Король магов

       Утром Гарри вспомнил, о чем ему напомнила встреча с той женщиной-сквибом. И он, пряча зевки в намотанный на плечи плед, выбравшись из лабиринта, скрестил пальцы в технике. Качнулась магия, дающая ему жизнь, разделяясь надвое, и напротив возникла его копия.        Оглядев свежесозданного себя, бодренького как огурчик и только что не подпрыгивающего от жажды приняться за дела, Гарри широко зевнул и еще плотнее завернулся в плед.        Бодрый клон, получив сумку с набором для выполнения своей части плана, направился на улицу, еще погруженную в сладкий утренний сон. — Вот так всегда. — Сонно бурчал оставшийся Поттер, возвращаясь обратно, на ходу кутаясь в пушистые складки теплой ткани. — Они уходят, я остаюсь. Я остаюсь, а они вечно куда-то уходят. Упс…        Он споткнулся о невнятных очертаний ком, замотанный в несколько слоев разноцветных пледов, упал и недоуменно сел, рассматривая чьи-то ноги. — Не понял. — Озадачено сообщил он в пустоту.        В ответ оттуда зашелестели на разные голоса, подробно, хотя и сбивчиво объясняя произошедшее.        Гарри поудобнее сел и пристально посмотрел на очень подозрительные длинные обутые ноги. Очень незнакомые ноги.        Не то чтобы он пристально рассматривал нижние конечности своих знакомых, но точно мог сказать — таких среди них не водится. По крайней мере, точно не водилось раньше. «Не совсем ясно, зачем взрослый маг превращался в пса, да еще и доводил себя до такого состояния — но все это можно выяснить. Времени у нас теперь много — план потихоньку выполняется, а я, как неучтенный клон, вполне могу уделить свое время этой новой „детали“. Благо тут магия не тратится, возмещаемая клонам по каким-то хитрым законам этого пространства.»       Тело что-то пробурчало, сжимаясь в компактный клубок, и вроде начало просыпаться. — Ну что ж, — Поттер поправил очки и мрачновато улыбнулся, — давайте познакомимся, мистер Бродяга?        Сириус проснулся от чувства, что кто-то внимательно смотрит на него. Несколько долгих секунд он притворялся, что взгляд чужака остался незамеченным и вынуждал себя не двигаться. Остро не хватало палочки, уж с ней-то он показал бы этому любопытному, как мешать спать.        Потом Блэк пытался вспомнить, где находится, и понять, кто смотрит, не подавая виду, что проснулся. Вспомнив, что находится в гостях у зеленоглазого мальчика, подозрительно похожего на Джеймса, он решил на мгновение расслабиться, все-таки ребенок был менее опасен, чем взрослый маг.        Тут анимаг запоздало вспомнил, что от усталости забыл превратиться обратно в пса, так и оставшись человеком. Вспомнился мертвый Джеймс и единственная память о нем — крестник Гарри. Мгновенно захотелось вскочить и кудо-то бежать, спасать, ловить предателя. Мордредов Петтигрю!        Блэк недовольно оскалился в складки пледа — мысли путались, не желая становиться в логическую цепочку. Слишком часто он пользовался собачьим обликом. Сириус повел плечами, стягивая одеяло с лица и поднял голову, встречая ясный зеленый взгляд. — Вы кто? — Спросил их обладатель, мальчик, в складках своего пледа похожий на нахохлившуюся сову. — Пожалуй, уже никто. — Усмехнулся взрослый маг, изучая собеседника. «Худоват. Мелковат для своего возраста. А вот взгляд тяжелый. Даже слишком, для тринадцати-то лет.» — А раньше кем-то были? — Вскинул тонкие брови Гарри, поймав изучающий взгляд, но еще не решив, как ему к этому относится. Новая странность легла в копилочку для анализа в оригинале. — Разве что немного. — С четко прозвучавшей насмешкой над самим собой ответил человек-пес. — И что теперь? — Спросил клон, застыв подобно кошке и неотрывно наблюдая за своим гостем.        