***
— У-у-х-х, да, — сонно прохрипел Исида, отвечая на телефонный звонок. — Здравствуй, сынок! — на другом конце провода раздался голос матери Мицунари. — Ты спишь, что ли? — а за ним последовал вполне логичный вопрос. — Привет, мам. Ты чего хотела? Случилось что-то? — Нет, сынок, нет, просто хочу поговорить с тобой кое о чём, — она выдержала паузу, заставляя Исиду заволноваться, — просто мы с папой уезжаем в санаторий, и мы хотели бы, чтобы ты присмотрел за нашим домиком, хорошо? — до рыжего медленно доходила суть слов, сказанных матерью. — А что Масадзуми? Он не может? — Нет, он не может. Он работает. Так что, ты приедешь? — Понимаешь, мам, я хотел ремонт делать и как бы не знаю пока, — лис очень не хотел ехать в деревню. — Ну, ты можешь отложить его на недельку? — мама не хотела отставать так просто. — Но, мам, я-то когда делать буду? У меня следующий отпуск только через полгода, и то не знаю, буду его брать или нет. — Сынок, — это слово было произнесено с какой-то непонятной интонацией и немало повлияло на Исиду. — Ладно. Завтра в обед приеду. А вы когда уезжаете? — Послезавтра утром. Ладно, пока, мы тебя ждём. — Пока, — грустно прошептал лис. Мицунари устало откинулся на подушку и закрыл лицо руками. Полежав немного, он решился выйти на кухню. — Что-то случилось? — обеспокоено спросила Айдо. — Нет, просто накрылся наш с тобой ремонт медным тазом. — Как это? — Ну так, завтра я еду к родителям. На неделю, и собери мне вещи, пожалуйста. — А как же я? — А ты будешь дома. — Как так? Я не хочу. — Ну тогда собирайся. — Кукла быстренько кинулась в комнату собирать всё необходимое. — А что мы делать будем? — вуду буквально переполнял восторг, ведь скоро, возможно, будет много работы, дел — ах, красота. — Не знаю, — а вот Мицунари был не рад. — Да ты чего? — Айдо заметила, что лис как-то загрустил. — Ничего, всё, просто о своём подумал. — А я подумала, что ты из-за ремонта расстроился, — кукла старалась заглянуть в глаза лиса, чтобы наверняка понять, что же творится в его душе. — Нет. С чего ты взяла? — Ну ладно. Весь оставшийся вечер Исида рассказывал, что произошло на работе, а кукла внимала с неподдельным интересом. — Не, ну ты представляешь, ко мне ещё с осени ходит какая-то до одури тупая блондинка. — Айдо оживленно закивала. — Аж бесит, вот ну дура и дура. Я ей говорю: «Вы зайдите, пожалуйста, в соседний кабинет, к проектировщику, он вам всё объяснит», — а она такая: «Он сказал, чтобы я зашла к вам, потому что я сказала, что у меня посчитано неправильно», — но у неё там всё правильно, — Мицунари аж разрумянился. — Но это ещё не всё, ведь под конец она выдала мне такую фразу, что я едва со стула не упал: «Я не хочу, чтобы с рисунком моего дома работал ваш проектировщик, он страшный». — Исида замолчал, наблюдая за реакцией своей слушательницы. По её лицу было видно, что она никак не может понять, в чём связь между красотой и работоспособностью. — Погоди, так это, получается, Йошицугу неправильно нарисовал ей план из-за того, что он, по её мнению, страшный? — Лис утвердительно кивнул. — Ну нет, план составлен правильно, всё красиво нарисовано, аккуратно, но… Я был в шоке, когда она мне это сказала. — А я думала это шутки — про блондинок. — Ну нет, почему — не все, конечно, такие тупые; есть и нормальные, безусловно, но эта…***
— Вставай, ты к маме-то едешь? — тихонько прошептала Айдо, потряхивая Мицунари за плечо. — Который час? — Полшестого, ты сказал разбудить тебя именно в это время. — Ещё пять минут, и встану. — Исида сильнее натянул на себя одеяло и отвернулся в другую сторону. Айдо пошла на кухню, чтобы налить чай и приготовить завтрак. Пока она провозилась, прошло уже полчаса, а Мицунари так и не встал. Она сломя голову кинулась в его комнату, охваченная ужасом, что её подопечный проспит и они не поедут в деревню, а ведь ей этого так хочется. Там, по её мнению, должно быть намного интереснее, чем дома. — Да ты давай вставай! Уже шесть, а ты спишь! Давай быстрее, пока соберёшься… — Лис явно не хотел вставать, ибо вчера ему ещё долго не давали покоя мысли о событии, произошедшем несколько дней назад.***
