* * *
— Гадские горгульи, — выкрикнул я, — Рон, выравнивай! — Не могу, — проскулил он, — мы перегружены. По-моему, эта метла рассчитана только на одного человека. — Если мы погибнем, это будет целиком твоя вина, — сообщил я ему. Гермиона ткнула меня под ребра и решительно заявила: — Мы не погибнем! — Разумеется, — фыркнул я, — но если бы мы погибли, то виноват был бы Рон. — Зачем нам вообще понадобилось лететь всю дорогу до Лондона? — спросил рыжий. Я закатил глаза, хотя эффекта от этого было ноль: я цеплялся за спину Рона, а Гермиона уткнулась в спину ко мне. — Может быть, у тебя есть идеи получше? — Конечно есть! Мы могли бы вызвать «Ночного рыцаря» или добраться через камин, или уговорить Билла, чтобы он нас аппарировал. Он как раз гостит, и он наверняка бы нас не сдал… — Прекращай ныть, Рон. Не заставляй меня жалеть, что я не взял вместо тебя Джиневру. И это вовсе не потому, что она не предлагала. — Тогда отчего же ты не взял её? — спросила Гермиона. — Она меня раздражает. Кроме того, она вызвалась прикрыть Рона и притвориться им, если понадобится. А учитывая то, как мы тормозим, я просто уверен, что это понадобится. Хватка Гермионы на моих плечах внезапно стала сильнее. — Ох, меня точно ждут большие неприятности. — Что ты на этот раз натворила? — спросил я. — Ничего, — огрызнулась она, — кроме того, что мы сейчас делаем. Но мои родители не в курсе, что я ушла, и непременно расстроятся. — Просто скажи им, что у тебя была неожиданная ночёвка со мной и Роном. Она хихикнула, что вызвало странные ощущения у меня между лопаток. — Ты предлагаешь мне сказать родителям, что я сбежала из дому ради ночёвки с двумя мальчиками? Пожалуй, лучше будет признаться, что мы воровали пророчество, чтобы победить лорда Вольдеморта. По крайней мере, тогда они будут слишком ошарашены, чтобы сердиться. — Кажется, подлетаем к Лондону, — перебил её Рон, начиная снижение.* * *
Спустя три часа, заполненных блужданиями по городу и заглядыванием во все телефонные будки, мы наконец обнаружили вход в Министерство магии. Собравшись под мантией-невидимкой, мы зашли в будку и прикрыли за собой дверь. Несколько секунд ничего не происходило. — Опять не та? — шепнула Гермиона. Я покачал головой: — Нет, эта, должно быть, правильная. Просто кому-то из нас придётся показаться и набрать номер. Рон тут же высунул руку и ухватил телефонную трубку. Заметив наши удивлённые лица, он осклабился: — Это почти то же самое, что быть приманкой. Он набрал номер 62442. Квакающий женский голос проговорил: — Добро пожаловать в Министерство магии. Пожалуйста, назовитесь? — Ээм… — промямлил Рон в своей придурковатой манере. — Перси Уизли! — выпалил я в трубку. — Чего?.. — пискнул Рон. — Никто не заметит разницы, — успокоил я его. — Я очень сомневаюсь… — начала Гермиона. — Назовите цель посещения, мистер Уизли, — проквакал голос. — Пришёл подлизываться, — фыркнул Рон. — Благодарю вас. Пожалуйста, возьмите карточку и прикрепите на мантию спереди. Рон протянул руку, подхватил с лотка для возврата монет серебристый квадратный бейждик, и расхохотался. — Что такое? — спросила Гермиона. Рон лишь покачал головой, стремительно заливаясь румянцем, и кое-как приладил значок к своей мантии. — Немедленно объясни мне, что тут смешного, — потребовал я. Продолжая ухмыляться, он повернулся, и мы смогли прочитать надпись на бейджике:Персиваль Уизли Встреча с Министром
