Искупление любви

      ― Ну, что ты эту кашу размазываешь? Смотреть на тебя противно, ― возмущалась Илона. ― Катюша и та давно управилась. Ты посмотри на себя в зеркало. Ночью улице такую «красотку» встретишь, до конца жизни заикаться будешь.       ― Прости, я не могу. Во мне всё переворачивается даже от запаха еды.       ― Послушай, Миссис страхолюдина, если ты себя решила уморить голодом ― дело твоё, но ребёнку для того чтобы расти нужны силы. Из-за тебя меня посадят в тюрьму.       ― Это ещё почему? ― вскинула Вера удивлённые глаза.       ― За то, что морила тебя голодом, бестолочь ты несчастная! Ешь, кому говорю, или я сейчас силком запихаю эту кашу тебе в глотку.       ― Толку то, ― проворчала Вера, всё равно тут же в ванную бежать придётся.       ― Ты меня достала, раз так, собирайся, поедем в больницу.       ― Зачем в больницу? ― испугалась Вера, ― Я не хочу.       ― А меня мало волнует, чего ты там хочешь, чего нет. Не хочешь есть естественным путём, будешь есть внутривенно.       ― Как же ты похожа на Влада.       ― Мы оба очень красивые.       ― Вы оба ― диктаторы.       ― Вот и не забывай об этом. Мы, диктаторы, обожаем публичные порки.       ― Мама, не надо заставлять Веру, ей потом опять будет плохо.       ― Дорогая, если я не буду её заставлять, то скоро нам всем будет плохо.       ― Прошу прошения, что прерываю, ― в проёме кухни появился Игорь, ― Илона Сергеевна, мы можем поговорить?       ― Да, конечно. А что касается тебя Вера, то чтоб к моему возвращению тарелка была пуста, а то вылью её содержимое прямо тебе на голову. Ты меня знаешь, я ещё и не такое способна.       Илона вышла вслед за телохранителем.       ― Ну, что ещё случилось?       ― Мы обследовали всю территорию. Нужно добавить пару фонарей здесь и здесь и ещё одну камеру, вот тут, ― мужчина обозначил на плане дома проблемные места.       ― Хорошо ставьте, я всё оплачу. Что-нибудь ещё?       ― Иногда от тошноты помогают лимоны и ещё чёрный хлеб…       ― Откуда…, ах, да…, ― не секунду смутилась Илона, ― спасибо, поедете за покупками, захватите пару кило лимонов и хлеба побольше. В конце недели я уеду. У меня куча дел, а я тут с кашей воюю.       Лицо Громова оставалось совершенно неподвижным, только в глубине глаз промелькнула усмешка, лёгкая, как облачко и тут же исчезла.       ― Вы своих предупредили?       ― Нет лучше перед самым отъездом. Катюшка начнёт ныть и проситься со мной, а Вера… не хочу радовать её раньше времени.       К удивлению Илоны, Катюшка не стала упрашивать взять её с собой. Она целыми меднями торчала у моря, и ей совершенно не хотелось ехать в город, чтобы сидеть там одной в огромном, пустом доме. Девочка спросила только, когда мама вернётся и взяла обещание, что она будет звонить два раза в день. А вот Вера неожиданно расстроилась до слез.       ― Нет, ну ты точно ненормальная, ― всплеснула руками Илона. ― Я думала, что ты будешь вне себя от счастья.       ― Угу, я вне себя, ― подтвердила Вера и вдруг жалобно хлюпнула носом. ― Когда ты вернёшься?       ― Откуда я знаю?!       ― Илона, ты ведь не расскажешь Владу обо мне?       ― Делать мне нечего, кроме как о тебе болтать. Ну чего ты опять ревёшь?       ― Прости, гормоны, наверное. Пока ты здесь, мне как-то спокойнее.       ― Не ной. Игорь и Александр будут за вами с Катюшей приглядывать. А мне пора разобраться с братом.       Прежде чем ехать в офис, Илона заехала домой и оставила сумку. Она немного побродила по пустому дому. Внутри почти ничего не изменилось, только кое-где появились новые растения и были заменены шторы. В Катюшкиной комнате появился огромный аквариум, заполненный тропическими рыбками. Илона улыбнулась, вспомнив, как дочь просила передать рыбкам от неё привет. Повсюду в комнате были расставлены фотографии Илоны и Антона.       Илона вышла из детской, прошла дальше по коридору и зашла в комнату матери. Здесь царил образцовый порядок, будто хозяйка только что вышла. Женщина опустилась на кровать Татьяны Аркадьевны и зарылась лицом в подушки. «Мама, мамочка, как же давно ты замаливаешь грехи», ― тоскливо подумала она, ― «я скучаю по тебе, мамочка».       Илона достала свой телефон и позвонила, спустя мгновение она услышала родной голос:       ― Ало, доченька! Как хорошо, что ты позвонила.       ― Мам, я вернулась домой. Очень хочу тебя увидеть.       ― Вовремя ты приехала. Я уж сама хотела просить тебя вернуться.       ― Что-нибудь случилось? У тебя голос какой-то странный.       ― Не волнуйся, просто слегка приболела. Как там Катюша, Влад, Вера?       ― Не хочу тебя обманывать… Вера ушла от Влада.       ― Господи, что он натворил?       ― Почему сразу он?       ― Доченька, Вера очень любит твоего брата, раз она ушла… Ты уж разберись там. Верни его на путь истинный. Хватит уже дурью маяться, не мальчик уже.       ― Мама, Вера ждёт ребёнка.       ― Слава, Богу. Я так об этом молилась.       — А о моём малыше ты молилась? — всхлипнула Илона.       — Доченька, успокойся.       — Как я могу, мама, успокоиться? Почему жизнь так несправедлива? Вере, этой вертихвостке двоих дала, а у меня мою последнюю надежду на счастье отняла.       — Дорогая, Бог милостив. Будет и у тебя счастье.       — Не знаю, не верю я больше ни во что и не жду ничего, — заплакала Илона.       — Без веры нельзя жить, девочка моя. В ней вся наша сила, поддержка и утешение. Ты когда приедешь?       — Не знаю, в компании проблемы. Мне надо разобраться, что произошло между Верой и Владом. Так что скорей всего через неделю.       — Не торопись, доченька, я буду ждать тебя, сколько понадобиться.       — Я приеду, обязательно приеду.