла лицо руками и повалилась на бок, плечом разбив тонкую ледяную корочку на набравшейся луже. Трещины красивым веером полетели во все стороны, но Маринетт даже не заметила этого, продолжая лежать на крыше и трястись в истерической пародии на смех. — Хахахахахаха! Боже! И она внезапно раскинулась звездочкой на бетоне, глядя куда-то в небо. Звезды расплывались перед туманом в ее глазах, оставляя за собой лишь мутную пленку. А возможно, их и вовсе не было на небе в тот день. Так или иначе, Маринетт послала к черту и небо, и землю. Все, что ей нужно было — найти своего Кота. Мысли перемешались в отвратительную кучу абстракций и экспрессий, за пару мазков превратив унылую серую картину в огромный грязный комок смятой бумаги. Перед глазами все окончательно поплыло, а ветер в ушах зашумел настолько громко, что заглушил все остальные звуки. Как бы пафосно ни звучало, Маринетт слышала только сумасшедше быстрый стук своего сердца. Но не потому, что сила его чувств звала громче всех, нет. Просто оно стучало в горле, заставляя кровь давить на виски, и сжимало ее изнутри. Где он? Где он? Где он? Если позвать — он придет? И она кричала, не замечая никого и ничего вокруг. Бесполезно. Но, возможно, он просто был далеко и не слышал. Если послать сигнал — он услышит? Маринетт действительно не имела ни малейшего понятия о том, как сообщаются между собой неактивированные Камни чудес, а потому бесцельно крутила сережки, заплетающимся языком выговаривая сложные просьбы о таком простом. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! Пусть он придет. Но, возможно, она просто делала это неправильно. А если… споткнуться? И девушка вновь нахмурилась, пытаясь поймать за хвост эту идею. Он всегда оказывался рядом, когда она начинала падать. В школе. В университете. На патрулях и битвах — всегда там, где она не могла себя подхватить, оказывался он. Так что эта идея была вполне даже неплохой. И Маринетт, кое-как собрав себя с поверхности крыши, встала. Задумалась, зачем-то потрясла руками, подпрыгнула на месте и, чересчур резко кивнув самой себе, рухнула пластом на бетон. … Что ж… Это было больно. Девушка с долгим вздохом перевернулась обратно на спину, не заботясь о том, сломала ли себе она что-нибудь или нет. Она же Ледибаг, верно? Крепче и выносливее остальных людей раз в десять. Что сломала — зарастет. А вот то, что Нуар не пришел — проблема. Но, в конце концов, не идеальное же у него зрение… Может, он просто не видел! Да, точно! Он просто не заметил! Значит, надо сделать так, чтобы вышло наоборот. Маринетт вновь поднялась, чувствуя, как холодный ветер пронизывает ее насквозь, и твердым шагом приблизилась к бортику, не отдавая себе отчета, что лишь равновесие супергероя не дает ей пошатнуться и рухнуть вниз. Вообще ни в чем не отдавая себе отчета. А если упасть отсюда… заметит? Недолго думая, девушка залезла с ногами на бортик и встала, глядя вниз на темные улицы. «Был бы дождь — было бы романтичнее, — все еще находясь в прострации, подумала она. — Но, с другой стороны, удержать меня за руку ему тогда было бы труднее…» И Маринетт подняла ладонь к носу, старательно думая о том, закатать ли ей рукав, чтобы хвататься было удобнее. Ярким серебряным отблеском в глазах мелькнуло надетое на большой палец кольцо, что было единственным аксессуаром, никак не попадающим под логику сотворенного в ее голове мира. И мысли испарились. Девушка уставилась на Камень чудес так, словно видела его впервые. — Какого… черта?.. «Эй…» «Эй, Адриан…» «Почему… оно у меня?..» «Почему оно… на моей руке?..» «Эй, котенок?» «Эй!!» Разум еще не успел сообразить, что произошло, а руки уже затряслись, выдавая вновь подступившую панику, и Маринетт прикусила себе язык, пытаясь собрать воедино разбегающийся поток судорожных восклицаний в своей голове. Перестаралась. Вкус крови за долю секунды заполнил все рецепторы, перебив вкус алкоголя, и девушка остатками здравых мыслей внезапно поняла, что сейчас упадет. Потому что она знала его. Цвет, вкус, запах… И то жуткое, сжимающее все изнутри чувство, когда бежишь вперед, испуганный, дрожащий, но все еще даже не надеющийся, что все будет хорошо, а знающий это. Потому что как же иначе? Иначе и