Не очень понимая, что его в этом рассмешило, я промолчал. Должно быть, это была шутка, понятная только Уизли. Когда будка, вздрогнув, остановилась внизу, голос ожил снова: — Уважаемый посетитель, вам необходимо пройти досмотр и зарегистрировать волшебную палочку на посту охраны, который находится в дальнем конце атриума. Рон нервно оглядел министерский холл и пробормотал: — Так мне идти на пост охраны или… — Делай, как велел голос, — отозвался я. — Что, вот так и подойти к охраннику, с бейджем, на котором написано, что я Перси? — Поверь мне, Рон, никто и не заметит. Он нервно огляделся. — Но… — Извини; мне казалось, что ты гриффиндорец. Но похоже, что Шляпа отправила тебя туда лишь для того, чтобы не расстраивать твою семью. Рон тут же задрал голову и направился к столу охранника. Мы поспешили следом за ним. — Это был удар ниже пояса, Гарри, — прошипела Гермиона. — Разумеется. Просто гениально, да? — я усмехнулся, наслаждаясь своим хитроумием. — Нет ни единого шанса, что охранник и впрямь примет его за Перси. Я ухмыльнулся, поднимая руку, и прошептал: — Конфундо. Охранник внезапно огляделся, как будто не понимая, где находится. Покосившись на бейджик Рона, он спросил: — Перси? — Да, — напряжённо сказал Рон, — это я. — Ты сегодня рановато, верно? — Ну, вы же меня знаете, — Рон нервно усмехнулся, — я обожаю пунктуальность. Это для меня действительно важно. — Да, я помню, — ответил охранник. — Проходи. Кивнув, Рон зашагал вперёд, и мы поспешили следом за ним. — Что это только что было? — спросил он. — Ты убедился в том, что я был прав, — отозвался я. — Гарри запустил в охранника Конфундусом, — Гермиона на мгновение умолкла. — Кстати, как ты это сделал? Нам ведь запрещено колдовать на каникулах. — Они могут заметить, только если ты пользуешься волшебной палочкой. — Так ты можешь колдовать без палочки? — спросил Рон. — Я ещё много чего могу, ведь я — Гарри Поттер. — Ну разумеется, — проворчала Гермиона. — Между прочим, Отдел Тайн находится в самом низу. Похлопав её по спине, я просиял: — Я так и знал, что в конце концов ты признаешься, что там работаешь. — Но я там не работаю! Просто тут карта висит. — Мантия зашуршала, когда она взмахнула рукой, показывая. — Конечно, Гермиона. — Вот же она. Просто посмотри. Скажи ему, Рон! — Я нигде не вижу карты, — нахмурился тот. — Да я же прямо на неё показываю, — воскликнула Гермиона. — Ты невидимая, — возразил он. Гермиона моргнула, постепенно успокаиваясь. — Да, точно. Невидимая. Ладно, давайте просто спустимся вниз.* * *
— … и если мы отметим каждую дверь, которую проверили, — объясняла Гермиона, — то будем знать, куда идти, когда комната снова завертится. — Нельзя отмечать двери! — воскликнул я, размахивая руками. — Тогда они узнают, что мы здесь были. — Разумеется, мы используем магические отметки, — надулась Гермиона. — Какая разница? Это же Отдел Тайн. Раскрывать магические тайны — их работа. Нахмурившись, Рон пробормотал: — Вообще-то, я считаю, что их так назвали потому… — Тихо все! От тебя сегодня никакой пользы, Гермиона. Ты что, хочешь, чтобы нас поймали? Она поджала губы в очевидном признании вины: — Разумеется, нет. — Ты уверена? Я понимаю, что мы вламываемся в твой отдел… — Это не так! — …но это не отменяет того, что ты должна притворяться моим другом, а выдавать друзей своим коллегам — неправильно. — Я… — Гермиона растерялась, в кои-то веки неспособная выдумать ловкую отмазку. — Я даже не знаю, с чего начать. — Тогда не стоит начинать, Миона, — сказал Рон. — Так, это, что же нам делать, раз нельзя отмечать двери? — Мы просто откроем все двери, и не будем их закрывать. — Вот как. Тогда ладно, — отозвался Рон, решительно поворачивая ручку ближайшей двери, как истинный гриффиндорец. Мы разделились, чтобы поскорее открыть как можно больше дверей. За первой было что-то вроде планетария, за второй — нечто, напоминающее волосы Люциуса. В третьей была колонна и занавес: я почти сразу же понял, что ненавижу эту комнату. Через некоторое время, пока я сопротивлялся желанию захлопнуть дверь, заговорил Рон: — Как по мне, довольно странно, что они не разрешают людям узнать пророчества, касающиеся их. Я пожал плечами, продолжая прожигать взглядом занавес. Голова начинала болеть. — Может быть и разрешают, вообще-то. Я не проверял. — Ты хочешь сказать, что можно было и не лезть в Министерство? — чем-то