Мужчина пожал плечами: — Сириус Орион Блэк. — Представился он и по-мальчишески усмехнулся: — Но я предпочту Бродяга. — Я Гарри, — сказал мальчик, внимательно наблюдая за ним, — Гарри Джеймс Поттер. Можно Король. — Клон улыбнулся уголками губ и пояснил. — Это прозвище такое.        Невозмутимый зеленый взгляд проследил за удивлением и радостным возгласом Блэка. — Поттер! Гарри? — Мужчина оскалился, выдавая свою радость. — Здравствуй, Щеночек! — Кажется, он искренне обрадовался и попытался обнять мягко ускользнувшего подростка. — А я тебя и не признал, на Джеймса ты не сильно почему-то похож. Хотя глаза у тебя точно как Лили! — Король. — Поправил его Поттер с нажимом в голосе. — Меня надо называть Король или Гарри, я не люблю другие прозвища. — Конечно. — Тут же согласился Сириус, радостно глядя на него. Казалось, еще немного — и он снова превратится в пса, чтобы можно было повилять хвостом. — Итак. — Продолжил разговор Гарри таким светским тоном, словно не был похож на сонную сову, делящую груду пледов с мужчиной совершено бандитского вида: — Вы, видимо, знали моего отца, мистер Бродяга?        Сириус расхохотался, тряхнув лохматой тронутой сединой копной волос, его блеклые уставшие глаза медленно возвращали свой густой цвет. — Просто Бродяга, мал… Гарри! — В последний момент, поймав чуть недовольный взгляд, поправился он. — И поменьше официоза. — Заговорщицки понизив голос, посоветовал Блэк. — Я от него сбежал и тебе советую им не увлекаться.        Клон задумался на пару секунд, но решил пренебречь советом. — Я обдумаю ваше предложение, мистер Бродяга. — Холодно произнес он. — Но мы отвлеклись, вы не ответили на мой вопрос. — Подросток вопросительно вскинул черную бровь.        Блэк подавился воздухом, кажется вспомнив что-то свое. — Джеймс и я были друзьями, — с проснувшейся тоской в голосе сказал он, отдышавшись. — Мы с Сохатым такие проделки в Хоге проворачивали… — Мечтательно протянул он, откидываясь назад, в пледы. — Боюсь, мне не очень интересно ваше детство. — Вежливо, но непререкаемо сказал Гарри. — Я спросил про моего отца, чем он был известен? — О! — Мужчина оживился, приподнимаясь на локтях. — Джеймс был лучшим ловцом, которого я знал. Гриффиндор не единого матча не проиграл, пока Сохатый был ловцом! — И это все? — Уточнил клон, не трудясь изображать эмоции.        Сириус, заметив безразличное лицо подростка, возмутился и резко поднялся на ноги — Конечно, нет! Он умел творить такие штуки, закачаешься! И это из любого материала, заметь. Джеймс всегда славился в трансфигурации. Знаешь, мы даже с ним научились анимагии. Я вот в пса превращался, а Сохатый — в оленя. — Очень познавательно. — Равнодушно сказал запомнивший и отложивший информацию для оригинала клон.        Крестный крутнулся на месте, путаясь в мягких складках ткани, и возмущено зыркнул на него сквозь растрепавшиеся волосы. — Ты просто не знаешь, какой он, Щеночек! — Тут он споткнулся и с болью в голосе дополнил: — Каким он был. «Кажется, Блэк был весьма горячим и увлекающимся человеком, забывающим, о чем его просили».         Клон запоминал и собирал оброненные слова, задавая все новые наводящие вопросы и ставя логические ловушки, заставляющие еще больше распаляться или задумываться — делясь все новой, такой нужной информацией.        Сириус Орион Блэк был интересен.        Хотя бы потому что Гарри-оригинал, имеющий знакомства по всему Хогвартсу не знал ни одного студента или взрослого с подобным именем Рода. Да и прошлое знакомство с отцом… Кажется, у оригинала было нечто подобное в воспоминаниях.        Но все это подождет срока, когда он поймет, что данный объект не может поделиться ничем новым. Тогда можно будет определить его место в свите, плане или еще куда можно применить будет.        