Ромашки

Мне стало тяжело дышать. Легким почти не поступал кислород, будто меня придавило грузовиком. С трудом разлепив веки, я осознала, что все еще ночь. Об дневном свете можно было и не думать. Сосредоточив свое внимание, я поняла причину своего состояния: на мне развалился Клаус. Его левая рука лежала на моем правом плече, а одна нога была закинута на уровне моего живота, пока другая его нога сплелась в жарком танце с моими. Тяжелая лохматая голова Майклсона покоилась на моей груди, а его пшеничные волосы рассыпались около моего левого плеча. Его дыхание щекотало мою ключицу. Парень лежал мирно и спокойно, так мило сопя. Спящий Клаус выглядел дружелюбным и даже немного умиротворенным. Я шевельнулась, пытаясь убрать хотя бы его руку. Безуспешно. — Клаус. Клаус, подвинься. — шептала я ему. Он что — то невнятно бурчал и морщился, пока, наконец, я смогла отодвинуть его руку. На секунду. И он вновь крепко прижался ко мне торсом, придавив своей тяжестью и закинув свою ногу на мой живот. Я снова попыталась его оттолкнуть, но мои попытки были тщетными. Вдруг он недовольно хмыкнул. — Хватит, Кэролайн. Все равно не отодвинешь. Дай поспать. — сонно пробормотал Клаус и уткнулся носом мне в волосы. Он снова засопел. Мне бы такие способности быстро засыпать! Я начала нервно шевелиться, потому что никак не хотела смириться с тем, что на мне лежит огромный Клаус. Аромат одеколона, исходивший от его шеи и запах шампуня с мандаринами стали для меня кислородом. Его волосы так щекотали мою шею, что просто невозможно было лежать смирно. С трудом, но мне удалось чуть отодвинуть его, хотя Майклсон все же не проснулся. Медленно перекинув свои ноги через него, я вышла на свежий воздух. Меня встретил туманный лес, разжав свои объятия. Когда недалеко от палатки заскрежетали ветки, мое сердце сделало тройное сальто, село на шпагат, покувыркалось вокруг себя и медленно начало останавливаться. Резко повернувшись, я хотела войти в палатку, но моя бедную голову встретила Великая Китайская стена в лице Майклсона — он собирался выйти из палатки. — Ну — ну — ну, малышка Форбс, не стоит так сразу прыгать в объятия взрослого парня. — усмехнулся он, протирая мое ушибленное место — лоб. От прикосновения его рук голова начала еще больше кружиться, а туман все не хотел рассеиваться. Его серые проницательные глаза были прищурены, словно он искал на моем лице черные точки. Действительно, почему бы и нет? Нет. Их же там нет. Стоп. Почему это я пялюсь на него, широко раскрыв рот. «Идол красоты» нашелся! Меня так быстро не проведешь, я и со всей дури могу долбануть тебя по прекрасной рожице, смотри у меня! — О чем задумалась? — Клаус умиротворенно перевел взгляд вглубь леса. Его профиль четко очерчивал свет Луны. — Просто думаю: ты на самом деле такой придурок или да? Он громко и заливисто рассмеялся, будто не было этих последних лет с усмешками в мой адрес. Что же, считает, что малышка Форбс выросла? — Неужели ты вправду думаешь, что сможешь меня очаровать? Ты не в моем вкусе, малышка. Успокойся. — Клаус со скучающим видом просканировал меня взглядом и зашел обратно в палатку. Не в его вкусе? Серьезно?! Тогда какого черта он так прижимался ко мне? Какого черта остался со мной? Нет уж. Так дело не пойдет. Я же смогу доказать ему, что во мне есть изюминка? Да. — А ты думаешь, что нравишься мне? Не смеши, сосед. — с желчью проговорила я, нервно оглянув палатку. Клаус вальяжно расселся на пледе, взяв мою книгу из сумки. Стоп. Моя книга? — А ну отдай, несчастный! — я кинулась на спасение своей драгоценности. Клаус, смеясь, пытался лавировать между моими руками. И в итоге я была прижата между ним и пледом. В его глазах заиграли искорки пламени, губы приоткрылись и я почувствовала его дыхание на своих губах. Что же, Клаус, хочешь поиграть? Пожалуйста. Он набросился на мои губы так же быстро, как я отобрала у него книгу, но она мне уже не была нужна. Его руки быстро приковали мои руки наверху, зафиксировав их там, чтобы я не смогла оттолкнуть Клауса. Теплые губы Майклсона сначала нежно сминали мои, но потом, похоже, его терпению пришел конец: он жадно начал кусать мои губы, пока я пыталась вырвать свои руки из его железной хватки. Все тело горело, и вся моя сущность кричала о том, чтобы я пнула его ногой в самое не хочу, но тело поддалось искушению. Он медленно освободил мои руки и заставил обнять его шею, пока сам Клаус нежно прикусывал кожу моей шеи. Его жаркое дыхание заставляло меня трепетать, и я на секунду забыла о начатой мной игре. Но теперь то вспомнила. Она продолжается. Держись, дорогой Клаус.