быть не может. И потом понимающий, что все-таки может. — Ледибаг!!! Отпечатком на спине вновь возникли две ладони, толкающие вперед, и Маринетт с пугающим равнодушием сделала два шага к самому краю. Руки упали вниз и безвольно повисли по бокам, шатаясь, будто шарниры в ее плечах были слишком маленького размера. «Хочу дождь», — подумала она, потому что больше нечего было хотеть. Нечего желать — ничего не исполнится. И девушка уставилась в пустоту не менее пустыми глазами. Так легко забытое в тот же миг с поразительной для воспоминаний жестокостью восстановилось в памяти. Они вышли на финальную битву. Она зазевалась. Он оттолкнул ее. Принял удар. И умер. О, точно. Маринетт со странным выражением лица посмотрела вниз. А вдруг нет? А вдруг нет? Вдруг он еще живой, а все остальное ей приснилось? Она пьяная, в голове все плывет, так вдруг и те воспоминания — злая шутка воображения? Неплохо было бы проверить. А идея «падает-ловит» ей все еще нравилась. Синие глаза внезапно помутились еще сильнее, и босая нога оторвалась от бетона, перенося свой вес вперед. Туда, в пустоту. Туда, вниз. Туда, где он. Туда, где… — МАРИНЕТТ!!! В следующую секунду на девушку со всей силы кинулось чье-то тело, заставив ее отступить, потерять равновесие и рухнуть обратно на крышу, больно ударившись затылком. Она растеряно заморгала глазами, внезапно ставшими куда ярче. Ей не дали упасть, ее оттолкнули, ее спасли!! Надежда, вопреки всей невозможности, всем фактам, разгорелась с невероятной силой, ломая все стены страха и недоверия на пути!.. А затем в поле зрения попали перекосившиеся очки, растрепанные рыжие концы волос и горящие страхом непривычно светлые в этой темноте глаза. Аля. Яркий свет синевы погас. — Ты… ты… ТЫ ЧТО ТВОРИШЬ?! — Аля тряслась, ее колотило с такой силой, что было больно глотать, а слезы текли ручьем. — ЧТО ТЫ ТВОРИШЬ, Я СПРАШИВАЮ, ИДИОТКА??!! — она уже рыдала в голос. Маринетт лежала на крыше и смотрела в небо. — Уходи, — еле слышно сказала она наконец, когда рыдания Али достигли ее слуха. — Я больше не подойду туда, так что… — КАКОЕ, К ЧЕРТУ, УХОДИ?! — заорала брюнетка, хватая подругу за плечи и начиная трясти. — НИКУДА Я НЕ УЙДУ!!! Господи… Господи, Маринетт!!! Что ты собиралась сделать??!! — Ничего, — хмуро ответила девушка, отодвигая в сторону вцепившуюся в нее как клещ блогершу и вставая. — Пожалуйста, уходи. Я сама справлюсь. Именно в этот момент ноги решили впервые подвести свою хозяйку, предательски подкосившись и заставив Маринетт сильно покачнуться. Девушка выругалась себе под нос, восстанавливая равновесие, но наблюдательной Але, пусть даже находящейся в состоянии шока, увиденного хватило с лихвой. — Ты пьяна, — пораженно выдохнула она, тут же решительно вытирая слезы ладонью. — Маринетт, ты пьяна в стельку! Господи боже, родная моя! Я тебя никогда такой не видела!!! — и брюнетка подскочила к подруге, схватив ее под руку. — Я никуда не уйду!!! Никуда, иначе ты вновь можешь… ты можешь… — и она подавилась словами, громко всхлипнув. Маринетт лениво оттолкнула Алю локтем и нетвердой походкой подошла к окну, через которое попала на крышу. Она уже собралась прыгать вниз, когда ее со спины крепко обняли чужие руки. Чужие. Не его. — Маринетт, милая, — откровенно умоляла Аля, — успокойся. Пойдем через дверь, пойдем, маленькая моя, пойдем. Все будет хорошо, мы со всем справимся… — вот так, нежно воркуя, девушка уводила послушную синеволосую подальше от окна, где во все стороны торчали щепки и острые деревянные срубы. — Пойдем, Маринетт, пойдем. Нам надо успокоиться, надо выпить воды, надо найти другую одежду и хорошенько высохнуть, да? Да, да, милая. Пойдем… Кое-что среди бессмысленного потока слов дрожащей подруги зацепило слух Маринетт, и легкий интерес заставил ее ненадолго вернуться в реальность. Девушка дернула плечами, подняла голову вверх и удивленно замерла на долю секунды, прежде, чем пусто улыбнуться в темноту и дальше продолжить идти обратно в квартиру, где ее ждала огромная лекция от насмерть перепуганной Али и до дрожи пробирающий разговор с Тикки и Плаггом, когда блогерша наконец ушла ближе к утру. Вот только сейчас ей не были интересны ни их слова. Ни будущее. Шел дождь.