Клон поднял внимательный изумрудный взгляд к синим и задал новый вопрос. * — Ну ладно, — вздохнул Гарри-клон, получив воспоминания своего собрата, — с крестным, конечно, весело. Но мне надо бежать, ждут меня где-то, и я кажется знаю где.        Он, насвистывая знакомый мотивчик, отправился дальше. «Я этого всего не планировал. Было даже несколько неожиданно встретить здесь мага, гуляющего в образе пса. Да еще и крестного, оказывается.        Вот как он может быть мне крестным отцом, если мы оба маги? С другой стороны, он вроде как должен был заменить мне отца, если бы мой отец погиб. Интересно будет узнать, почему он пришел только сейчас. Но все это выяснит мой клон, что остался с Бродягой. Сдается мне, оставить его сейчас без поддержки будет несколько жестоко.        Главное, сообразить, как мы все это потом оригиналу объясним. С другой стороны мы и есть в какой-то мере оригинал — значит, и наши решения тоже действия оригинала. Даже не согласованные с ним.        Тьфу, пропасть! Вот не высплюсь и потом вечно философствовать тянет. А мне, знаете ли, дела делать надо, э-эх.        Для начала найдем или создадим базу, придумаем облик, историю к нему и составим план дальнейших действий.»        Через час клон нашел себе убежище в той самой библиотеке, принадлежащей призраку. Библиотекарь, долгое время остававшийся без подпитки щедрого посетителя, ужасно ему обрадовался, а в особенности подарку.        Подарком послужила всего пара рун на подходящем камушке — и тот сам является слабеньким источником магии — что, между прочим, как Гарри недавно выяснил, под силу только ему самому, и то по причине титула.        Старая усадьба, по какой-то причине не заселенная — призрак скромно сделал вид, что он тут ни при чем — где и находилась библиотека, отлично подошла в качестве базы. Клон изучил давно привычную библиотеку: как он и подозревал, та оказалась аномалией, по какой-то причине подпитываемой самой Магией. Да и занимала не весь дом, как он думал раньше, а только пару комнат.        Весь остальной, довольно просторный, но сдающийся под напором времени, особняк оказался в его распоряжении. Если бы Гарри раньше знал об этом, он бы тут не только время свободное проводил, но и ночевал тоже.        Клон обстоятельно изучил и составил план пустых пропыленных комнат от просторных подвалов до чердака, полного таинственного барахла. Целые полотна паутины окончательно скрадывали очертания предметов, и становилось совершенно невозможно понять, чем эти нагромождения являлись изначально.        Оценив попавшее в его распоряжение, клон погрузился в тяжелые раздумья. Он не оригинал, избытков магии в своем распоряжении не имеет, сколько вложили при создании — столько и есть. Да и начни тут наводить порядок, ослабевший полог защиты от излишнего внимания может и совсем слететь, а это уже не дело. Люди замечать начнут, в гости проситься, и прочие неприятности с ними связанные. С другой стороны, ему бы побольше магии — и сам бы справился, без помощи оригинала.        Пришлось идти на поклон к призраку. Тот поворчал, но после искренних уверений, что его источнику это не повредит, отдал. С возвратом и в обмен на обещание, что новые жильцы будут снабжать его новыми книгами. — Новых-то поступлений в мою библиотеку не предвидится, а я тут уже все не по одному разу прочел. Только, смотри, вернуть не забудь. — Напутствовал библиотекарь клона. — Не забуду. — Ухмыльнулась пыльная рожица. — Даже спрятать получше помогу.        Гарри чихнул, заставив пыль подняться в воздух, но тут же подключился к источнику, со всей возможной осторожностью, чтобы не развеяться от переизбытка сил, и начал уборку.        