Возлюби врага своего (Хроники Атреи)

Я медленно сходил с ума У двери той, которой жажду. Весенний день сменяла тьма И только разжигала жажду. ... Весенний день сменяла тьма, Хладело сердце над могилой. Я медленно сходил с ума, Я думал холодно о милой. А. Блок

      Таверна Афельбайн в Пандемониуме была излюбленным местом отдыха многих асмодиан. Можно сказать, культовым. Здесь встречались и представители богемы, и простые воины; посетителей развлекали певцы, музыканты и стихоплеты; иногда вспыхивали жестокие кулачные драки за право знакомства с привлекательными дамами; частенько здесь пели под гитару всем залом и делали все, что угодно, но только не чинно вкушали еду и напитки, как положено в заведениях подобного рода.       Темный зал под закопчёнными балками потолка видел взлёт новых модных звёзд и падение старых. Соревнования в пении, танцах, азартные игры, хмельные хороводы и звон бутылок, летевших в лучшем случае — за барную стойку, а в худшем — кому-нибудь в голову. Сюда приходили отдохнуть и развлечься, узнать новости и выслушать порцию сплетен; познакомиться с популярными людьми и услышать новые творения бардов.       Между чистенькими, несмотря на все усилия посетителей, столиками сновали шиго-официанты в фартучках. Барная стойка сияла мириадами огоньков, ведь вечер только начинался. Чуть позже её могут облюбовать стройные и не очень девушки в мини-платьицах, соревнуясь, кто лучше станцует кан-кан. Или превратят в импровизированную эстраду музыканты-любители. Для запланированных мероприятий существовала низкая сцена чуть в отдалении, но публике нравилась стойка. И бармен — упитанный шурак-беженец в щегольских штиблетах и с галстуком-бабочкой на полосатой тельняшке — давно смирился с этим. Благо, стаканы и бутылки он научился быстро прятать в шкафчики, а также давно устроил себе тайный ход с рабочего места прямо на соседнюю улицу. От греха, как говорится.       — Грр-рей! Как же замечательно-о-о-о! Я впервые здесь. А чем нас будут кормить? А мы закажем вино, или только коктейли? А почему официанты ходят в фартуках?       Чародейка, не способная высидеть спокойно несколько лишних минут, активно подпрыгивала, да так, что посуда на покрытом аккуратной скатертью столе дребезжала в такт движениям. Заклинатель, который уже сделал ей несколько замечаний, сейчас подчёркнуто игнорировал все обращения к себе. Маг сидел, откинувшись на спинку стула, и невозмутимо разглядывал зал таверны с помощью дышащего ему на ухо Ветерка. Любопытные взгляды обслуги, равно как и посетителей, в кои-то веки увидевших в месте отдыха элементаля, призванного вопреки этикету, Рей тоже подчеркнуто игнорировал. Он вообще был не в духе, несмотря на успех их недавнего вояжа в Бездну.       Странно, но ребятки и в самом деле не подвели наставника. Сработали почти безупречно, лишь в конце Фрейя, устав, смазала направление заклинания исцеления. В итоге Рею пришлось совершить замену, перенаправив наносимые ему удары в шкуру элементаля, дабы не поцеловаться с кибелиском. Но это оказалось не критичным — всё равно они уже заканчивали увлекательный вояж.       В итоге мечты о новой экипировке несколько приблизились к реальности, а Рей стал думать, как бы подтянуть ребятишек к новым уровням мастерства. Ведь тогда перед ними открылись бы такие перспективы!       Хотя, учитывая безалаберность некой рыжеволосой чародейки и очень старательного, но нескладного лучника, у которого вечно не хватало стрел, планы эти были весьма отдалёнными.       Ферни сделал заказ. Шиго с большим подносом в руках кивнул и стремительно умчался прочь. Затем лучник наклонился к магу через стол и тихо спросил, кивая в сторону подруги:       — Может, связать?       