недовольная, спросила Гермиона. Возможно, догадалась об одном из тайных и, несомненно, коварных планов Дамблдора. — Я хочу сказать, что не проверял. По-моему, в этом нет никакого смысла. Если нас не поймают, какая разница? Если смотреть пророчества можно, и нас поймают, то просто посмеёмся над этим. Если же смотреть пророчества нельзя, значит, мы всё делаем правильно, и задавать вопросы означало бы лишь насторожить охрану. Гермиона нахмурилась: — Я по-прежнему… — Ёлки-палки, это что, мозги? — взвизгнул Рон. — Успокойся, Рон. Мы на обратном пути возьмём тебе немного. — Распахнув ещё одну дверь, я машинально оглушил существо, которое за ней скрывалось. — И еще прихватим сердце для Гарри, — добавила Гермиона. — Зачем мне еще одно? — нахмурился я. — Гарри, ты же только что сам именно так пошутил, — смутилась Гермиона. — Ещё и минуты не прошло. Но увидев, что я потерял интерес к разговору, она лишь вздохнула и взялась за следующую дверь.* * *
— Ну и какова вероятность того, что правильная дверь окажется самой последней? – спросил я. Гермиона нахмурилась: — Двенадцать дверей... значит, одна двенадцатая на одну одиннадцатую, и на... — Вообще-то, я не спрашивал, а просто пожаловался, — уточнил я. Рон воспринял это как разрешение расслабиться. — Очень хорошо, — с усталой гримасой произнёс он, — но когда же мы, наконец, отсюда выберемся? — Не понимаю с чего тебе жаловаться, — ответил я, — ведь это же я едва не утонул. — Ты и меня чуть не утопил, — возразил покрасневший Уизел. — Только из-за того, что ты схватил меня. — Я пытался тебя спасти! — Ты явно не слишком-то старался. — Хватит препираться, — рявкнула Гермиона. — Нам надо заполучить пророчество до того, как начнётся утренняя смена, и прежде чем мои родители поймут, что я сбежала из дому. — Ну хорошо, — пробормотал я. Мы вошли в дверной проём и подняли глаза. Выше. И ещё выше. И ещё немного выше, на бесконечные полки, уставленные серебристыми шарами. — Ну ни фига себе, — сказал Рон. — И как мы тут что-нибудь сможем найти? — забеспокоилась Гермиона. — Я нигде не вижу здесь каталога. — Возможно, они расположены в алфавитном порядке? — предположил Рон. — Может быть, но по какому слову искать? Должно ли оно быть под именем "Трелони”? Или “Поттер”? Или, быть может, его разместили под именем Вольдеморта, а я даже не знаю, как его на самом деле… — Ридл, — подсказал я. — Откуда ты знаешь? — Это же я убил его. — Ну… допустим, но всё равно, тут тысячи шаров и множество возможных схем организации, и… Рассмеявшись, Рон положил руку ей на плечо: — Послушай, Гермиона… — Д-да? — немного невнятно ответила она. — Не волнуйся так, мы его отыщем… наверное. — Да, ты прав, — смущённо пробормотала Гермиона, стесняясь своего приступа паники. — Именно так, и я справлюсь гораздо лучше вас, — заявил я, протягивая руку к полкам, и произнёс: — Акцио пророчество о Гарри Поттере! На мгновение повисла тишина, затем донёсся удар, что-то разбилось, и зазвучал невнятный гортанный голос. Ещё удар, и к первому голосу присоединился ещё один. Потом ещё и ещё. Вдруг раздался ужасный грохот, и зазвучал хор тысячи голосов, это упал целый шкаф с пророчествами. Тут я заметил, как призванный мною шар пролетает сквозь ближайшую к нам полку, на которую слева как раз падала ещё одна. Я схватил Гермиону за руку, она схватила Рона, и мы побежали, спасая свою жизнь, а моё пророчество летело за нами. — Зачем ты это сделал? — прокричала Гермиона. — Не было времени разбираться, как оно там организовано, — ответил я, вытаскивая её с Роном в коридор. — Но ты мог бы использовать указующее заклинание, или ещё что-нибудь. — Не уверен, что смогу его выполнить без волшебной палочки, — возразил я. Кроме того, я о нём просто не подумал, но это не заслуживало упоминания. Гермиона больно ухватила меня за руку, вонзив ноготки в мою кожу, пока мы стояли в ожидании лифта. — Ты даже не