Возлюби врага своего (Хроники Атреи)

... Мне не больно, мне просто не так, Как хотелось бы. Мы прощались: с души и моста Всё летела пыль. Может, это пустяк, божий кляп, Может, дни скорбят… Но так странно тебя оставлять В мире… без себя. С. Бест «Соколиная»

      В лучшей таверне Элизиума царило привычное вечернее оживление. Не то чтобы элийцы так стремились к праздности, напротив. Но занятым непрерывной войной белокрылым, будь то рядовой солдат или офицер высокого полета, нужен был отдых от ежедневных боев и походов.       Хозяин «Крыла Владыки» предоставлял даэвам возможность расслабиться и приятно провести время в дружеской компании, действуя с неизменным ненавязчивым шиком — потому от клиентов в заведении отбоя не бывало. С другой стороны, высокие цены не допускали сюда простых воинов, предпочитающих продуть заработанные кинары в тавернах попроще, а «Крыло Владыки» с тем приобретало все большую элитарность в определенных кругах.       И вправду, внутренний интерьер был хорошо продуман и располагал к отдыху. Мягкий свет магических светильников ненавязчиво вытеснял по углам полумрак: так, чтобы не утомлять глаза яркими лучами. Роскошные ковры, изящная, но удобная мебель, картины и раритеты, расположенные со вкусом — все создавало обстановку ненавязчивой роскоши. Шустрые девушки в опрятных платьях и белых передниках сновали по залу быстро, но подчас совершенно бесшумно, а за длинной дубовой стойкой восседал внимательный ко всему происходящему хозяин.       Не то чтобы публика вызывала необходимость в столь пристальном внимании: здесь собирались не те даэвы, которых можно было уличить в пристрастии к кабацким дракам и дебошам. Впрочем, мужчины всегда остаются мужчинами, какое бы высокое положение в обществе не занимали, и устроить дуэль по малейшему поводу или надраться до зеленых балаурят мог каждый. А для мастера таверны главным было не допустить ни малейшего урона чести заведения, в котором никто не мог пожаловаться на недостаток внимания, напряженную обстановку или нерадушный прием.       Итак, хозяин бдел, изредка протирая трофейным льняным полотенцем и без того прозрачные, без единого пятнышка стаканы. Сегодняшний вечер, впрочем, как повелось, был весьма и весьма удачным: ни один столик не пустовал, а компании, собравшиеся за ними, не создавали излишнего шума. Лишь изредка то тут, то там в зале раздавался взрыв хохота, что не могло не порадовать хозяина: когда клиентам весело, это хорошо, это значит, они придут в таверну снова и снова.       Внимание наблюдательного мастера привлек столик на возвышении в самом дальнем углу помещения, расположенный за изящной цветочной ширмой. Это было отличное место: скрытое от любопытных взглядов, но позволяющее без труда видеть весь зал. Сегодня там сидели его лучшие клиенты, и хозяин окликнул пробегающую мимо девушку в миленьком белом переднике, кивком отправляя её осведомиться, не нужно ли уважаемым гостям чего-либо еще. Заказанные напитки и яства уже были расставлены на столе, но столь важным особам могло понадобиться нечто особенное.       — Ну что, приступим? — отсалютовал Херт стаканом, и тотчас отпил из него изрядный глоток, не дожидаясь, пока Лакстри разоблачится и повесит все ненужное железо на специальную стойку для доспехов. Она была удобно спрятана в нише так, чтобы не бросаться в глаза, но находилась в пределах вытянутой руки — воины весьма неохотно расставались с оружием и без него чувствовали себя неловко.       — Погоди ты! — страж совсем запыхался, пристраивая двуручник на подставку, и, когда ему наконец-то это удалось, глянул на друга, неодобрительно хмуря брови: — Все вы, убийцы, такие, или только нам попался столь нетерпеливый выпивоха?       — Цыц, бродяга! Не позорь меня перед чужими, — хохотнул убийца, заметив, что к столику подошла девушка из обслуги. — Нет, любезная, нам ничего не нужно, кроме спокойствия и уединения. Мастеру от меня передайте большую благодарность за отличный сервис.       Страж скептически посмотрел на всю эту великосветскость и, наконец, разместился на удобном стуле с подлокотниками, сразу же придвигая к себе кувшин с любимой анисовой водкой. Херт предпочитал более мягкое фруктовое бренди, которое уже успел основательно так «пригубить».       — Как у вас с Гвендолен? — спросил убийца, окидывая придирчивым взглядом свои неброские, но очень дорогие кожаные доспехи. Нахмурившись, смахнул невидимые пылинки с наплечников, и без того сверкающих, после чего поднял глаза на Лакстри.       — Отлично, — не замедлил ответить тот, с наслаждением вытягивая под столом длинные ноги. Его дымчатые латы были не слишком приспособлены к подобным дружеским посиделкам, но страж настолько привык к ним, что, казалось, даже спит, не снимая эту «тонну» металла. — Не устаю повторять, что Гвени настоящее сокровище! Зря Рей отказался от неё, увлеченный асмодианкой, ой зря… Хотя в противном случае мы никогда бы не узнали, что можем быть больше, чем друзьями, так что командира я должен только благодарить!       Херт подцепил на кончик кинжала сладкий корешок с блюда с закусками и усмехнулся:       — Он как-то говорил, что из вас получится отличная пара, собираясь посодействовать этому, так что должен быть доволен подобным сближением. Честно говоря, подозреваю, что этот любовный союз проходил у него по какому-то плану «Б. Укрепление симпатий в отряде».       — Молоток! — расхохотался страж, придвигая к себе блюдо с дымящимся мясом симурга, приготовленным по фирменному рецепту заведения. — А мне казалось, как-то само собой получилось, что наша целительница стала хозяйкой моего сердца и, к прискорбию замечу, кошелька тоже…       — Все женщины одинаковы, друг мой. Подозреваю, они готовы спустить все деньги на новые наряды, не заботясь о том, что нужно добывать броню и оружие для военных действий.       — В точку, — вздохнул Лакстри, наливая себе еще водки из запотевшего кувшина, который бесшумно доставила очередная девица в белом переднике. — Мне иногда кажется, что, если бы я не имел заначки, пришлось бы бегать без расходников и заточки (1). Ведь все эти внешне красивейшие наряды годятся только на то, чтобы дефилировать улочками столицы, а в настоящем бою подобны тряпице, не способной защитить от мало-мальски точного удара.       — Хорошо, что мы не столь легкомысленны, и одеваем наших девушек не только по моде, но и согласно обстоятельствам, — Херт налил себе еще бренди, откинулся на мягкую спинку стула и принялся прихлебывать его маленькими глоточками, смакуя.       Лакстри вздохнул:       — Представляю, что случилось бы с ними на последней осаде крепости Святости, не будь хорошо заточенной брони. Помнится, Рей и Марли попали в окружение десанта балауров, и наш командир, словно безумный, бросился в самую гущу схватки, пока лучница методично расстреливала врагов, почти успевших добраться и до неё тоже.       — Да уж, — Херт иронично усмехнулся, — Наш легат тогда не нашел ничего лучше, чем отправить меня с альянсом магов к Лорду-заступнику, и все самое интересное я, конечно же, пропустил.       — Чертовски жарко было наверху, скажу я тебе, — вдохновился страж настолько, что принялся двигать посуду, показывая расстановку войск и ход битвы. — Смотри: у ворот стояли мы с Гвен и волшебниками под охраной альянса саппортов (2), сдерживая натиск асмодиан. Рей с твоей милой лучницей взяли смешанный альянс новичков, не иначе как в насмешку над драканами, и принимали атаку десанта с Дерадикона. Я как обернулся, ошалел — в лоб чернокрылые прут, как же, у них крепость отбирают! А сзади балауры Рея окружили в кольцо, куда там новичкам стать в строй и отбить атаку? Под стенкой сжались и глаза таращат в страхе. Наш легат, ну просто зверь, рубит направо и налево, и ни одного целителя рядом… Удивительно, как он только продержался до прибытия союзных сил элийцев...       — В нашем гладиаторе полно скрытых талантов, — кивнул убийца. — Умеет просчитывать на пять ходов вперед. Как ты думаешь, почему он самых отборных бойцов к хранителю крепости отправил? Когда силы совета наконец явились, мы сумели добить Лорда-заступника, и тогда Рей заявил, что раз мы такие молодцы, крепость должна быть под флагом нашего легиона.       — Как его Дон Браун не испепелил взглядом при этом, — хохотнул Лакстри, опрокидывая залпом рюмку водки и спешно закусывая чем-то мясным, красиво уложенным на блюде вперемешку с овощами. — Ведь запросто мог оспорить ввиду того, что атаку асмодиан пришлось отбивать именно союзу.       Убийца прыснул, вспоминая почти комедийную ситуацию, когда Рей, сверкая глазами, с жаром уведомлял Главу совета о заслугах своего легиона, почтительно, но непреклонно ставя того перед свершившимся фактом: крепость Святости будет щеголять красно-серыми флагами Возрождения.       Глава, как и легат Жевал Дон Браун, стояли перед гладиатором с кислыми минами: верно, предпочли бы перетянуть одеяло каждый на свою сторону, но ничем возразить не могли. Даймон, засланный Реем в союзные войска, отлично проинформировал того о передвижениях сил совета, что позволило легату Возрождения разыграть многоходовую, но столь выигрышную комбинацию.       — Позволь налить тебе, товарищ мой… — потянулся страж к кувшину, — и поднимем бокалы за легион!       — За легион!       Выпили, как полагается офицерам пятого ранга, стоя. Херт, в отличие от обильно закусывающего Лакстри, к яствам почти не прикасался. Он пожевал кусочек маринованной рыбы — редкого королевского фоба! — и произнес, задумчиво поигрывая кинжалом:       — А на завтра, вроде как, запланирована разведка Ингисона. Не рассчитывает ли наш бравый командир отхватить у совета еще и крепость в землях балауров, как думаешь?       — Думаю, Рей с недавнего времени словно с цепи сорвался. Даже поговорить с ним некогда: всё дела, всё спешит куда-то.       — Конечно, — тон убийцы был по-обычному бесстрастным, с ноткой вечного цинизма. — Заботы о завтрашнем дне — это в большей степени вопрос его личной ответственности. Но что-то мне подсказывает, что у нас появились проблемы.       — Именно это я и хотел сказать, — подтвердил страж. — Господство над сердцем Абисса, новооткрытые земли балауров… Всюду интересы легиона, стремительное продвижение на пути могущества: наш легат стал каким-то… бешеным, что ли.       — Возможно, это дань времени, ведь кто не успеет укрепить свои позиции сейчас, потом будет кусать локти вдали от «кормушки», — Херт был сама рассудительность. — Хотя мне тоже показалось, что с Реем неладно. И, что характерно, сие началось после одной весьма памятной встречи на арене Элизиума, когда командир шушукался с принцессой Астель о чем-то эдаком.       — Думаешь, красотка покорила нашего гладиатора? — с долей сомнения произнес Лакстри. — А как же чернокрылая блондиночка?       Убийца хотел пригубить бренди, но заметил, что опустошил бокал еще раньше. Он налил себе ароматного напитка и снова откинулся в кресле, задумчиво глядя на магический огонек светильника сквозь плещущуюся багряную жидкость. Херт так и не смог выяснить, что связывает их бессменного легата с прекрасной принцессой. Но что-то подсказывало убийце, что дела эти весьма далеки от легиона. Сам Рей не хотел отвечать ни на какие вопросы. Мало того, командир пресекал любые попытки заговорить на подобную тему, и в глазах его при этом загоралось такое бешенство, что убийца сразу замолкал. Лишь с опаской смотрел, как гладиатор бросается в бесчисленные походы и бои, забыв об отдыхе и не останавливаясь ни на минуту. Словно убегая от чего-то.       Вздохнув, Херт ответил Лакстри, который в ожидании сего увлекся жарким из рюкрога:       — Вряд ли все так просто. Я пытался, конечно, расспросить его…       — Ты тоже? — усмехнулся страж, чинно вытирая белоснежной салфеткой заляпанные жиром пальцы. — И далеко ли Рей послал тебя, позволь спросить?       — Ах, и ты тоже? Что ж…       — Давай поразмыслим, — перебил его латник, взмахом руки подзывая разносчицу. — Спятил наш легат на почве любви, или чего иного, не столь важно. Нам нужно понять, что с этим делать, ведь загоняет и нас, бросая по всем горячим точкам, и себя самого. Причем, риск пошел по-крупному, что совершенно несвойственно для командира. Только авантюра с крепостью Святости чего стоит: как сейчас вижу, что мы где-то дали слабину, и весь великолепный план полетел балаурам под хвост...       — А раньше он не любил рисковать, предпочитая спешить медленно, — негромко, словно мысли вслух, произнес убийца.       — Нам нужно что-то придумать, ведь вечно везти не может даже самому Неджакану! — воскликнул Лакстри, но тут же осекся — услышав шум. Херт тоже повернулся к двери, служившей источником неожиданно громких для сего чинного заведения звуков.       В таверну ввалилась весьма необычная компания. Друзья, разинув рот, смотрели на троих даэвов, двое из которых были женского пола, и не могли понять — чудится им, или происходящее реально? Тем временем хозяин таверны, несмотря на свой почтенный возраст, сорвался с места, словно резвый юнец. Подбежав к буйным и явно нетрезвым гостям, он успокаивающе забубнил что-то, проклиная на чем свет стоит тот факт, что свободного столика для важных, но совершенно невменяемых персон, нет. Затравленно озираясь по сторонам, мастер лихорадочно прикидывал, как с достоинством выйти из такой ситуации, ведь на шум уже начали обращать внимание другие посетители. И вдруг — о да! — выход нашелся.       Херт, сделав стражу «страшные» глаза, приподнялся на стуле, поднял руку и жестом показал кабатчику вести новоприбывших сюда. Тот не замедлил воспользоваться отличной возможностью, и, вернув себе прежнее несуетливое достоинство, провел гостей к друзьям.       — Напитки за счет заведения, доблестный мастер Херт, если господа не станут особенно, хм.. шуметь.       — Непременно приложу для этого все усилия, — кивнул убийца хозяину, и тут же сообщил, что и в каких количествах необходимо принести. Закончив заказывать, убийца повернулся к стражу, который застыл на стуле, забыв поздороваться, и вздохнул и перевел взгляд на своего непутевого легата. Именно он стоял перед друзьями сейчас, покачиваясь на нетвердых ногах и держась за двух девиц, нетрезвых не в меньшей степени, чем сам Рей.       — С-салют, т-товарищи!       Ребята были поражены и растерянно взирали на друга, никак не комментируя происходящее. И вправду, Рея они еще никогда не видели таким: рубаха (без лат?!) еще недавно, судя по всему, должна была показаться белой. Сейчас же, заляпанная вином и расстегнутая, по крайней мере, на две пуговицы ниже, чем дозволено в приличном обществе, имела вид, весьма далёкий от совершенства. Запыленные штаны, которые переходили в такие же запыленные сапоги, завершали экипировку. Нужно сказать, ни копья, ни мало-мальски приличного оружия возле гладиатора не было совсем, что поражало не меньше общей растрепанности.       Черные волосы его находились в живописном беспорядке, и одна непослушная прядь свисала на лоб. Взгляд обычно проницательных зелёных глаз сейчас был затуманен алкоголем и еще чем-то, а чем именно — ассасин со стражем никак не могли понять. Весь облик гладиатора был примером того, что вечер явно удался, но наутро кому-то будет стыдно. Возможно, будет, но — не факт.       Две девицы, повисшие на руках легата Возрождения, выглядели бы довольно симпатично, если бы по кондиции не достигали уровня подпития своего кавалера: рыженькая чародейка часто-часто моргала, будто в глазах у неё уже не просто двоилось, а троилось, или и того хуже. Светленькая целительница стреляла глазами направо и налево, не забывая поглаживать гладиатора по крепкому предплечью, словно показывая всем: сегодня он — мой.       Херт опомнился первым. Пихнув в бок совсем ошалевшего Лакстри, он резво рассадил присутствующих и вернулся на свое место, придвинув стул поближе к стражу так, что новоприбывшие оказались прямо напротив них.       — Хват-тит мельтешить! — неуверенно произнес Рей, усаживаясь в прежней диспозиции: так, чтобы дамочки остались по обе стороны. — Мы сегодня гул-ляем! Наливай.       — Ничего себе, если не сказать словцо покрепче, — заговорщицки шепнул страж убийце, не сводя с легата потрясенного взгляда. Херт только головой покачал, уткнувшись в бокал с бренди по самые уши.       — Познакомьтесь, — громогласно заявил Рей, почти не запнувшись. — Это Фей и Вель... Нет, Фея и Веля... В общем, неважно, налив-вайте!       Осуждающее потрясенное молчание адъютантов он всячески игнорировал: то ли не замечал в виду своего состояния, то ли плевать хотел на всё с высокой горки. Но поднесенный стакан вина гладиатор не то что не пролил — вылакал в один присест и подставил пустой бокал под следующую порцию. Рыженькая не замедлила поднести к губам Рея засахаренный фрукт и кокетливо улыбнулась. Светленькая нахмурилась и прижалась к гладиатору еще крепче, хотя Лакстри мог бы поклясться, что дальше уже некуда.       — За что мы пьем? — поднял бокал легат Возрождения. — Правильно, за легион! Наш доблестный легион Воз...Воз-рож-де-ния. И за прекрасных дам!       Дамы повели плечиками, донельзя довольные тостом и столь галантным кавалером. Херт смотрел, как они подносят Рею то выпивку, то закуски, и сам для себя снимал вопрос о том, где командир успел так набраться — немудрено, раз наливают без передышки.       Заграбастав свой кувшин с бренди подальше от цепких ручек светленькой, убийца наклонился к стражу и прошипел:       — Я теряюсь в предположениях: смыться по-тихому или досмотреть эту комедию, плавно переходящую в фарс, до конца?       