***
Этот проныра, генерал Хакс, покидал зал аудиенций в тот самый момент, когда для разговора с Верховным лидером прибыл Рен. Хакс не сказал ему ни слова, но ликующий, явно осведомленный взгляд говорил о многом. Не стоило удивляться, что новости с Такоданы уже разлетелись среди высших чинов, но все равно это вызвало новый приступ раздражения у Кайло Рена. Он прошагал мимо генерала и, решительно представ перед Учителем, опустился на колени. Световые годы, разделявшие его и персону на голограмме, нисколько не умаляли ощущения власти и надменности, исходивших от Лидера Сноука. Старый ситх обладал достаточным могуществом, чтобы возвышаться над бренным временем и пространством. Несмотря на затворничество в засекреченной цитадели, тень присутствия Сноука простиралась во все уголки галактики, ибо ничто не ускользало от его внимания, в особенности когда дело касалось его верного ученика. — Сними маску, Кайло Рен. Он покорился, но продолжал упорно смотреть в пол. Так предпочтительней. Лицо Лидера Сноука являло собой настолько деформированную поверхность, что невозможно было понять, принадлежал ли он некогда к человеческой расе. Лишь посвященные знали, что происходил он из расы муунов, но никто не смог бы понять этого по его изломанному лику. Голос Сноука был привычно низким и размеренным. В устах мууна даже оскорбление зазвучало бы песней, но когда его охватывало недовольство, как сегодня, Учитель рычал, почти выплевывая каждое слово: — Давно ты обзавелся привычкой насиловать пленников? По крайней мере, этот, заданный первым, вопрос избавил Рена от унизительного признания. — Она была исключением, — лаконично ответил он. — Почему? — Учитель не терпел немотивированных поступков. Идейный вдохновитель Первого ордена сторонился порывов. Коварный древний ситх предпочитал долгую игру интриг, где каждое решение оттачивалось на долгосрочную перспективу. И Рен уважал его за это. В конце концов, Учитель неспроста многие годы наставлял Дарта Сидиуса. — Она не поддалась допросу. — Она не поддалась твоему разуму, но не могла сопротивляться твоему телу, так? — Да, — Рен вздрогнул от предложенного обоснования. — И это никак не связано с тем, что она юна, хороша собой и чувствительна к Силе, не так ли? И с тем, как она сияла праведным Светом Сопротивления? Слушая откровенные прозрения Сноука, Рен чувствовал, как от смущения начинают пламенеть щеки. Сноук всегда легко раскрывал его самые сокровенные тайны, но Рен продолжал упорно сверлить пол взглядом. — Ну конечно же нет, — передразнил его Учитель. — Поскольку ты, мой мальчик, невосприимчив к Свету… Или как ты там мне говорил. Неоднократно. — Уровень мидихлориан в ее крови впечатляет, — Рен предпринял попытку отвести тему разговора от себя. И — в виде исключения — Сноук проглотил приманку. Рен знал, как старый Учитель обожает рассуждать о евгенике Силы. Сноук задумчиво погладил подбородок. — Да, она была Пробуждением, которое мы все ощутили. И мать, и дитя отмечены Силой. Значительно больше, чем даже ты, Кайло Рен, — с каким же наслаждением Учитель сообщил ему эту нежданную информацию. — Да, Учитель, — выдавил Рен сквозь сжатые зубы. Мидихлорианы — всего-навсего показатель потенциала в Силе, а не мерило истинной мощи. Но он воздержался от справедливого замечания. Сноук всегда любил смирять его гордость — а особенно тем, что задевало его происхождение по линии Скайуокера. — Мальчик необыкновенно силен. Сомнений в твоем отцовстве быть не может, — Учитель замолчал, ожидая признания этих слов, желая, чтобы ученик сам произнес их вслух. — Да, — послушно согласился Рен. — Кто знает об этом ребенке? — Старая пиратская ведьма Маз Каната, но она мертва. FN-2187, штурмовик-предатель, дезертировавший в Сопротивление. Его допросили и недавно обменяли по договору о военнопленных