Что случилось в Эквестрии

Жанры - Джен, Психология, Hurt/comfort Дата написания - 5 декабря 2013, 20:34 +7, в одном сборнике, один отзыв Надо бы переделать, но когда-нибудь потом, ещё через три годика Рейнбоу Дэш сидела на старом кожаном кресле, выкрашенном в блекло-красный цвет. Голубое крыло накрывало бутылку с уже успевшей нагреться минералкой, сама пегаска тяжело дышала - от жары. Жарко, жарко, жарко... А ещё и эта дискордова пустыня... Как она вообще здесь оказалась? Даже несмотря на весь острый ум и крепкую память, она не могла даже предположить. Слишком жарко. Все цвета казались мёртвыми. И краска на автобусе выцвела и облупилась, и тёмно-зелёная крыша автобусной остановки была не в лучшем состоянии. Земля была сухой и твёрдой, с чёрными трещинами. Кустики завяли и, казалось, потели вместе с поняшкой. Если бы у нескольких засохших деревьев-коряг, растущих на разном расстоянии, был бы язык, они обязательно бы ругались. Сама пони сидела в самом конце автобуса и тяжело дышала, высунув язык. Некому было её ругать: пассажиры сидели к ней спиной - старый пожилой единорог тихо сопел, положив передние ноги на спинку переднего сиденья, на ноги - голову. На голове этой была соломенная шляпа с розовым цветочком. Рейнбоу Дэш вдруг вперилась в глазами в этот цветочек: в океанах липкой, душной полуденной жары расплывчатое розовое пятно дарило успокоение глазкам. Пегаска моргнула и вновь начала разглядывать шляпу пенсионера. Параллельно старикашке, на другом ряду и с краю, а не у окна, сидела юная кобылка, державшая в руке чересчур яркие комиксы. Некрасиво намалёванные, потрёпанные и бьющие по глазам своей цветовой гаммой. Дэш хмыкнула и отвернулась к окну, разглядывая эту бесплодную землю. Поня помнила лишь то, что летела с Клаудчейзер на спор до Вечнодикого, после чего Клауд начала бессовестно жульничать. Рейнбоу Дэш разозлилась: ярость и обида до сих пор кипели где-то на дне сердца. Клаудчейзер, разумеется, осталась далеко позади, когда горящая обидой Рейнбоу перегнала её чуть ли не на несколько километров. А после чего... Дальше всё исчезло. Ум отказывался сообщать любые подробности. Дэш поняла, что, возможно, её поездка в самый ближайший населённый пункт могла помочь ей, но автобус, идущий до пункта, стоял уже час с половиной. Водитель и кондуктор словно растворились в кипящей жаре, автобус был недалёк от повтора их судьбы. Пони закрыла глаза и вспомнила Понивилль: но все самые красочные и гармоничные краски увяли; жара сочилась даже через плотно сжатые веки. И через плотно сжатые зубы тоже - горячий воздух плавно лился в горло, вызывая приступы кашля. Это тоже не помогало представить дом родной, совсем не помогало. Рейнбоу беспокойно замотала головой, пытаясь выгнать и Понивиль, и жару из головы. Вздохнув, она подарила облачко пара этому миру, и пони просто закрыла глаза, откинувшись на кожаную рваную спинку сиденья, из которой лезла вата. Лёгкий цокот копыт вытащил Дэш из дрёмы. Лениво приоткрыв вишнёвый глаз, она увидела жеребца-единорога с приветливой мордашкой. Он поднимался по небольшим ступенькам в салон автобуса, который стал уже напоминать кастрюлю с закипающим супом. Сам пассажир был тёмно-аквамаринового цвета с голубовато-серебряной гривой и карими глазами. Несмотря на удушающую жару, он приветливо улыбался, разглядывая попутчиков. Заметив Рейнбоу Дэш, единорожек улыбнулся ещё шире и поспешил занять свободное место. - Здрасте, - весело помолвил единорог, поставив спортивную сумку рядом с собой, на сиденье. Только сейчас пегаска увидела у него спортивную сумку с каким-то логотипом. - Как делишки? - Ужасно, - буркнула Дэш, отвернувшись