попробовал! Ты — ты просто уничтожил целый зал с пророчествами! — Это было круто, — шепнул Рон. — Спасибо, — кивнул я ему. Выходя из лифта, я отправил Конфундус в ночного сторожа. — Нет, Рон, не смей потворствовать ему! — воскликнула Гермиона. — Это неправильно. Мы нарушили сегодня множество законов и уничтожили уникальные, невоспроизводимые объекты, у нас будут огромные неприятности. — Ничего не будет, если ты не расскажешь своему начальнику, — возразил я. Она тихонечко зарычала: — У меня нет начальника! — Тогда у нас всё в порядке, — заявил я, доставая из кармана метлу и увеличивая её.* * *
— … но благодаря удаче и быстрой реакции мы смогли спастись, при этом спасли пророчество и не причинили никакого ущерба, — закончила рассказ Гермиона, переводя дыхание, сбившееся за время её речи. Её родители обменялись взглядами. Дождавшись кивка супруга, миссис Грейнджер обратилась к Гермионе: — Солнышко, если у тебя появился парень — ты ведь знаешь, что можешь нам всё рассказать? Мы не будем сердиться. Мистер Грейнджер кашлянул. — Ну разве что немножечко, — поправилась его жена. Гермиона вспыхнула и торопливо забормотала: — Я… то есть, у меня нет никакого парня. Гарри… он даже не понимает, что значит быть с девушкой, а Рон… Рон вовсе не мой парень. Я рассказала правду, честно. Такие вещи случаются в Волшебном Мире. — И ты каждый год занимаешься этим в школе? — спросил мистер Грейнджер, нахмурившись. — Ну, не постоянно, — ответила Гермиона. — Обычно-то мы учимся… — Это ты учишься, — уточнил Рон. Гермиона пихнула его под рёбра. — …но что-нибудь в этом духе обычно случается каждые несколько месяцев, — закончила она. — И немного реже в других Домах, — добавил я. — Откуда ты знаешь? — спросила Гермиона. — Джиневра общается с ними, Мерлин знает зачем, — объяснил я. — Значит, вся эта ерунда насчёт пророчества — правда? — спросил мистер Грейнджер. — Конечно, правда, — ответила Гермиона. — Я не стала бы рассказывать, если бы это было ложью. Абсолютно уверен, что это была ложь. — И вы верите всему, что говорит этот хрустальный шарик? — поинтересовался мистер Грейнджер, показывая на шар пророчества у меня в руках. — Прорицания это достойное и уважаемое искусство, сэр, — заявил я. — Я придерживаюсь другого мнения, — вмешалась Гермиона, — но важно то, что Вольдеморт верит, что хрустальный шарик говорит правду, и значит, мы можем получить важную информацию, которая поможет с ним бороться. Мистер Грейнджер кивнул и поинтересовался: — И что же получилось? — В каком смысле? — моргнула Гермиона. — В смысле, какую важную информацию вы получили? — Что рассказал этот шарик, милая? — присоединилась миссис Грейнджер. — Э… вообще-то, мы ещё не слушали, — призналась Гермиона. — Дул страшный ветер, вокруг было темно, а Гарри всё время кричал, что вот-вот уронит пророчество. — Это чтобы Рон был готов поймать его. Рон покраснел, на этот раз, должно быть, от гордости. — Мы могли бы послушать сейчас, наверное? — пробормотала Гермиона. Она бросила взгляд на меня, на Рона, и снова поглядела на родителей. — Это был намёк на то, что вам следует выйти, — пояснил я им. — Нет, вовсе не был! — воскликнула Гермиона. — Разве? А мне показалось, что был. — По-моему, ты прав, — подтвердил Уизли. — Спасибо, Рон… — Пожалуйста, давайте просто послушаем пророчество, — взмолилась Гермиона. — Ну пожалуйста? — Ладно, но ты мне ещё не сказала, как именно это делается. — Ну хорошо. Просто прикоснись к нему своей… — Ведь ты должна знать, как это делается, потому что ты — тайный… Она подняла руку, прерывая меня, потому что не хотела, конечно, чтобы её родители узнали, что вся их жизнь — тщательно состряпанная ложь для прикрытия секретного агента Министерства. — Просто прикоснись к нему своей волшебной палочкой. — А это считается использованием магии на каникулах? — спросил Рон. — Я точно не знаю, — ответила Гермиона. — За то, что