What the fuck?

Олли сидел на кровати, свесив ноги, и счастливо улыбался. Палата была залита утренним светом, шторы раскрыты, в отворённую форточку врывался летний ветерок. Тут же в палате работал телевизор. По местному каналу крутили не вполне адекватные финские мультики. Медсестра, смущаясь, уносила полнющее судно. Счастливый доктор с довольным видом заполнял карту пациента, сидя на больничной кровати напротив. Риина просто обалдела. Побелевшими пальцами она вцепилась в дверной косяк, пытаясь не упасть. - Пациент скорее жив, чем мёртв, - врач подмигнул Риине и щёлкнул шариковой ручкой. - Олли? На бледном как простыня лице больного заиграл лёгкий румянец. Не смотря на общую слабость его глаза блестели. - Сейчас сюда приедет Марко, но прежде, чем этот полоумный придурок заявится, я хочу кое-что сделать. Доктор, где мои вещи? - Нина, принесите вещи нашего Лазаря. - Хорошо, доктор, - справившись с судном, сестра заторопилась прочь, и вскоре появилась с пресловутой картонной коробкой в руках. Олли, борясь с головокружением, углубился в недра коробки и достал оттуда светло-нефритовую коробочку. - Доктор, помогите мне. - Олли, вы ещё слишком слабы. Не советую вам вставать. - А что я, по-вашему, предложение буду лёжа в кровати делать? Врач сконфузился, сунул папку с бумагами под мышку и, кряхтя, полез на подмогу ожившему гитаристу. Риина оторопело взирала на сцену с высоты своих каблуков и отказывалась верить в происходящее. Что казалось сном больше – события всего месяца или сегодняшнее утро – был тот ещё вопрос. В коридоре послышался грохот тяжёлых ботинок и вопли: « Где этот сукин сын, я сейчас ему вломлю трындюлей за целый месяц игнора!» - Дорогая Риина, вернее, Катарина, - запинаясь и краснея начал Олли, - я долго думал…Как ты видишь, целый месяц думал, … Не знаю, какое чудо вернуло меня к тебе, но я благодарен за это Богу. Я не хочу больше откладывать. Я безумно тебя люблю. Выходи за меня. У Риины в глазах помутилось. - Нина, приготовьте нашатырь, - шепнул сестре доктор. Доктор Хейккинен, отслеживая ладонью весь дверной косяк, опустилась на колени рядом с преклонившем свои Олли, и дрожащими руками коснулась осунувшихся щёк любимого. - Господи, Олли, я не верю своим глазам… - Ну а всё же? Риина отчаянно замотала головой в поисках ответа у окружающей обстановки. Медсестра Нина зажав в руке флакон с нашатырём яростно закивала, подсказывая ответ. Риина перевела взгляд снова на Тукиайнена, и, сквозь, застилающие глаза слёзы, со смехом произнесла: - Ну, конечно же, дурак ты! Нина тоже утёрла слезу. Врач зааплодировал. В этот момент в палату ворвался Марко с бумажным пакетом, доверху набитым едой и питьём алкогольного содержания. - А я купил твои любимые креветки! И пиво! Тёмное! Много! Марко замер, наблюдая, как его лучший друг, едва вернувшийся с того света, стоит на коленях и обнимает его психолога, а весь медперсонал при этом собрался у входа в палату посмотреть на это драматичное предложение руки и сердца. Они, вероятно, ещё своим внукам будут рассказывать историю музыканта, месяц находившегося на грани жизни и смерти, и о девушке, которая ночами дежурила у его кровати, не оставляя надежды на его выздоровление. Риина светилась изнутри подобно солнышку. - Олли, я должна тебе кое-что сказать… - М-м?... - Ты станешь папой. Месяцев через шесть. Олли поначалу немного оторопел, но затем быстро пришёл в себя и крепко-крепко обнял девушку. - Это же прекрасно!!! Господи, как я люблю тебя! - Эй ребята, вы ничего не забыли? – подал голос из-за спины Марко. - Тебя? – усмехнулся Олли. - Ну, как минимум. А ещё отметить твоё возвращение! Врач осуждающе взглянул на незадачливого фронтмена. - Уважаемый, ему сейчас противопоказан алкоголь. - Да я и так пьян… - улыбнулся Тукиайнен. – Вот мой самый лучший алкоголь. - Марко, да? – уточнил доктор. – Марко, идёмте, нам нужно кое-что обсудить, оставьте парочку хоть на пару минут. - Э-э… - Что э-э, Олли уже большой мальчик, без вас как-нибудь справится. - Ну ладно… Идёмте. Посторонние лица покинули палату, дав возможность этим двоим вдоволь насладиться обществом друг друга. *** Где же всё это время была Лиса и стоит ли нам её осуждать за то, что к таким великим и печальным событиям она отношения не имела? Сама бы она вряд ли обрадовалась тому, что мы имеем на неё зуб. Как же обстояли дела? А вот как. Контракт