Shameless.

Некоторые обещания ничего не значат. Как, например, тихий шепот Липа, уткнувшегося в ее темные волосы: — У нас все будет хорошо. Мэнди знает, что он лжет — это она в него влюблена, а не он в нее. Он просто говорит ей разные приятные пустяки, чтобы не обижать ее — иначе она уйдет, и он снова останется один на один с тоской по этой ебучей суке Карен Джексон. — Мы однажды выберемся из этого дерьма. Ты и я. Мэнди улыбается, в его объятиях так тепло и уютно, и она запрокидывает голову вверх, чтобы взглянуть в лицо этого славного парня, этого лжеца поневоле, и когда смотрит на него, то понимает, что любит его еще крепче, чем минуту назад. Его обещания ничего не значат, ну и плевать. Главное — что он сам прямо сейчас в них искренне верит. * * * Проходит время, и он в самом деле выбирается из этого дерьма — правда, без нее. Поступает в колледж, находит себе богатенькую подружку, не приезжает в свой убогий дом на гребанных каникулах. Ему и так хорошо, у него новая жизнь, в новом мире, и для Мэнди там местечка не находится. Да и на хрен — она учится жить без него, и начинает с того, что с остервенением вытравливает черный пигмент из волос. Теперь у нее светлая голова — ее новый парень зовет ее ангелочком, а когда напивается до зеленых чертей, то избивает ее ногами. Даже крылья сломать ей не боится, ебаный лицемер. Наверное, это все Йен — это он без конца твердит, что с Киньяттой пора покончить, что она достойна большего. Мэнди на самом деле так не думает — у нее вполне обычная жизнь для женщин из семьи Милкович, но, конечно, она кивает белокурой головой, выслушивая проповеди рыжика. Он ее друг, единственный, кто в самом деле о ней беспокоится — нужно хотя бы уважать это. Наверное, это все Йен — вряд ли Лип сам пришел бы к ней спустя несколько месяцев после того, как попросту вычеркнул ее из своей жизни за ненадобностью. Мэнди хотела бы прогнать его к чертям собачьим, да не может: некоторые обещания значат слишком много. — Я всегда буду любить тебя, — шептала она ему прежде, когда он уже спал, а ее темные волосы разметались по подушкам рядом. — Я всегда буду тебя ждать. Интересно, он знал? Слышал хоть раз, понимал ли, что она говорит всерьез? Наверное, да — его поцелуи отдают горечью, а объятия никогда прежде не были такими крепкими. Это все чувство вины. — Ты должна уехать отсюда, Мэнди, — говорит он на прощанье. — Ты заслуживаешь большего. Она просто пожимает плечами — обнаженная Мэнди на скомканной постели, навсегда обреченная ждать его возвращения. Куда ей ехать? Ее место здесь.