Око тайфуна

А за окном шелестят тополя – Нет на земле твоего короля… А. Ахматова

Время для Андуина Лотара остановилось тогда, когда он – еще с высоты – увидел безжизненное тело своего короля в гуще зеленокожих. Все, что он делал после этого – управлял грифоном, сражал врагов, говорил речь со ступеней кафедрального собора – делал словно бы кто-то другой, в глубине которого был заперт сам Лотар. За героизм в бою его будто бы представили к награде. Но что толку, если он не сумел спасти Ллейна? Речь была будто бы такая страстная, что рукоплескал весь Штормград – но что толку, если сказана она была над гробом? Все потери Лотара за эти дни словно бы слились в одну. Сколько бы он ни пытался представить себе Медива или сына, чтобы должным образом оплакать их, перед глазами стояло мертвое лицо короля. Неживой Ллейн из этих видений ни в чем не укорял своего генерала. Он просто был – и в этом было самое горькое, потому что такова была реальность. Все, словно бы сговорившись, разом оставили Лотара в покое. Верно, война не окончена, но великая битва позади, а с остатками зеленокожих мы разберемся сами, Лорд-главнокомандующий. На вас сейчас первейшие заботы – королевская семья да управление страной. И, за всеми этими словами, невысказанное, но почти осязаемое – отдохните, Лорд-главнокомандующий, вам и так крепко досталось. Почти все – да что там, все дела взяла на себя Тарья. Удивительно, но ее не подкосила ни гибель мужа, ни предательство Хранителя и Гароны. Тарья просто выплакалась, поплотнее сжала губы и уже на следующий день созвала торговый совет – выделять золото на восстановление разрушенных сел. Когда Лотар пытался с ней поговорить, сестра только хмурилась и отмахивалась – позже, мол, позже. Даже в ее жестах и лице читалось ненавистное «отдохни, Андуин, тебе и так крепко досталось». Поначалу Лотар протестовал – посещал все до единого советы, ночами размечал тактические карты, тренировался до седьмого пота. Тарья была недовольна. Не вслух, конечно, но ее досада прямо искрила в воздухе, как магический щит. Дошло до того, что паладин стал чувствовать себя не на своем месте. Во дворце кипела жизнь, как будто ничего не случилось. Сновали взад-вперед лакеи, купцы с тарьиного совета тискали по углам горничных, когда думали, что их никто не видит. Караул у тронного зала сменялся строго по часам, и всё казалось, что вот-вот распахнутся двери и войдет знакомая фигура в расшитом плаще… Двери распахивались, но теперь людей возглавляла Тарья. Все придворные и послы шли за ней, буквально поедая глазами, а стоило кому-то из них заметить Лотара, он немедля отводил взгляд. Паладин чувствовал себя призраком, и это казалось честным. Погибнуть следовало ему, а не Ллейну. Что толку от регента, которого оберегает родная сестра? Стране нужен живой король. Устав от повторяющихся, цепочкой друг за другом следующих мыслей, Лотар удалялся в часовню. Поначалу он молился как воин, потом умолял как ребенок, потом разбивал о мраморный пол колени и кулаки, как безумец. Спроси его кто, он бы все равно не смог сказать, о чем молится и чего просит. Все равно главное его желание – живой, успевший нырнуть в портал Ллейн – не смог бы выполнить ни Свет, ни пресловутая Скверна. Облегчение не приходило. Даже слезы не приходили. В один из таких дней – тускло-пасмурных, с тяжелым небом, но даже без намека на скорый дождь – на выходе из часовни Лотара ждали. Знакомая фигура в поношенном плаще поднялась ему навстречу, стоило паладину отворить дверь. - Лотар, ты… - нервно начал молодой маг, но Лотар не стал слушать. Рефлекторно уклонившись, чтобы не задеть ненароком полой камзола, он обошел застывшего на пороге часовни Кадгара и удалился. Спиной он чувствовал провожающий его взгляд, но, по счастью, оклика не последовало. Покуда Лотар дошел до ограды храмового сада, он и думать забыл о Кадгаре. Впереди его ждала изматывающая тренировка, несколько кружек портера и ночь, полная полупрозрачных снов, не приносящих отдыха. Назавтра Кадгар явился снова. Пока он краснел, бледнел и подбирал слова, Лотар направился было прочь, как вдруг почувствовал цепкие пальцы на рукаве. - Королева беспокоится о тебе! – выпалил наконец маг, вперивая в Лотара праведно пылающие глаза. Тот выдержал взгляд без труда, даже не изменившись в лице. - Королева