Ради нее я сожгу весь мир дотла

— Н-нет, я жду свою подругу, — невнятно сказала я, пытаясь угомонить громкое сердцебиение и дрожащий голос. Я продолжала рассматривать толпу, в поисках Изабелл. — Я никого не вижу, — ухмыльнулся парень.— Сядь в машину, если не хочешь быть пойманной на запретных гонках. Запретные гонки? Почему Изабелл не сказала мне об этом? Звук сирены все еще слышался неподалеку. Я не заметила, как рука открыла дверцу машины, и я спокойно залезла в нее, закрывая за собой дверь. — А теперь лучше пристегнись, потому что нас ждет веселая поездка. Страх овладел мной, когда в зеркало заднего вида, я увидела несколько машин с мигающими огнями. Вот же я влипла. Если сейчас нас поймают, то всю ночь придется провести в камере. С ним. Нет, нет, нет. Надеюсь, Гарри знает, хорошо знает город, и мы сможем хотя бы оторваться от погони. Да, так и будет. Совсем скоро я буду дома и больше ни за что не пойду на эти чертовы гонки, ни при каких условиях, даже, если Изабелл сделает самое жалостное лицо, я все равно скажу ей «нет». А если нам все-таки не удастся скрыться? Что если мы где-нибудь застрянем или нас окружат… — Нас не поймают, — голос прорезался в мою голову. Я повернулась и впервые посмотрела парню в лицо. — Что? — пискнула я, Гарри ухмыльнулся и сильнее надавил на газ. — Ты скоро дыру проделаешь в своей куртке, — я и не заметила, что от стресса я теребила край куртке, пока все мысли крутились в моей голове. Я виновато опустила глаза и отпустила край куртки. — Все будет хорошо, мы оторвемся от них, Кейт. Я резко повернулась и уставилась на парня. — О-откуда? — Либо он не понял вопроса, либо очень хорошо делает вид, потому что у него было непонимающее выражение лица. — Откуда ты знаешь мое имя? Снова эта ухмылка. Ему однозначно нравиться вводить меня в недоумение. В голове сразу промелькали несколько вариантов общих друзей, от которых он мог обо мне узнать, но это исключено. Абсолютно. Даже если такой друг и есть, а может это подруга, то он никак не мог узнать обо мне. Мы лишь виделись один раз. — У тебя есть какие-то варианты, я прав? — спросил Гарри, выжимая из машины все, что можно. Я даже не заметила, с какой скоростью мы едем. Я всегда любила быструю езду, у меня никогда не было проблем с этим, но случайно посмотрев на спидометр, я ужаснулась 111 миль/ч.* Глаза не могли в это поверить. В этой машине однозначно чувствуешь себя комфортно. —Ты хочешь разбиться? — почти спокойно сказала я, но голос все-таки чуть-чуть сорвался. Опять эта нахальная усмешка, она начинает меня бесить. Как назло парень нажимает еще сильнее, доходя до отметки 130 миль/ч. —Пожалуйста, — уже прошу его, потому что руки начинают потеть, а тело начинает трясти. Голос дрогнул, но я все также смотрю на него, моля о сбавлении скорости. Постепенно скорость снижается до 110, я облегченно вздыхаю и закрываю глаза, приводя дыхание в норму. Я открываю глаза и все еще вижу в зеркало две полицейские машины. В машине такая тишина, что я, кажется, слышу стук собственного сердца. Тянусь, чтобы включить музыку, в то же время Гарри делает то же самое. Наши руки соприкасаются, а по телу накатывает волна мурашек. Я отдергиваю руку, позволяя парню включить музыку самому. — Ты замерзла? — спокойно спрашивает Гарри. Пять баллов ему за то, что на лице нет этой ухмылки. Я киваю и через секунду чувствую горячий воздух на своей коже, я расслабляюсь и пытаюсь все-таки успокоиться. Ничего плохого уже не случится, пускай со мной он, но я уже не одна. Надо как-то разбавить эту тишину, пока я пытаюсь придумать хоть один вопрос, парень удивляет меня, нарушая тишину. — Ты ведь была там с Финном? — довольно неожиданный вопрос, но хоть что-то. Я поворачиваю голову и смотрю на него. Он внимательно следит за дорогой, иногда посматривая в зеркало, убеждаясь, насколько далеко мы от копов. Я и не заметила, что звук серены еле-еле доносится до моих ушей. — И с Изабелл, — все-таки отвечаю на его вопрос. — Как давно ты участвуешь в гонках? — наконец осмеливаюсь задать вопрос, который так долго крутился в моей голове. — Достаточно долго, раз знаю, чем обычно заканчиваются такие гонки. В следующий раз не теряй из виду подругу, тебе ведь известно, что бы было, если бы не подъехал я? — Это звучит скорее не как вопрос, а как утверждение. — Я больше не пойду на гонки, — тихо отвечаю я, но Гарри, кажется, услышал. На лице снова эта ухмылка. — Ты уверена, котенок? — К-как ты меня назвал? — Мне что послышалось? Или он, правда, совсем уже офигел? — Тебе не нравится, котенок? — Специально выделив слово «котенок», спросил Гарри. Я уже почти стукнула кулаком ему в бок, но он перехватил мою руку и чуть крепко сжал. — Не надо этого делать, — спокойно сказал парень, продолжая смотреть на меня, не обращая внимания на дорогу. Мимо промчалась машина, посигналив нам. Я выдернула руку и закричала на него. — Ты совсем с ума сошел? Мы же могли р-р-разбиться?! — В конце я начала заикаться, невольно вспомнив аварию два года назад. Я закрыла руками глаза и сильно вжалась в сидение. Тяжелая рука опустилась мне на колено, чуть поглаживая его. — Прости, я не хотел, — я не хотела открывать глаза, слезы душили меня. Я не хотела впадать в