Хотя, для начала, пришлось ограничится усмиренной пылью и подновить, а также укрепить как следует, полог отвлечения внимания маглов. Он так хорошо постарался, что перекинул все внимание, которое мог привлечь этот дом в дальнейшем, на магазинчик напротив, недавно открывшийся и пока не дождавшийся покупателей, теперь-то их станет больше.        Поттер усмехнулся, завязывая последние ниточки, больше походящие на широкие веревки, из-за переизбытка силы, и потер руки, предвкушая предстоящую суматоху, совмещенную с уборкой и перестановкой.        Пыль поднималась огромными дымными столбами. Трещали выправляющиеся лестницы, гремели камни, возвращающиеся на свои места в стенах. Из труб вылетали облака сажи и пыли скопившийся там за годы простоя.        Маленький камень для духа-хранителя, найденный в дальней комнате, был подновлен и только и ожидал своего нового жителя.        Ожившие многочисленные тряпки, когда-то являвшиеся шторами, а теперь носившие гордое звание половых, отмывали все поверхности, до которых только могли дотянуться и даже больше.        Мыло пускало пузырики и радостно растворялось в воде, делясь пенным настроением со всем окружающим.        Призрак от греха подальше забился в библиотеку, заперся там и не собирался вылезать, как минимум, до окончания этого бедлама.        Старый дом, поскрипывая, прихорашивался, в ожидании новых жителей. На это были потрачены целый день и ночь, хорошо, что клонам почти не нужен сон. Хотя поспать они, как и оригинал, любят.        И вот Гарри, наконец, мог приступить к своей части плана. С расчищенного чердака было добыто обнаружившееся в ходе раскопок старинное зеркало. Оно под обновляющем заклятием старательно отражало вертевшегося перед ним зеленоглазого, очень довольного собой и миром в целом подростка. — У меня есть клевый плащик. — Довольно мурчал себе под нос Гарри, придумывая новую маску-личность. — Очень-очень модный плащик. Он черный-черный, Чернее ночи.        Клон прервался, скептически рассматривая свою спину в зеркало, потер подбородок и задумчиво пробормотал: — Пожалуй, волосы на этот раз будут длинными. — Отращивая волосы до нужной длины и расправляя пряди гребнем, он снова начал напевать: — Но по нему плывут облака.        Снова остановившись, оглядывая отдельную прядь: — А вот цвет, пожалуй, будет пепельно-серым. — Поттер поднял взгляд к стеклу и снял очки. — И глаза ярко-голубые.        И, продолжив возится с прической, вернулся к своему мурчанию: — Но они красные, Красные как закат, Красные как розы. Красные как… Кровь моих врагов.        Он опять прервался, чтобы покрутиться на пятках, взглядом художника изучая получившийся портрет. — И ходить он будет с вакадзаси. — Азартно сказал клон сам себе и добавил, решительно кивнув: — и татуировка. — Подумал и бескопросмисно закончил: — На лице. А в целях у меня, Пам парам пам-пам! Захватить этот мир. Тум турум тум-тум! И немного покушать, Трым, тым-тым! — Яре-яре, покушать и правда было бы неплохо. — Сказал Гарри, рассматривая полученный облик в зеркале.        Подумав, он, недовольно цыкнув, изменил свой визуальный возраст, состарив себя еще на несколько лет. Люди не очень охотно верят детям, какими бы ни были их титулы и все прочее. Зато взрослому, какую бы пургу он ни нёс, почему-то всегда доверия больше, и где логика? ***        Драко, снисходительно щурясь, изучал две склоненные макушки. — Ну и…? — Протянул он как в старые добрые времена.        Вассалы выразительно сопели. — Вы будете объясняться или нет? — Утомленно сказал Малфой переведя внимание на свои перчатки. — Прости. — Пробасил Грегори.        