сама… отстранила меня от дел, - наконец ответил паладин. Собственный голос прозвучал сухо и хрипло, и Лотар отстраненно подумал, давно ли в последний раз разговаривал. - Леди Тарья хотела, чтобы ты отдохнул и справился со своим горем! – гневно продолжал Кадгар. – А не вел себя, как… как… - Как человек, потерявший за день обоих лучших друзей, а накануне – сына? – ядовито подсказал Лотар. - …как не должен вести себя регент государства, где идет война, - совладал наконец со словами маг. – И прости мне мою дерзость, Лотар, но о гибели Медива и Каллана ты вспомнил только что. Все эти недели ты оплакивал не их. Остановить занесенную руку паладину удалось с трудом. Он окинул взглядом Кадгара – тот сжался в ожидании удара, но не опустил лица, продолжая сверлить Лотара глазами. Лотар с усилием разжал кулак. - Извиняю, - сипло ответил он. Кадгар непонимающе моргнул. – Ну, твою дерзость. Что-то еще в словах мага ему смутно не понравилось, но в первый миг его ослепил гнев, а теперь уже не вспомнить. Лотар повел плечами и вновь двинулся в сторону замка. - Я приду завтра! – донеслось до него. Дни сливались один с другим, поэтому слов мага Лотар не запомнил. И вообще о существовании Кадгара он вспомнил, лишь столкнувшись с ним в дверях часовни на следующий день. В буквальном смысле. - Я же пообещал, что приду, - обиженно бросил маг, путаясь в складках плаща. – Ты мог бы ожидать меня и не распахивать дверь вот так внезапно! Паладин хмыкнул, глядя на барахтающегося в траве Кадгара, и подал ему руку. Тот окинул протянутую ладонь подозрительным взглядом и неуклюже поднялся сам. - Ты хотел о чем-то поговорить, - напомнил Лотар. Уверенность в лице мага испарилась, уступив место замешательству, если не легкой панике. Он обернулся, нашел взглядом ближайшую скамейку и уселся. - Так о чем? – повторил Лотар, устраиваясь рядом. - Да о чем угодно, - выдавил наконец Кадгар. – Ты очень давно ни с кем не разговаривал, и леди Тарья поручила это мне. Лотар вздернул было брови, как вдруг вспомнил, каким сиплым ему показался накануне собственный голос – точь-в-точь ворот у колодца, которым не пользовались сто лет. - Тогда расскажи мне что-нибудь, - сжалился он над магом. – О своей учебе в Кирин-Торе. Какой он – Даларан? Начало ответа Лотар пропустил – так утомило его проявление внимания. Однако через некоторое время заслушался – Кадгар рассказывал о парящем городе волшебников, как рассказывают о людях. В его словах мешались восхищение и страх, презрение и зависть ко всему магическому сообществу вплоть до последнего библиотекаря. - …Тебе непременно надо там побывать. Посмотреть на город сверху – честное слово, это самое красивое, что есть на земле. Однажды товарищ – ему хорошо давалась левитация, настоящий дар – затащил меня на крышу Аметистовой Цитадели. Ох и влетело нам потом… - Что, заставили писать строчки и чистить котлы? – усмехнулся паладин. - Если бы, - хмуро ответил Кадгар, неуютно поерзав на скамье и обхватив себя руками за плечи. Лотар хмыкнул, но вопросы решил прекратить. - Это все, конечно, звучит неплохо, - сказал он, - но кто же меня пустит в Даларан? У вас там, насколько я знаю, кого попало в гости не зовут. - Ты же теперь, - начал маг и осекся, - лорд-регент, - договорил он тише, почти шепотом. Паладин вздохнул. Повисло неловкое молчание. Кадгар счищал с плаща и штанов налипшие травинки, не решаясь поднять голову. Лотар встал на ноги – скамья печально скрипнула – и побрел прочь. - Я приду завтра, - раздался неуверенный голос. Паладин впервые обернулся. - Приходи. * * * На следующий день Кадгар явился заранее. Памятуя о встрече своего носа с дверью накануне, он сразу занял давешнюю скамейку рядом с отцветающим кустом шиповника и устроился на ней с книгой. И в результате так зачитался, что едва не пропустил скрип открывающейся двери часовни. - Привет, - улыбнулся Лотар краешком губ и осторожно присел рядом. У мага уже почти привычно защемило сердце от взгляда на его осунувшееся лицо и исхудавшую фигуру. Похоже, что за этот неполный месяц паладин и вправду почти не ел – только пил, колотил манекены да молился. Во всяком случае, соглядатаи леди Тарьи утверждали так. - Так что там с Далараном? – спросил Лотар. – Вчера мы закончили на душещипательной истории о том, как ты забрался куда не надо. А