Возлюби врага своего (Хроники Атреи)

Белеет парус одинокой В тумане моря голубом!.. Что ищет он в стране далекой? Что кинул он в краю родном?... Играют волны — ветер свищет, И мачта гнется и скрипит... Увы! Он счастия не ищет И не от счастия бежит! Под ним струя светлей лазури, Над ним луч солнца золотой... А он, мятежный, просит бури, Как будто в бурях есть покой! М. Лермонтов

Долгая ночь закончилась с рассветом. На востоке медленно поднималось красное солнце пустыни, обещая новый жаркий день. Пыльная мостовая Сарфана под уверенными шагами мага отсвечивала багряными сполохами. Итак, простой асмодианский заклинатель получил частичку божественной силы и превратился из пешки в какую-никакую, а фигуру на игровой арене расколотого мира. Впрочем, Рей лукавил. Он чувствовал, что события раскручиваются вокруг него не просто так. Пока что эта загадка была не по плечу магу, но потом он обязательно попытается её разгадать. Если само будущее не принесет ответ в раскрытых ладонях. Маг решил, что в первую очередь должен отправиться к Каруну. Конечно, Асфель намекнул, что служба ему снимает с Рея все обязательства по отношению к красноглазому правителю. Но с каких это пор заклинатель позволял кому-то решать за него? Карун нравился Рею, и даже пребывая в двусмысленном положении, в которое маг угодил по воле Темного, мужчина не стал бы откровенно предавать доверие Вождя. Да, он понимал, что у Каруна есть свой народ, и интересы юнов для красноглазого правителя всегда будут выше интересов других рас. Рей помнил, что Вождь скрывал в своих землях хранительницу Юфитинею и поделился информацией об этом только тогда, когда возникла крайняя необходимость. Не забыл он также то, с каким эскортом был препровожден к лидеру юнов в свой прошлый визит в Сарфан. Но тем не менее, маг однажды согласился содействовать Каруну, чем связал себя. До полного расторжения договоренности. Размышляя о подобных вещах, Рей подспудно устрашился возможности запутаться в собственных моральных императивах. Асмодиане, юны и Карун, Асфель, Айма... А теперь и Юфитинея. Кому он вручит свою верность, если еще не вручил? Пусть ответ напрашивался сам собой, внутри Рей еще сомневался. Он решил, что лучше подумает о том, что если примет чью-то сторону, остальных придется обмануть или разочаровать. Да, жизнь всегда несправедлива. Вопрос только в том, кем ты позволяешь себе быть – трезвомыслящим негодяем или неразумным праведником... А ведь все его помыслы должны быть о реликвии и опасности, которую она несет миру. О странных встречах и явлениях богов, о безумной гонке, противостоянии трех сил и прочем. Ведь в круговороте событий у заклинателя было слишком мало времени, чтобы просто остановиться и поразмыслить. Сколько деталей Рей мог упустить из-за спешки? Сколько важной информации не заметить или забыть... Дорога к парламенту закончилась слишком быстро, а раздумья ни к чему хорошему не привели. Рей доложил Каруну то, что мог сказать открыто. С помощью Юфитинеи реликвию найти не удалось, получите и распишитесь. Также передал красноглазому Вождю слова хранительницы, но ни словом не обмолвился о полученной силе. Кроме того, что сказала Хранительница о невозможности использовать силу в корыстных целях, Асфель предупреждал, что любое проявление реликвии должно остаться тайной за семью замками. Да, Рею было крайне стыдно, но и только. Маг отчетливо представлял, каких дров способен наломать вспыльчивый и яро ненавидящий балауров маг, дай ему возможность использовать дармовую силу. Да еще и в чужих руках. Решив, что поступает абсолютно правильно, заклинатель внимательно и настороженно следил за Вождем. По непроницаемому лицу Каруна нельзя было ничего прочитать, но его выдали глаза. Хищный алый блеск появился и исчез, будто померещился, а Рею стало тревожно. Ясно, что правитель юнов не внял предупреждению мудрой женщины. Зря. Значит, Вождь задумал очередную авантюру и не собирается отступать. А Рею остается только аккуратно действовать по плану, задуманному Асфелем, не упуская краснокрылого из вида. Ах, какое самомнение, будто от простого асмодианина зависит что-то важное! Хотя... он ведь получил силу реликвии, свернувшуюся тёплым комочком где-то внутри. Наделенный особой магией, но не знанием, когда и как её применять, маг зависел только от милости богов, направляющих его по правильному пути. Что, разумеется, не слишком ему нравилось. Конечно, ставки высоки, если верить Темному, но зачем делать из заклинателя орудие, если можно сделать помощника? Более всего Рей опасался упустить нечто важное, некий знак, который покажет, когда в игру должен вступить он сам. От того и раздражался сверх меры. И все же заставлял себя сдерживать эмоции. Пути богов неисповедимы... Смазанное прощание не удовлетворило ни Вождя, заподозрившего асмодианина во всех бессмертных грехах, ни самого мага, так глупо потерявшего сейчас доверие юнов. Нет, не потерявшего. Карун не может быть уверен, что от него скрывают нечто важное: пока что он только подозревает. Впрочем, маг отлично понимал, что это лишь вопрос времени. А как хорошо всё начиналось... После встречи с красноглазым правителем следовало навестить Айму. Перед ней Рей тоже кратко отчитался, сообщив без лишних подробностей, что обнаруженная хранительница не знает ничего о судьбе и местонахождении реликвии, но поможет справиться с игрушкой Сиэли. По скромному мнению Рея, он стал настоящим мастером недоговоренностей и лукавства, но с Посланницей это сработало лучше, нежели с краснокрылым. Айма восприняла лаконичный доклад как нечто не просто ожидаемое, а долгожданное. Новостям явно обрадовалась и заулыбалась. Заклинатель с некоторым недоумением выслушал пространное рассуждение, что раз они смогу защитить мир от реликвии, битва с балаурами теперь начнется по настоящему. Выводы, которые сделал для себя Рей, ему не очень понравились, ибо еще раз подтвердили, что все вокруг явно знают больше, чем он сам. Значит, орудие не собираются посвящать в самые важные тайны и используют вслепую. Проклятый Темный! С другой стороны, разве маг ожидал, что ему расскажут обо всех и вся в деталях и с подробностями? Хорошо, что у него есть своя голова на плечах и, благодаря элийскому прошлому, бездна опыта в интригах. В общем, подумав, Рей решил, что если не разберется во всем сам, то Асфель услышит про себя много нового, и повторяться заклинатель не станет ни в одном «ласковом» слове. Ему бы не помешала сейчас встреча с Владыкой Тьмы, которая позволит не только избавиться от проклятия слепоты хотя бы на некоторое время, но и прояснить ситуацию. Заклинатель даже продумал несколько весьма неудобных вопросов, но бог то ли прочитал его коварные мысли и решил держаться подальше, то ли был слишком занят своими божественными делами. Знать бы еще, когда начнет действовать хитрый план Темного... Ладно, по ходу разберется, не мальчик. Пока Рей решал насущные дела, ничего нового и многообещающего не произошло. Не разверзлась земля под ногами, не объявили новую священную войну, даже стражники в Пандемониуме, куда заклинатель забежал за припасами, выглядели безнадёжно скучающими. Никто не звал, не требовал его присутствия, не заставлял искать ветра в поле. Придя к выводу, что получил неожиданный «выходной», темноволосый маг стал думать, чем заполнить паузу в своей мироспасительной миссии. Он, конечно, давно не выходил в Око Тиамаранты на охоту, но сейчас туда нисколько не тянуло. Захват Дерадиконов объявят только к вечеру. Вступить в отряд, собирающийся в какое-то подземелье? Он ненавидел подземелья и старался отправляться туда только по крайней необходимости. Да еще и в компании незнакомцев, от которых не знаешь, чего ожидать. А ведь у него теперь есть к кому возвращаться. Значит, пора заскочить домой. Клеон, небось, успел умаяться, приглядывая за детишками. Да и Фрейя соскучилась по хорошей взбучке. Ни малейшего сомнения в том, что поводов для последнего будет более чем достаточно, Рей не испытывал. Даже азарт почувствовал – давно он не строил подопечных в две шеренги навытяжку. Шилькен за предыдущую ночь нисколько не изменился. Все так же звонко пели птицы, неугомонный ветер с привкусом речной воды и свежести шелестел листвой, а чисто выметенные улицы были по-утреннему пустынны. - Приветствую тунеядцев и святого великомученика, их учителя, - с порога воскликнул Рей, стремительно врываясь в дом. К удивлению заметил, что присутствует только последний, его остроухий товарищ, а упомянутые тунеядцы либо хорошо спрятались, либо их вообще сейчас нет. Последнее заклинателя не слишком разочаровало. Успеет полюбоваться на виноватые мордахи в другой момент. Глядишь, и поводов для нотаций к тому времени прибавится. - А, великий укротитель несчастных лохматых созданий. Рано ты, - сонно отозвался Клеон из недр мягкого и удобного кресла, которое Рей ранее почитал своим. Ничуть не расстроившись, маг бодро плюхнулся в соседнее, такое же мягкое, но без продавленной «под себя» подушки. Ветерок тут же пристроил морду на коленях. - Вижу, уморили тебя мои несчастные лохматые создания? – произнес слегка насмешливо, наблюдая, как лекарь пытается открыть вслед за правым еще и левый глаз. Выиграв битву с глазами, целитель зевнул, недоуменно уставился на мага, но затем сообразил: - Я вообще говорил про элементалей! Хотя мне нравится, как звучит твоя интерпретация. Фрейя точно обрадуется, когда услышит. Крегос тотчас расплылся в широкой, еще немного сонной ухмылке, словно наяву наблюдая возмущенно надутые щечки юной чародейки. Рей был абсолютно согласен с ним – над рыжей приятно было подшучивать. Чувствуя себя отвратительно бодрым, Рей снисходительно поглядывал в сторону целителя, ожидая, когда друг проснется окончательно и созреет для вопросов. Ясное дело, что Клеона разбирало любопытство по поводу таинственной отлучки мага. Правда, по этому поводу Рей не мог ничего рассказать, но был почти уверен, что они с Крегосом удовлетворятся и другими темами для разговора. - Как там твоя секретная миссия? Голубые глаза смотрели так невинно, что заклинатель почти поверил. - Какая миссия? – сделал маг непонимающий вид, постаравшись придать голосу и лицу максимальную правдоподобность. Клеон некоторое время смотрел на него в упор, но потом лишь рукой взмахнул. Вроде поверил, успел подумать Рей, как тут целитель сказал нечто, что повергло мага в некоторое недоумение. - Все-таки элийские распутницы... Так я и знал! Было сложно не рассмеяться, но заклинатель все же попытался осторожно уточнить: - Ты считаешь, что я всю ночь развлекался с белокрылыми девушками излишне вольного поведения? - Давай, разубеди меня, - вскинул остроухий белую бровь. Ситуация становилась комической. Крегос явно не годился на роль ревнивой женушки, но так старательно пытался ей соответствовать! На этой мысли Рей ехидно разулыбался. - И не подумаю! - Слышишь, мачо, - нахмурился целитель, - Мне гораздо приятнее думать так, чем о том, что ты агент старушки Тиамат! Не будь Рей в повязке, он бы удивленно вытаращился на друга. А так только присвистнул: - Так вот что творится в твоей голове! Ничего умнее, само собой, ты не придумал. - Так, всё. Сейчас, я только одену нечто приличнее домашней одежды... - произнес Крегос, рассеянно шаря в сумке, - ...и пристану к тебе с вопросами! Сколько можно терзать мою нежную душу этими твоими недоговоренностями? Перешерстив весь свой богатый гардероб, целитель остановил выбор на длинной белой тунике с полотняными штанами. Затем обратил свое внимание на заклинателя. Голубые глаза смотрели испытывающе и настороженно. Рей подумал, что и сам бы встревожился подобным поведением случайного соратника. Ладно, пусть друга или того, кто мог бы им стать. Вечный вопрос ничем неоправданного доверия. Домашняя обстановка, спокойствие и уют вокруг странно размягчали мага. Внезапно он почувствовал усталость – нет, не телесную. Просто весь этот круговорот, гонка по пустыне, явления и события, встречи и напряженная работа мысли... Вздохнув, Рей почти жалобно произнес: - Знаешь, Клеон, всё так... запуталось что, боюсь, без хорошей порции спиртного распутать этот клубок вряд ли удастся. Да и стоит ли? Целитель хмыкнул, укоризненно покачал головой и решительно заявил, поднимаясь: - Не нужно давить на жалость, я тверд, как адамантитовая чушка! Просто смирись, что беззастенчиво полезу тебе в душу и буду нагло выпытывать все, что захочу. А то сам ходишь весь загадочный, да и малыши ничего толком не могут про тебя рассказать. А мне интересно! - Почему я не удивляюсь? – лениво ухмыльнулся Рей, вспомнив свою любовь ко всяческим тайнам. Может, именно она и заставила мага ввязаться в дело, которое было столь тесно связано с судьбой мира. Чувствуя, что сейчас вконец растает, маг прищурился под своей черной повязкой и предложил, - Может, пока не настало время пытки, расскажешь вкратце, что произошло у вас за эту долгую ночь? - Она совсем не показалась мне долгой, - сказал целитель с таким одухотворенным выражением лица, что маг сразу заподозрил его в некой пакости по отношению к ребятам, - Придумал малышам нудное и уморительное занятие, а сам спокойно дрых до сего момента. - Подземелья крепостей по откату? – с ноткой ревности в голосе осведомился Рей. Участие Клеона в воспитании подрастающих даэвов, конечно, очень помогало – именно сейчас, когда заклинателю нужно было увлечься опасным дельцем, но все же это были его дрессированные кролики! - Нет, - ответил Крегос со смешком, - Были посланы в Ингисон добывать мифрил. С указанием не возвращаться, пока не накопят по сотне медалей на каждого. Заодно и потренируются сражаться с элийскими защитниками в упрощенной обстановке. Чтобы потом выйти в Око против тамошних белокрылых псов уже немного подготовленными. - Разумно, - согласился маг, убеждая себя в том, что раз уж целитель столь органично перебрал на себя его собственную роль тирана и деспота, чародейка и лучник находятся в хороших руках. И очень хорошо, что задачи для юных пострелят лекарь ставит правильно. В общем, нечего сетовать на уплывающую корону Главного... В самом деле, заклинателю сейчас заниматься этим совсем не с руки, а Клеон достоин только благодарности. Упомянутый остроухий как раз деловито застегивал крепления щита. На его лице застыло упрямое выражение, дабы Рей окончательно убедился в том, что поговорить по душам ему сегодня все же придется. Рей усмехнулся. Пришло время открыться? И либо скрепить дружбу откровенностью, либо... В ситуации мага можно было лишь гадать, какой станет эта дружба после его откровений: или крепче стали, или ненадежней мыльного пузыря. Главное, нельзя упоминать о божественных делах. Ни о Каруне. Ни о Юфитинее. Лучше он поведает о себе – так будет проще. Заклинатель сам не осознавал, какой радостью наполняет его эта мысль. Он слишком давно носил в себе груз прошлого. - Значит, хорошая порция спиртного? – спросил Клеон с деловым видом, - Сиди ровно, я сейчас вернусь! Выслушав ироничное замечание Рея, что в его планы не входит надраться сверх меры, Крегос только снисходительно повел острым ухом и, притормозив у порога, пообещал поделиться трофейными суши, конфискованными у чародейки. На том и сошлись. Давай выпьем, друг, и я расскажу тебе, как жил до Катаклизма. Да, конечно жил! И даже чувствовал себя сравнительно счастливым. Мне плевать, что опасно об этом распространяться, особенно первому встречному. Ты действительно считаешь себя случайным знакомым? Нет уж, изволь послушать. Сам ведь утверждал, что интересно. Мне ведь бесконечно жаль того юного следопыта, который вмешался в игры богов. Кстати, он не сумел поумнеть и снова решил наступить на те же грабли. Правда, это уже совсем другая история... Невинно предложишь выпить за друзей? Давай за друзей. Спрашиваешь, был ли у меня кто-то близкий и родной, как для тебя твой ассасин? Целый легион! И пятеро самых верных товарищей, с которыми нас развела сама судьба. Мне было горько и грустно, но я отпустил их. Ты веришь, что обязательно помиришься с другом? А я вот не могу даже увидеться со своими адъютантами. Все радости, горести, общие дела, интерес и общение, даже росток любви, оказались перечеркнуты одним маленьким выбором. Расскажу подробнее, а ты давай, наливай. Может быть, поэтому я так суров с рыженькой чародейкой. Фрейя на самом деле умница, только я слишком редко ей это говорю. Или вообще не говорил никогда. Когда познакомились? Лучше скажу где: в селении оборотней Туманной Гривы. У меня не было ни малейшего намерения брать ученицу, да еще и такую вредную. Но как-то сложилось, жалко её стало, что ли? Потом к нам и лучник прибился, отвоевали его у белокрылых. Понимаешь, почему так произошло? Ученики мне были не нужны, но они бы пропали поодиночке. Конечно, трудно привязываться. Заметил, что мы на многие вещи смотрим одинаково, несмотря на внешние и прочие различия? Значит, не зря встретились. А ведь я был твоим врагом когда-то. Не знаю, зачем тебе это говорю. Еще оскорбишься тем, что пьешь с бывшим элийцем! Хотя нет, тот белокрылый гладиатор давно умер. Похоронен под сенью несбыточных надежд, а на надгробии высечена надпись: «Он был слишком добр и не слишком умен». Спрашиваешь, шучу ли я? Ну разумеется. На самом деле, я не выбирал ни крылья, ни сторону. Как получилось? А вот послушай... Знаешь, когда я попал сюда, в Асмодею, то стал совсем другой личностью. Тебя интересует, почему так случилось? Я так и не пришел ни к одному разумному выводу, кроме того, что все наши боги – те еще мерзавцы. Не богохульствовать? Но я же просто делюсь своими соображениями! И правда, ну их, мои мысли, давай лучше выпьем за будущее. Говоришь, прошлое тоже весьма интересно? Да уж. Перестраиваться с воина на мага было крайне познавательным делом. Учиться жить в новом для себя мире, без поддержки, без друзей... Говоришь, зато маг оказался с характером? Да, мерзкий и ехидный нрав очень помог мне, конечно! Ты не в том смысле? А я очень даже в том. Даже ребята, которые провели со мной бок о бок довольно долгое время, до сих пор видели, за редким исключением, лишь недовольство и суровость. Не веришь, что никаких теплых чувств я у них не вызываю? Хочешь, поспорим? Спросим Фрейю, кто из нас двоих более мягок и добр и кого она больше хотела бы видеть своим наставником. Пари? Без проблем. На что будем спорить? Где я тебе возьму свежую и незнакомую блондинку, да еще и целителя? Вы же с коллегами не сильно ладите. Цеховая ревность и все такое. В глаз? Побойся Асфеля, это за правду-то? Так и знал, что асмодиане – угрюмые задиры. Не надо на меня так подозрительно смотреть, я шучу! Ладно, скажу теперь свое условие: я тоже хочу белокурую целительницу, только определенную. И очень даже знакомую. Хотя о чем это я? Ох, лучше забудь, я слишком много выпил. Наливай еще. Что значит, не отвяжешься? Кстати, где обещанные суши? Я тут битый час распинаюсь голодным! Перевожу тему? Конечно, перевожу. Не могу я об этом говорить. И не хочу. Давай, лучше ты расскажи немного о себе. Проклятье, какая остроухая настырность. В двух словах не получится. И я слишком мало выпил, чтобы вспоминать. Или, наоборот, слишком много. Ладно, была там история, и былью поросла. Осталась в тех временах, когда Башня еще была целой. А гладиатор сначала её любил и боготворил. Потом возненавидел. А этот конкретно взятый заклинатель, осоловевший от выпитого, скорее всего, равнодушен к даме. По крайней мере, относится с оправданным недоверием. Как так можно? Да вот так. Сложно все. Говоришь, звучит подозрительно интригующе? На самом деле, ничего особенного. Сопли, вопли... Рассказать тебе все в подробностях, а ты уже сам составишь мнение? Думаешь, я настолько пьян, что потерял способность соображать? Смеюсь, конечно. Нет, никому о ней раньше не рассказывал, друзьям тоже. Они видели мое состояние, этого было вполне достаточно. Таким же бирюком остался? Ах ты!... Ладно, победил. Только потом непременно о тебе поговорим. Я явно сошел с ума, раз пытаюсь объяснить то, чему не нашел объяснения. Сам знаю, что дурак. Ты, что ли, умный? Ладно, раз так уверен, спорить не буду. Слушай тогда. И не говори, что я не предупреждал!