Исида, пребывая в не самом хорошем настроении, пришёл на работу. И в коридоре случайно застал Йошицугу, открывающего свой кабинет, и буквально вспыхнул непонятно откуда появившейся злостью. — Отани! — чуть ли не с конца коридора прокричал лис. — Ты достал меня уже! — Отани повернулся в сторону подбегавшего Мицунари и сдержанно поздоровался. — И тебе доброе утро, — его голос был как всегда тих. — Йошицугу, ты задолбал уже, — Исида продолжал сыпать абстрактными обвинениями. — Зайди, пожалуйста, и объясни причину своего недовольства. — Йошицугу, эта блондинка, эта дура, она… она, я, я не знаю… сколько можно? — лис аж заикаться стал. — Чай будешь? — меланхолично, словно не видя недовольства товарища, произнёс Отани. — Йошицугу, ты меня слышишь, она… она меня достала, — давно уже Исида не злился на друзей. — Так с чаем-то что? — Отани специально задал этот вопрос, дабы узреть незабываемую реакцию Мицунари, которая, собственно, не заставила себя долго ждать. — Да наливай ты уже! — лис аж взревел, рискуя сорвать голос. — Ты про ту, которой проект не нравится? — Отани резко сменил тему. — Да. — А я тут причём? Я всё составил, нарисовал, ей показал. Моя работа завершена, кажется. — Ты понимаешь — она идёт ко мне, говоря, что ей кое-что непонятно, но идти к тебе она не хочет. Ты страшный, — с непонятной интонацией сказал Исида. — Пусть глаза выколет, — ледяным тоном прошептал Йошицугу. — Отани, у тебя совсем крыша поехала? — испуганно спросил лис. — Нет. Её в проекте не было. — Мицунари стал очень нервно пить чай. — А если она… подаст в суд? — На нас? — Исида кивнул. — А есть причина? Любая экспертиза, — Йошицугу говорил медленно, чуть нараспев, — покажет, что нашей вины ни в чём нет. Если ты, конечно, хамить не будешь. — Но у неё отец… мэр, что ли, — вдруг она какой-нибудь бред… и всё, — Мицунари опять заволновался. — Исида, я тебе что сейчас сказал? — Отани уставился на лиса очень внимательным взглядом. — Ну, то, что любая экспертиза докажет, нашу невиновность… Но у неё отец — мэр. У него есть деньги… — Мицунари, тебе делать, что ли, нечего? Такой бред собираешь. — Я тебе ещё раз объясняю: у него деньги, он — мэр. — Йошицугу устало вздохнул. — Мицунари, ты чай допил? — Исида неуверенно кивнул. — Иди к себе, хорошо? Я работать буду, — прошептал Отани. Лис, поблагодарив хозяина кабинета за угощение, направился на выход, но у двери притормозил. — Ты обиделся, что ли? — Нет, это ты не обессудь. Я просто… просто, неважно, — Йошицугу подозрительно притих, опустив голову. — Случилось что-то? — Исида разволновался. — Нет. Выйди, пожалуйста; всё хорошо. После этих слов лис покинул кабинет друга, размышляя, чем мог быть вызван упадок настроения Отани, ведь до этого он был бодрый. «Я его обидел», — уже который день думал Мицунари, но подойти к Йошицугу не решался. Он думал об этом инциденте каждый день и никак не мог понять в чём же причина такого странного поведения Отани. Может, Исида сказал что-то такое, что Йошицугу сильно не понравилось или как-то задело его — творческий человек всё-таки.***
Поняв, что криками его не пронять, вуду стала стягивать с парня одеяло. И тому пришлось встать. — Давай вот ешь и собирайся, — кукла с важным видом пододвинула к Исиде тарелку с омлетом, на который он уже смотреть не мог. — А другого ничего нет? — А что, тебя что-то не устраивает? — Да нет, нормально. — Чтобы не тратить время зря, Мицунари молча принялся за еду. — Так вот, я тебя положу в вещи и, когда родители уедут, вытащу, хорошо? — А ты не забудешь? — Лис смерил Айдо строгим взглядом, и та сразу опустила голову. Быстренько собравшись, Исида пошёл на вокзал и, дождавшись нужной электрички, поехал к родителям. По