Софи-Энн Леклер/Клаус Майклсон. TO crossover.
9 августа 2017 г. в 14:18
Жемчуга гроздьями обвивают ей шею, но змеи тут были бы более уместными.
Вместо белоснежных бусин — жалящие друг друга аспиды, и это было бы весьма в духе Софи-Энн Леклер, самой большой и ядовитой гадюки, которую когда-либо встречал Клаус Майклсон за всю свою прожитую тысячу лет.
Сгрести эти жемчужные гроздья в кулак, грубо рвануть на себя, оскалить клыки и отвесить пощечину этому порочно-безупречному лицу — кажется, ему никогда не надоест эта забава.
Софи-Энн в ответ лишь довольно щурится сытой кошкой, откидывает голову назад, обнажая беззащитное горло, подталкивая к более активным действиям.
Она начинает сопротивляться лишь тогда, когда его клыки уже глубоко в ее яремной вене, когда вкус ее крови алыми маками расцветает на его языке, когда дурман ударяет в голову: вот тогда она скалит уже свои собственные клики, тогда неистово рвет его одежду и принимается рвать плоть, тогда шипит и рычит, и их драка превращается в безумную вакханалию, и невозможно разобрать, стремятся ли они уничтожить друг друга, или же подарить друг другу садистское блаженство…
У Нового Орлеана может быть лишь один Король, все твердит Клаус Майклсон.
Новый Орлеан все еще существует лишь благодаря Королеве, возражает ему Софи-Энн.
Они делят власть уже не первый век, и все еще не могут прийти к соглашению.
— Свадьба, — мурлычет Софи-Энн.
— Одержимая сука, ты всем это предлагаешь, — смеется Майклсон презрительно, его рот выпачкан ее кровью, а она лишь томно щурит хитрые глаза и наигранно сокрушается:
— И хоть бы один согласился, Ник. Но ведь никто.
— Женится на вампирской черной вдове? Никто из древних пока не спятил, милая, — напоминает ей Клаус вкрадчиво. — Все прекрасно помнят, что стало с последним твоим мужем… Участь не самая завидная, знаешь ли.
— Неужели ты меня боишься, Ник? — принимается дразнить его Леклер. — Ты, непобедимый гибрид? Я ведь всего лишь хрупкая женщина в твоих руках, разве не ты утверждал недавно, что не по зубам мне?
— Я, быть может, и страдаю от чрезмерной самоуверенности, Софи-Энн, — признает Майклсон, — Но не от слабоумия. Новый Орлеан принадлежит мне, и так оно и останется. Ты можешь быть гостьей, но хозяйкой — никогда.
— Не зарекайся, Ник, — грозит ему пальцем Софи-Энн. — Я ведь лакомый кусочек. Многие отдали бы жизнь ради меня.
— Я к ним не отношусь, милая, — с усмешкой парирует первородный. — Ведь полакомиться тобою для меня далеко не в диковинку. Ты неизменно приходишь ко мне сама.
— Не пытайся унизить меня, Майклсон, — в глазах Леклер вспыхивают опасные огоньки. — Для того, чтобы убить обидчика, мне не обязательно выходить за него замуж.
— Оставим эту скользкую тему замужества вообще, — предлагает Майклсон. — Разве нет у нас занятий более интересных?
Жемчуга на ее шее — его любимое украшение. Воображая, как они, слой за слоем, оборачиваются в жалящих ее змей, Клаус снова и снова напивается ее собственным ядом.
Может быть, свадьба не такая уж и плохая идея.
Впрочем, определенно — не в этом столетии.