IV. Крылья дракона

Наконец оказавшись в Нарнии и пройдя долгий кусок пути, нарнийцы получили вести из Кэр-Параваля о том, что враг изгнан и Их Величествам больше не о чем беспокоиться. На ночь нарнийцы останавливаются в огромном поместье наместника. Тот принимает гостей так щедро, как только может, вот только тысячу человек накормить и приютить не так уж и просто. Королям с королевами приходится делить малую гостиную. Эдмунд уснул на небольшом диване, прижимая к себе дочь. Если Сильви вполне хватало места, то ее отцу пришлось поджать ноги чтобы поместиться. Однако, властелин серебряного венца явно не возражал: после мерзлой земли и снега маленький диван в гостиной казался раем. Лира сидит около него на мягком ковре, поджав под себя ноги. Рядом с ней сидит Сьюзен. В руках у королевы великодушной чашка с чаем. Лира ласково проводит рукой по волосам спящего Эда. В дальнем углу комнаты, у окна на двух креслах расположились Верховный Король с его верной супругой. Нога Дженнифер лежит на колене у Питера, он, кажется, поправляет ее повязку. Правители стараются говорить потише, поэтому слов королевам не слышно. Зато по тону и активной жестикуляции видно, что пара спорит. Лира вздыхает: — Почему они все время ссорятся? Я раньше всегда думала, что они так друг другу подходят, а теперь… Сьюзен щурится и спокойно отпивает глоток из своей чашки: — Подходят. Еще как. Крылатая дева хмурится: — Но ведь нельзя так… Сьюзен едва сдерживается, чтоб не рассмеяться. Все знали, что в своей любви к Эдмунду Лира просто растворилась. Она никогда не повышала на Эда голос, окружая того нежностью и заботой. А когда Тристан дурачился с Эдом, в шутку пытаясь отвесить тому то ли щелбан, то ли подзатыльник, Лира встревала между ними в попытке защитить Эдмунда. — У Питера было много «покорных невест». — Это как? — Лира с удивлением смотрит на Сью. Королева Великодушная закатывает глаза: — Дочери наместников — знать. Таких специально воспитывали, чтоб они могли стать лучшей женой для короля: стройной, красивой, нежной и покорной. Скажу даже, что скорее всего они первоначально предназначались для Каспиана. — Сьюзен показывает кончик языка. — Но потом пришли мы и приоритетом стал Питер. — «Специально воспитывали»? — хмурится Лира. — Звучит, как будто они породистые пони. — Знаю, — вздыхает Сью. — Но такие порядки были при тельмаринцах на троне. Прунапризмия, жена узурпатора Мираза, тоже была такой вот «девочкой» — дочерью одного из лордов. Привыкли они здесь так. А мы для них странные… — Мне их жалко, — честно признается Лира. Королева Великодушная пожимает плечами: — А я думаю, там всех все устраивало. Устои людей не всегда кажутся логичными. *** Люси с огромным облегчением вздыхает, когда к ней прилетает грифон и оповещает о том, что ее братья и сестры вместе со всеми остальными держат путь к Кэр-Паравалю. Все в относительно добром здравии и вызволять их больше не нужно. Королеве кажется, что с ее плеч падает огромная тяжесть. Первое, что она делает — это приказывает приготовить горячую ванну. Через каких-то полчаса она с омерзением сбросит грязную одежду и опустится в горячую, пахнущую маслами воду. А еще через час, обмотавшись в махровое полотенце, она придет босиком в свою спальню и упадет на мягкую, словно облако, кровать и моментально уснет. Тристан обещал, что он тоже вот-вот к ней присоединится. *** — Башни Кэр-Параваля! — восклицает кто-то из нарнийцев. Каспиан резко вскидывает голову и не сдерживает радостной улыбки: это правда, они уже почти дома! Около шести сотен рыцарей были отпущены по дороге — они вернулись домой. Остальные же живут либо в городе у замка, через который они сейчас пройдут, либо в самом Кэр-Паравале. Войдя в город, Верховный король честно ожидает внимания, но… кажется, их не замечают. Вокруг много движения — люди толпами движутся в сторону замка. Большинство что-то несут в руках: бумажные гирлянды, горшочки с вареньем и соленьями, корзины с сушеными фруктами и грибами. Питер спешивается, остальные следуют его примеру. Верховный король подходит к брату: — Эд, мы что-то забыли? Какой сегодня день? Король Справедливый пожимает плечами. — Как думаешь, — продолжает Питер, — они нас не узнают? Эдмунд вскидывает бровь: — Ты в зеркало на себя давно смотрел? Питер честно задумывается: — Давно. Король Справедливый усмехается: — Так вот, такой длинной бороды ты не носил уже лет тысячу, а в этих отросших патлах, припавших пылью, нет ни намека на золотой отлив, который воспевают бродячие певцы. Питер закатывает глаза: — Ну и ладно. Слегка раздраженно, меж королями проталкивается женщина с большой корзиной, чтобы их обогнать. Питер решает не упустить свой шанс и окликает ее: — Леди, а не знаете ли Вы, что за праздник сегодня? Нарнийка деловито оглядывает королей, будто прикидывая, не глумятся ли они над ней: — Что, правда не знаете? Откуда ж вы такие повылазили? Глаза Питера округляются. Он намеревается ответить на такую дерзость, но брат ударяет его локтем под ребра — Мы из далека, — отвечает Эдмунд. — А-а-а, — протягивает нарнийка. — Так это, праздник сегодня. Мы славим королеву Люси и короля Тристана, чтобы поблагодарить