дороге он думал, как сильно изменялась его жизнь с самого первого дня, как Айдо появилась в его доме. Сначала была лютая ненависть и страх, потом какие-то другие чувства (привыкание, что ли: нужно было узнать новую сожительницу), а теперь он не может даже помыслить о том, чтобы куклы не было рядом. Теперь Айдо — неотъемлемая часть его жизни и его самого. И их ссоры по утрам, из-за того что он сдуру весь вечер сидит за компьютером, а потом его не поднимешь, или вдруг придёт поздно с бара; а не дай бог выпьет — так это вообще катастрофа. И даже дело не в том, что он выпил, а в том, что он же мог попасть под машину, споткнуться, убиться — да что угодно. Как это на него самого похоже, ведь Исида и сам часто ругает Сакона за такое поведение. А посему и обижаться-то не за что. Через два часа он был на до боли знакомой станции районного центра. Ещё через час подойдёт автобус, следующий в их посёлок. По прошествии определённого количества времени прибыло нужное транспортное средство. Маленький и старенький автобус, которому, наверное, уже не один десяток лет, был, как всегда, тесным, с неизменными бордовыми шторками. Мицунари зашёл в него и, заплатив за проезд, устроился на самом последнем месте, которое он занимал, когда то было свободно. Лис тихо уставился в окно, отодвинув маленькую занавеску. За окном мелькал, можно сказать, родной пейзаж, ничего нового, только тоска. Хотя в то же время он был рад своему возвращению, ибо ну очень уж хотелось увидеть родителей. Через примерно час Исида прибыл в родную деревеньку. «Ну и глушь, однако», — пронеслось в голове Мицунари. Он спокойно шагал по центральной улице, поглядывая на постройки, среди которых был магазин, маленькая школа и клуб. Ничего нового. Вывески на магазинчике попортились и порвались, болтаясь на ветру неаккуратными обрывками; маленькая школа тоже не внушала радости, а вот на клубе кажется, крышу поменяли. «Кошмар, школа вон какая, зато клуб — как новый», — печально подумал Исида. Только дома выглядели очень хорошо, так как жители всегда заботились о внешнем виде своих усадеб, и от этого становилось как-то приятно. Вскоре Мицунари повернул на свою улицу. До дома осталось совсем маленько. Всё это время лис думал о том, что родители не должны увидеть Айдо. Потому что объяснить, что это такое, будет непросто. Вот и отчий дом. Мицунари чуть притормозил у калитки, словно испугался. Хотя некоторое волнение он всё-таки испытывал, но, отбросив мысли, лис перешагнул порог и, пройдя по каменной дорожке, дёрнул приветливо открывшуюся дверь. Войдя в дом, Исида поставил сумку и неловко огляделся, собираясь разуваться. Вдруг послышались шаги, и из кухни вышла его мама, тут же начиная обнимать родное дитя. — Привет, мам, — негромко поздоровался лис. — А где отец? — Здравствуй, сынок! — мать Мицунари была очень рада его приезду. — Отец дома, сей… — Привет, сын. — Привет, пап, — Исида отпустил маму и чуть подался в сторону отца. — Так, всё, переодевайся, и давайте за стол, — бодро скомандовала женщина. Мицунари отправился в свою с Масадзуми комнату и, заглянув в неё, понял, что она совершенно не изменилась. Всё точно так же: и стол у окна, и небольшой шифоньер в углу, в котором он прятался от Масы во время игры в прятки или от отца, если нашкодничает, хотя такое случалось очень редко: совесть не позволяла, а если и случалось, то Масацугу быстро его находил, и тогда попадало вдвойне. Исида страшно обижался на отца, думая, что Масу он любит больше, а теперь вспоминал об этом с улыбкой. Продолжая осматривать интерьер своего пристанища, лис продолжал убеждаться в том, что нет ничего милее, чем это всё: сделанная из тёмного дерева полка, на которой до сих пор стоят любимые книги Мицунари, и мягкая кровать, застеленная коричневым покрывалом с золотыми узорами и такой же бахромой по краям, напротив которой стоит ещё одна, со светло-коричневым покрывалом и тёмной