***

— Я… останусь, если ты попросишь! В голосе Али сквозили неприкрытые отчаяние и вина, и Маринетт поморщилась, давая понять, что сыта этим по горло. — Я прекрасно справлюсь сама, — коротко сказала она. — Уходи. «Ей будет лучше там». «Это ради нее». Ни о чем подобном Маринетт не думала. Ей просто хотелось, чтобы Аля ушла. Оставила ее в покое, прекратила твердить что-то в духе «Все будет хорошо, мы все переживем» — ее это бесило. То есть, бесило бы, если бы Маринетт хоть раз позволила бы себе испытать настоящие эмоции. А так это был легкий дискомфорт в голове. Но он мешал. Аля мешала. И этот отъезд был как раз кстати. — Я… мы… Мы с Нино все обсудили… — бормотала брюнетка, непрерывно дергая уже абсолютно темные волосы за кончики: она пыталась растормошить подругу даже путем экспериментов над собой, из-за чего рыжий цвет ушел в склад истории, и Маринетт была этому рада: не напоминал о прошлом. — И если ты захочешь, я останусь с тобой. Нам будет весело, обещаю! Мы все преодолеем вместе, я кля… Опять. — Нет нужды, — Маринетт смяла бумажку, на которой последние два часа выводила кривые черные линии. — Он ждет тебя уже давно, и ты это знаешь. Кроме того, журналистская практика за границей — то, о чем ты всегда мечтала. А мне не нужны напоминания о прошлой жизни. Пожалуйста, уходи. Маринетт не была уверена, она ли это произносила или нет, настолько пустыми, не имеющими значения были эти слова. Аля пробыла с ней больше полугода. Нино был рядом месяца два, после чего уехал в Германию и, вроде бы, оттуда перебрался в Штаты. И все это время он ждал Алю. А сейчас она говорит, что ради нее готова остаться? Нет уж, увольте. Слишком многое случилось «ради нее». — Уходи, — повторила девушка, кидая бумажку в корзину. Промазала. Забавно… С Ледибаг такое никогда бы не случилось. Видимо, она все-таки перестала ею быть. Маринетт даже забыла, каково это: ощущать трансформацию или летать высоко в небе… Но ей и не хотелось. Не было сил. И желания. И желания жить тоже. — Уходи, Аля! — Н-но… Маринетт вздохнула. Затем поднялась на ноги и медленно пошла ко входу в другую комнату. На Алю она даже не взглянула. — Спасибо за все, что ты для меня сделала, — заученным текстом проговорила девушка. — Надеюсь, мы еще встретимся. До свидания, Аля. После чего она закрыла за собой дверь и повернула замок. Наружу она выбралась только когда перед глазами появился Плагг и немного виноватым голосом сообщил, что Аля убежала. Но Маринетт не почувствовала вины. Она лишь чуть-чуть выдохнула. Без облегчения. Без улыбки. Просто одним напоминанием стало меньше. — Идем кушать, — безжизненным голосом сказала она, — Плагг. Квами послушной зеленой вспышкой метнулся за ней на крохотную заваленную грязной посудой кухню. Глухим сквозняком ударилась о косяк распахнутая входная дверь. В квартире было темно.

