Скандинавские сказки

Ночь для всех прошла сурово. Лали, выпив бутылку вина, решила, что сможет заставить Себастьена извиниться привычным и любимым способом, но он проводил ее до комнаты, а сам пошел вниз помогать Этьену убирать кухню и веранду. Лали уснула в злобе, опустошении и печали. Когда он вернулся, она уже спала. Этого он и ждал, чтобы не сломаться самому. Он чувствовал, что Лали сдает позиции, но не недооценивал ее хитрости. Элен уснула, как только ее голова коснулась подушки и спала беспокойным сном, ей все время снились какие-то птицы, кружившие над их парижской квартирой, но она никак не могла взять в толк, откуда они взялись в городе такие белые огромные длинноносые. Николя долго не мог уснуть, тишина и безмятежность за окном оглушали. Не было шума машин, голосов людей, были только они. Тогда он впервые вспомнил слова сестер Элен о том, что жить за городом гораздо лучше. Он не знал, лучше или нет. Он знал, что между ними повисла какая-то обида, но не мог разобраться, когда все дало трещину, почему ей вдруг снова захотелось в Австралию? Может и правда нужно было быть повежливее с кузинами? Под утро в этих тревожных мыслях заснул и он. Джоанна и Кристиан как 2 подростка, впервые оказавшиеся в постели, лежали с открытыми глазами и смотрели в потолок, не зная, что делать. Поговорить? Все было сказано еще вчера. Обнять друг друга? Невозможно. Они за сутки создали такую стену между собой, что любая попытка сблизиться только бы ударила по лбу. Спать? Как можно спать, зная, что через пару дней вторая половина кровати опустеет и надолго, а может вообще навсегда? От этой мысли Джоанна задохнулась. - Все в порядке? – Спросил Кристиан, не знавший, что делать. - Да, да, - она потерла лоб и щеки руками. – Просто много дурацких мыслей лезет в голову. - Лезет. – Согласился Кристиан. - Как-то неловко даже спать. – Она повернулась к нему. - Будем привыкать. – Сказал Кристиан. - Да? - Да. - Тогда, спокойной ночи. – Почти шепотом сказала она. - Спокойной ночи, Джоанна. Жозе и Этьен как Золушки натирали посуду внизу, Кати убирала пледы с веранды. - Идите спать, я закончу – наконец сказала она. - Так, ребятки, у меня грандиозное предложение. – Заявил Жозе, отбрасывая полотенце. – Я иду спать. А вы берете недопитое вино, - он поставил на стол открытую бутылку. – И возвращаетесь на веранду. Кати и Этьен с удивлением и возмущением посмотрели на него. - Не помню, Жозе, что просила твоего совета относительно своего вечернего досуга. – Холодно сказала Кати. - Так, выключай училку! – Жозе замахал руками. – И дай договорить! Вы два паршивца завтра испортите весь праздник, первая попытка за ужином – удалась, Элен ничего не ела! А Лали пила, как сапожник! - Это не из-за нас. – Спокойно сказал Этьен. - Какая разница? – Жозе посмотрел на него. – Людям плохо! Не добавляйте забот. Взяли вино, - Жозе всучил его Этьену, - пошли на веранду и проорались, все выяснили, поставили точки над И, а завтра – с чистого листа. Ну, в смысле, не ваших отношений, конечно, а нашей общей дружбы. Кати, нельзя начинать вторые 15 с проблем! Этьен, не будь кретином, очнись уже и разливай вино, а дядя Жозе пойдет и примет душ в чудесном тихом, прекрасном одиночестве. – И Жозе скрылся так быстро, что ребята даже не успели возмутиться. Они посмотрели друг на друга. - Мда. Больше всего я боялась, что этот момент наступит, и вот он наступил. – Честно сказала Кати, забирая из рук Этьена бутылку вина. - Хочешь накричать на меня? – Серьезно спросил он. - Хотела, но сейчас даже не представляю, как это сделать. - Выйдем на веранду? Мне есть, что сказать. - Боже мой. Мне до сих пор кажется, что это во сне. – Сказала Кати и вышла из дома. Этьен взял два бокала и пошел следом. В какой-то момент, ему показалось, что он просто разломит эти бокалы на мелкие осколки в своих руках от напряжения. Кати села за убранный стол. Этьен поставил бокалы, разлил вино, пододвинул один бокал ей и тоже сел. Затем встал, затем сделал глоток вина, затем снова сел. Кати чуть было не начала грызть ногти, но вовремя убрала руку, она будто сама себе мешала сейчас. Тело не слушалось, она сидела в неестественной позе, но не могла пошевелиться. - Кати. - О Боже