Рей хмыкнул и незаметно покосился на Фрейю, пребывавшую в крайней степени восторга:       — Проще утопить или четвертовать, — с долей отвращения ответил он, крайне раздосадованный, что рыжая непоседа привлекает лишнее внимание к их компании.       Заклинателю хотелось побыстрее закончить с ужином и отправиться на ночную охоту. Лучник, который пригласил их сюда в честь своего дня перерождения, подспудно чувствовал, что стал причиной раздражения мага, и конфузился. Чародейка, как уже говорилось выше, вела себя по-ребячески. На фоне остальных, не менее колоритных группок за соседними столиками, они ничем не выделялись, но Рей всё равно ощущал на себе пристальные взгляды завсегдатаев, что его нервировало.       Дефилирующая мимо их столика блондинка со знаком целителя, одетая в умопомрачительно блестевшую кольчугу, юбка которой открывала взору потрясающие ноги, кинула удивлённый взгляд на Ветерка и, неожиданно споткнувшись, полетела кубарем. Девушке показалось, что элементаль окинул её взглядом, в котором читался далеко не гастрономический, как полагалось зверю, интерес. Причина нестандартного взгляда тихо хмыкнула и поморщилась, когда красотка со всей силы впечаталась в настраивающего гитару барда, с грохотом утянув на пол и музыканта, и его печально тренькнувший инструмент.       Отвернувшись от незадачливой парочки, сцепившейся в объятиях, Рей бросил лучнику, что сейчас вернется, и направился к выходу. Ветерок послушно потрусил следом.       Вечерний Пандемониум сиял огнями. Откуда-то с площади доносилась бравурная музыка и крики подпевал. Улочка, на которой находилась таверна, была на удивление пустынной, только мерцали подсвеченные ночными огоньками красновато-розовые кроны деревьев, растущих на аккуратных клумбах. Они немного смягчали вид суровых каменных зданий вокруг, которые казались грубо вырубленными из монолитного гранита. Впрочем, возможно, так оно и было. Особенность архитектуры Пандемониума — даже в этом чернокрылые отрицали малейший намёк на мягкость. По сравнению с воздушными и светлыми, даже ажурными постройками Элизиума столица асмодиан отличалась мрачной, но величественной красотой. Что для заклинателя было гораздо милее в данный момент.       Рей с наслаждением вдохнул свежий после душной таверны ночной воздух и решил немного пройтись. Их заказ в Афельбайне, при значительном наплыве посетителей, прибудет не раньше, чем через час. А сидеть и смотреть на неадекватное поведение рыжей дикарки и смущенные красные щеки её верного товарища — увольте!       На центральной площади Пандемониума царило оживление. Несмотря на поздний час, повсюду толпились даэвы. Они стояли отдельными группками и переговаривались, прогуливались вдоль площади, с радостными брызгами носились по декоративным неглубоким бассейнам у центрального фонтана. Красочные широколистные деревья, подсвеченные декоративными огоньками, спорили по яркости с ночными фонарями, освещая площадь едва ли хуже. Откуда-то доносился веселый смех, играла легкая ненавязчивая музыка.       Заклинатель неспешно прошелся по аллее, стараясь держаться в тени. Расслабленная рука лежала на загривке верного элементаля. Мрачный, с черной повязкой на глазах, он часто ощущал на себе любопытные взгляды окружающих. Но это было лучше, чем жалость или брезгливость. Даэвы не знали, что такое безнадежные увечья: мастерство целителей могло помочь практически в любом случае. Поэтому Рей не решался появляться на людях без защиты — невидящие, устремленные в даль глаза наверняка привлекли бы болезненно-неприятное внимание. Проще было носить глухую повязку: мало ли какая блажь взбредет в голову экстравагантному асмодианину, вот их сколько носится вокруг, одетых подчас не только странно, но и нелепо.       «Надо купить драконические очки», — подумал Рей, подмечая похожие на носу у стремительно пронёсшегося мимо убийцы. Красные стекла отблёскивали, надежно скрывая глаза. Ухмыльнувшись мысли, что тогда будет иметь ещё более демонический вид, маг незаметно для себя дошел до угла площади: справа начиналась Торговая улица, а прямо находился Храм золота с аукционами и складами, принадлежащий шиго.       Чувствуя, что атмосфера всеобщего веселья благотворно сказывается на нём, расслабляя и приводя в состояние душевного равновесия, Рей остановился под крайним деревом, решив еще немного повременить с возвращением в таверну. Маг оперся о высокий портик клумбы и лениво поглядывал вокруг, наблюдая за прохожими. Привычная тень скрадывала его фигуру, лишь светлый Ветерок ярким пятном выдавал местонахождение заклинателя. Впрочем, никому до него не было особого дела.       Мимо пронеслась девчушка, не старше Фрейи, со знаком гладиатора. Одетая в яркий шутовской наряд с тройным колпаком, на концы которого были нашиты бубенчики, она смотрелась забавно. Пыхтя и отдуваясь, девочка тащила за собой огромное копьё, едва ли не больше её самой, звонко вторили каждому резкому жесту бубенчики. Маг улыбнулся и покачал головой, будто еще раз убеждаясь в том, что все юные особы одинаковы в своем желании привлечь внимание. Пусть даже дурацким и нелепым нарядом.       По направлению к Торговой улице чинно прошествовала пара: высокая и стройная волшебница в облегающем платье из ткани с металлическим отливом — трофей с боевой арены, догадался Рей — и смешной низкорослый толстячок в кричащем лимонном костюме, собрат-заклинатель. Он что-то втолковывал спутнице, размахивая руками, а магиня только слегка кривила губы в ироничной усмешке. Чтобы хорошо слышать толстяка, иногда переходящего на зловещий шепот, ей приходилось низко наклоняться.       Проходящие мимо девушки и женщины неизменно заинтересовано скользили взглядами по застывшему в тени магу. Возможно, их привлекала загадочность его облика, или излучение уверенной силы, которой веяло от фигуры в длинном плаще. Чего-чего, а самоуверенности ему было не занимать — ни в этой жизни, ни в той, прежней. И женского внимания тоже. Только сейчас заклинателю меньше всего хотелось пользоваться благосклонностью дам. Печальный опыт, из которого он извлёк правильные уроки, отбил у него охоту к любовным романам. Заклинатель иногда позволял себе расслабиться, совершая визит в подпольное кабаре шураков, известное ограниченному кругу асмодиан, и всё. Он не желал терпеть дамские капризы, частые слёзы, упреки и ложь. Ухаживать и обольщать, тратить время, средства, нервы, чтобы потом узнать, что за красивым лицом скрывается низкая душонка? Нет, ему хватило разочарований с лихвой — еще тогда, в Элиосе…       Изредка вспоминая влюбленную в него Гвен, знаки внимания прекрасной принцессы, предательство вероломной юны, а также вереницу других женщин, так и не затронувших его сердце, он упорно гнал от себя мысли о самой первой. Той, которую знал с юных лет, и знакомой заново в мире крылатых воинов. Предавшей его любовь, жестокосердной красавице-асмодианке.       Рей сам не отдавал себе отчёта, что спустя время не стихли кипящая обида, ревность и ещё что-то, чему не было объяснения — только затаились в глубине души, сдерживаемые оковами воли. Все воспоминания о той, которую мужчина не желал звать по имени даже мысленно, стали запретной темой для размышлений. Он не хотел её прощать и подспудно чувствовал, что готов это сделать. Не ведая, почему.       Проще было не думать.       Заклинатель ощутил невольную дрожь Ветерка и с удивлением заметил, что слишком сильно сжал пальцы у того на загривке, причиняя боль. Прошептав короткое заклинание, он поделился с элементалем толикой жизненной силы. Завершив краткий экскурс в глубины памяти изящным выводом, что женщины — существа насквозь лживые, но иногда забавные, маг вдруг ощутил укол необъяснимой тревоги.       