Винсент поддерживающе закивал. — Вы придурки. — Ласково сказал Драко, его тонко очерченное лицо тщательно прятало сдерживаемую ярость. — Кому было сказано тренироваться в залах, для оного предназначенных? — Нам? — Неуверенно протянул Винсент.        Гойл виновато ссутулился.        В воздухе еще летали хлопья сажи от пропаленной ими просеки в саду-лабиринте, принадлежащем Роду Малфой.        Оба таланта в своей тренировке на свежем воздухе не уследили за силами, и вот результат: уродливая черная длинная полоса в когда-то прекрасном произведении дизайнерского искусства.        Хорошо хоть сами не пострадали и не задели любимые розы Леди Малфой. — Исправлять. — Немного повысил голос Дракон. — После поможете мне в тренировке. — Ледяным голосом закончил он. — А может, не надо? — Опасливо протянул Грэг. — Живо! — Зазвенел металл в подростковом голосе.        Перчатки хлопнули в воздухе и прошлись по затянутому в спортивную темную мантию бедру.        Вассалы переглянулись и торопливо принялись за работу. — Растет сын. — Усмехнулся Лорд Малфой, наблюдающий за всем этим в окно замка. — Вон как они у него по струночке ходят, а. Пойду составлю компанию своей леди, — задумчиво усмехнулся он, — не стоит ей видеть, во что они превратили её сад. Интересно, где они достали этот артефакт?        Наследник же массировал переносицу, подумывая об отпуске или хотя бы убийстве своих вассалов.        Джунгли, вырастающие на глазах там, где они прошлись в своем рвении, были совершено не похожи на желаемый результат. — Придурки. — Протянул подросток обреченно и снова надел перчатки, все равно рунные — Гарри почему-то называл их алхимическими — круги, собственноручно на них вышитые, требовали проверки и обкатки. «Ладно уж, помогу им. Пусть это будет тренировкой на Гербологию. И выживание!» — Подумал он секунду спустя, ускользая от чавкнувших вхолостую травянистых челюстей.        Куст, оставшийся без лакомой шустрой добычи, больше не притворялся безобидным растением, а в ожидании скалил подобие зеленых зубов.        Драко проследил взглядом два результативно работающих магловских тарктора. Прикинул, что докричаться и остановить их не успеет и задумался о том, что, наверно, стоит посоветовать Королю завести кого-то, умеющего обращаться с этой травой.        Малфой-младший презрительно фыркнул и ударом воздушной волны вбил непонятливую травяную нежить в землю. — Это моя земля, — сообщил он кустарнику, — а значит и живем, и растем, мы тут по моим правилам.        Кустарник недоверчиво чавкнул.        Блондин презрительно скривил губы и показательно размял пальцы. — Я хотел потренироваться в словесной магии, — сказал Драко, — но раз ты так настаиваешь, перейдем к жестовой.        Короткий щелчок пальцев — и рунные круги, до метра в диаметре, начали свой быстрый танец.        Убедившись, что с кустарником и его товарками-порождениями Гойла и Крэбба он справляется без затруднений, вернулся к размышлениям. «Что я могу сказать о Короле? То есть о Наследнике Поттер, с честью носящем это прозвище.»        Как он и думал — Джонни подшутил над ним, показав маленького оборванца, пусть и острого на язык, вместо настоящего Гарри Поттера. Именно Наследником своего рода его увидел весь Большой зал, на их первом распределении.        Поттер — этот невозмутимый каменный истукан, с одинаковым равнодушием встречающий и обожание, и ненависть, и игнорирование, и фанатизм — внушал.        Поначалу Драко даже подозревал, что тот вообще не испытывает эмоций. Но нет — оказалось, тот просто не считал нужным показывать их не входящим в Ближний круг. Наследник Малфой даже гордился тем, что у него хоть и не сразу, но получилось удостоится подобной чести.        Уделив немного времени наблюдениям, он понял, что сам Гарри остается индифферентным к любым попыткам привлечь внимание.        