***

Контраст прошлого и настоящего всегда был разителен. Ярким светом ударило в глаза солнце, заставив невольно поморщиться и девушку, и двоих ее квами: «кабинет» Хищной Моли подсветкой не отличался, но это было даже приятно. Маринетт от души потянулась, разминая кости, и с веселым вздохом перегнулась через бортик балкона, наполовину свесившись вниз. Прошлое — в прошлом. Настоящее — сейчас. И понимание этого действительно радовало девушку. — Он мне не поверил, — констатировала она, щурясь от палящих лучей. — Не поверил! Может, зря я это затеяла? Теперь придется охранять еще и мелкую меня от настырного внимания Габриэля, эх… — Ты думаешь? Мне кажется, мы, откровенно говоря, неплохо его запугали, — проворчал Плагг, усаживаясь рядом. — Особенно ты, Тикки. Вот уж от кого не ожидал такой тактики, так это от тебя… Красная квами невинно пожала плечиками. — Вы — два идиота, — уверенно сказала она. — Маринетт, поверь, откровенностью врага не возьмешь сразу, это только в сказках бывает. Плагг, ты меня прости, но запугивать грозными речами — самое глупое, что ты мог сотворить. Тебе повезло, что он повелся. — Честно признаться, я удивилась, когда ты внезапно подала сигнал об отмене трансформации, — Маринетт подтянулась обратно, извлекла из кармана печенье, протягивая его квами и мимолетом думая о том, что вскоре придется опять тайком таскать у Адриана его запасы еды. — Слава богу, успела сориентироваться. Слушай, Тикки, так ты сделала это потому, что знала, что на меня нападут те акумы? — Да, — просто сказала божья коровка. — Габриэль был склонен считать тебя просто новым врагом до той минуты. После нее он понял, что тебе не ровня, поэтому игнорировать твои просьбы он не станет. И рисковать всем, выступая против тебя — тоже. — Гений, — усмехнулся Плагг, протягивая Маринетт половину своего сыра. — Ты могла бы и нас посвятить в свои коварные планы, мисс «я-просчитываю-все-наперед»! — Не хочу слышать это от мистера «раз-добрая-речь-не-прошла-включу-угрозы», — огрызнулась Тикки, отдавая хозяйке и часть печенья. — А если говорить серьезно — мысль пришла мне в голову прямо посреди вашего разговора. И показалась удачной. Маринетт негромко хмыкнула. — Определенно, — кивнула она. — Зуб даю, Габриэль подумал, что ты самая неагрессивная из нас всех, тогда как ты, на самом деле, являешься основной причиной его нервов сейчас. Моя коварная квами! Тикки польщенно засмеялась и порхнула девушке на плечо. — Всегда пожалуйста, — шутливо поклонилась она, и все трое весело рассмеялись. — Может, тебе стоило выпросить у него отдельную комнатку? Раз уж он был полон готовности не отказать нам ни в одной из просьб, — внезапно сменил тему Плагг, и смех постепенно сошел на нет. — Просто выскажусь: меня не очень устраивает наше текущее положение! Маринетт удивленно подняла брови. С недавнего времени она позволила себе считать, что они вполне удобно устроились. В качестве места обитания буквально день назад они облюбовали верхний этаж недостроенного отеля, в котором разве что комнатного фонтанчика не хватало для полной идиллии. И душ, и кровать — все было включено, и пока девушку никто не засек, она в полной мере наслаждалась своим комфортом, успокаивая себя тем, что и без того спасает их каждый день. Окончательное обустройство отеля забросили по причине резкого сокращения инвестиций, так что он явно застыл в своем неживом состоянии надолго, чем Маринетт, при всей ее скромности, не воспользоваться не могла. — Считаешь, что лучше вернуться на крыши и вновь использовать Сену вместо ванны? — спросила она, и Плагг тут же протестующе замахал лапками. — Боже упаси, — зарычал он. Тикки хихикнула. — Я не так выразился. Просто даже я заметил перемены в его лице, когда он посмотрел, во что ты одета, Мари. Без обид, но ты выглядишь как жертва долгих нищенских поборов на улицах. — Вот же, — цокнула языком девушка. Тикки улыбнулась. — Он в чем-то прав, Маринетт, — кивнула она. — Воровство или нет, но что-то с этим надо делать, пока мы здесь. Впрочем… — тут божья коровка чуть помедлила и заговорила уже другим тоном: — Я думаю, это немного подождет! Смотрите! Взгляды Плагга и Маринетт тут же развернулись в ту сторону, куда указывала красная квами, и они, к своему удивлению, заметили со всех ног мчащуюся по крышам Ледибаг, что неслась так быстро, будто от этого зависела ее жизнь. Девушка виновато улыбнулась. Так улыбаются, когда смотрят старые ролики со стыдными детскими поступками, и квами узнали это выражение лица, переглянувшись с неуловимой заботой во взглядах. — А Габриэль зря времени не теряет, — вздохнула Маринетт, провожая взглядом себя из прошлого. — Идем? Ведь наверняка я потом выберу какое-то ужасное место для снятия трансформации… Кто со мной? Тикки тут же повисла в воздухе возле девушки, всем своим видом выражая готовность к действию. Ее хозяйка широко улыбнулась — и трансформация началась. Теперь она хорошо помнила, как это происходит.

