Искупление любви

      Григорий исподтишка рассматривал сидящую напротив него женщину. Они не виделись несколько лет, но она ничуть не изменилась. «Надо же, ни горе, ни страдания, её не берут», ― мелькнуло у него в голове. ― «Она будто ещё краше становится».       Сам он постарел и слегка обрюзг. Работать приходилось много, а спать мало. С тех пор как Григорий ушёл от Карагода, не везло ему на хорошую работу. В семье появился ещё один ребёнок, надо было его на ноги поднимать, а такого спокойного и хлебного места больше не попадалось. Будто проклял его Антон за предательство.       Сколько раз казнил Григорий себя, что поддался чарам этой обворожительной ведьмы. И что в результате? Друга потерял, работы лишился, чуть без семьи не остался, а эта чертовка, выжала его насухо и выкинула, как ненужную игрушку, но он не винил её за это. Сам виноват. Знал, на что шёл. Осталось только чувство невыносимой вины перед другом. Антон умер и не мог уже Григорий искупить своё предательство.       Женщина неторопливо отпила из маленькой чашечки ароматный кофе, слегка облизнулась, как сытая кошка. У Григория тоскливо заныло сердце. «Ох, и втянет тебя эта ведьма в очередную передрягу», ― подумал он. ― «И чего ей не сиделось заграницей?» Илона будто услышав его мысли, вдруг усмехнулась. Она подняла глаза и посмотрела на него так, что у мужчины сбился сердечный ритм.       ― Ты ведь хочешь искупить вину перед Антоном, не так ли?       ― Ах, Илона Сергеевна, если бы можно….       ― Можно, ― женщина сделала ещё один глоток, ― и опять уставилась на него. ― У тебя ведь сохранились связи в нашей компании?       ― Я давно там не работаю…       ― Григорий, не юли. Ты много лет работал с моим мужем, наверняка кто-то остался.       ― Илона Сергеевна, вы не могли бы конкретнее сказать, чего вы хотите?       ― Мне нужен свой человек внутри.       ― Простите, вы, что хотите отобрать компанию у Влада?       ― Мне это ни к чему. Всё что я знаю, так это то, что кто-то затеял грязную игру. Смотри: увели из-под носа нескольких довольно крупных проектов, финансовый директор, высококлассный специалист и друг Влада вдруг уходит, ряд инвесторов отказались с нами сотрудничать. И заметь, это всё я узнала за пару дней из общедоступных источников, думаю, скрытых проблем там ещё больше. Я хочу выяснить, кто за всем этим стоит.       ― Я слышал, что от Влада ушла жена.       ― Вот именно Григорий. Ко всем неприятностям, ещё и это. Пока, я прошу тебя добыть информацию, что там ещё происходит.       ― Может, будет проще поговорить с братом и всё узнать из первых рук?       ― Ты же знаешь, Влад ни за что не будет со мной обсуждать подобные вещи. В этом плане он ещё хуже, чем отец. Да и не надо, чтобы кто-нибудь знал, что я этим интересуюсь.       ― В компании есть своя служба безопасности, я думаю, они должны уже работать над этим вопросом. Если всё действительно плохо ваш брат…       ― Григорий, дело, видишь ли, в том, что мой брат сейчас, возможно, не совсем ясно мыслит. Вера ушла и его жизнь рухнула. У нас с тобой будет свежий взгляд со стороны, может, мы быстрее разберёмся, откуда ноги растут, пока мой брат окончательно не прохлопал всё моё наследство.       ― Аааа, деньги…       ― Не будь дураком. Я должна думать о будущем моей дочери, а ещё я хочу выяснить, кто разрушил жизнь моего брата и оторвать ему голову.       ― Вот уж не думал, что вы когда-нибудь простите Веру.       ― Кто тебе сказал, что я простила?       ― Но вы же хотите, чтобы она вернулась к мужу, правильно я понимаю?       ― Я хочу, чтобы мой брат был счастлив.       ― А вы изменились Илона Сергеевна. Раньше вас не интересовало ничьё счастье, кроме собственного.       ― Ну, да, и что я получила? Говорят, страдания учат, а я не тупая и учусь лучше других, понятно.       ― Так ты согласен мне помочь или мне искать кого-то другого? Имей в виду, за работу я хорошо заплачу.       Григорий устало вздохнул:       ― Да, ладно вам. Сами знаете, что возьмусь. Тяжко, знаете ли, жить с чувством вины, оно отравляет даже самые приятные моменты. Если я могу, хоть чем то искупить…       ― Вот и отлично, ― обрадовалась Илона. Она изо всех сил сдерживала себя, чтобы не показать какое испытывает облегчение. Как бы там ни было, Григорию она доверяла, знала, ― не предаст, не посмеет. ― Тогда перейдём ко второй части марлезонского балета.       ― А что есть ещё и вторая? ― удивился Григорий.       ― Вот именно. У тебя есть на примете хорошие телохранители?       ― Вам угрожают?       ― Не мне, Вере. Её пытаются заставить покончить с собой. Заодно угрожают обвинить в краже Катюши.       Мужчина недоверчиво покачал головой. Сомневаюсь, что Влад…       ― Не будь идиотом, ― отмахнулась Илона, ― Влад на такое никогда бы ни пошёл. Чтобы там между ними не произошло, он не стал бы доводить жену до самоубийства.       ― А где сейчас Вера, вы знаете?       ― Она с Катей в Приморске, в доме, который я сняла. Григорий хмыкнул.       ― Нашли где прятаться. Город маленький, там все её знают.       ― Она теперь так выглядит, что мама родная не узнает. Короче, мне нужно быть здесь, а я не могу их там одних оставить. Вера совершенно беспомощная. Она как курица без головы: машет бестолково крыльями, мечется, а всё без толку.       ― Интересно только, кто ей голову отгрыз, ― хмыкнул Григорий.       ― Заткнись. Ты знаешь, что значила Вера для Антона, поможешь, ― искупишь вину.       ― Сами посудите, странно всё это. Вы же её убить были готовы, а тут защищаете. Что-то тут явно не вяжется.       ― Ты прямо как баба, вяжется, не вяжется, ― разозлилась Илона. ― Мне и сейчас, порой, хочется её пристукнуть, но обстоятельства изменились.       ― Какие обстоятельства? Вы мне чего-то не договариваете. Послушай, Илона, не хочешь говорить — не говори, но я не смогу тебе до конца доверять, если ты не доверяешь мне.       Женщина несколько минут напряжённо раздумывала, потом кивнула:       ― Вера беременна, ей нельзя волноваться. Это ребёнок моего брата. Я никому не дам его в обиду.       Григорий судорожно втянул в себя воздух.       ― Как твой брат вообще мог допустить, чтобы Веру кто-то третировал? Почему она ушла? Как он мог её не остановить?       ― А вот это и будет третьей частью нашего марлезонского балета. Попытаться найти ответы на эти вопросы и всё исправить. Да, прежде чем ты наймёшь телохранителей, я хочу ознакомиться с их досье. Сам знаешь, безопасность моей дочери я не доверю лишь бы кому.       Через два дня Григорий позвонил и предложил Илоне встретиться.