с Сопротивлением. Еще офицеры и штурмовики, участвовавшие в миссии на Такодане. — Все они? Все, и даже больше. — Девчонка не была изолирована, когда открывала новость. — Значит, к настоящему моменту весь твой личный состав в курсе, что у тебя ребенок от официантки из Сопротивления. У него не нашлось, что ответить. — И поскольку нам следует предположить, что либо предатель, либо шпионы теперь тоже в курсе, включая их генерала и джедая Скайуокера, — Сноук сделал короткую паузу, — они захотят похитить ребенка, раз они знают, что он у нас. Они решат, что будет справедливо забрать его, по праву кровного родства. Рен по-прежнему продолжал молчать. Смерив его долгим оценивающим взглядом, Сноук наконец задал ожидаемый вопрос: — Каким ты видишь выход из этой ситуации? О, у Рена имеется план. Он запрячет их подальше и забудет об их существовании. — Я отправлю девчонку и ребенка на дантуинский объект. Он защищен. Сопротивление никогда не вытащит их оттуда. Когда мальчик вырастет, будет возможность отправить его обучаться на штурмовика. — Тюремный лагерь? Чувствительный к Силе штурмовик? — Верховный Лидер изумленно поднял брови. — Рассмотрел ли ты этот вопрос во всей его полноте, мой ученик? Очевидно, нет, к вящему удовлетворению Учителя, и Рен мысленно приготовил себя к грядущим нравоучениям. — Годы спустя ты можешь обнаружить в себе интерес к этому мальчику. Поведай мне свое видение: как дитя, выросшее в неволе, бок о бок с политическими заключенными из Новой Республики и солдатами Сопротивления, будет воспринимать Первый орден? И что, как ты считаешь, это дитя будет чувствовать к отцу, которого знает лишь как человека, изнасиловавшего его мать и приговорившего ее к каторге? И что ты сам будешь чувствовать, когда придешь за этим мальчиком, лет двенадцати, и найдешь его безграмотным, невоспитанным, внушаемым, абсолютно неподходящим для обучения ситха? История твоей семьи ничему тебя не научила, Кайло Рен? — Меня не интересует ребенок, — вырвалось у него против воли, но во всяком случае он сказал правду. Во вселенной нет ничего желанней, чем забыть о существовании мальчишки. А его мать… Что ж, он заставит себя предать забвению и ее. — Это ошибка! — зашипел Сноук, выражая свое яростное неодобрение. — В нем кроется потенциал. Тебе необходимо видеть дальше банального раздражения ситуацией и осознать дар, попавший тебе в руки! Мальчик — одаренный Силой сын из рода Скайуокера и потенциальная ценность для Первого ордена! Вероятно, даже твой наследник и будущий ученик! — Верховный Лидер покосился на коленопреклонённого Рена. Деформированное лицо скривилось от пренебрежения. — Однажды сей мальчик и его сила могут пригодиться тебе, хотя бы для того, чтобы убить меня. Рен резко вскинул голову. Он преданный последователь, о чем тут же и поспешил сообщить: — Я верен вам, Учитель. — Да-да, — с усмешкой отмахнулся старый ситх. — Все ученики верны до определенного момента. Вейдер был верен, пока не сбросил Сидиуса в шахту реактора. Сидиус был верен, пока не попытался обезглавить меня во сне. Путь ситхов — достижение власти. Я это хорошо понимаю. Твой день настанет. — Учитель наклонился в своем кресле-троне, погрозив ученику костлявым пальцем. — Не забывай, что риск — это обоюдоострый меч. В один прекрасный день ты можешь пожелать, чтобы мальчик был на твоей стороне, когда решишь убить меня. Но учти и то, что, доведись тебе разочаровать меня, Кайло Рен, — и в один прекрасный день и я могу пожелать, чтобы мальчик убил тебя и занял твое место подле меня. Итак, как видишь, мальчик — это возможность. Для нас обоих. И сейчас я спрашиваю тебя снова: каким ты видишь выход из сложившейся ситуации? Учитель редко делал завуалированные угрозы, еще реже — с прямым упоминанием о смерти. Как правило, ему этого не требовалось, но Рен