бахромой, даже обои небесно-голубого оттенка, которые, наверное, уже пора сменить, навевали мысли о далёком, но счастливом детстве. Тогда, не имея интернета, лис прилежно занимался учёбой, а Масадзуми носился на улице. Иногда он пытался вытащить и Мицунари, но получалось редко, а если это удавалось и Исида не успевал сбежать раньше, чем втянется, то отрывались они по полной. Повесив одежду на спинку стула, лис направился на кухню. Стол уже был накрыт, и семья была в сборе. — Ну, сынок, рассказывай, — торжественно начала мама. — Что рассказывать? — Исида не понял, что от него хотят. — Ну, как на работе, — подхватил отец, устремляя на Мицунари внимательный взгляд. — Да нормально, работаю, — лис вздохнул. — А чего вздыхаешь так тяжко? — Да ничего, мам, не надо волноваться. Всё хорошо. Лучше вы рассказывайте, как у вас дела. — А у нас что? Тоже всё нормально, — меланхолично проговорил отец. — Чуть не забыла, — мать встрепенулась. — У Масадзуми-то сынок будет, — по голосу было понятно, что она была очень рада. — Да? И когда? — Да в январе вроде, — она немного задумалась. — Ты представляешь, у меня будет внук! — Да, хорошо, я рад, — Исида улыбнулся. — А ты-то когда жениться будешь? — как бы между прочим осведомился отец. — А то пора бы уже. — Пап, какая мне женитьба? Работать надо, карье… — А что? Отец прав, надо уже, — Мицунари собрался сказать своё мнение, но слушать его никто не собирался. — Детей рожать. Ты девушку себе нашёл? — Мам, мам, какую ещё девушку? — Исида был очень недоволен темой разговора. — Ну как «какую»? Ту, с которой создашь крепкую, нерушимую семью, прямо как мы с отцом. — Масацугу хмыкнул. — Успею, — остаток трапезы прошёл в тишине.***
— Ты почему мать расстраиваешь? — строго спросил Исида-старший. — Чего я это её расстраиваю? — таким же тоном ответил Мицунари. — Ну, она внуков хочет. — Скоро будут. Сама же сказала, что девушка Масы беременна. — Ну так она и от тебя хочет. — А я что? Я же не гермафродит. — А ты, я вижу, вырос, посмелел. — Мицунари кивнул. — Да, ты же сейчас меня не отлупишь ремнём. — Масацугу удивленно поднял бровь. — Проверим? — Давай, я всё равно в шкаф спрячусь, — лис хитро улыбнулся. — Как в тот раз? — отцу Исиды это явно нравилось. — Ну… — В какой «тот»? — на пороге появилась мать. — Ну в тот, мам. — Она не поняла. — Ну, ты на работе была, — издалека начал Мицунари. — А он перешёл черту дозволенного, — так же абстрактно продолжил отец. — И? — И я огрёб… по полной. — Исида опустил голову. — А поподробнее можно? — Не знаю даже, с чего начать, — лис замялся. — С начала, — произнёс Масацугу. — Так вот: это был понедельник; по моему, ты ушла на работу, а папа с нами был. Ну, и я в очередной раз его ослушался, специально, и он не выдержал и взял ремень, а я не придумал ничего лучше, чем броситься в шкаф в нашей комнате. Я там от Масы всегда прятался, — он слегка призадумался. — И что, спрятался? — Да, только отец сразу понял, где я, — эти слова были произнесены с некоторой грустью. — Ну, я же не дурак. Сам бы туда полез, — с улыбкой сказал Масацугу. — Ну а я только дверцу кое-как захлопнул, и тут отец говорит: «Выходи, я знаю, что ты в шифоньере». Мне чуть плохо в тот момент не стало, и тут я понял, что битым буду и надо было не Масу слушать, а головой думать. Я ещё, правда, под кровать прыгнуть хотел, но побоялся, что не успею, а надо было. — Ага, а под кроватью я бы тебя не нашёл, — отец усмехнулся. — И то верно. Ну, я потом вышел, чтобы не злить сильнее и, в общем… пожалел кое о чём очень-очень сильно. — Мицунари стих, но улыбаться не прекратил. — О чём пожалел? — поинтересовалась мать. — Да так, но, наверное, можно рассказать, время-то сколько прошло, — негромко продолжил лис. — Мы с Масадзуми поспорили, что я доведу отца прямо до белого каления и избегу «расправы», — родители были немало удивлены таким заявлением. — Ну, довести-то я довёл, а вот спрятаться не