Зато Джонсон, его лучший друг, был любопытен как клубкопух, проявляющий бурный интерес к любой мелочи от оттенка галстука до высоты Астрономической башни или истории чужого Рода. Такой как он, не упустит ничего и никого интересного, особенно такого, как младший Малфой.        Драко запрокинул голову, оглядывая нечто вроде мутировавшей яблони.        Дерево грозно покачивало ветвями, усыпанными яблоками, почему-то растущими гроздьями, подобно бананам.        Уклонившись от первого снаряда, маг на всякий случай воздвиг вокруг себя защиту. Это оказалось предусмотрительным — по щиту затарабанили приятели предыдущего снаряда.        Похожие на ярко-алые яблоки и томаты сразу, они расползались по магической пелене смачными пятнами и неохотно стекали вниз.        Пришлось отойти от плана применять только жестовую магию перчаток и воспользоваться собственным даром. Пара усмиряющих проклятий, разошедшихся эхом, и он смог двинуться дальше, вернувшись к своим размышлениям.        Джонсон был ярким, буквально фонтанировал идеями, замыслами или отдающими безуминкой планами. Он умудрялся быть во всех местах одновременно и дружить со всеми сразу. Никто не мог сказать, что враждовал с ним. Дружелюбный, готовый прийти на помощь, придерживающийся своего кодекса чести — Джон пользовался всеобщей любовью.        Даже на Слизерине, чего таить, ему всегда были рады. Под этой изменчивой шевелюрой порой скрывались такие тараканы, что змейкам, самим не чуждающимся безумия, становилось завидно.        Как такой как Джонни, смог подружиться с Поттером оставалось тайной, но весь хогвартский народ знал, что лучших друзей им не найти. Правда, когда им об этом говорили, взгляд Гарри становился несколько странным, а Джо откровенно смеялся. — Да, — говорил он, — пожалуй, это так.        Как они подружились или хотя бы умудрились встретиться, оставалось тайной печати Соломона, но факт был налицо. И был неизменен: хочешь подружиться с Гарри — умей терпеть рядом и Джонни. Или не терпеть, а дружить. Тот не умел иначе, либо ты друг — из тех, за кого в огонь и в воду — либо нечто аморфное, не представляющее из себя ни малейшей причины для интереса.        А вот Король был загадкой в загадке.        Поттер шел к своей цели, остающейся пока не меньшей тайной, чем отношения этих двоих. И в друзьях своих был гораздо более разборчив, чем Джонни. Попасть в ближний круг к этому замкнутому мальчику было чем-то сравнительным с чудом и предметом гордости.        Негромкий властный голос Гарри вызывал желание внимать и выполнять. Не используя громких слов или, убереги Мерлин, ругательств, он мог заставить почувствовать себя героем или наоборот недостойным жизни отродьем от вины или гордости.        Гарри Поттер был лидером. Лидером на своем факультете, среди своих однокурсников и более младшего поколения учащихся на всех остальных факультетах. Он пользовался уважением и на более старших курсах.        Драко признавал, что и для него Гарри олицетворяет того, чью жизнь ценишь больше своей — сюзерена.        Малфой повел напряженными плечами и окинул проверяющим взглядом усмиренный участок. Развернулся на каблуках и тяжело уставился на Грега и Винсента, наконец заметивших, что творят. — Придурки… — сказал он безнадежно. — Вы какое заклинание использовали?        Вассалы пристально изучали полы своих тренировочных мантий.        Драко поднял взгляд к небу, словно в поисках помощи или метеорита, который прибил бы этих двоих и лишил его страданий.        Пробивая лучами тонкие облака, пригревало солнце, сквозь развеивающийся запах гари тянуло густым ароматом роз, метеорит не падал, придурки по-прежнему косячили — а летние каникулы только начинались.