***

На то, чтобы догнать Ледибаг, много времени не ушло, и уже вскоре Маринетт удобно устроилась на небольшой крыше неподалеку от того места, где заставшая Кота Нуара врасплох маленькая она смеялась с неудачных попыток Хлои повторить фокусы героини Парижа. Нуар что-то лепетал в оправдание своей наивности, заставившей поверить его, что блондинка может быть его напарницей… В чем и парадокс, она же БЛОНДИНКА! Для Маринетт до сих пор оставалось загадкой, как можно было быть таким глупым, но так или иначе, разговор не потому неприятно резал по ушам. Скорее, мешала его суть. Да, в этом времени Хлоя Буржуа была той еще стервой, но в будущем… Она сделала многое для нее. В своем духе, но, правда, многое. Именно благодаря ей Маринетт смогла выбраться наружу из своей квартиры-кокона, именно благодаря ей она нашла силы найти работу, начать жить… Хотя сама Хлоя в этом не принимала ни малейшего участия. Она лишь раз зашла к Маринетт просто поговорить. И из этого вышло куда больше. Резкое движение отвлекло ее внимание, и Маринетт тут же забыла о Хлое: Ледибаг и Нуар рванули вперед, врываясь в дом мэра и оставляя свою наблюдательницу далеко позади. Последняя, протестуя против такого расклада событий, выскочила из укрытия, попутно призывая Талисманы вновь подарить ей невидимость, и… застыла на месте. Акумой, с которой сражались герои Парижа была Аля. — Я Леди Вай-Фай! — звонко осведомила всех о своем новом имени брюнетка, и Маринетт невольно тепло улыбнулась, глядя на ее грозную улыбку и такие рыжие концы волос: это определенно была та Аля, которую она знала и любила. Ее лучшая подруга. Ледибаг и Кот Нуар уже успешно вышибли дверь и рванули куда-то вглубь дома, увлекая нового врага за собой, а Маринетт все сидела на крыше, перебирая в памяти все моменты, за которые ей стоило сказать не меньшее «Спасибо», чем Габриэлю. Аля спасла ей жизнь. Аля была рядом всегда. Она потратила несколько месяцев, возвращая Маринетт к хоть какой-то жизни: заставляла ее есть, мыться и спать, убиралась в ее квартире, заказывала еду, приносила книги, подговаривала всех, кого знала, поддержать ее… И в итоге Маринетт просто попросила… приказала ей уйти, не оставив выбора. Она перед многими была виновата. От угрызений совести девушку внезапно отвлекла презабавная картина: Вай-Фай, таща в руках огромную охапку телефонов, ногой пнула двери в какое-то кафе и начала на цыпочках перебегать от стола к столу, раскладывая на каждом по одному мобильнику. Пара телефонов упали ей на ноги, и Маринетт мигом успокоилась, со смехом наблюдая, как чертыхается злодейка, паникуя, что не успеет вовремя. Этой стороны эффектных появлений девушка еще не видела. Впрочем, Аля всегда была удивительно ловкой, а потому к приходу героев Парижа на каждом столике лежал смартфон, готовый в любой момент предоставить себя для использования Леди Вай-Фай, только вот успеха эта атака не получила, поскольку маленькая Ледибаг очень быстро догадалась покромсать всю технику ловкими ударами йо-йо. Над ухом Маринетт взвыл с недавних пор начавший считать каждую копейку Плагг, вслух прикидывая, сколько бы они получили, продав всю эту кучу, и девушка искренне рассмеялась, чувствуя себя как никогда довольной жизнью. Она даже не выдержала и прыгнула вперед, когда Ледибаг и Нуар скрылись в подсобке, лишая