Глава 5 "А могло бы быть всё по-другому..."
5 июля 2016 г. в 14:27
***
Who's gonna love you Who's gonna take my place And stand by your side Kiss you and hold you Console you when you cry I'll always love you, I know Baby, don't go Come closer, Сara Сara Mia Cara Cara Mia, love is all we need I swear I'll never gonna leave you Cara Cara Mia, you're the one for me When someone loves like I do Dreams can come true So tell me, tell me now Oh, Cara Cara Mia, Cara Cara Mia how Can you leave me now…*
***
Шум дождя... Так необычно привычно... Это был один из тех дождей, когда вода льется так сильно, что кажется, будто кто-то моется в душе. Такой дождь возбуждает мысли о Божьей каре, наводнениях и ковчегах. Такой дождь заставляет тебя забраться обратно в постель, где простыни еще хранят тепло твоего тела, и сделать вид, что будильник зазвонил раньше времени...** Но... Если бы только такой дождь мог смыть всё. Страх. Злобу. Печаль. В жизни же получается всё наоборот. И всё становится только хуже... Хуже... ... — Я все, объясню, Маттиас! Ты все не так понял… — Петра, а что тут понимать? — мужчина нервно принялся ходить взад-вперёд, крепко сжимая руки в замок. — Тут и так все ясно. Я захожу в чью-то гримёрную и вижу, как моя жена целуется с каким-то... с каким-то неизвестным мне мужчиной! Что это? Что?! Петра была ошеломлена. Жена говоришь? И с какой это кстати она теперь его жена? Неожиданный, однако, поворот... «Мне кажется, или ты перегибаешь палку, мой дорогой!» — Подожди, стоп-стоп-стоп, — Петра встала с дивана и вплотную подошла к своему собеседнику, попутно убирая с лица выпавшие пряди волос и смотря на запотевшее от дождевых капель окно. — С каких это пор вдруг я теперь твоя законная жена, а, ответь мне? Пора бы уже запомнить, милый, что я уже давно не твоя. Я — свободная женщина и могу делать то, что захочу. То, что посчитаю нужным. — глубоко задышала женщина, словно какая-то неизведанная ей злая сила овладевала ею. «Вау-вау, откуда эта дерзость, мадам? Раньше вы не были такой! Абсолютно не такой!» Сказать, что он не был впечатлен её словами — ничего не сказать. Да, где-то далеко, в глубине души, в глубине своего сердца, он ещё питал надежду на новые взаимоотношения с ней. Но, теперь, похоже придётся забыть о новых симпатиях и привязанностях к друг другу... — Знаешь, я думал, что мы снова будем вместе, но, но... но, кажется, твоё сердце уже занято! — О, неужели, ты, наконец-таки, это понял! Молодец, молодец! Между ними, откуда ни возьмись, раздался гром. Гром, который бы смог напугать каждого. Гром, который бывает только перед ужасным расставанием, длиной всю оставшуюся жизнь... Гром... Петра потянулась к зеркалу и тихо, чуть слышно прошептала мужчине. — Маттиас, я люблю его, понимаешь, люблю. Между нами уже ничего быть не может, прости... Прости... — Да, я понимаю, конечно, понимаю, — шумно выдохнув мужчина, поворачиваясь к двери. — Я, наверное, должен уйти? — Да, прощай! Женщина снова обернулась, но уже не к мокрому окну, а к удаляющемуся силуэту, который, словно хищник, стремительно удалялся от неё всё дальше и дальше... Словно ещё одна написанная ею страница жизни, опять, раз за разом, улетала в безызвестность... — И что теперь с этим делать? Я, я точно, точно не знаю... — Не знаю...***
Дождь… Тучи… Холодно и сыро… И почему именно сейчас, почему, да ещё и в такой грандиозный вечер? Этот глухой дождь, этот такой ненужный дождь… Эти холодные капли, стекающие по лицу… Монс устало и с какой-то неведомой ему отрешенностью плёлся по старым улочкам своего любимого и такого родного ему Стокгольма и тайно, словно украдкой, любовался им. Вот они: те самые любимые цветущие сады и скверы, дарящие уют во время долгой прогулки с велосипедом, те самые тёплые кафе и рестораны, окружающие тебя приглушенным светом свечей и запахом горящих поленьев в камине, те самые глубокие речушки и прудики, переливающиеся всевозможными красками радуги… Всё это манило его, завораживало его. Несравненно… Неземная красота… Сегодня он как никогда полон томительной радости, несмотря на такую ужасную и скверную погоду. Ведь именно сегодня вечером состоится финал знаменитого песенного конкурса Евровидение! Хорошая музыка, отличные выступления, щемящая душу процедура голосования... О Боже, как же это всё было ему не чуждо… События прошлого года прокручивались снова и снова, раз за разом в его голове… Иногда так интересно пройтись по городу, узнать о нем что-то новое. У Монса не каждый раз выдавались свободные часы и дни, чтобы уделить их себе, своему времяпровождению, а не надоедливой и напряженной работе, которая порядком уже начинала надоедать. Хотя эти часы были нужны не совсем себе. Его мысли занимали лишь томные переживания, душевные терзания, последние