Ложное впечатление

      Молодая девушка быстро шла по коридорам аэропорта ОʼХара, везя за собой огромный чемодан на колесиках. Добравшись до зоны встречающих, она начала оглядываться по сторонам, пытаясь отыскать в толпе знакомое лицо. Наконец, она увидела его и поспешила навстречу.       — Эрик, — тускло поприветствовала она высокого мужчину.       — Нита? — удивленно спросил Фрост, рассматривая девушку, чью голову покрывал темно-синий платок, а глаза были закрыты большими черными солнцезащитными очками. — В Нью-Йорке новая мода?       — Не хочу, чтобы меня засняли папарацци, кретин, — прошипела Нита, впихивая в руки Эрика свой чемодан. — Тем более с тобой.       Фрост хмыкнул и молча повел девушку к выходу на парковку.       Когда они сели в машину, Нита сняла платок и очки и начала придирчиво рассматривать свое отражение в зеркале. Оставшись удовлетворенной увиденным, она откинулась на сидении и посмотрела на Эрика, который медленно выезжал с территории аэропорта.       — Кто она? — спросила Нита бесцветным голосом.       — Новый ассоциант. Ее зовут Беатрис Прайор.       — Она красивая?       — До тебя ей далеко, детка.       — Оставь при себе свои дурацкие прозвища, Эрик, — фыркнула Нита. — Ты уверен, что у них все серьезно?       — Уверен, что у него все серьезно. Он работает с ней в паре над одним делом.       Нита удивленно посмотрела на Эрика.       — А ты ведь не хуже меня знаешь, что Тобиас ненавидит работать в команде, — продолжал Фрост. — Уверен, что он сам попросил Маркуса об этом.       — А что она?       — Пока ничего, но скоро будет окончательно им очарована. Он подвозит ее на работу и с работы, они вместе обедают. Она постоянно торчит в его кабинете, причем по его же инициативе.       — Я признательна тебе за новость, но ты-то что от этого выиграешь?       — Беатрис принадлежит к одной из самых известных в Чикаго семей. Сейчас их дела идут не очень, но в ближайшее время все может измениться.       — Старая история: деньги, положение в обществе, связи. Что тебе мешает очаровать ее? Раньше у тебя не было с этим проблем.       — Меня больше интересует ее младшая сестра — горячая штучка. А Беатрис в их семье — главный авторитет после отца. Если она сблизится с Итоном, он может рассказать ей правду. После этого мне будет нечего ловить.       Нита понимающе кивнула. Некоторое время они ехали молча, каждый витал в своих мыслях.       — Честно говоря, не думал, что ты согласишься, — снова заговорил Эрик. — Был приятно удивлен.       — Еще два месяца назад не согласилась бы, но после того, как у меня ничего не вышло с Тони Спарксом, это пока мой единственный шанс на безбедное будущее. Моя карьера модели подходит к концу, работы становится все меньше и меньше. Актриса из меня оказалась никудышная. А в качестве телеведущей я интересую продюсеров, пока мое лицо мелькает на обложках журналов.       — Тони Спаркс? Хозяин сети кинотеатров? Этот жирный старикашка? Ты была с ним?       — Заткнись. У него куча денег и нет наследников. Если бы не его друг, на моем пальце уже красовалось бы обручальное кольцо.       — Он тебя узнал?       — Узнал. И рассказал Спарксу. Ладно, не будем об этом. Завтра должна прилететь Эвелин.       — Она согласилась?       — У нее тоже некоторые финансовые затруднения, поэтому она охотно нам поможет.       Помолчав, Нита добавила:       — Если бы не вы и эта истеричка Тори, я бы уже была женой Тобиаса!       — Не волнуйся, будешь.