их за содеянные подвиги. Питер все еще верит, что ему послышалось: неужели Лун, король Орландии, скончался и старший сын взошел вместо него на престол? — Так Тристан тоже был здесь? — быстрее реагирует Эдмунд. В разговор встанет еще одна женщина: — Конечно! Он прискакал на серебряном жеребце из самой Орландии, чтобы защитить всех нас! — Ни на каком жеребце он не прискакал! — перебивает не первая. — Он прибыл на крылатом корабле, что перелетел все льды Восточного моря! Женщины начинают спорить. Питер оглядывается на подошедшую сзади Сьюзен, но та лишь пожимает плечами. Посреди улицы образовывается круг. К спорящим женщинам присоединяются еще несколько и теперь до правителей доносятся версии о том, что орландец вообще пешком пришел, а путь его длился сто дней и сто ночей. Совсем молоденькая девушка готова поклясться, что красавец-принц поймал золоторогого оленя и прибыл верхом на нем. — Ладно, — спокойно добавляет Сьюзен, — А дальше-то что было? — А дальше они обвенчались под звон копий и мечей, — с восторгом рассказывает молодая нарнийка, — и на голову короля Тристана опустили медный венец, дабы он мог повести нарнийцев в доблестный бой! Толпа отзывается вздохами умиления. Эдмунд усмехается краешком рта: и додумался же, чертенок! Молодец. Дженнифер немного мрачнеет, гадая, будет ли у Люси еще одна, настоящая, свадьба? Джен очень любит королевские свадьбы. Сьюзен удивлена, но новостям она очень даже рада. Лира благостно улыбается и мысленно желает счастья Люси и Тристану. По ее мнению, они этого давно заслужили. Вот только Каспиан с опаской смотрит на Питера. А Питер, кажется, упорно отказывается принять очевидное: — Так, а я не понял, — добродушно улыбается Питер, — с кем Тристан обвенчался под звон мечей и чего-то там еще? И почему на него венец возложили? Это в Орландии так делают, новая мода? Толпа нарниек замолкает. Первая поджимает губы и тыкает пальцем в Питера: — А этот ваш, «из далека», совсем недалекий, что-ль?! Верховный король честно не понимает, почему ему здесь все хамят. Дженни наклоняется к самому его уху и шепотом объясняет, что к чему. Питер бледнеет, уставившись в одну точку. Заметив это, Сьюзен мягко сжимает плечо брата, боясь его реакции. Однако, женщины на улице далеко не такие терпеливые. — А еще, мы сегодня славим Сэра Роланда! Герой! — восклицает девушка с бумажной гирляндой в руках. — Герой! — восторженно подхватывают остальные. — Он один боролся против десятерых тархистанцев, чтобы освободить наших девушек из их плена и вернуть честным нарнийцам украденное захватчиком! — Как лев бился, не обращая внимания на дюжину свежих ран! — А моя кузина сама все своими глазами видела! Видела! И говорила, что нет ему в Нарнии равных ни силой, не доблестью, ни красотой! Нарнийки активно поддакивают и добавляют все новые слухи. Кто-то утверждает, что сам Аслан послал рыцаря Роланда на поле боя и что в бою тот способен оборачиваться львом. Питер переводит глаза на Эдмунда: — Они меня добить хотят?! Аслан, почему со всего мира ты выбрал именно этих двоих? Когда короли с королевами входят в ворота замка, то на главной площади их глазам открывается сколоченный руками нарнийцев помост. Он украшен гирляндами из бумажных цветов. Посреди помоста стоят трое: Люси в своей короне, Тристан с медным обручем на темных волосах и Роланд, опирающийся на длинный меч. Лире кажется, что все трое чувствуют себя немного неуютно, будто их туда насильно вывели и поставили. Нарнийцы же по очереди подходят к помосту с дарами, кланяются спасителям и благодарят за содеянное. *** Люси стоит на помосте и принимает благодарности населения. Ей неудобно. Мало того, что многие люди проделали такой длинный путь, чтобы увидеть ее, в мороз, так они еще и тяжелые подарки несут — у кого что есть, в основном съестное или то, что ремесленники делают своими руками. Королева раздумывает о том, чтоб через несколько дней устроить из подаренного пир в замке для всех нарнийцев, кто пожелает прийти. А что? Рождество же они, считай, в этом году пропустили. К помосту подходит курчавая девушка в сером плаще и обращается к Люси: — Ваше Величество, у меня неделю назад родилась дочь и я посмела назвать ее Вашим именем, чтобы она выросла такой же красивой и отважной! Люси улыбается и берет младенца на руки. Самой же Люси-младшей это явно не нравится и ребенок начинает плакать на ее руках. Королева быстро возвращает девочку матери: — Это большая честь. — Благодарю, Ваше Величество, — кланяется девушка и уходит. На смену ей приходит мужчина в грязной и помятой одежде. Он опускается перед Люси на колено: — Не знаю, как я могу выразить мою благодарность, — тихо начинает он. — Не нужно! Пожалуйста, встань! — Если королева соблаговолит исполнить мою маленькую просьбу… Люси настораживается: — Сделаю все, что в моих силах. Путник поднимается с колен и заглядывает Люси в глаза. Королева вздрагивает, узнав в нем собственного старшего брата. Даже Роланд и Тристан позади Люси заметно напрягаются. — Поговорить нужно, — спокойно продолжает Питер и от этих слов королеве, одержавшей великую победу, становится неловко, будто ее вот-вот накажут старшие за баловство.