Прошу, доверься мне

      Гажил стал намного спокойнее и терпеливее. Несмотря на то, что ему не нравилось находиться в больнице и ощущать себя беспомощным, он смирился со своим положением и теперь думал не о том, как хорошо было раньше и как несправедлива к нему жизнь. Редфокса мучили совсем другие мысли — как приспособиться к своим ограниченным возможностям? Что-что, а сидеть дома на пособие по инвалидности он точно не собирался, не хватало еще, чтобы он стал обузой для Леви. Ну уж нет! Он сделает все, чтобы его Мелкая никогда не пожалела о том, что связалась с инвалидом. Вот только, что он может?       Эти мысли злили и раздражали — все варианты, что вертелись в его голове, были неосуществимы из-за его положения. Что скрывать? По сути дела он ничего не умел, кроме как возиться с машинами и мотоциклами, вот только теперь ему это не поможет. Брюнет понимал, что ему нужна помощь, но попросить было некого. И дело было не только в том, что он не привык о чем-то просить, но и в том, что сам прогнал друзей, наговорив им при этом гадостей. Как же все тяжело! Гажилу хотелось зарычать, закричать от беспомощности, но мужчина сдерживался, понимая, что это не поможет. Сейчас, как никогда раньше, ему нужно сохранять спокойствие и хладнокровие, хотя правильнее было бы сказать, научиться этим несвойственным для него чувствам. Эта ужасная авария и знакомство с Леви заставили его повзрослеть и начать размышлять более здраво, теперь он даже меньше стал скучать по риску и адреналину.       От раздражающих размышлений Редфокса отвлек звук открывающейся двери. Брюнет сразу же довольно оскалился, ожидая увидеть Леви, но вместо своего любимого лечащего врача в палату вошли его друзья.       — Привет, Железяка! Надеюсь, сегодня не прогонишь нас? — широко улыбнулся Нацу, сразу же направившийся к единственному стулу в палате пациента. Этот жизнерадостный молодой мужчина всегда улыбался, даже когда все было плохо, и заражал этим окружающих, даже Гажила.       — Ги-хи, не буду. Я уже в норме, — буркнул Гажил, испытывающий весьма противоречивые чувства: смесь радости, жалости к себе и угрызений совести. Он наорал на друзей, наговорил им гадостей, заявил, что не желает никого видеть, а они все равно пришли. Он сам бы на такое точно смертельно обиделся… Черт! От этих ощущений, даже в глазах защипало! — Рад, что вы снова пришли… а то я здесь со скуки помираю.       — А что, медперсонал тебе уже надоело изводить? — рассмеялась Люси, обнимая Драгнила со спины и бросая хитрый взгляд на Редфокса. — Мы когда сказали к кому пришли, на нас сразу начали так сочувствующе смотреть… Даже страшно представить, как ты себя вел все это время!       — Гажик, никогда не был хорошим мальчиком, Джувия это точно знает, — кротко улыбнулась Локсар, мнущаяся в дверях. Девушка была рада, что старый друг снова стал прежним и больше не говорит гадости и не гонит их, но от мыслей о том, что Железный дракон больше не сможет ходить, становилось не по себе. Джувия понимала, что сейчас меньше всего на свете Редфоксу нужна жалость, но ничего с собой поделать не могла.       — Это точно, — оскалился брюнет, понимая, что медленно, но его жизнь налаживается. Его друзья рядом, появилась любимая девушка, которая не боится трудностей, что непременно появятся в их совместной жизни — этого вполне достаточно для того, чтобы двигаться дальше и бороться. — Ну, чего молчите? Рассказывайте, что в мире творится, пока я здесь прохлаждаюсь? ***       Леви понимала, что несмотря на то, что Гажилу стало легче, еще рано расслабляться, он еще столкнется с трудностями своего нового положения, когда его выпишут из больницы и тогда он снова может впасть в депрессию. Этого нельзя было допускать ни в коем случае! Девушка не желала больше видеть мрачного, рычащего на всех Редфокса, а потому размышляла о том, что можно сделать.       — Самое главное, чтобы он не был один, — пробормотала врач, задумчиво смотря в окно своего кабинета. Жаль, что она не может все время быть рядом с ним, тогда можно было бы проследить за тем, чтобы Гажил, пусть и медленно, но смог привыкнуть к новой жизни, в которой ему многое предстоит научиться делать заново. Пусть мужчина и принял свое новое положение, это не значит, что он сможет справиться со своим телом. Будучи врачом, МакГарден осознавала, что впереди их ждет много трудностей, но отказываться от Гажила не собиралась. Этот брюнет нужен ей, хотя она и сама не понимала, когда успела влюбиться в этого несносного, вечно рычащего на всех человека.       Тяжело вздохнув от всех этих мыслей, Леви вернулась за свой рабочий стол, чтобы проверить электронную почту. Недавно она связалась с одним хирургом, который работал с такими пациентами, как Редфокс, и при помощи операции и особой реабилитации ставил безнадежно больных на ноги. Это лечение было экспериментальным и помогало далеко не всем, но теперь появилась надежда на то, что Гажил сможет ходить. Правда, эта надежда была призрачной и почти неосуществимой. Для начала пациенту придется пройти множество анализов и осмотров, да и только в том случае, если профессор Яджима согласиться работать с таким непростым пациентом. Снова тяжелый вздох вырвался из груди Леви — с таким характером, как у Редфокса, будет весьма непросто проходить сложное лечение, а потому врач не торопилась обнадеживать мужчину. К тому же, Яджима, пока еще не дал окончательного ответа.       Быстро пробежавшись глазами по строчкам письма от своего именитого коллеги, МакГарден улыбнулась — профессора заинтересовал случай Гажила и он попросил прислать ему копию медицинской карты и новые данные анализов.       — Надеюсь, у нас все получится, — пробормотала девушка, переводя взгляд на часы. Скоро время обеда, а это значит, что они с Редфоксом снова отправятся на прогулку в сад, где смогут поговорить и побыть немного наедине. Наверное, эти спокойные часы, были самыми любимыми в их общении, а сегодня девушка, даже приготовила для Гажила обед. А то она уже устала выслушивать постоянные жалобы своего любимого пациента на то, что еда в больнице безвкусная и его от нее уже тошнит.       Леви довольно улыбнулась — все наладится… непременно наладится, главное, чтобы анализы были подходящими, и можно было провести операцию. Ну, а пока, она все-таки не станет говорить брюнету о том, что у него есть шанс, ведь если что-то не получится и Яджима откажется помогать им, пережить это будет намного сложнее, чем новость о потере возможности ходить. Нет. Пока она точно не убедится в том, что шанс есть, нужно молчать.