события... Поцелуй… «О Боже, твой поцелуй! Я все еще ощущаю его на своих губах… Как ты целовала меня… Так нежно, так сладко… А эти слова, что ты шептала мне? Услада для моего сердца… Ты любишь меня, ты любишь меня! — словно в неведомом бреду шептал Монс. — Боже, что я натворил? Я ушел и оставил её с ним… Это неправильно… Ведь надо же бороться за свою любовь, а я? Или…» «Или что? — отвечал ему голос из под сознания. — Оставить всё как есть?» «Но, мы ведь друзья, понимаешь? Я не хочу разорвать эту и так уже растянувшуюся нить, я не хочу потерять её, слышишь?» «Тебе стоит расставить все точки над «и», Монс. Вы ещё не договорили, мой друг… Ещё многого вы не досказали друг другу, поверь мне!» «Хм… Не досказали друг другу…» «…» Капельки мороси падали на и так уже порядком влажный асфальт. Люди прятались под навесами крыш, но парня не волновал какой-то там дождь. Ему было грустно, как бывает, когда ты ждешь снега перед Новым годом, а он пойдет лишь только в феврале. Но также Зельмерлёву было почему-то стыдно. Это непередаваемое чувство тревожило его… Неизведанное ему доселе чувство... Чувство, выворачивающее наизнанку… Мерзкое, такое... такое неправильное чувство… Так бы и бродил наш милый друг по старым улочкам Стокгольма, если бы в это время… …не нашелся бы тот, кто понял бы все без слов... Без слов... Но, его, к сожалению, не было... Нужно было возвращаться обратно...***
Петра все ещё находилась в гримерке Монса, стоя на том же самом месте, у зеркала, ни разу не пошевельнувшись за всё время. Недавний разговор до сих пор не смог выветриваться из этой жуткой, как ей казалось, комнатки. И вот зачем всё это было нужно? Зачем был нужен весь этот абсурд? До выступления осталось совсем каких-то жалких пару часов, а настроение просто полетело ко всем неизвестным ей чертям. Не хотелось шутить, да и делать тоже ничего не хотелось… А ведь ещё нужно было идти примерять платье, делать прическу и макияж… Вести финал в бодром расположении духа, в конце концов… «Так хочется вернуться в это беззаботное состояние радости и счастья! Так хочется плеснуть парой шуточек! Но что мне делать? — еле слышно прошептала Петра. — Чувствую себя ну просто паршиво!» — Привет, Петра, кто тут себя паршиво чувствует? Тебе нужна помощь психолога?! Я к твоим услугам. Женщина, отвернувшись от своего отображения в стекле, обернулась. Перед ней в дверном проёме стоял никто иной, как Эдвард. Продюсер Евровидения. И её, к тому же, старый и, несомненно, лучший друг… — О, привет, Эд… - Петра коротко улыбнулась. — Прости, что я опоздала на репетицию сегодня. Я забыла включить этот «долбанный будильник», прости! — подойдя и обнявшись с другом, промолвила Петра с нотками совести в голосе. — Да, ладно уж, проехали! Мы с Монсом уже обо всё позаботились, поверь. Мы отрепетировали кое-какие нужные части в вашем выступлении в интервал-акте сегодня утром. — Хм, понятно… — А ты чего такая грустная? Хей, что-то случилось? Что-то я не узнаю нашу всеми любимую Петру Меде… — Да, так, ничего, просто поссорилась с бывшим мужем, вот и всё. Он приходил сюда пару часов назад и… — она громко хмыкнула, не желая рассказывать всю эту историю заново. — Я не буду спрашивать, почему ты в гримерной Монса и о чем вы с бывшим повздорили, потому что ты мне всё равно не скажешь, что тут произошло, но… Знаешь, тебе бы пора выкинуть его из головы, подруга! — Эдвард по-дружески положил ей руку на плечо, подбадривая. — Забудь о нём и ваших давних отношениях к друг другу… Это уже давным-давно прошло… Слышишь? Всё, давай, переставай грустить! Сегодня на сцене я хочу видеть королеву с элегантным чувством юмора, а не раскившееся от не пойми чего молоко! — Ха-ха-ха-ха, спасибо, Эд, спасибо тебе за поддержку! — Петра была несказанно тронута. Это то, что ей было сейчас и вправду нужно. «Поддержка, поддержка лучшего друга...» — Да, не за что. Ладно, я, наверное, пойду, нужно проверить сцену и освещение. О, пока я не забыл: через полчаса ты должна быть у стилиста в нашем ген-штабе. И смотри у меня, не опоздай! — Эдвард пригрозил её пальцем и рассмеялся. — И кстати, где Монс? Ему бы тоже не помешало бы начать готовиться. — О, я не знаю, он куда-то вышел, но… - Петра замялась. — Я приду, ты не волнуйся! — Ну, вот и отлично. Тогда до встречи! Зажги это Евровидение, как никто другой! — Ха-ха, постараюсь. И тебе удачи! Эд, ещё раз улыбнувшись, вышел из гримёрки и закрыл за собой дверь, оставив Петру снова одну, но уже наедине со своими мыслями. — Эх, да, мне нужно срочно его забыть. Забыть и точка… Забыть и отпустить на все четыре стороны… Мне нужно начать жизнь с нового листа... Нужно начать с новых чувств и новых эмоций...***
40 минут до начала финала Евровидения, ген-штаб шведской команды организаторов конкурса. — И опять этот стук! