Возлюби врага своего (Хроники Атреи)

Глухими тропами, среди густой травы, Уйду бродить я голубыми вечерами; Коснется ветер непокрытой головы, И свежесть чувствовать я буду под ногами. Мне бесконечная любовь наполнит грудь. Но буду я молчать и все слова забуду. Я, как цыган, уйду - все дальше, дальше в путь! И словно с женщиной, с Природой счастлив буду. Артюр Рембо

Рассказ Румиэль - Братья и сестры, простите меня, - начала волшебница, чей голос дрожал от волнения, - За то, что не рассказала сразу о странных открытиях, которые я сделала совсем недавно. Слишком мало времени было у меня, чтобы обдумать их, чтобы понять, что это значит и как повлияет на наш новый мир возможность вернуть часть утраченного... Девушка замолчала, опустив глаза, будто собираясь с мыслями. Длинные полукружья ресниц бросали тень на щеки, горящие лихорадочным румянцем. Повинуясь жесту Асфеля, Триниэль едва сдержала порыв скользнуть к девчонке ближе и схватить ту за плечи, чтобы заставить волшебницу заговорить. Маркутан и Джикел стояли, застыв каменными изваяниями, нервно сжимая каждый свое излюбленное оружие. Тяжелое молчание пологом укрыло шесть неподвижных фигур. Только Асфель имел право сейчас нарушить его, чтобы мягко и в то же время непреклонно произнести: - Расскажи все, что видела, до мельчайшей подробности. Никто из нас не вправе решать единолично, какое значение имеет каждая новая находка для мира Асмодеи. Только вместе, общими усилиями и повинуясь решению большинства, под моим руководством, как Верховного Бога и вашего главы! С каждым словом Служитель Тьмы повышал голос, пока тот не зазвучал громче, раздаваясь под сводами, завершая последнюю фразу. Дернувшись от справедливого упрека, как от удара, Румиэль облизала внезапно пересохшие губы и медленно начала: - Я очень люблю мечтать. Вы не представляете, какое это блаженство шагать по туманному Альтгарду, куда глаза глядят и думать о чем-то неземном. Витать мыслями в высших сферах магии или вспоминать Атрею целой и полной прелести! Размышлять над проблемами бытия, а может быть, строить планы. Однажды я шла и шла, пока гордые элефанты Ледяного озера не скрылись вдали. Минуя поросшие мхом скалы побережья, за которыми скрывается холм Капибария и дальше, по свинцовым волнам нескончаемого моря. Я задумалась над тем, как бы улучшить эфирное плетение молнии, и не сразу заметила, что пейзаж вокруг изменился... Сначала вечно юную волшебницу насторожило то, что исчез пряно-солёный запах волн, и вместе с тем затих бесконечный гул моря. В ушах царила пронзительная тишина, будто девушка очутилась в тонком пузыре пространства, готового лопнуть с оглушающим звоном от любого неосторожного движения. - Что за балаурщина, - прошептала Румиэль, ошеломленно оглядываясь вокруг. Органы чувств не подвели волшебницу, она действительно оказалась неведомо где, застыв испуганной ланью на крохотном каменном островке, зависшем в пустоте. На второй, более осмысленный взгляд, пространство вокруг только показалось пустым – огненно-багровые небеса, изредка клубящиеся тьмой, рассекали острова. Вдали виднелись туманные громады, похожие на горы. Материки? Но небо, небо было повсюду: сверху и под ногами, разливалось вокруг колеблющейся дымкой, далёкой, как сияние звезд. Темными пятнами на фоне слегка мерцающего воздуха близ Румиэль выделялся архипелаг каменных обломков, слишком мелких, чтобы зваться островами. Короткими вспышками света подмигивал эфир, застывший в воздухе острыми кристаллами. В бесконечной тишине не существовало иных звуков, кроме прерывистого дыхания взволнованной девушки. Лишь судорожная попытка набросить щит принесла успокоение: эфир здесь был не только в виде кристаллов и его сила ощущалась сильнее, чем в суровой Асмодее. Но что за дивное место открылось перед Румиэль? Острый взгляд волшебницы различил вдалеке другой остров, судя по всему, намного крупнее обломка, попираемого ногами Служительницы. Ни секунды не колеблясь, она расправила крылья и взлетела, устремляясь ввысь. Быть может, где-то там кроется самая главная тайна этого странного места, полного эфира... - Вы же понимаете, почему я не могла вернуться сразу, не попытавшись разузнать побольше об этом странном месте? – почти жалобно вопросила Румиэль, - Мы рассчитали количество эфира на тысячелетие вперед, но для бессмертных даже тысяча лет – срок ничтожно малый. Что будет с Асмодеей, если когда-нибудь источник магии иссякнет? Мы умрем первыми, братья и сестры… - Твои доводы разумны и все к ним прислушались, - милостиво кивнул Асфель, нарочито игнорируя хищную ухмылку, исказившую лицо Триниэль и метающий молнии взгляд Джикела, чья вспыльчивость давно стала притчей во языцех, - Но, выражая волю большинства, скажу, что нам нужно услышать больше подробностей об этом загадочном путешествии. Продолжай. - Да, конечно, - с готовностью отозвалась волшебница и ненадолго замолчала, окидывая настороженным взглядом соратников, застывших молчаливыми каменными истуканами. Не все из них разделяли мнение Владыки Тьмы, считая, что Повелительница Мудрости поступила опрометчиво, отправившись исследовать неизвестные пространства самостоятельно, без ведома и поддержки других. Другие откровенно завидовали тому, что не им посчастливилось первыми узнать новую тайну, что дало бы возможность приумножить в первую очередь собственные силы, оставляя остальное – благие цели, жизнь мира, - на потом. Асфель, для которого факт исключительного эгоизма соратников секретом никогда не был, внутренне недовольно поморщился. Мысли о повсеместном соперничестве шедимов и их раздражающей черте думать лишь о себе да собственном благе не радовали. Сколько усилий в подобных условиях стоило лично ему сохранить хотя бы видимость общности, знал только сам Темный. Порывистые, угрюмые, взбалмошные, упрямые, раздражительные, всемогущие служители часто напоминали ему детей. Опасных, эгоистичных и разбалованных детей. Все же Асфеля не зря называли Верховным Владыкой: до сих пор ему виртуозно удавалось укрощать кровожадные порывы Триниэль и гасить гневные вспышки Джикела, направлять мечтания Румиэль в конструктивное русло и периодически вытаскивать Маркутана из раковины добровольного отшельничества. Но сам он предпочел бы иметь рядом думающих, разумных товарищей, видящих чуть дальше собственного носа. Мечты, мечты... Тем временем Румиэль продолжала: - Я видела воздушные потоки, застывшие вихрями и тени далеких земель. Бесконечные россыпи звезд, среди которых привольно плавали частицы эфира. Когда пролетела немного дальше, взору открылся странный огненный шар, в разы больше того солнца, которое мы еще помним... Но все чувства говорили мне, что в этом месте пылающая звезда заменяет именно солнце. Волшебница даже притормозила немного, увидев такое. Красные протуберанцы обжигали иссушающим жаром даже сквозь даль пространства, отделяющего её от местного светила. Казалось, подлети она ближе, огонь потянет внутрь, поглотит хрупкую фигуру служительницы без остатка, и только несколько языков пламени лениво всколыхнутся на огромной сферической поверхности гигантской звезды. - Не стоит приближаться к неведомым местам, не зная их скрытых опасностей, - мудро заключила девушка и продолжила полет к первоначальной цели. Остров, к которому устремилась Румиэль, уже нависал над головой высокими скалами. Зеленоватый полупрозрачный камень напоминал мутное стекло, по которому разбегались светлые прожилки. Вблизи то, что она принимала за скалы, оказалось неким сооружением, имеющем явно рукотворную природу. Багровая высь слева клубилась красными облаками, справа пылал огненный шар, занимая собой полнеба, а посередине уходила вверх на неописуемую высоту диковинная башня, свитая спиралью, местами усеянная прильнувшими к ней лепестками выступов, будто предназначенных для приземления крылатого народа. Увиденное наводило на разные мысли, но волшебница лишь мимоходом сделала заметку в памяти, видя перед собой только одно – эфир. Такое количество магической субстанции, сосредоточенное в одном месте, воистину чудесная находка! Служительница мягко опустилась на гладкий камень с оттенком патины и зашагала вперед... - Что, совсем нет вопросов? – с легким ехидством вскинул Асфель невидимые брови под капюшоном плаща. Ну, или Рей обладал нешуточной фантазией, способной вообразить подобное лишь по тону голоса. Тряхнув головой, чтобы прояснить мысли, затуманенные рассказом бога, заклинатель неохотно ответил: - Почему же... Вопросов много, и уверен, что не все из них тебе понравятся. Впрочем, задам один. С какой стати обычных даэвов кормят какими-то пафосными сказками о тех временах? Обо всех реалиях в книгах упомянуто вскользь, в том числе и об открытии Арэшурата. Доступная в библиотеке информация столь скудна и неполна, будто её тщательно подчистили, прежде чем выдать летописцам. Уточню: о том, что истинным первооткрывателем Бездны была Румиэль и остальных важных событиях тех времен не сказано ни слова. Я уж не вспоминаю про путешествие Дельтраса и легиона Бури... Несмотря на вдумчивый ответ, данный богу, Рею сейчас не хотелось никаких отступлений. Темный придавал какое-то сакральное значение сущим мелочам, зачем-то обрадовавшись тому, что услышал от заклинателя. Маг же жаждал слушать дальше – истина, какой бы неприглядной она не казалась в отдельные моменты повествования, очаровывала заклинателя до внутренней дрожи. - Хороший вопрос, - кивнул бог, - Мы не заметили, как стали отдаляться от даэвов, принимая на себя роли богов этого мира. Знания - вот та сила, которую мы могли дать им, а могли оставить при себе. Сам понимаешь, не из жадности или расчета, а просто потому, что очень часто лишние знания отравляли умы даэвов, заставляя их сворачивать с предначертанного пути. Позволять и поощрять ненужное вольнодумство – роскошь для правителей. Возможно, мы ошибались? Правда, как известно, всегда кроется где-то посередине. Рей подумал, к чему подобная болезненная искренность Владыки Тьмы? Заклинателя должно насторожить это? Или дать почувствовать себя польщенным? А! Бог позволяет себе столь многое, потому что не рассчитывает, что Рей выйдет из его чертогов живым. Вполне реальное, хотя гораздо менее приятное заключение. В сущности, Рей лукавил сам перед собой. Уж сколько раз он оказывался в чертогах бога, чтобы не сомневаться, что выход отсюда найдется. Владыка Тьмы способен прозаически подчистить память даэва, прежде чем отпустить того, рано или поздно, на землю. Обладание ментальными способностями позволяет сделать многое, а в сердобольность Асфеля у заклинателя веры не было... Рассуждать стало некогда, ибо бог откинулся на спинку трона и принялся рассказывать дальше, без отступлений и переходов. Рею оставалось только слушать, отбросив размышления. С огромным удовольствием впитывать всем свои существом, древние, будоражащие сознание тайны. Румиэль успела выяснить немного. Присев у громадной колонны, пробежалась пальцами по странному камню. Подметила, что тот по структуре более всего похож на отшлифованный до прозрачности адамантит с прожилками заключенного внутри эфира. Затем услышала вкрадчивые шаги, резко выпрямилась, насторожив между ладоней огненное заклинание, и... - Когда я увидела лицо из нашего разрушенного прошлого, то на какое-то время потеряла способность думать и разговаривать. Внутри жила только одна мысль – неужели такое возможно? Как такое стало возможным? Асфель не стал комментировать вслух наивный и в то же время патетический вопрос соратницы. Сказанное подтвердило его подозрения, только и всего. Обратившись в слух, он застыл, подобно другим служителям, цепко внимая каждому слову из рассказа Румиэль. Кайсинель вышел из-за угла гигантской башни