***

      Тобиас Итон провел все выходные дома, стараясь не покидать пределов своей спальни, чтобы не столкнуться с отцом. Ему было необходимо успокоиться и все обдумать в одиночестве. В последний месяц все шло кувырком. Два года он учился жить заново, мастерски скрывая свои мысли и чувства от посторонних. Два года ушло на то, чтобы выстроить вокруг себя стены и обрести подобие былой уверенности. А теперь все медленно рушится.       Сначала появилась Беатрис Прайор. Она так беспардонно и стремительно вторглась в его жизнь и в его мысли, что поначалу он практически ненавидел ее за это. Но с каждым днем все отчаяннее искал встречи с ней, пытался поймать ее взгляд, старался оказаться рядом c ничего не подозревающей девушкой. Его тянуло к ней, словно магнитом. Он начал засыпать и просыпаться с мыслями о Беатрис.       После неудавшейся помолвки Тобиас решил поставить крест на личной жизни, довольствуясь кратковременными, ни к чему не обязывающими связями. Будучи разочарованным в любви и в семейных ценностях, он видел в женщинах одни недостатки и находил особое удовольствие в их публичном обличении. Единственным исключением были коллеги и друзья, с которыми Тобиас вел себя, как прежде. Перед всеми же остальными представительницами прекрасной половины человечества он старался выглядеть надменным подлецом.       Впервые за два года Тобиас Итон корил себя за этот выбранный образ именно из-за Беатрис. Вместо того, чтобы начать ухаживать за ней, ему нужно стараться заслужить ее доверие и уважение. Видя, что все его неуклюжие попытки скорее пугают и сбивают с толку девушку, Тобиас попросил отца разрешения стать ее напарником, чем немало удивил Маркуса.       И все вроде стало налаживаться, но он опять все испортил, когда полез целоваться. Тобиас боялся, что, как и после Дня Святого Валентина, Беатрис вновь сделает вид, что ничего не произошло. В прошлый раз ему не хватило смелости самому заговорить об их поцелуе, но в этот он твердо решил расставить все точки над «и».       От Беатрис его мысли переметнулись к людям, которых он вычеркнул из своей жизни два года назад и надеялся больше никогда не увидеть. И вот теперь с одним из них он ежедневно видится на работе. Каждый раз при встрече с Эриком Тобиас изо всех сил сдерживал себя, чтобы не начать драку и не убить его прямо в офисе. Еще больше его злило быстрое сближение Фроста с Беатрис. Все чаще у Тобиаса возникало желание обнародовать правду об их отношениях с Эриком, чтобы предостеречь Беатрис. Но он не мог поступить так с отцом и сестрой.       И в довершение всего в его жизнь возвращается Эвелин. Женщина, являющаяся его матерью.       В понедельник утром Тобиас решился на разговор с Маркусом. Откладывать дальше было нельзя.       — Доброе утро, пап, — поприветствовал отца Итон-младший, присоединившись к нему за завтраком.       — Доброе утро, сынок. Я уж было решил, что ты объявил голодовку, — улыбнулся ему Маркус.       — Мама возвращается в Чикаго, — тихо проговорил Тобиас.       — Что? Когда? — нервно спросил Итон-старший.       — Она позвонила в пятницу вечером. Сказала, что прилетает утренним рейсом в понедельник. Должно быть, она уже в городе.       — Она… Что она хочет? Зачем?       — Сказала, что нам с ней нужно серьезно поговорить. Подозреваю, что у нее опять закончились деньги, — пожал плечами Тобиас.       — Ты с ней встретишься?       — Боюсь, что придется. Когда твоей бывшей жене что-то надо, она бывает чрезвычайно настойчивой. Скорее всего, она сама явится либо сюда, либо в офис. Предупредишь прислугу, чтобы они ее не пускали в дом в наше отсутствие?       Маркус рассеянно кивнул. До конца завтрака мужчины больше не проронили ни слова.       Попрощавшись с отцом, Тобиас поспешил к своей машине, предвкушая встречу с Беатрис. По дороге к ее дому он несколько раз повторял про себя заранее заготовленную речь, надеясь, наконец, объясниться с девушкой. Но когда он подъехал к знакомому особняку, его ждало разочарование. Беатрис вместе с Шоной, весело смеясь, садились в машину Зика, который галантно открывал перед сестрами двери.       Выругавшись, Тобиас свернул на параллельную улицу, надеясь, что остался незамеченным. Он гнал изо всех сил, чтобы приехать в офис первым и успеть поговорить с девушкой до начала работы.       Поставив машину на свое место на подземной парковке, Тобиас стал ждать у лифта. Когда Беатрис, наконец, появилась, Итон, не здороваясь, схватил ее за руку и втащил в лифт. Но за ними в кабину вошли еще несколько человек, которые, к огромному сожалению Тобиаса, поднимались еще выше.       Не выпуская руки Беатрис из своей, Итон сразу же направился к себе. Попросив свою секретаршу Молли не отвлекать их, Тобиас затащил в кабинет Беатрис и уже собирался закрыть дверь на ключ, как услышал знакомый голос.       — Здравствуй, сын!