Страж скептически посмотрел на него и хмыкнул:       — Судя по целеустремленности девиц, вряд ли тебе разрешат посмотреть, чем все закончится. Дело движется к плавному завершению в горизонтальном положении, когда свидетели излишни.       — Мда. Он еще планирует завтра Ингисон захватывать, — ответил убийца невпопад, глядя во все глаза, как рыженькая наклоняется к блюду с закусками, открывая соблазнительные полушария груди, вываливающейся из тесного декольте.       — Так целительница к утру вылечит, — хохотнул Лакстри. — Я вот только думаю, безопасно ли его оставлять в таком состоянии и... такой компании?       — Не дитя малое, — отрезал Херт. — У меня рождается коварный план. А если бы избавиться от дамочек и задать Рею интересующие нас вопросы? Авось и раскололся бы.       — Избавиться? Они прилипли к нему надежно, не рассчитывай, — страж неспешно наполнил свой бокал и добавил тихо, но убежденно: — В любом случае, я не позволю ни тебе, ни кому-либо другому лезть в душу командира без спроса. Он имеет право на личную жизнь, пусть даже такую, как мы наблюдаем сейчас! По-моему, не от большого счастья Рей так надрался.       Ассасин нахмурился. Он предпочел бы разгадать загадку, не слишком вдаваясь в соображения, высказанные Лакстри, но вынужден был подтвердить правоту латника. Только от этого ему не стало менее любопытно и, конечно же, беспокойно за друга.       Страж скорчил недовольную гримасу, глядя, как кувшин с водкой уплывает из-под носа, сцапанный неугомонными руками светленькой. Шустрая целительница успевала и подливать гладиатору напиток, и шептать ему на ухо нечто восхитительно-бесстыдное, судя по выражению лица последнего.       — В общем и целом, — подытожил Херт, — с нашим дорогим легатом творится что-то необъяснимое — это раз. Но нам ничего не станет известно, пока он сам не расскажет — это два.       — Пропадает парень, — с грустью протянул Лакстри. — Надо что-то сделать, но что?       — Ну-ка сунься сейчас... помогать, — насмешливо процедил Херт. — Вмиг получишь по носу, и разжалует тебя легат до новичка!       Убийца был расстроен и озадачен. Больше всего он не любил тайны, особенно такие, которые не мог разгадать. Чувствовать свое бессилие оттого, что он не может что-либо изменить, Херту никогда не нравилось.       — Он разжалует, как же! Кто будет в разведку ходить тогда? — отмахнулся страж и добавил: — К прискорбию моему, должен сообщить, что данное зрелище отбило у меня всякую охоту продолжать вечер в данном месте. Надо Гвен рассказать обо всем, авось, одна моя голова хорошо, а наши полторы — лучше.       — Ты только её в таких выражениях не обосновывай, — откровенно заржал Херт. — Кроме обвинения в мужском шовинизме еще и пощечину схлопочешь!       — Слава Элиос-су! — Рей никак не желал угомониться и перед каждым выпитым бокалом провозглашал тост. То, что друзья не пьют, а тихо беседуют, его никак не смущало. Только тоска, застывшая в глазах, не позволяла осудить его по всей строгости за неподобающее поведение.       Страж c жалостью посмотрел на своего непутёвого командира и подозвал хозяина таверны. Расплатившись с тем за трапезу, он добавил сверху кругленькую сумму и попросил, чтобы после всего их хмельного легата проводили до дому со всей возможной почтительностью. После чего повернулся к убийце и сказал:       — Пошли. Этой компании без нас не будет скучно. А о безопасном водворении Рея в кровать мы позаботились.       Херт одним гибким движением поднялся со стула и, глядя на Рея с затаённой жалостью, сказал, ни к кому не обращаясь:       — Что же с тобой случилось, друг? Ты завоевываешь славу легиону, мчишься вперед, но ни счастья, ни покоя тебе это не приносит. Вот так посмотришь — и сердце кровью обливается...       — Ничего, — подытожил Лакстри, уже нацепивший латы, двуручник и готовый к выходу: — Пусть ищет свой путь, а мы ему в этом поможем, чем сможем.       Резко развернувшись, Ластри зацепил мечом стойку доспеха, которая, покачнувшись, упала и с громким треском уронила цветочную ширму на пол. Херт изумленно уставился на это безобразие и хмыкнул:       — Я думал, новый путь ты понимал не так буквально.       — А хоть бы и так, — хохотнул Лакстри, и друзья, не оглядываясь, направились к выходу.