уверенным шагом – так ходят только по хорошо знакомым местам. Лицо его было по-прежнему надменным, а одежды сияли почище павлиньего оперения, смешав в себе разные по толщине – а значит, и по силе – потоки эфира. Волшебница поморщилась. Пусть одеяние товарища по способностям служило отлично сбалансированным щитом, её щит, пусть невзрачный с виду, защищал не хуже. А зримым становился всего два раза – в момент активации и при атаке. Покровитель заклинателей едва не споткнулся, завидев хрупкую фигурку в нескольких шагах от себя. - Какая встреча! – Кайсинель попытался скрыть замешательство за насмешкой и покровительственным тоном, который всегда раздражал Румиэль, но натолкнулся на светлый, прямой взгляд вечно юной девушки и осекся. - Здравствуй, давно погибший, - дерзко сказала она, не забыв обновить угасшее на кончиках пальцев заклинание. Мастер эфира был слишком непредсказуем, чтобы расслабляться в его присутствии. - Какими судьбами ты оказалась здесь? – скучающим тоном осведомился Кайсинель, но волшебница заметила, что её приготовления к бою не остались для него секретом. Как не прошли мимо её взгляда настороженные к атаке плети эфира в его руках. Румиэль была слишком изумлена, чтобы вести изощренную светскую беседу, тон которой пытался задать бывший соратник. - Не твоими молитвами! А вот и встречный вопрос, как тебе удалось выжить? Быть может, все остальные тоже спаслись и здравствуют? Почему не открылись нам, мы же неустанно искали по земле и по небу хотя бы отголоски вашей магии! - Милая девочка, - издевательски протянул Кайсинель, - Тебе не кажется, что свои вопросы ты должна задавать этому выскочке Асфелю? Ни за что не поверю, что он не в курсе нашего возрождения на руинах старого мира. Впрочем, ты глупа – была и осталась, если надеешься уйти отсюда живой. Волшебницу спасли лишь вечная готовность защищаться, привитая годами жизни в Асмодее, полной опасностей и голодных монстров, а также собственная интуитивная недоверчивость к этому надменному магу, атаковавшему её с немыслимой скоростью и таким же хладнокровием. Увы, он вполне мог претворить в жизнь свою угрозу, как чудовищную издевку над всем, чему искренне поверила когда-то Румиэль, принимая плащ служителя. Она была уверена в каждом из двенадцати служителей, единых под сводами Башни Вечности. Но сейчас щит волшебницы искрил, принимая мощный удар от одного из них – хотя девушка до последнего надеялась разойтись миром. - Остановись, Кайсинель! Никто из наших, особенно Асфель, не желает ссоры. Мы могли бы объединить усилия и вместе возродить прежнее величие мира Атреи! Тонкая усмешка, будто змея, искривила красивые губы мага: - Теперь нет никакого «вместе», дура! Власть прекрасно делится на шестерых, а ваш смутьян Асфель – это последнее, что нужно нам в собственном мире. Ты умрешь, и тогда ваша коалиция неумолимо ослабеет. Не правда ли, прекрасную новость я принесу Светлой владычице Ариэль вместе с твоей головой? Слишком поздно. С тоской и обреченностью во взгляде, Румиэль отражала удары, комбинируя щиты с той виртуозной скоростью, которой не могла похвастаться никогда раньше. Сила эфира, разлитая вокруг, быстро наполняла известные ей заклинания защиты, а также позволяла импровизировать с новыми придумками. Взорвавшись от особенно удачного выпада противника, на длинные волосы волшебницы осыпался холодными звездочками снежинок последний щит. Спустя годы, Кайсинель не утратил ни капли прежней сноровки и присущего ему могущества, атакуя безжалостно и точно. Румиэль не успевала нападать, отступая все дальше и дальше под напором разъяренного Владыки эфира... - Каким-то чудом мне удалось отбиться от него, - сказала девушка, пытливо глядя на товарищей-шедимов, - Мне было очень страшно смотреть в его глаза, где читался единственный приговор... смерть. Пришлось действовать решительно и удалось, хоть и с трудом отбросить его атаку, обратив в бегство. Триниэль с шумом выдохнула воздух, видимо, вспоминая свою встречу с прошлым. Сочувствие читалось во взгляде Маркутана, а Джикел, казалось, исполнился уважения к волшебнице, которую раньше никогда не воспринимал всерьез. Только Асфель, быстро переглянувшись с Румиэль, спрятал короткую усмешку в тени капюшона. - Кто бы мог подумать, что эта бледная немочь Ариэль действительно собрала вокруг себя своих прихлебателей и воцарилась! – не выдержала убийца, принимаясь нарезать круги по огрызку зала. Джикел выдал злой смешок и с ненавистью произнес, невольно сжимая верный меч: - Судя по тому, что ты видела в окне портала настоящее солнце, им там не пришлось особо трудиться. - Не стоит делать поспешных выводов, - примирительно произнес Маркутан, незыблемый, словно скала. Кто-то, а он более всех из бывших служителей спустя годы стал походить на бога – мудрого, спокойного и справедливого, - Быть может, они не ведали о нашем спасении, так же, как и мы не смогли обнаружить следы наших братьев и сестер. Только Асфель пока молчал. Воспользовавшись короткой беседой, занявшей внимание товарищей, он и Румиэль быстро переглянулись. Владыка Тьмы строго сдвинул брови, будто намекая, отчего волшебница сокрушенно вздохнула и кивнула, соглашаясь. Затем девушка сжала в руке нечто, спрятанное под складками широких юбок, а Темный незаметно создал в ладони тончайшую паутинку тьмы. Предмет, который перекочевал в руки Асфеля, лишь на мгновение блеснул нестерпимым светом, прежде чем кануть под темным покрывалом плаща... Никто ничего не увидел. Молниеносная догадка заставила Рея сжать зубы и нехорошо посмотреть на бога. Тот проигнорировал взгляд, как и явственное возмущение, застывшее на лице мага. Он продолжил, хотя заклинатель едва мог вникать в смысл рассказа, охваченный негодованием напополам с брезгливостью. Гомон шедимов, яростно обсуждающих новые события, прервал властный голос Асфеля. Верховный решил подытожить результаты встречи, расставив все по нужным местам. - Итак, шестеро выжили, превратившись если не в наших прямых соперников, то недружественно настроенных соседей. Считаю, что две эти случайные встречи далеко не последние, напротив, вскоре участятся. Мы неминуемо столкнемся с силами светлых, пусть они будут называться так, в новых землях, открытых Румиэль. Эфир – слишком сладкая приманка для всех. Осталось выработать нашу позицию в противоречивых отношениях с бывшими соратниками. Предлагаю не спешить сближаться с ними и не вести диалогов, до последнего избегать прямых столкновений, делая свое дело. Но мы попытаемся выяснить подробности их чудесного спасения, масштабы накопленных сил и прочее. Триниэль, ты не могла бы... - Поняла, займусь этим, - кивнула гибкая, словно киллос, Владычица Смерти, глаза которой тотчас вспыхнули желтым, звериным огоньком азарта. Асфель очень рассчитывал на её мастерство следопыта и способность к маскировке в деле, требующем основательной разведки. Этим же он предлагал прекрасное развлечение, в духе непоседливой убийцы, что придавало её бездумному шатанию по Асмодее и прилегающих пространствах важную цель. - Асфель, тебе не кажется, что информация, поведанная сестрами, как-то связана с недавними донесениями моих воинов? – нахмурился Джикел, сообразив нечто, известное только им двоим. - Да, верный друг, - кивнул Владыка Тьмы и обратился ко всем остальным, - Послушайте внимательно, это важно. Особенно Триниэль – это пригодится в твоем задании. Не так давно в Асмодее стали пропадать люди и даэвы. Исследовав места их исчезновения, мы с Владыкой Разрушения пришли к общему выводу, что на ткани мира стали периодично появляться разломы, - пространственные воронки, ведущие в иной мир. После нашего сегодняшнего разговора, со всей возможной уверенностью допускаю, что этим миром могут оказаться земли, обнаруженные Румиэль. С равным шансом, как и вотчина наших светлых