Держатель фонарика

                  — Пашенька, можно попросить тебя об очень деликатном одолжении? — Конечно, — отозвался Паша, затаив дыхание, и не без тайной надежды. На невозможное. — Ты свободен сегодня вечером? Душа Пашки заметалась в смятении: а вдруг невозможное не такое уж невозможное? — Да. «Для тебя я всегда свободен, любовь моя…» — Ты не мог бы прийти в одно условленное место? — Зачем? — тихо спросил он. -… Надо пообщаться. — Наедине? — Почти. — Значит, это деловая встреча. — Да погоди с выводами… — Неважно. Я согласен выполнить деликатную просьбу. — Но она очень деликатная. Такая деликатная, что я не знаю, можно ли о таком вообще просить, — мялась Алиса, словно сама толком пока не решила, стоит ли просить о таком лучшего друга. С детства и до сих пор лучшего. Если конечно не считать мужа, который и друг, и многое другое… да что там — вообще весь мир. Но муж мужем, а вот иногда приятно, что ещё есть и настоящий друг вроде Пашки. Тем более что он давно смирился с тем, что она вышла замуж за другого. — Можно. — Но оно очень-очень деликатное… — Всё равно можно. — Ну… если всё равно можно… понимаешь… нет, не так. Вот скажи — мы же всё давно выяснили? — Ты о чём? — О твоём отношении к моему замужеству. — А, ну да. Конечно. — И ты в самом деле давно… ммм… не расстраиваешься из-за этого? — Разве что из-за того, что ты выскочила замуж в шестнадцать. Это же рановато для девушки. Я-то до твоего восемнадцатилетия собирался ждать. Если бы знал, что ты готова выйти в шестнадцать, то мог бы опередить с ухаживаниями и предложениями твоего мужа и тогда… — Паш, Паш, это ты уже говорил… Не надо повторяться. — Нууу… в что касается всего прочего, то в любом случае я как минимум желаю тебе счастья. — Спасибо… Значит, ничего не изменилось? — Ничего. К чему эти вопросы, подруга? Если это давно всё решено. — Понимаешь, дело в том, что на этот раз ситуация такая… ммм… деликатная, что я просто обязана ещё раз всё уточнить. — Ну уточнила. Дальше-то что? Ты вроде попросить о чём-то хотела. — Ну да. Я к этому как раз и веду. — Так приведи уже. Что ходить-то вокруг да около. — Помнишь, как ты… помогал мне с мужем встречаться? — Ну да. Помню. А что — опять помощь нужна? — Да. — Не вопрос. Помогу. — Погоди. — А что? — Всё не так однозначно… — Алиса, ты сама загадочность. — Дело в том, что на этот раз тебе надо побыть в одном помещении с нами… — Чего? — Да… — Я правильно понял, что мне надо… постоять возле ложа? — Ну, если это можно назвать ложем… — Ну ладно… Просто отойду подальше. — Нуууу… Там так тесно… Буквально каморка… боюсь, что особо подальше не получится… — Ну ладно… Тогда отвернусь… — Боюсь, что не получится. — Да почему? — Потому что тебе нужно будет видеть, куда падает свет фонарика. — Фонарика? — Ну да. А зачем, по-твоему, нам нужен посторонний в каморке? — Держать фонарик? — Угу… — А вообще без фонарика никак? — В том-то и дело. Понимаешь, он хочет, чтобы ему было хорошо видно… меня… везде… — Не надо подробностей. — Ах да, извини… — Не надо извинений. Просто скажи — а что мешает воспользоваться обычным светом? — Ну он же у меня романтичный до невозможности. Он хочет, чтобы непременно с фонариком. Вот… — Нда. Если романтичный, то конечно… Это многое объясняет. Хотя… а что романтичного в тесной каморке с фонариком? — Ну как ты не понимаешь. Пашка, в тебе совсем нет романтики. — Объясни — может пойму. — Ну как тебе объяснить… Темнота… И свет фонарика. Только свет фонарика. — Ну и что? — Как что? Это же напоминает ему студенческие годы. — А, разве что так. — Вот, я знала, что ты поймёшь. — Пока не всё… А посторонние не мешают его романтическому настрою? — Ну что ты, ты же не обычный посторонний. Ты же самый близкий друг. Настоящий друг, правда? — Правда… — Спасибо, милый, — Алиса благодарно чмокнула лучшего друга в щёчку. — Я знала, что на тебя можно положиться абсолютно во всём. Кстати… а ты сможешь осветить нужные места? Поймёшь, в какой момент на что лучше направить свет? Ну… во время… этого самого… — Попробую догадаться. — Ну ладно. Если что — в крайнем случае муж подскажет, куда нужно светить. — Угу.