ты привлёк наше внимание к этому важному моменту, я доверяю тебе честь воспроизвести пророчество, Рон. — Нет уж, я не настолько тупой, дружище. — Но я не ношу с собой волшебную палочку на каникулах. Поэтому, если ты этого не сделаешь, то наша смерть будет на твоей совести. — Ваша смерть? — испуганно спросила миссис Грейнджер. — У Гарри мрачное чувство юмора, — объяснила Гермиона. — Я вообще никогда не шучу, — возразил я. — Всё, что я говорю, это всерьёз. Рон побледнел. — Ты?.. — Шутка, шутка! Я пошутил! — расхохотался я. Но я вовсе не шутил. Рон неуверенно дотронулся волшебной палочкой до шарика, который распался на две половинки, из которых уставилось на нас туманное лицо Сивиллы Трелони, и заговорило низким сиплым голосом: — Близится тот, кто сможет победить Тёмного Лорда… рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов… рождённый на исходе седьмого месяца… Я кивнул. Эту часть я знал. — и Тёмный Лорд отметит его, как равного, но он станет причиной своего падения… и каждый из них должен погибнуть от руки другого, ибо не будет им покоя, пока жив другой… тот, кто способен победить Тёмного Лорда, родится на исходе седьмого месяца… — Замечательно! — воскликнул Рон. — В каком смысле? — спросил мистер Грейнджер, нахмурившись. — Пророчество говорит, что Сами-Знаете-Кто изведёт себя сам! А Гермиона думала, что это придётся делать нам. — Гм, малышка… — начал мистер Грейнджер… В тот же самый момент Гермиона затараторила: — Рон, на самом деле там вовсе не это… Они обменялись взглядом, и по кивку отца Гермиона продолжила: — В пророчестве говорится не так. Там сказано: «он станет причиной своего падения», но не говорится, что «он» это Вольдеморт. Может быть, это просто Гарри испортит себе жизнь, поступая… как Гарри. А может быть, Вольдеморт обрёк себя на поражение тем, что отметил Гарри, как равного, но тогда Гарри всё равно придётся победить его. Я зарычал от разочарования. Пророчество могло ещё рассматривать нас, как одного и того же человека, и тогда каждый из нас мог беспрепятственно убить другого. — Какой смысл в пророчестве, если оно не говорит, что именно тебе нужно делать? — пожаловался я. — Никакого смысла, — подтвердил Рон. — Кажется, теперь я ненавижу Прорицания. — Я ненавижу их с третьего класса, — заявил Рон. — Как правило, я говорю, что все школьные предметы по-своему важны, — заметила Гермиона, — если вы прикладываете усилия и стараетесь учиться. Но Прорицания это просто кошмар. — Вот именно, как и магловедение, — согласился я. — Гарри! — воскликнула она. — Если я говорю о школьном предмете, то это не дискриминация. Правильно, мистер Грейнджер? Он улыбнулся: — Я недостаточно знаю о предмете вашего спора, чтобы решать. — Видишь, твой папа со мной согласен. Как ты можешь быть такой ужасной дочерью, Гермиона? Убегаешь из дому, врёшь, споришь со своим бедным отцом, ещё больше расстраивая его. Гермиона обиделась, а мистер Грейнджер сказал: — Ты хорошая девочка, Гермиона. Но нам надо будет поговорить о твоём поведении. — Когда мои друзья уйдут, хорошо? — спросила Гермиона с подозрительно невинными глазами. — Ладно, — согласилась её мама. Гермиона бросила в нашу сторону взгляд, в который явно попыталась вложить какую-то эмоцию. — Ну что-ж, я в состоянии понять, когда я лишний, — вздохнул я. — Пойдём, Рон. — Вообще-то, я не думаю, что она действительно хочет, чтобы мы ушли, — ответил он. — Нет, она достаточно ясно намекнула. Между прочим, Джиневра наверняка уже устала изображать вас обоих. — Да, верно, — вздрогнув, пробормотал Рон. — Пока, Миона! — Счастливо, Рон, — вздохнула она, с несчастным видом глядя на родителей. Может быть, Рон был всё-таки прав? Это не исключено. В конце концов, всё когда-нибудь случается в первый раз.* * *