к окну. В фиолетовой выцветшей будочке рядом с остановкой кто-то бегал, летали бумаги. Понять что-то было невозможно: всё было чёрными силуэтами. - Я хочу домой. - А где же вы живёте? - любезно поинтересовался жеребец, глядя то на Рейнбоу, то на свою сине-белую сумку. - В Понивиле, - пробормотала пони скорее окну, чем собеседнику. - А что же вы делаете так далеко от Понивиля? - приставал с расспросами единорог. Рейнбоу Дэш надоел этот бессмысленный разговор, и она принялась мечтать о том, как прилетит домой, залезет под очень холодный душ и не вылезет из него неделю, нет, две недели. Мечты оказались прерваны цветной мешаниной, слегка туманной. Пони широко зевнула, даже не прикрыв копытцем рот, и повторила жест соломенношляпого единорога - положить ноги на спинку переднего сиденья, а на ноги - голову. Устроившись поудобнее, спортсменка начала вновь следить за розовым цветком на уже вспоминавшейся шляпе. Мешанина покачивалась, расплывалась, и только розовый цветок вдруг стал чётким, с острыми чёрными краями... Пегаска зевнула ещё раз и была готова провалиться в сон, но голос единорога с нежно-голубой гривой вновь выдернул её из потока мечтаний. - Литтлбрейн, очень приятно познакомиться, - Рейнбоу оглянулась на соседа, который вытянул переднюю ногу и, сверкая улыбкой, потряхивал головой. Сонно моргнув, Дэш вытянула копыто и лёгонько стукнула им по копыту Литтлбрейна. - Рада знакомству, - кисло протянула поняша и вновь отвернулась к окну, в мыслях проклиная и водителя, и кондуктора, и автобус и Литтлбрейна с его брохуфом. Сон ушёл, как ушёл водитель, и вряд ли эти две вещи могли вернуться... Лететь? Слишком жарко, да и куда лететь? Дороги она не знает, единственная надежда - Дезертвиль. Чёрные кривые буквы на раскалённом ржавом указателе показывали туда, к верхушкам тонких, белых гор, похожих на антенны или башни. Они терялись в мягких белоснежных облаках - и в первый раз они были недоступны. Отчего казались ещё мягче и слаще. - Послушай, а почему бы тебе не полететь? - задал Литтлбрейн самый глупый вопрос, который только мог задать. Этот пони явно не мог заткнуться, подумала Дэши. Она даже не стала отвечать этому дураку - пусть сам попробует побегать на такой жаре, тогда посмотрим... - Слух, ты что, обиделась? - Литтлбрейн легонько толкнул пегасочку в бок, но убрать копыто не успел. Она схватила его за переднюю ногу, начиная трясти её, подскакивая при этом на месте с ужасающей рожей. Не хотелось даже дышать, но ей пришлось прогнать всю свою леность, чтобы ясно объяснить этому единорогу: она не настроена на общение или дружбу. Выпучивая глаза, Рейнбоу искала слова, которые могли прогнать его на другой конец автобуса (или Эквестрии - этот вариант нравился ей гораздо больше), но в то же время, не обидев. Задача была не из лёгких. - Слушай, Литтлбрейн, - начала Ренйбоу, найдя слова. - Я не хочу с тобой общаться, рассказывать тебе что-то или ухмыляться вместе с тобой. Ты не мог бы уйти в другой конец автобуса и не трогать меня, лады? Отпустив единорога, пегаска с независимым видом уселась на сиденье. Сидела, пока не почувствовала на себе пристальный взгляд Литтлбрейна. Скосив глаз, Рейнбоу узрела, что он вперился в неё взглядом, задумчиво похмыкивая. Это было мягко говоря, странно. Когда кто-то незнакомый разглядывает тебя, как экспонат в музее, когда ты неизвестно где и неизвестно, когда поедешь домой - ничего хорошего в ум не придёт, честно. - Ты ч-ч-чего? - еле вымолвила уже подрагивающая от страха пони. - А ну-ка прекрати, я серьёзно! - Блин, ты вредная, - отвёл свой взгляд Литтлбрейн, теперь он пытал своими глазками пол автобуса. - Я же дружить