основательно протрезвел. — Я… я оставлю их, — он постарался произнести это с как можно большим воодушевлением. — Ты отправишь их в замок Баст, — распорядился Сноук. — Там мальчик будет находиться в покое и безопасности, как и подобает ему, учитывая его потенциальную роль в будущем Первого ордена. И ты будешь взращивать связь с мальчиком, Кайло Рен. Не предоставляй ему повода сомневаться в нас или Первом ордене. Сбагрить их на Набу, к старому Майло? Да, он вполне в состоянии это сделать. — А его мать? — Используй ее по своему усмотрению, — постановил Сноук. — Но не причиняй ей вреда. Она все еще может нам пригодиться. Тьма сокрыта в ней. Я провидел ее. Извести власти на Такодане, что арестованные мать и ребенок мертвы, организуй правдоподобные доказательства. Оставь что-нибудь Сопротивлению на случай, если они примутся разнюхивать подробности инцидента. — Да, Учитель. — Встань, ученик, — нахмурившись, приказал муун, оглядывая его с явным неудовольствием. — Твоя… неосмотрительность… с пленницей не волнует меня. Но ты плохо справляешься с последствиями. Тебе необходимо научиться действовать более проницательно, более утонченно. Оставаться выше собственного недовольства, думать о том, что ты сможешь обрести в будущем. Власть — это не только демонстрация грубой силы. Не все обретается благодаря световому мечу. Величайшие Лорды ситхов были большим, нежели простыми воинами Силы. Они были мастерами интриг и стратегии. — Верховный Лидер откинулся на спинку кресла, подводя итог: — Определенно, тебе требуется дальнейшее обучение этим навыкам. Рен чувствовал, как лицо горит от унижения. — Я приветствую испытания, Учитель. Но Сноук еще не закончил вворачивать нож. — Каким разочарованием окажется для внука Дарта Вейдера остаться в памяти галактики тупым орудием — наподобие Мола. Или удобным средством достижения цели — вроде Тирануса. Они оба едва ли были достойны титула ситха. И, несомненно, ни один из них не удостоился бы того, чтобы стать моим учеником. — Учитель умолк, позволяя Рену в полной мере воспринять услышанное, и затем повелел: — Вымани у девчонки карту к Скайуокеру. Приказ озадачил Кайло Рена. — Карта теперь бесполезна для нас. Сопротивление владеет дроидом почти три года. Скайуокер давно исчез. Ни я, ни вы не можем открыть врата джедайского храма. — Возможно. Но твое испытание по поиску карты продолжает оставаться незавершенным, — лицо Учителя исказилось в неприятной улыбке. — И ты не станешь отнимать ее, Кайло Рен. Девушка должна отдать ее по собственной воле. Ты должен убедить ее. Вот твое новое задание.***
Выходя из орденского шаттла, Рей подняла глаза, и на миг ее охватило благоговение. «Ничего себе!» На Джакку или Такодане не водилось настолько потрясающих строений. Высоко возвышаясь над ней, ввысь уходила массивная крепость, увенчанная шпилями. Заходящее солнце отражалось от здания, заставляя его сверкать в исчезающем свете. Крепость была выстроена на крутом горном массиве, у подножия которого плескалась вода. Открывающееся зрелище казалось нарочито угрожающим и в то же время захватывающим дух, странным образом напоминая Рей о Кайло Рене. У платформы в ожидании их прибытия стоял сухопарый человек. Он был бледен, у его висков виднелись заметные залысины. На вид, пожалуй, ему можно было дать столько же, сколько покойному Хану Соло. Он был затянут в черное, но его одежда не походила на орденскую униформу. Он наклонил голову, приветствуя сопровождающего ее мужчину в маске: — Добро пожаловать, рыцарь Рен. — Я передаю пленницу под ваш надзор, — возвестил конвоир и вручил старику детонатор. — Ей вживили ликвидатор. От вас требуется установить для нее периметр. Рен сообщил, что она опасна и попытается сбежать. Пожилой человек выслушал эти слова без комментариев. Рей следила, как его глаза