недругов. - Ты уверен, что их следует так называть? – тихо спросил Маркутан, для которого мнение Асфеля всегда выступало решающим. Нужно сказать, что и Владыка Тьмы слишком ценил преданность чародея, чтобы позволить себе хоть малейшую неискренность. Он вскинул голову, глядя прямо в глаза чародею, и серьезно произнес: - Я говорю это с великим сожалением, но все обстоит именно так. Они могут быть для нас только недругами и соперниками, учитывая обстоятельства и некоторую долю интуиции, - Асфель обвел присутствующих взглядом, в котором читалась полная уверенность в сказанном, - Вы сами поймете со временем. Все замолчали, почувствовав в тоне предводителя слишком мало радости происходящему. Что ж, времена в очередной раз изменились. Колесо мира дрогнуло, застывая на хрупкой грани нового витка. Наступал час решительных действий... Он не зря назывался Верховным, чтобы уметь принимать быстрые решения. - Джикел, поручаю тебе заняться исследованием этой Бездны вместе с Румиэль. Кстати, дорогая, прежде, чем уйти, оставь нам координаты этого места. Соберите людей, помогите даэвам первое время, пока мы не сможем быть уверены, что там находятся наши цитадели, работают ученые, которых защищают доблестные воины. Рисуются карты, строятся кибелиски... Ну, не мне вас учить. - Да, Верховный. Гладиатор отсалютовал, прежде чем взять за руку Румиэль и исчезнуть во вспышке телепорта так стремительно, что волшебница едва успела начертать в воздухе быстро тающий рисунок пространственных координат для построения телепорта. - Триниэль, пока я отправлюсь вслед за нашими в Бездну – хочу посмотреть своими глазами и составить мнение об этом дивном пространстве, - вы с Маркутаном займитесь пространственными разломами. Владыка Судьбы, обрати внимание и на то искажение, через которое в новые земли попала Румиэль – может, тебе удастся наладить стационарный телепорт туда из крепости Альтгарда. Владычица Смерти, доскональное изучение разломов оставишь Маркутану, сама же приоритетно занимаешься разведкой. Если эти провалы действительно ведут на территорию противника, ныряешь без раздумий. Важные донесения – срочно мне мыслепочтой, остальное прибереги до личной встречи. И вернись непременно! - Обязательно, - пообещала убийца, сверкнув острыми кинжалами зубов в кровожадной улыбке, - Пожелайте мне хорошо повеселиться! - Без прямых столкновений, - напомнил Асфель своенравной ассасинке, на что она только холодно кивнула. Маркутан замешкался, проводя растворившуюся среди теней Владычицу Смерти усталым взглядом. - Как она способна радоваться столь печальным событиям? – вопрос прозвучал скорее как риторический, но Асфель все же ответил. - Каждый из нас укрывает печали глубоко внутри, очень глубоко. Чтобы жить дальше и держать голову прямо. Несмотря ни на что. Отвернувшись, Верховный не видел, как чародей уверенно последовал за тенью, догоняя стремительную убийцу. Рисуя в воздухе вокруг себя темные нити телепорта, он пытался думать лишь о делах. Мысленно обещал, что впредь будет более активным участником происходящего, ведь бумажную и аналитическую работу правителя Асмодеи давно пора спихнуть на даэвов: освоились и пусть строят свое будущее сами. Затем быстро подсчитал, какое количество командиров и офицерского состава понадобится для отправки в Бездну, чтобы осчастливить Видара. Он хотел спланировать и продумать еще что-то важное, но сердце заныло особенно пронзительно... Ариэль. Светлые локоны, обрамляющие лицо с привлекательными чертами. Ясно сияющие глаза, в которых можно утонуть... Красивая, слишком слабая и нежная, чтобы править. Выходит, война между нами неизбежна? Разум прочно утвердился в убеждении, что нужно готовиться к столкновению. Как больно это осознавать и предчувствовать! Что же ты раскис, Владыка Тьмы? У тебя же насквозь черная душа! И долг - тяжелый, будто каменное основание Башни, - поступить именно так, не иначе...