Мир среди войны

      Я бросил взгляд на комнату, в которой оказался, она была чистой и убранной, однако, немного темной. Стены были из дерева, которое сильно потемнело от времени. Дракон на секунду задержал на мне взгляд, затем бросился к валькирии. - Быстрее, помоги переместить ее на стол, необходимо как можно быстрее заняться ранами! – указывал на стол, освещенный лучом солнца. Он не кричал, однако и обычной речью это не назовешь. Скорее всего, он часто сталкивается с подобными ситуациями. Мы переложили создание на «стол», который был одной цельной глыбой. По ощущениям он был не холодным, а скорее источал тепло. - Значит, вы лекарь? – поинтересовался я у дракона. - Мальчик, как как ни наге знать, об особенностях драконов! Мы не лекари, но врачуем, мы не воины - однако бьемся, не ученые, но жаждем знаний… - Стоя выше всего этого, - закончил я фразу. - О, вижу, Теобор, что-то ты, всё же, передал своему чаду… - задумчиво говорил он, попутно иссекая рваную одежду, проводя первичную обработку ран. - Вы знали моего отца? – удивился я еще больше. - Разумеется. Я Белигорн. Дракон небесной скалы. Мы с твоим отцом были приятелями, жаль, что сроки наших жизней оказались такими разными. - Небесная скала, это же место из отцовской сказки. Вы со стороны, где покоятся умершие? Великий дракон, что излечивает любую рану и избавляет от всякого проклятья?! – если тогда я удивлялся, то сейчас мою челюсть можно было искать в паре километров отсюда, если не дальше… - Да будет тебе! Я попросту помогаю доблестным душам обрести покой, который они заслужили. Подай с полки настойку рандола. При попытке двинутся я опешил: и как долго моя истинная сущность находилась на воле? - Не суетись там, скорее, будь добр! – осмотрев полку, я нашел множество пузырьков и других склянок с травами и жидкостями с названиями, что слышать не приходилось, к счастью многие из них были подписаны - «настойка рандола» в том числе. Это была обычная темная жидкость, словно чай. Ничего особенного. - Вот, - протянул я. Дракон быстро набрал нужное количество в пипетку и стал орошать рану. От этого она начала дымится. Заметив выражение моего лица, дракон ухмыльнулся. - Настойка рандола – сильнейшее целительное средство, - отмечал он. – Настойка рандолии – сильнейший яд! Растения одинаково выглядят, цветут. Даже корневая система у них та же. Знаешь, в чем особенность этих растений? – хитро смотрел он.       Не то, чтобы мне особо было интересно слушать эту историю, но оставаться «не в своей тарелке» не хотелось. - Не имею понятия, - растянул я. - Так вот. Рандолия произошла от рандола, когда проросла его. Рандол – растение мужского рода, является жизнью, когда его «сестра» - смертью. Они – вечное напоминание о том, что тьма рождается в свете, а свет во тьме. - А как их различить тогда, если они идентичны? - Я знал, что ты спросишь, и это знание наверняка пригодится тебе в будущем. Когда Инь вырастает – она губит Ян, пожирая и оскверняя его соки. Смотри, - указал на окно. – Рандолия стала слишком яркой, теперь она выделяется, а он увядает. Это значит что она забрала все его соки, а взамен наполнила его своим ядом. Такой рандол собирать, естественно, нельзя, однако, когда ты видишь, что его листья вянут, по сравнению с ее и на ощупь сопротивления все меньше – значит, тебе повезло, - рассказывал Белигорн, заканчивая обрабатывать раны валькирии настоем, а дымящиеся раны затягивались, но не до конца. – Сейчас самое сложное – нужно вернуть ее душу обратно в тело, дабы она излечила сама себя. - Почему самое сложное? Разве «рандол» или как его там, не самое сильное целебное зелье? Причем здесь душа? – был озадачен я. - Да от того, что я не лечу тела! Как видишь, я всего-то обработал раны настойкой и все на этом. С остальным пусть справляется сам, не впервой! - «Сам»? Но ведь это же… - не мог понять, о чем это он, но мы отвлеклись на начавшиеся судороги, и я благополучно об этом забыл. Зрелище не из приятных: перья на теле то появляются, то исчезают, будто проходя сквозь кожу, тяжелые крылья опрокидывали все, до чего могли дотянутся. - Держи, не дай ей упасть отсюда! Этот камень напитан жизнью нижнего мира, если сила перестанет течь в нее, она может и не проснуться, или того хуже, - это мне знакомо, в своей жизни я видел немало случаев, когда расы, буквально, сходили с ума, словно озлобленные животные. В нашем мире таким сразу «отпускают грехи», чтоб не мучились. Жестоко, зато никто больше не пострадает. Ведь когда «дичаешь» сила, ловкость становятся в несколько раз выше чем у самых тренированных особей каждого вида, как и органы чувств. Все это передается на управление бессознательному, ведь душа уже давно покинула мир. - Почему нижнего? – спрашивал я, изо всех сил стараясь удержать валькирию. - Ты еще спрашиваешь?! Не видишь где оказался? - На белой скале?! - Живых тут не особо жалуют, если ты не валькирия, конечно, ну а так – милости просим, лет так через пятьсот. Кажется, приступ стихает, но не ослабляй хватку, он может повторится! – взволновано говорил он. Постепенно судороги сменились на дрожь, а затем и вовсе утихли. Наступил тот самый момент «затишья перед бурей», а то чувство «не в своей тарелке», которого я так пытался избежать, сейчас берет верх. И уйти не уйдешь, и нужен - не нужен! - «Приятно слышать», - с сарказмом отвечал я. – Что с ней происходило? - Частые ранения, частая смена ипостасей и неоднократные мои услуги! Я всегда говорил - так она себя погубит! А это? Так она сама сообразила вернутся, правда грубо, что не понравилось ее телу.       Спустя некоторое время она открыла глаза, затем резко поднялась и окинула взглядом комнату, через мгновение к моему горлу была прижата острая кромка лезвия. - Ты еще кто? – гневалась валькирия. Белигорн едва двинулся – она выпрямила крыло, выставив острые перья наружу, угрожая ими дракону приблизится ему она не дала. – Ты тот наг! – тихо восклицала девушка, убирая клинок с моего горла. - Который спас тебя, между прочим, - немного откашливаюсь я. - Да-да, спасибо, Белигорн. - Твоим «спасибо» сыт не будешь! Который это раз, Терра?! Тысячный или тысяче первый? – простая истина: гневающиеся драконы – милые. Мало того, что они краснеют, словно смутились, так еще и это выражение лица… Так, стоп. Что это я сейчас думаю вообще! - Мне хоть бы кто спасибо сказал, – надулся я. - Это ты должен благодарить, я шла за тобой!