Иногда гиены пахнут как львы...

      Изо дня в день солнце совершало путешествие по единому маршруту. Заходя на западе, оно погружало мир во тьму, но не исчезало, а приходило в другое место. Солнце всегда в работе. Обойдя земли, повидав множество живых существ, оно вновь возвращалось с востока. Его путешествие оставалось неизменным, и только виды под дневным светилом менялись с огромной скоростью. И если вчера Скала Предков встречала рассвет тихим безмолвным массивом, то теперь её площадка кипела жизнью.       — Ты точно хочешь уйти сейчас, Малка? — уныло уточнил красногривый, оглядывая друга детства. Он старался держаться бодро, но печаль то и дело пробегала в его глазах. Слишком коротка была встреча для долгой разлуки.       — Мне пора, Симба, — кареглазый обнял старого друга, чуть не сломав ему пару костей своими огромными лапами. — Королевство ждёт. Уверен, Тоджо и Чумви отлично справляются без меня, но я сам соскучился по своим землям, старшему и внукам. Виндленд — наш дом.       Малка обхватил лапой жену, виновато улыбаясь. Симба улыбнулся им в ответ, чувствуя тёплый бок Налы. Время, когда дружба была сильнее семьи, давно прошло. И как бы не было приятно встречаться с прежней компанией, оба льва знали, что всегда будет возвращаться к женам, а жены — к мужьям.       — Что ж, передавай привет друзьям. И не забудь сказать, что их я тоже жду в гости.       — Хорошо. А ты не забывай присматривать за моим сыном!       Сидящий позади отца Чеза хихикнул. Витани, которую молодой лев ненавязчиво обнимал, пристыженно улыбнулась.       — Не беспокойся! — усмехнулся Симба. — У меня этот юноша скучать не будет.       Тем временем приготовления, которые в большей степени служили поводом остаться подольше, были закончены. Все обитатели Скалы проснулись. К большому неудовольствию львов, надеявшихся уйти до жары, солнце уже стояло в зените, слепя глаз красотой прайдлендеровских лугов. Тама в последний раз вдохнула пьяняще-свежий после ливня запах Земель Прайда, запах былого дома. Вздохнул и Малка.       — Ну что, идём?       — Идём, — кивнул лев. — Где Кичеа?       Львы оглянулись в поисках подростка. Она уже настолько прижилась в прайде, что отсутствие во время ухода никому не казалось странным.       — Она осталась со львятами, — вспомнила Киара. — Я приведу её.       — Не стоит.       Львы обернулись на источник голоса. Между разношерстными после объединения прайдлендерами стояла Кичеа, ничуть не выделяющаяся среди охотниц.       — Я не иду с вами, дядя Малка.       Прайд тихо охнул. Никто не услышал тихий и печальный вздох молодой львицы.       — Как это «не идёшь»? — проворчал Малка. Происходящее не сразу доходило до него, запоздалыми волнами толкаясь в голову. — Тебя кто-то держит здесь?       — Нет, — помотала головой подросток. — То есть да. Мне здесь лучше, дядя Малка. Я тут нужнее.       Лев хмыкнул, недовольно взглянув на Симбу. Красногривый был слишком растерян, чтобы как-то отреагировать на заявление Кичеа. «Эти беспомощные львы», — проворчала молодая львица про себя.       Взгляды обратились на королеву-львицу, выступившую вперёд.       — Кичеа нравится сидеть с львятами. Тем более, она хорошая сильная львица, из которой вырастет отличная охотница для саванных лугов. Её предки родом из этих мест. Неудивительно, что она тяготеет к ним.       Малка нахмурился больше. Вокруг старческих глаз острее прорезались морщины, каждая из которых заключала в себе какое-либо решение прошлого. В своём горном королевстве ему не раз приходилось принимать решение, но ни одно из них не касалось его так близко.       — А что скажет её отец? Он доверил её мне, а я должен прийти без неё?       — Передай ему, что он может не беспокоиться, — Нала тепло улыбнулась Кичеа, на что львица-подросток совсем по-детски засияла. — Если Кула и Тоджо помнят нас, то они знают, что с их дочерью ничего не случится. К тому же, у них появится повод чаще навещать нас.       Красногривый широко улыбнулся. Обитатели скалы получили долгожданную разрядку и с облегчением вздохнули. Кто-то в толпе робко выкрикнул имя нового члена прайда, и этот крик подхватили остальные. «Твоя традиция», — улыбнулась Нала Кичеа. Скала с распростёртыми объятиями принимала львицу в свои ряды. Кто-то хлопал её по плечу, пока она беспомощно стояла в кругу новых сопрайдовцев — тихая, смущенная и счастливая.       