скользят по ее фигуре, задержавшись на обмякшем малыше, крепко спавшем на ее плече. — В сообщении не говорилось, что прибудет ребенок. — Ребенок был… непредвиденным обстоятельством. — Понятно, — кивнул старик. — С ней есть какой-либо багаж? — Нет, только мальчишка. — Вы останетесь у нас, рыцарь? — осведомился он. — Нет, — сообщив об отказе, рыцарь развернулся и в сопровождении штурмовиков возвратился на корабль, который почти сразу взлетел и исчез в ясном небе. Рей осталась наедине с пожилым мужчиной, растерянно пытаясь понять, где же она очутилась и что станется с ней и с Ханом. И было еще кое-что, вызывавшее тревогу — ее глаза не отрывались от детонатора в руках незнакомца. Заметив ее взгляд, тот вдруг улыбнулся ей — простодушно и как-то успокаивающе. — Приветствую. Ты можешь звать меня Майло, — он указал в сторону высоченного входа: — Пожалуйста, следуй за мной. Замок Баст показался Рей чередой сплошных бесконечно сменяющихся сводчатых коридоров. Интерьеры отдавали благородной элегантностью, но по большей части были лишены цвета. Поверхности стен, пола и потолка представляли собой смесь серых и черных отполированных до блеска камней, впечатлений добавляли острые углы и грани. Обстановка неприкрыто свидетельствовала о достатке. Огромные окна по периметру открывали вид на величественную панораму. Рей не могла не залюбоваться тем, как свет заходящего солнца отражался от поверхности окружающего замок озера. Вид такого количества воды практически заворожил бывшую жительницу планеты пустынь. Заметив, что она остановилась, Майло сделал то же самое. Он замер за ее спиной и неожиданно начал нажимать кнопки на детонаторе. От раздавшихся звуков Рей похолодела. — Прости мне эти прикосновения, — без малейших затруднений извинился он, поднимая ее волосы и прижимая пульт детонатора к основанию шеи. — Но я хочу обезвредить ошейник. Позже нам понадобится хирургически удалить чип, сейчас он отсоединен. Слух не обманывал ее?.. Через мгновение пиликанье прекратилось, и — это, конечно, невероятно, но старик по имени Майло вручил ей детонатор. — Можешь сохранить на память. Рей растерялась из-за нежданной доброты, с трудом удерживаясь от слез, совершенно не понимая, что все это значит. Майло одарил ее новой ободряющей улыбкой. — Здесь не тюрьма. Ты в гостях. Лорд Вейдер никогда бы не потерпел рабский ошейник на гостье в своем замке. Глаза Рей округлились. — Это замок Дарта Вейдера? — тихо спросила она, пораженная и испуганная открытием — Да, — старику как будто понравилась ее реакция. Его голос был наполнен гордостью, когда он перешел к объяснениям: — Ты находишься в Озерном краю на планете Набу. Во времена Империи замок Баст был личной крепостью Лорда Вейдера. Ныне он принадлежит его внуку. Но пока я остаюсь здесь хранителем, правила Лорда Вейдера будут соблюдаться, а Лорд Вейдер не считал рабство приемлемым в замке Баст, — голос управляющего замка был под стать ему самому — спокойный, размеренный и полный скрытого достоинства. — А теперь, моя дорогая, поведай мне, кто ты и кто этот сонный малыш. Она долго и с подозрением разглядывала доброго незнакомца, пока он терпеливо дожидался ее ответа. — Я Рей, — наконец решилась она. — Со мной мой сын Хан. — Хан? — задумчиво повторил Майло, переваривая эту информацию. — Рей, кем ты приходишься Кайло Рену, раз оказалась тут, в его замке? Рей неуверенно молчала, не зная, как ответить на это. Разве не очевидно? Она его пленница. Все прочие разговоры о гостях не могли обмануть ее! — Я никто, — обронила она, подводя черту под своими сомнениями. Майло хмыкнул, услышав явно уклончивый ответ, его глаза поблескивали. — Моя дорогая, раз ты сейчас здесь, значит, ты определенно не «никто». Однако, когда он не стал давить на нее и развивать эту тему, Рей ощутила несказанное облегчение.