Внезапно на меня напали. — Отцепись от меня немедленно, — вскричал я, содрогаясь всем телом в попытке стряхнуть обхватившие меня руки. Но её хватка оказалась слишком крепка для этого. — Я тоже рада тебя видеть, Гарри, — сказала Гермиона, выпуская меня из своих объятий. Я потёр руки, надеясь избавиться от ощущения прикосновений, которое не желало уходить, и опасливо оглядел Гермионину комнату. Её мама обычно проявляла ту же опасную склонность к недозволенным физическим атакам. — Разве обязательно каждый раз это делать? — спросил я. — Ведь прошла всего неделя. Она поджала губы, надменно вскинув голову. — Я волновалась за тебя, придурок. Ты не попрощался, не забрал свой сундук, а когда я попыталась послать тебе сову, она не знала, куда лететь, и всё время возвращалась обратно. Потом я написала Рону, и обнаружила, что он не видел тебя с тех пор, как ты пошёл навестить меня. И где же ты был? — В сундуке. — Прошу прощения? Я открыл сундук и показал на свою уютную квартиру внутри. — Он с волшебным расширением пространства. — Ты… ты жил в сундуке? — неуверенно спросила она. — Это показалось мне хорошим вложением средств, ведь цена на недвижимость всё время растёт. — А что ты там ел? — Добби. Домашний эльф с хлопком появился в комнате и тут же исчез, повинуясь пренебрежительному взмаху моей руки. — Так ты, значит, воруешь, — обвиняющее заявила она. — Это Добби ворует, а я лишь принимаю подарки. Гермиона покачала головой, затем посмотрела на зачарованный сундук. — Я просто подумала, что ты был у Рона. Если бы ты сказал мне, что тебе совсем некуда идти, ты мог бы остаться здесь. — Именно так я и сделал, — усмехнулся я. — В гостевой комнате, Гарри! — казалось, что её волосы встали дыбом, как шерсть у кошки. — Ну, не знаю, — нахмурился я. — Твоя гостевая довольно маленькая. — Ты жил в сундуке. — Который всё-таки побольше, чем твоя гостевая спальня. Гермиона принялась расхаживать по комнате, тяжело ступая по паркету. Сундук содрогался с каждым её шагом, и дверцы моего книжного шкафа дребезжали внутри. Внезапно она остановилась и воскликнула: — Это что, дым? — Ну, от варки зелий скапливаются испарения, поэтому сундук надо иногда проветривать. Я пытался справиться с этой проблемой при помощи заклинаний, но они плохо влияют на некоторые чувствительные составы, и иногда могут даже вызвать взрыв. Я до сих пор ещё не починил дыру в полу, которая образовалась после моей последней попытки сварить Феликс Фелицис. — Я абсолютно уверена, что это небезопасно, — пробормотала Гермиона. — Это потому, что ты думаешь по-магловски, — ответил я, спускаясь по лестнице в свой новый дом. — И вовсе нет! — воскликнула она. — Кроме того, в этом нет ничего плохого! — Конечно нет, Гермиона, — усмехнулся я, закрывая над головой крышку. — Конечно же нет.* * *
Я выскочил из сундука, прищурившись от солнечного света, которого не должно было здесь быть. — Вы что, перенесли меня?! — во весь голос возмутился я. — Нет, — улыбнувшись, ответила Гермиона. Однако мы явно находились в Норе, и Рон помахал мне рукой из-за её спины. — Ты лгунья! Теперь мне придётся зачаровать сундук от твоего вмешательства. — Зачаровать вещь от переноски невозможно, Гарри, — вздохнула она. Взмахнув рукой (мне очень не хватало моей волшебной палочки), я воскликнул: — Откуда ты знаешь? Разве ты пробовала? Имей в виду, нельзя полагаться на то, будто бы всё, написанное в книгах — правда. Порой у авторов могут быть свои тайные причины, чтобы коварно солгать. В точности, как у тебя самой. Гермиона комически закатила глаза. — Уж поверь мне, я знаю, — заявила она. — Кстати, тут Рон хотел тебе кое-что сказать. Так, Рон? — Э-э, да, — промямлил рыжий. — Дружище, ты вообще-то не должен жить в сундуке. — Не позволяй Гермионе подкалывать тебя, — ответил я. — Твой дом вполне нормальный. — Да это вовсе не о том, что я живу в обувной коробке! — взорвался он. — У меня нормальный дом! Но вот мой дядя, у него был один из этих сундуков, и однажды чары распались, когда он был внутри, со