Через пару минут лев и львица спустились со скалы. Тама в последний, как ей казалось, раз, обняла сына, пока её муж получал последние напутствия от Симбы. Но зов гор родного прайда становился всё громче. Отдав сыну родительское благословение, королевская чета пустилась в путь. Впереди ждала долгая дорога, множество встреч и заново рассказанных историй, каждую из которых хотелось прожить вновь.       — Я буду скучать по ним, — тихо произнёс Чеза, задумчиво глядя туда, где будто целую вечность назад расплылись силуэты родителей вместе с силуэтом его детства. Витани мягко накрыла его лапу своей.       — Ты жалеешь, что остался?       Лев грустно улыбнулся.       — Вовсе нет. Я рад, но в то же время мне тоскливо. Я знаю, им будет хорошо дома, но я хотел бы, чтобы их дом был рядом со мной.       — Это называется любовью, мой мальчик, — Симба грузно опустился рядом с ними, не изменяя королевской привычке лезть в чужие дела. Витани закатила глаза. Временами Симба безумно раздражал её, и тогда она вспоминала учение матери, понимая, что в чём-то та была права. «Если бы Зира была умнее, она бы догадалась завоевать трон мирным путём, выдав меня за Копу. Тогда я была бы королевой…»       — Не беспокойтесь, я найду вам место.       Голос короля заставил Витани вздрогнуть. Симба уже успел переместиться и стоял рядом с Кову, о чём-то беседуя с ним.       «Не готов сдавать позиции, старый чёрт, — усмехнулась дочь Зиры. — Резвости ему не занимать».       Кову выглядел немного напряжённым и напуганным. Решив не мешать им обсуждать королевские дела, Витани поспешила удалиться, но Симба окликнул её:       — Витани, Чеза, у меня есть к вам одно предложение.       Чеза навострил уши, отложив тоску по родным на длинный вечер.       — Ты ведь часто навещаешь Аутленд, верно? — хитро прищурившись, спросил красногривый у охотницы. Витани нахмурилась, предвкушая ещё одну лекцию о плохом поведении. Король усмехнулся, положив лапу на её плечо. — Не волнуйся, я не сержусь. Нет ничего преступного в том, что ты хочешь навещать места детства. Аутленд теперь наш, и ты можешь ходить туда когда захочешь. Но, может, ты захочешь жить там?       — То есть как это? — вмешался Чеза, опередив возмущённую львицу. — Вы хотите изгнать Витани? Но она же ничего не сделала!       Симба засмеялся, заставив молодых недоумевать ещё больше. «Старик поехал головой», — поняла Витани.       — Глупый! — Симба ласково толкнул юношу в плечо. — Я всего лишь хочу, чтобы вам с Витани было удобно. Твоей невесте нравится там. Я хотел предложить вам взять эти земли под свой контроль, поскольку патрули даже не доходят до них. А если мы не будем наблюдать за Аутлендом, то Скала окажется под угрозой нападения одиночек. Вы могли бы быть там наместниками, и на земли бы никто больше не сунулся. Но это, конечно, ваше решение.       Симба отошёл. Вместо него к сестре подошёл Кову. Витани молча наблюдала за тем, как он улыбается. Ревность снова кольнула её сердце, как тогда на поляне.       — Что, не можешь дождаться, пока я уйду, маленький термит? — всхлипнув, с вымученной улыбкой сказала львица. Кову закатил глаза.       — Вот делать мне больше нечего, — разразился черногривый. — И да, даже не думай уходить до презентации своих племянников.       Охотница фыркнула, наивно полагая, что брат всё ещё не понимает её. Кову наклонился к ней и прошептал:       — Теперь мы совсем похожи. Я буду король, ты — почти королева… Но я всё равно выше!       Он убежал, смеясь. Витани усмехнулась. Из-за туч слегка показалось солнце, такое редкое в сезон дождей, и у львицы потеплело в груди — то ли от света, который она с детства не любила, то ли от прикосновения хвоста льва к своему хвосту, которое она тоже не любила. Когда-то.       — Ушёл, — вздохнул Чеза. Витани недовольно прыснула, увидев его недовольное, почти детское лицо. — Знаешь, это хорошее предложение. Мы всегда одни, хотя бы без Симбы, никто нам не мешает… Ну что, этот день только наш?       Витани подмигнул ему, шлёпнув хвостом по кончику носа. Лев воспрял духом.       — Только наш. Но сначала догони меня, дубина!       Через несколько минут хохота, воплей и помятой травы льва и львицы на поляне уже не было.