Первой мыслью было: «Что-то с мальцами!» Но нет, пробежавшись по каналам связи с группой, заклинатель убедился, что у них все в порядке. Слегка расслабившись, он внезапно повернул голову по направлению взгляда Ветерка и только тогда осознал, что за картинку транслирует ему верный питомец.       Что же привлекло внимание мага? Еще одна парочка, которая, в отличие от многих других, двигалась не в пример стремительнее, направлялась к другому концу площади, где начиналась Дорога Изобилия. Волшебник (судя по сверкающему орбу) в бесформенном балахоне легиона с яркой эмблемой выглядел отстранённо-равнодушным. Девушка рядом с ним, одетая в короткое красное платье, открывающее длинные ноги, была настоящей красавицей. Она неотступно следовала за своим спутником, безразлично погружённым в себя, звонко стучала по мостовой каблучками роскошных туфель. Что-то спрашивала, очаровательно улыбаясь волшебнику. Склоняла голову набок, дожидаясь ответа. Волосы цвета расплавленного серебра, знак целителя…       Острый миг узнавания.       — Сс-с-сарфан горелый! — выругался Рей сквозь зубы и спустя пару кратких мгновений вспомнил, что нужно дышать равномерно. Несмотря на волну чёрной злости, затопившей всё естество. Ещё глубже, ещё. Медленно. Отвернуться. Дышать.       Рей очнулся лишь тогда, когда стук каблучков давно стих вдали. Он поморщился, ощущая, что шумная атмосфера площади режет слух, и неторопливо направился обратно к таверне. «Тук-тук-тук», — стучала кровь в ушах. Маг выглядел совершенно спокойным, если бы не мертвенная бледность, залившая безупречные черты лица.       Он с горечью признал, что слишком расслабился. Привык, что в новой жизни нет места минувшему. Неустанно охотясь на белокрылых врагов, ни разу не встретил знакомых лиц. Никогда не подвергал себя риску быть узнанным кем-то из прошлых жертв, избегая общества асмодиан. Беспечно понадеялся, что так будет продолжаться и дальше — за что и поплатился.       С облегчением встретив тишину аллеи, ведущей к таверне, заклинатель не пошёл дальше. Он прислонился к боковой стене Центрального зала, с этой стороны полностью глухой, и сполз по ней, ощущая благодатный холод гранита. Встревоженный Ветерок уткнулся головой в колени мага, даруя безмолвную поддержку. Отстранённо перебирая его густую воздушную гриву, Рей чувствовал, как по капельке уходят бурные эмоции, оставляя после себя звенящую пустоту.       Мужчина подумал, что должен был предугадать — рано или поздно это случится. Если они когда-то встретились, даже пребывая по разные стороны Башни, то сейчас подобного следовало ожидать наверняка. Мир асмодиан тесен. Но костерил он себя сейчас последними словами за то, что случайный взгляд породил не желанное равнодушие с ноткой скептицизма, а бурю чувств. Впрочем, хорошо, что под действием строго логических размышлений она стала утихать…       Подняв с земли упавший красноватый лист, Рей разгладил его, ощущая под пальцами ровные прожилки. Криво усмехнулся мысли, что еще не полностью изжил себя прошлого. Вернее, привычки им быть в определенных случаях. Маг отдавал себе отчёт в том, что реакция на светловолосую предательницу — всего лишь эффект неожиданности. Ему следует быть безразличным к подобным случайным встречам, ведь новый он разительно отличается от того простодушного и благородного гладиатора, который положил к ногам красивой стервы все, что имел.       А ведь она была так увлечена тем волшебником: не замечая ничего и никого вокруг. Один из так называемых друзей? Как смешно и забавно. Что ещё раз доказывает, каким глупцом Рей был раньше.       