что еще расскажешь? Это звучало так похоже на него-прежнего, что у Кадгара аж дух перехватило. - Ты когда-нибудь пробовал мороженое? – ляпнул он первое, что в голову пришло. Паладин покачал головой. - Я так и думал, - улыбнулся Кадгар. – Это лакомство магов – замороженный фруктовый сок и сливки. На вид как снег, на вкус – как амброзия. - Да ты сладкоежка, - усмехнулся Лотар. – Что же, это многое объясняет. - Что-что? - Чувствительный, - начал он загибать пальцы, - мечтательный, восторженный. Любовь к сладостям прекрасно ложится в ряд. - Эй! – Кадгар сам почувствовал, что жарко краснеет – как всегда, от ушей. – Мог бы и повежливее. И вообще, ничего смешного, - прибавил он, наблюдая за ехидно хихикающим Лотаром. Впрочем, то, что Лотар вообще смеялся, было уже отлично. - Если не хочешь про мороженое, - легонько пихнул он паладина в плечо, - расскажи сам что-нибудь. - Что? - А что хочешь. Красивое. Или смешное. - Красивое или смешное… - медленно повторил Лотар, и Кадгар затаил дух. – Знаешь, ведь тот Каражан, который ты видел – это бледная тень старого. «Равно как и тот Медив, которого я видел», - мысленно добавил Кадгар и невольно вздрогнул. - Раньше, когда Мед… когда Хранитель был моложе, замок был полон людей. Он ведь огромный, на самом деле, это ты видел только библиотеку да верхнюю башню. Кадгар был готов проклинать сам себя за то, что вообще решил разговорить паладина. Ведь мог бы догадаться, что сейчас тот может думать лишь об одном! Ему казалось, что тот вот-вот снова замкнется в себе от наплыва воспоминаний, и придется начинать все сначала. А королева и так в нетерпении – сочувствующие и понимающие поначалу послы вовсю начинали роптать, требуя присутствия регента. Весь королевский двор ходил ходуном, разрываемый спорами и столкновениями линий власти, и лишь Андуина Лотара окружало жуткое спокойствие, куда бы он ни пошел. - В Каражане был даже театр, - продолжил Лотар после паузы, и Кадгар еле-еле сдержал вздох облегчения. – Мед был без ума от музыки, поэтому там был орган, приходящий оркестр, все, как полагается. Тебе, кстати, понравилось бы – ставили в основном романтическую чушь, - Лотар слегка толкнул мага в плечо, поддразнивая, жест – брат-близнец кадгарова. - И вот однажды мы… с Ллейном, - видно было, что имя далось ему с трудом, - решили организовать Меду развлечение по нашему вкусу. Наняли актрисочек, купили реквизит… Медив сперва просто сидел с кислой миной, но когда на сцену вышел голый дворф… - Что, что? – несолидно выпучил глаза Кадгар. Лотар заржал неповторимым «казарменным» гоготом. - А ничего, - выговорил он сквозь смех, - разнес полсцены магией, выгнал всех, актрискам даже одеться не дал. Он в юности вроде тебя был, книжник и зануда. Ты не забывай, это ведь очень давно было. Нам тогда лет было меньше, чем тебе сейчас. Кадгар несмело улыбнулся. Паладин замолчал. - Знаешь, - негромко сказал он вдруг, - ты ведь был прав тогда, зубрила. Я и вправду горевал только о Ллейне. Потому и разозлился на тебя. Это явно было ближе всего к попытке извиниться, чем к чему-то еще. Кадгар даже решил пропустить мимо ушей «зубрилу». - Ты прав, - более уверенно повторил Лотар. – Я вел себя не слишком достойно. Он встал, хлопнул Кадгара по плечу и удалился – более быстрым и бодрым шагом, чем хоть раз за эти недели. * * * Когда Андуин Лотар явился на большой совет через пару дней, замерли все. Паладин пересек зал и занял свое место подле королевы. Бархатная мантия регента плохо сидела на его исхудавших плечах, но смотрел Лотар ясно и с достоинством. Леди Тарья бросила на Кадгара взгляд, полный горячей благодарности. Кадгар почувствовал, как облегчение и гордость наполняют его. - Я слышал, - негромко, но отчетливо произнес Лотар, - что посольство Лордерона вновь подумывает о выходе из нашего альянса. Очень надеюсь, что это лишь досужие сплетни. Зал молчал. Никто не перешептывался, не кашлял и не хмыкал. Лорд-регент и королева обвели всех одинаково пронзительными взглядами, и стало еще заметнее, как они похожи друг на друга. - Мы выиграли битву, - продолжал Лотар. – Пусть никто не думает, что все позади. Мы – все Восточные королевства – нужны друг другу. «Мы выиграли не одну битву», - мысленно возразил Кадгар, не сводя глаз с паладина. – «И, похоже, мы правда нужны друг другу».