хотел, вижу, ты расстроенная сидишь... Ты же злая, на себя и на какую-то Клаудчейзер. А она не виновата, просто ей хотелось похвастаться в кругу друзей, что летала наперегонки с самой Рейнбоу Дэш! - единорог вздел переднюю ногу к потолку. - А то ты больно гордая стала, - прибавил он извиняющимся тоном. Пегаска почувствовала себя так, будто ей дали пощёчину. Всё было чистой правдой. - Ты, ты, да как ты узнал? - ошеломлённо пробормотала она, яростно вспоминая, сама ли она рассказала, или же он увидел её насквозь. Литтлбрейн лишь пожал плечами с горькой усмешкой. - Догадался. А что, ты действительно сама не знаешь, как попала сюда? Дэш кивнула. - Угу, именно так. Сначала я разогналась до максимальной силы. Это не было хвастовством или попыткой унизить Клаудчейзер. Я даже сама удивилась: зачем так гнать? И кроме того, там уже давно должен был быть Радужный удар, я знаю. А потом... Даже не знаю, - нехотя сообщала Рейнбоу, смотря куда угодно, только не в карие глаза. Литтлбрейн задумчиво потёр копытом подбородок. - Что ж, необычно, - согласился он. Некоторое время пегаска и единорог молчали, поглощая тишину и жару, в которых примешивалось отчаяние и пыль с улицы. - И как же ты теперь? - тихо спросил он. Дэш мотнула головой. - Не знаю. Добраться бы до Дезертвиля, там посмотрим. У меня есть с собой бутылка воды, не знаю, что с ней делать. - Рейнбоу приподняла крылом тёплую невкусную минералку, из которой уже вышел весь газ. - Но я точно знаю одно, я буду бороться, я найду путь домой. Стук копыт отвлёк её. Водитель и кондуктор зашли в салон. Водитель прошмыгнул за руль, а контролёр (земная пони с тяжёлой сумкой на боку) пошла собирать с пассажиров деньги и выдавать билеты. И только тут Дэши вспомнила: у неё нету денег. Стыдно ехать просто так, а просить денег у Литтлбрейна - особенно, если учитывать её наезд на жеребца, - было ещё стыднее. Наконец, контролёр дошёл и до них. Литтлбрейн молча левитировал к себе красно-белый кошелёк, а пегаска уткнулась взглядом в копыта кондуктора-контролёра и созналась в том, что у неё нету денег. - Тогда выходи, мы бесплатно не возим, - земнопони кивнула на дверь автобуса и подошла к Литтлбрейну. Тот вытащил из кошелька несколько свёрнутых купюр и протянул их кобыле. Она кивнула и начала отдавать лишние деньги, но тут Литтлбрейн её остановил. - Это и за неё тоже. - Литтлбрейн тихонько толкнул Дэш в бок. Кондуктор-контролёр кивнула с лёгкой улыбкой и пошла сообщить водителю о том, что можно начинать движение. Пегаска не знала, что сказать, её щёки покраснели от стыда. Заплатили из жалости, как за нищую. Это было очень обидно... - Спасибо, - наконец прошептала Рейнбоу. - Не за что, - усмехнулся Литтлбрейн. - Устраивайся поудобнее, путь будет очень длинным. Дэш кивнула и уселась на круп, положив передние ноги на небольшой подоконник. Небо затянулось серо-жёлтыми тучами, но жара и пыль ещё царили этим странным миром. Ещё никогда голубой пони так не хотелось домой, но увидит ли она его? Помогут ли ей в загадочном Дезертвилле? По спине Рейнбоу пробежался едкий холодок: а что, если она никогда не увидит свой Понивиль, свой облачный особняк, своих друзей? Она же Элемент Верности, она Вондерболт, она... Рейнбоу стало ещё страшнее: её явно здесь никто не знал. Да и Эквестрия ли это вообще? Что, если это другая планета, другая галактика? Что твориться в её жизни? В стёкла ударили лёгкие капли тёплого дождя, автобус сдвинулся с места. Рейнбоу лишь рисовала копытцем на стекле сердца и мордашки друзей. "Я скучаю, уже скучаю", - тихо прошептала Рейнбоу, надеясь, что Литтлбрейн её не слышит. Long, long as life itself way home...