всеми своими вещами. Его так и пришлось хоронить, в этом самом сундуке. — Вот видишь, Гарри, — сказала Гермиона. — Это очень опасно, ты не должен так рисковать. — Ронов дядя наверное сделал какую-то глупость… — Ага, поселившись в своём сундуке, — пробурчал Рон. — … которая нарушила работу чар, — закончил я. — И вообще, я отдал за этот сундук половину своих денег, а они не принимают товар обратно. — Половину твоих денег? — скептически поджав губы, спросила Гермиона. — Из той тысячи галлеонов, с Тремудрого Турнира. — Вот странно, — заметил Рон. — В смысле, ты как будто совсем забыл про деньги твоих родителей. Я думал, Поттеры были богачами? Я замер. — Мне как-то не приходило в голову проверить. Надо будет навести справки. И оставив за спиной испуганные протесты Рона и Гермионы, я удалился в сундук, чтобы написать письмо.* * *
Дорогой Дамблдор, должен признать, что восхищён ловкостью, с которой Вы украли деньги моих родителей. Однако теперь, когда я узнал об этом, предлагаю Вам вернуть моё наследство целиком и полностью. Если Вы сделаете это быстро и без возражений, я отпущу заложников невредимыми. С любовью, Гарри Поттер* * *
Профессор Дамблдор ласково улыбался мне, пока я боролся с желанием спрятаться за спиной у Рона, Гермионы или, может быть, Джиневры. Эта улыбка всегда предвещала какую-нибудь страшную потерю в бытность мою Тёмным лордом. — Жаль, что ты не спросил об этом раньше, мой мальчик, — сказал он, устало покачав головой. — Боюсь, я совершенно позабыл, что надо отдать тебе ключ от твоего сейфа. Ха! Позабыл? Несмотря на то, что до меня изредка доходили обнадёживающие слухи о его впадении в маразм, Дамблдор не был способен позабыть что-нибудь, даже если бы за ним по пятам ходил отряд обливиаторов. Я скрутил лицо в изображение невинности, и не позволил ему соскользнуть даже когда губы Рона задёргались, выдавая едва сдерживаемый смех. — Всё в порядке, сэр. Я рад, что мы во всём разобрались, и ключ теперь у меня. — Славно, славно. А позволено ли мне будет поинтересоваться, как ты покупал свои книги и школьные принадлежности до сих пор? — Мне помогали Дурсли. Не добровольно, разумеется, но поскольку им, в отличие от Рона, недоставало гриффиндорской храбрости, они никогда не осмелятся сделать такую глупость, как пожаловаться на это. Дамблдор улыбнулся шире; это выглядело так, как будто он угодил под веселящее проклятие. — Ну да, разумеется, — довольно произнёс он. — Рад слышать, что ты так хорошо ладишь со своей семьёй. Любовь прекрасна, не правда ли? — Ага, я помню. Она замечательно сжигает. — Чего? — тут же встрял Рон. Я нахмурился: — Не вынуждай меня снова приказывать Джиневре, чтобы она тебя утихомирила. — Ах, да, — усмехнувшись, заговорил Дамблдор, — я как раз собирался спросить. Кто эти заложники, о которых ты упомянул? — Ну, я добавил про них в основном для того, чтобы ускорить дело. Рон кашлянул, и я торопливо добавил: — Вообще-то, это Гермиона придумала. Но в крайнем случае я всегда бы мог привлечь своих друзей. — Осмелюсь сказать, — тут Альбус Дамблдор замерцал глазами, — что ты всегда можешь рассчитывать на своих друзей. Теперь же, боюсь, меня ждёт важное собрание. Хорошего дня вам всем. И, к моему удивлению, он направился прямиком к домику Уизлей, радостно напевая себе под нос. — О чём это он? — спросила Гермиона. — Что за собрание? — Какая-то очень странная компания, — поморщившись, ответил Рон, — они тут всё лето ошиваются. — Орден Феникса, — пояснила Джиневра. Я нахмурился. — О! Я же читала о них, — с загоревшимися глазами затараторила Гермиона. — Это была команда, противостоявшая Вольдеморту во время войны волшебников. Все думали, что в ней участвует Дамблдор, но никто не мог этого доказать. Они, должно быть, настоящие мастера уличных сражений. — Может быть и так, — Рон пожал плечами, — но в основном они сидят вокруг стола и уплетают мамины сэндвичи.