ее возможности разглядеть самое интересное. И успела как раз вовремя. — Сейчас все узнают, кто же такая Ледибаг!! — вещала Аля, уже успевшая пригвоздить героиню к стене двумя гигантскими блокировками, а местонахождение Нуара вызывало сомнения. Ситуация складывалась незавидная, и пусть Маринетт смутно помнила, что все тогда обошлось, бездействовать она не смогла. Леди Вай-Фай потянула руки к маске перепуганной Ледибаг, и Маринетт, недолго думая, тоже вцепилась в края кусочка материала, защищавшего ее личность, стараясь не сильно растягивать лицо прошлой себя: она перед камерами же стоит, как-никак… Девушке было действительно смешно, и сдерживаться становилось все труднее. Просто однажды Нуар сделал то, что так хотела сделать Аля сейчас! Правда, тогда Тикки уже запустила обратную трансформацию, и маска исчезала с лица Маринетт крохотными огоньками, но все равно она окончательно рассыпалась на них уже в руках парня, что подтверждало теорию о такой возможности! Поэтому рисковать не хотелось. — Почему она не снимается?! — возмутилась акума, а довольная сложившейся ситуацией Ледибаг ослепительно улыбнулась. — Потому что волшебная? — полуспросила она, пожимая плечами, и ее «я» из будущего с улыбкой закатило глаза, поражаясь этой наивности. «Нет, серьезно, я бы устроила этим двоим суровую тренировку!» Додумать список упражнений ей помешал знакомый насмешливый голос, от которого сжалось все внутри: Нуар наконец объявился, вынырнув из подъемника и тут же начав веселую беседу с противником. Надолго это, правда, не затянулось: Леди Вай-Фай замахнулась на него своим телефоном, и Маринетт, тут же оказавшись рядом, еле удержалась, чтобы не отвести в сторону все удары. Их, правда, было немного: практически сразу Нуар пропустил один и отлетел в подсобку, которая тут же оказалась заблокирована, а от удара о стену у него слетело кольцо, тут же сделав его бесполезным, и… И еще пока кольцо летело в воздухе, Маринетт внезапно почувствовала, как ее пронзает одна стремительная мысль, от которой вдруг захотелось улыбаться. Девушка не знала, как так вышло, что она успела сказать это за короткую долю секунды. Возможно, просто Талисманы вновь остановили время ради нее… Вернее, не совсем «нее». — Плагг, — тихо сказала Маринетт, с тайной радостью наблюдая, как исчезает в падающем кольце его хранитель из этого времени. — Не хочешь временно заменить себя из прошлого? Черный квами поднял на нее огромные глаза. — Ты хочешь сказать, что?.. Девушка молча кивнула на почти упавшее кольцо. — Когда его снимают, вы исчезаете, но не думаю, что Адриан что-то заподозрит, если ты сыграешь свою роль правильно, — подмигнула котенку она. — Секунда на раздумья! Плагг кивнул быстрее, чем эта секунда прошла. Сопровождаемый теплой улыбкой Маринетт он молнией метнулся к кольцу и с мастерством, которого в нем девушка даже не подозревала, «выпал» из Талисмана, начиная дрожать от холода. И как бы его теперешней хозяйке ни хотелось остаться рядом с Адрианом, в этот раз она уступила эту возможность. Одними губами сказав: «Я буду ждать» девушка медленно вышла из морозильника, давая своему квами возможность, которой он так долго ждал. Последним, что она заметила прежде, чем пройти сквозь стену, были немного напуганные, полные благодарности зеленые глаза ее маленького котенка.