истерику перед ним, но мне нужен свежий воздух. — Останови машину, — прошептала я, — пожалуйста. Без одного вопроса Гарри снизил скорость, и вскоре мы остановились. Я быстро отстегнула ремень и вылезла из машины. Холодный воздух ударил в лицо, я чуть-чуть покачнулась и уперлась рукой в машину. Я глубоко вздохнула и открыла глаза. Машина остановилась в каком-то лесу, чтобы нас никто не мог заметить, в частности копы. Я слышала, как захлопнулась дверь машины и краем глаза увидела парня, который подходил ко мне. Быстро вытерев слезы рукой, я отвернулась, чтобы он не увидел моего лица. — Кейт, все в порядке? — спросил Гарри, находясь в метре от меня. Я лишь кивнула головой, потому что, если бы я хоть что-нибудь сказала, то я бы рассказала ему все о той страшной ночи, которую я так хочу забыть, но не могу. Пожалуйста, Гарри, не спрашивай меня о случившемся. Прошу тебя. — Расскажи мне, — его рука легла мне на плечо. Я вздрогнула и покачала головой. — Что случилось тогда? — Я-я… не могу, — прошептала я. — Ты можешь, просто расскажи мне. Тебе станет легче. — Ты, случайно, не психоаналитик? — я чувствовала, что он улыбнулся. Гарри развернул меня и посмотрел в мои заплаканные глаза. Я дрожала то ли от холода, то ли от эмоций. — Пойдем в машину, ты замерзла, — он открыл дверь и помог мне сесть. Через пару секунд Гарри залез на водительское место и завел машину. Поток теплого воздуха вновь согревал меня. Мы все также стояли в лесу, он ждал, что я заговорю, но я не могу. Не могу открыться неизвестному мне парню, но я хочу ему рассказать, это так не похоже на меня. Что со мной происходит? — Два года назад я попала в аварию, — наконец я произнесла эти чертовы шесть слов. Гарри перестал стучать пальцами по рулю и посмотрел на меня. Но я не могла посмотреть на него. Он ждал, когда я продолжу, но продолжу ли я? Смогу ли я рассказать через что прошла за эти годы? Каково это было постепенно восстанавливаться? Каково лежать в больнице почти год, смотреть в потолок и проклинать все, потому что ты больше не сможешь заниматься любимым делом? Все лишь из-за одного неправильного шага, я потеряла все: парня, подругу, балет, свое будущее и… саму себя. Но я должна, наконец, найти себя. Должна, черт возьми! Я не могу так больше. Не могу… Я больше не сдерживалась, я дала волю слезам, я стала уязвимой перед ним. Он видел мою слабую сторону и мог воспользоваться ей. Но я не могла себя больше контролировать, я уже рассказала ему больше, чем следует. —Почти два года назад, в Лондоне, я ехала от подруги домой. Это был… сложный день. Я бросила парня, поругалась с подругой и была просто раздавлена. Не знаю как вообще села тогда за руль, но тогда мне просто нужно было уехать куда-нибудь, где меня никто не нашел бы. Я не заметила, как разогналась до 90 миль/ч, при разрешенных 50. Но знаешь, я не остановилась, не снизила скорость, а когда пожалела об этом, было уже поздно. На спидометре было почти 150 миль/ч. Была зима, гололед, метель, а я ехала на такой скорости, — я замерла и уставилась в одну точку. Я прокручивала тот день миллион раз в своей голове, но сейчас все по-другому, как будто мне выпал шанс испытать все вновь. Я вздрогнула. — Я не учла тот факт, что остановиться при такой скорости нереально. Когда я увидела впереди маленького мальчика, который перебегал дорогу, я просто нажала на тормоза с такой силой, что машина сделала несколько кругов вокруг себя, и я…влетела в дерево. Я замолчала и закрыла глаза. Слез больше не было, я просто не понимала происходящего, а смотрела в одну точку перед собой. Гарри положил руку мне на плечо и сжал его. — Посмотри на меня, — я повернула голову, — все хорошо, слышишь? Ты сильная, Кейт. Ты справишься, только не пытайся хранить все в себе, ты можешь сломаться, не выдержать. Не будь постоянно в себе, ты должна доверять людям. — Я больше никому не доверяю, — прошептала я. — Но ты должна научиться, слышишь? Не все люди одинаковые, есть и хорошие. — А ты хороший? — я тут же пожалела, что спросила. Он убрал руку и завел машину, но так и не ответил на мой вопрос. Мы выехали на трассу и поехали в центр. — Отвези меня на Оксфорд Роуд, пожалуйста. Мы продолжали молчать весь остаток дороги, я не особо и хотела говорить после такого откровенного разговора, но была бы рада, если бы он заговорил. Когда мы подъехали к кампусу, на часах уже было почти час ночи. Я отстегнула ремень и взяла сумку. — Спасибо, Гарри, — Гарри впервые за всю дорогу улыбнулся. — Что? — Ты впервые назвала меня по имени, — парень повернул голову, и я увидела его ямочки. Как я не могла заметить их раньше? Я улыбнулась в ответ. Открыла дверь и, когда почти ее захлопнула, услышала: — Спокойно ночи, котенок. Я хотела открыть дверь и ударить его снова, но машина быстро выехала с территории кампуса. — Придурок, — прошептала я и пошла в общежитие. Открыв ключом дверь в комнату, я сбросила верхнюю одежду и, даже не смыв косметику, плюхнулась на кровать. Я не могла поверить, что рассказала ему об аварии. Жалела ли я об этом? Возможно, но на удивление мне стало легче, как и говорил Гарри. Глаза сами закрылись, и я провалилась в сон, последнее о чем я думала, было то, что завтра будет тяжелый день.