с Довом только выиграл от её переезда во Францию. Со дня на день ожидался первый день съёмок мюзикла, в котором главная роль таки досталась её новому бойфренду. Композиторы теперь усиленно трудились, создавая атмосферный музыкальный эпос, готовясь передать его в руки Poets of the Fall для написания рок-арий. Трулав однако был непреклонен и столь гнусной интрижки своей жене не простил. Он фактически купил эмиграционную службу и звонил туда по два раза на день, выясняя, не собралась ли его благоверная обратно в Финляндию. Однажды он даже отправил гневное письмо Дову , где объяснял, на какие именно части порвёт постановщика, если тот не выдаст ему местонахождение его супруги. Лисе повезло: у Дова были мозги и он старательно не вёлся на провокации. Сама же она хоть и работала на одном проекте с Фло, но виделись они крайне редко. Комнату Лиса снимала на окраине Парижа с видом на мусорные баки и пшеничные поля с ветряками вдалеке. Франция сильно напоминала ей родной Крым: грязная аграрная страна, виноградники, синеющие вдали при хорошей погоде горы. Всё здесь говорило о том, что работать тут лень, что под тёплым солнцем стоит подольше просто бродить без дела, чем застревая в пробках, нестись куда-то на другой край города. А нестись приходилось в такси. Свою машину она бросила там же, на месте аварии. Наверное, эвакуатор так и притащил эту груду металлолома прямо Трулаву под дом, вызвав немалую бурю эмоций. И всё же – она сильно волновалась за Риину. Ведь она ещё не знала последних новостей. Чем бы ни был чреват такой поступок, Лиса вознамерилась полететь домой, чтобы поддержать сестру. Как-то она поделилась своим намерением с Фло. Тот, засучив рукава, брёл рядом и пожёвывал травинку. Они шли по просёлочной дороге, наблюдая, как клонящееся на закат солнце высвечивает пылинки в мареве над колосящейся травой. Жужжали насекомые, где-то слева потрескивал кузнечик, со стороны города доносился приглушённый гул машин. - Я полечу с тобой, - наконец, твёрдо произнёс Фло. - Зачем? - Пора научить твоего благоверного хорошим манерам. - Господи, Фло, не стоит оно того. Да и тем более, ты – лицо мюзикла, не приведи Бог, это лицо будет с фингалом. - За тебя, что, никогда мальчики не заступались? Даже в школе? Лиса невесело рассмеялась. - В школе я была унылой толстухой. Только идиот за меня заступился бы. - Значит, я тот самый идиот. Извини, как по мне поднять руку на женщину – преступление. Фло аж передёрнуло. Лиса пристально посмотрела на музыканта. - Ты уверен, что справишься? - Я не изнеженный менестрель, мне доводилось и драться, и побеждать, однажды я даже тусил с группой на районе и был у них весьма на хорошем счету, - Фло подмигнул, и Лиса вспомнила фото, которые при особом желании можно было найти в интернете. - Зачем тебе это? - Ну, Лиса, обижаешь. Во Франции, конечно, не принято заступаться за женщин, поэтому доблестные рыцари вроде меня отчаянно соскучились по подвигам. Это раз. А два – чёрт, мне кажется, я имею право дать в нос ублюдку, испортившему жизнь моей любимой женщине. Трулав расплылась в счастливейшей улыбке, взяла под руку Фло, и не найдя, что сказать, носом уткнулась ему в плечо. В её душе никак не могли разделить сферы влияния тревога и счастливое влюблённое безрассудство. В воздухе душно пахло разогретой землёй. На загорелом лице француза играли отсветы, выхватывая горсти тёмно-коричневых веснушек. Глаза цвета горького шоколада светились отражённым светом золотых колосьев, смотрели далеко за горизонт, волосы как-то особенно хорошо легли, разворошённые августовским ветром. За этот месяц Флоран скинул пару кило и это добавило его лицу благородной рельефности. И не только лицу. Даже плечо – раньше вялое и будто плюшевое, стало приятно упругим. - Фло, можно, я тебя поцелую? - Тю, глупая, конечно можно! Опять ты за старое. Я ещё года два ржал, вспоминая, как ты спрашивала, можно ли меня обнять! - Я боялась. - Чего? - Ну что ты обидешься и уйдёшь. И никогда больше к нам не вернёшься. Фло искренне расхохотался. - Я же не монстр! Я живой человек. И мне приятны обнимашки. Лиса исподлобья покосилась на француза. - Иди сюда, волчонок, обниму, - снисходительно улыбнулся Флоран и заключил трепещущее создание в объятия. – Всё хорошо, чего ты дрожишь, не бойся, если б я хотел тебе укусить, укусил бы давно. Ну, ну, тш-тш-шш…. У Лисы на глаза навернулись слёзы. Фло укоризненно пожурил барышню: - Ну вот, опять ревём. Ты мне рубашку испортишь. - Выстираю. - Француженки уже сто лет не стирают руками. -Я не француженка. - А могла бы ей быть. - Фло-оооо…. - Что? - Фло-ооо…. - Ну, говори. - Мне стыдно. - А мне нет, обещаю, что не буду ворчать, что бы ты не сказала. - Обещаешь? - Клянусь маменькиным приданным. Лиса поднялась на цыпочки, чтобы дотянуться до уха Флорана. - Я люблю тебя. - Ну надо же! Открытие! - Эй! Ты обещал! - Окей, окей….