мой. - Кати. – Наконец собрался Этьен. – Я. Я очень виноват перед тобой. Очень виноват, Кати. – Он сделал еще глоток вина. - Мне нужно бы попросить прощения, но я знаю, что такое не прощают. И то, что я, ты, что я, что ты меня пригласила.. В этот момент Кати залпом осушила свой бокал. - Ты пригласила. Я счастлив, в смысле, что мы с ребятами. – Этьен не понимал, почему слова перестали складываться в предложения. - Боже мой. – Повторяла Кати. – Боже. - Я очень низко с тобой поступил. Это было неприемлемо. Это было гадко. И мне стыдно. Даже спустя 10 лет. Очень стыдно. Ты должна это знать. – Наконец сказал он и сел напротив. Кати одной рукой прикрывала рот, а другой пыталась упереться о скамейку, чтобы не упасть. Ей не верилось, что все это происходит на самом деле, но мираж не исчезал, это было на самом деле. Разговор, который она 10 лет по словам репетировала в своей голове, вдруг стал таким бессмысленным. В груди что-то ныло. Навязчиво и тоскливо. Что-то сжималось, слова не подбирались. Этьен сидел напротив и с какой-то мольбой смотрел на нее. И она чуть не прокляла себя, когда вдруг почувствовала, что начинает тонуть в этом взгляде. Она стала противна сама себе, отвела глаза и сказала: - Налей мне, пожалуйста, еще вина. Этьен мгновенно исполнил ее просьбу. Она сделала внушительный глоток. Почему, когда действительно хочешь напиться, алкоголь тебя не берет?! - Я, если честно, не знаю, что сказать. – Призналась она. – Я сейчас поняла, что этот разговор потерял смысл, а может и никогда не имел смысла. – Она собиралась с духом. – Ты меня предал. И это меня разбило. Но я выжила, справилась, и все, что было потом, не имеет к тебе никакого отношения. – Голос ее выдавал волнение. – Я не знаю, уместно ли что-то прощать спустя столько лет? До сегодняшнего дня я была уверена, что при встрече смогу тебе все высказать, а сейчас понимаю, что я все уже высказала за это время самой себе. Ты не виноват, что влюбился в другую девушку, но не нужно было вот так уходить и прощаться по телефону. Вот. Наверное все, что я сейчас могу сказать. – сказала она и допила свое вино. - То есть, злости нет? Уже нет? Я не понимаю - Есть, но она уже слишком глубоко, чтобы доставать все это. Надо идти дальше. - Разве я здесь не за этим? – Осмелел Этьен. – Не для того, чтобы вытащить это все уже и не жить с этим дальше? - За этим. Я думала, что смогу, но не получается. Мы срослись с моей студенческой печалью – усмехнулась Кати, - Мы одно целое. Понять это – тоже дорогого стоит. - Я слушал истории ребят, как им сложно пришлось тогда 4 года назад всем встретиться и пережить все это. И думал, что меня ожидает нечто худшее. А сейчас мне кажется, что меня обманули. – Усмехнулся Этьен. - Они страдали, чтобы быть вместе. – Сказала Кати и сама долила вина в бокалы. – Они так мучили друг друга не ради прощения, а ради того, что случилось после него. У нас, другой случай. Тебе же не нужно мое прощение, чтобы стать моим парнем? – Улыбнулась она и немного расслабилась. – Тебе оно нужно для себя. Чтобы чувствовать себя легче. И я его тебе не даю. Будем жить, как жили, каждый со своей ношей. - Ах, вот оно что. – Этьен отодвинул бокал. – Это другой уровень пытки. Я понял. Беру свои слова обратно. Это хуже, чем, если бы ты кричала на меня. - Заслужил. - Заслужил. - Ладно, надо идти спать. Завтра много дел. – Кати тоже отставила бокал. - Насколько ты пьяна? - Не сильно – ощетинилась она, не понимая, к чему этот вопрос. – А что? - Хочу, чтобы ты запомнила это. - Он достал из-за пазухи сверток. - Я буду первым, кто тебя поздравит с Днем Рождения. С Днем рождения, Кати. Кати нервно протянула руки к свертку, сорвала с него бумагу, прочла название книги. Посмотрела на Этьена. - Открой на любой странице. Посмотрим, что обо всем этом думают звезды? – Усмехнулся он. Она открыла, не отрывая от него взгляда, пробежала по строчкам. Потом еще раз. - Ну? - «Довольно только передвинуть стул на несколько шагов. И ты снова и снова смотришь на закатное небо, стоит только захотеть..» - прочитала Кати. Затем встала, поправила платье и ушла в дом. Этьен еще долго сидел на веранде, а затем пошел спать с грузом на сердце тяжелее, чем тот, с которым приехал.