смог. — А я-то думаю, что с тобой происходит, совсем ничего не понимаешь, — задумчиво произнес Исида-старший. — Ну а что? Маса только и ржал надо мной, что я ничего не могу и всего боюсь, вот я и решил доказать обратное — неудачно, правда, но зато хороший урок получил. — Что, типа «прыгни в клетку с тигром и сделай так, чтобы он тебя не съел»? — Лис кивнул. — Да уж, а почему я узнаю обо всём только сейчас? Почему раньше не сказали, да и вид делали, что всё хорошо, а? — Ивата, не заводись — это просто игра была, просто шутка, — Масацугу поспешил успокоить свою жену. — Шутники, ага, — она недобро прищурилась. — Так, ладно, уже десять — давайте спать, нам завтра ехать. Я вещи собрала, а ты пока тут будешь, присмотришь за цветами и попугайчиком, и приберись, пожалуйста, на чердаке, хорошо? — И это всё? — Исида был в шоке. — Да, и отдыхай, у тебя же отпуск, — Ивата тепло улыбнулась. — Да, мама, хорошо. Спокойной ночи. — Родители ответили на пожелание, и Мицунари пошёл в свою комнату. Он вообще был в шоке. Его позвали присмотреть за цветами и попугайчиком? Это немыслимо. За это время он мог бы заняться ремонтом, но, видимо, не судьба. Откинув неприятные мысли, Исида постелил себе и потянулся за сумкой. Там лежала его хранительница. — Подожди ещё немножко. Завтра уже можно будет, — лис аккуратно провёл по кукле рукой и положил её обратно.***
— Сынок, мы поехали, — мать склонилась над Мицунари. — А, сейчас, сейчас я вас провожу. — Исида быстро поднялся и пошёл к выходу, вслед за матерью. — Всё, сын, пока, — как всегда строго произнёс Масацугу и немного приобнял лиса. — Пока, сынок, не забывай кушать. — Ивата крепко обняла Исиду. — Пока, хорошего отдыха. — Мицунари закрыл дверь за родителями, постоял немного в коридоре и побрёл в комнату. — Айдо, — почти прошептал Исида. — Слышишь? Мать с отцом уехали. — Исида вытащил вуду и ждал каких-либо действий с её стороны. Вдруг она зашевелилась и приняла свой более человекоподобный вид. — Мицунари! Наконец-то! — она тут же кинулась обниматься, чем ввергла своего подопечного в ступор и замешательство. — Ты… ты чего это? — Соскучилась — а ты разве нет? — голос её стал обеспокоенным. — Конечно, я тоже… если честно, то… или… ну да. Да, соскучился, — рассеянно ответил лис. — Случилось что-то? — Нет, нет, я просто… неважно. Побудь в зале, ладно? Я посплю пока, хорошо? — Кукла кивнула. Она удалилась туда, куда ей было сказано, а Исида завалился спать. Часам к одиннадцати Мицунари проснулся, позавтракал и решил, что им с Айдо надо сразу убраться на чердаке и потом «отдыхать». — О, мы на крышу сейчас полезем? — вуду была в восторге от этой новости. — Да. — А где лестница? — она продолжала бестолково метаться. — Так, вот иди сюда, — лис нашел место, где была спрятана лестница, ведущая на чердак. — Ого, здорово — он такой большой. — Да, ещё и утеплённый, то есть здесь можно находиться и зимой. Может, родители хотят сделать что-то вроде второго этажа, — он призадумался. — А это было бы здорово, только тут темно, — растерянно заметила Айдо. — Тут есть свет — включи-ка; вон та кнопочка, видишь? — лис указал на выключатель. — Эта? — Да, нажимай. — В ту же секунду помещение озарилось ярким дневным светом. — Классно. — Да, давай смотреть, что тут. — Они начали разглядывать всякий ненужный хлам. — Мицунари, а что это? — Айдо показала машинки, лежащие в старой невзрачной коробушке. — Мои с братом игрушки. — Ясно, — создавалось чувство, что ей это ничего не дало, но возвращаться к этой теме они не стали. До самого вечера Мицунари и Айдо перекладывали содержимое мешков и коробок, а вечером, после сытного ужина, уставшие и довольные, легли спать. То есть Исида лёг спать, а Айдо осталась на кухне и пыталась прочитать кулинарную книгу, которую ей дал лис, а потом, когда ей это надоело, вытащила шарик, стянутый с крыши, и принялась катать его по столу, предварительно помыв. Осталось шесть дней.