Порвав лист на мелкие клочки, которые вмиг разлетелись под свежим дыханием Ветерка, заклинатель почувствовал себя вконец успокоившимся.       Хорошо, что сейчас он стал совсем другим. И, скорее всего, процесс перерождения закончился именно сегодня. К счастью, теперь — закончился…       — Ну вот! Мы верно ждём, всё вкусно пахнет, стынет, а он сидит здесь и стенку подпирает!       Не услышать звонкоголосую Фрейю было очень трудно, особенно, если она хотела быть услышанной и поэтому вопила что есть мочи с другого конца улицы.       Рей готов был поклясться, что несказанно обрадовался её появлению. К чему бы это? На сердце ощутимо потеплело: быть может, от осознания того, что его кто-то ждёт? Или маг просто привык к надоедливому обществу ребятишек… Как бы там ни было, он не собирался показывать свою радость малолетней егозе.       Заклинатель гибко поднялся и грозно нахмурил брови, поворачиваясь к источнику раздражения лицом. Стремительная чародейка уже стояла рядом, подперев кулачками узкие бока.       — Ты успокоилась, дикарка? — нарочито холодно спросил он, показывая, что совсем не забыл о недостойном поведении рыжеволосой бестии.       Девушка только тряхнула кудрями, признавая упрёк, и ослепительно улыбнулась:       — Ладно, тогда ничья. Пойдём?       Она уже развернулась и прошагала пару метров, когда заметила, что заклинателя рядом нет. Недоумённо обернувшись, Фрейя узрела Рея, который стоял как вкопанный на том самом месте, где чародейка его заметила. Со скрещенными на груди руками и иронически изогнутой бровью, он явно на что-то намекал.       — Ну… хорошо, в нашем милом семейном споре твоя взяла, поздравляю с победой и посыпаю голову пеплом. Теперь пойдем? — с ноткой неуверенности произнесла она, внимательно наблюдая за реакцией наставника.       Бровь поднялась чуть выше, а лицо мага стало каменным. В остальном ничего не изменилось — он, по-видимому, собрался остаться здесь до пришествия на бренную Асмодею самого Асфеля.       Тяжко вздохнув, Фрейя вернулась обратно. Остановилась рядом, виновато склонила голову и поелозила носком сапога по шершавому камню мостовой. Наконец, собравшись с духом, сказала:       — Прости, я очень глупо себя вела. Больше не буду.       — Надеюсь на это, — фыркнул маг, вмиг «отмирая», и зашагал по направлению к таверне.       Заметно приободрившись, чародейка последовала за ним. Чувствуя, что стена холодности между ними дрогнула, она стала весело трещать:       — Ну это же просто восторг, я ведь никогда не посещала ресторанов! Ферни просто умница, что пригласил нас, пусть даже и потратим кучу кинар, но ведь не каждый же день ходим. Я поэтому, с непривычки, разволновалась, а когда такое происходит — ты же знаешь — веду себя, как дура.       — А надо вести себя — как леди, — наставительно произнес Рей и будто невзначай отвернулся, чтобы рыжая бестия не заметила его весёлой улыбки. Не то весь воспитательный процесс пойдет насмарку.       — О, я и так умею!       Чародейка скорчила невообразимую гримасу, видимо, долженствующую обозначать надменность, и вместо обычного порывистого шага стала чинно — в её понимании — ступать по дорожке, ведущей к виднеющейся рядом гостеприимно распахнутой двери таверны. Девушка неуловимо напоминала при этом нескладного голенастого хайка, так что Рею пришлось бурно закашляться, скрывая смех.       У самого входа заклинатель обернулся и, добавив в голос необходимой суровости, еще раз предостерег:       — На сей раз я ожидаю безупречного поведения. Иначе отправлю вместе с чемоданами и лучником в Фернонское общежитие — на перевоспитание, ясно?       Важно кивнув, чародейка вошла внутрь. Продолжая находиться в образе «леди», она являла собой зрелище ещё более красочное, чем во время недавнего ребяческого поведения. Маг только головой покачал и направился следом.