Я тоже тебя люблю. Лиса испуганно воззрилась на француза. - Человек-моська, не смотри на меня так. Да, я тебя очень-очень люблю! Смотри, вот так… Флоран пятернёй откинул с её лица волосы и аккуратно так, будто боясь спугнуть, прикоснулся губами к её губам. Ох твою ж мать! Сердце Лисы скакало от пяток к горлу и обратно со скоростью проточастицы в андронном коллайдере. Дыхание перехватило. Солнце, ветер, шорох колосьев, запах его волос и пыли, нежность мягких и податливых губ….Лиса не заметила, как начала отвечать на поцелуй, казалось, она вот-вот раствориться, просто перестанет существовать. Ещё немного, ещё хоть пару секунд… Назойливо запищал телефон. Смс. Лиса не глядя нащупала телефон. Фло неохотно отстранился. Лиса смотрела на телефон так, будто не понимала, что это у неё в руках. - Моя сестра выходит замуж… - О, это же прекрасно!!!! - Нет, ты не понял. Моя. Сестра. Выходит. Замуж. А. Её. Парень. Пролежал. В. Коме. Целый! Грёбанный! Месяц! - Значит, выздоровел. - Госпо-о-оди…. – Лиса побледнела. - Я боюсь, что, к сожалению, тебе придётся побыть дружкой на её свадьбе в этот раз. Потому что её жених, даже находясь в коме, соображает быстрее меня. Лиса, не веря, замотала головой. - Боже, неужели, неужели! Я обязана там быть! - Значит, летим? - Да!!!!!!! -Машина!!!! Фло сгрёб скачущую, как безумный кузнечик, Лису в обнимку и сильно прижал к себе, пытаясь сойти с дороги. Мимо, рокоча, прошёлся хлебоуборочный трактор. Один неверный скачок, попытка вырваться и вот они уже летят в жухлую траву кубарем, путаясь, где чья рука или нога. Опомнились они уже лёжа в ложбинке среди примятых стеблей и склонивших к земле тяжёлые головы колосьев. Кому-то полагалось оказаться сверху, и в этот раз это была не Лиса. Какое же у Фло удобное, уютное тело, кто бы мог подумать! Лису просто поразил флешбек, будто молния, ворвавшийся в сознание: когда она впервые его обняла, четыре года назад. Каким он показался ей родным, своим, нужным, нет, просто необходимым. И теперь, он был так близко, так рядом, более того, по своему личному почину, а не по робкой просьбе девочки-фанатки из визжащей толпы. Фло снова провёл рукам по её волосам. Чёрт, а кондиционером вчера забыла воспользоваться, дура! А ещё у тебя маленький прыщик над верхней губой! И целая неделя после депиляции! Слава богу, хоть с духами не протупила. Господи, о чём ты думаешь! Прямо вглубь тебя смотрят эти мягкие миндальные глаза, а ты о каких-то кондиционерах думаешь! Лиса пыталась запомнить каждый миг, каждую морщинку вокруг его глаз, каждое движение ресниц, то время пролетало мимо неё. Фло снова поцеловал её и не куда-нибудь, а в район мочки уха. По телу пробежала дрожь, один раз, второй. Господи, Фло, что ты делаешь, прекрати!!! Однако здесь мы вынуждены прервать своё повествование о Лисе и Фло, чтобы уделить внимание Риине, которая в данный момент времени бежала по коридору больницы, толкая впереди себя кресло-каталку, в котором, аки царь на троне, восседал Олли с картонной коробкой на коленях. Риина визжала, буксовала на виражах, Олли размахивал над собой рубашкой-флагом. Он был ещё слишком слаб, чтобы ходить, но чувствовал себя уже вполне прилично. - Сейчас домой, завтрак и душ, а потом мы поедем смотреть для тебя смокинг! - Нет, мне кажется твоё платье всё-таки важнее! - На таких, как я, подойдет каждое второе платье, а вот для таких, как ты, смокинг придётся искать разве что в магазинах подростковой одежды. Пауза. - Олли? - Что? -Я люблю тебя. Я так счастлива, что ты снова со мной. - И я… Риина перегнулась через кресло и поцеловала Олли в нос. Тот сморщился. Зарделся. Подтянулся на поручнях, привстал и поцеловал Риину, куда сумел дотянуться – почти что в подбородок. Тем временем Лиса и Фло уже летели первым рейсом в Хельсинки. У всех было действительно хорошее, предпраздничное настроение.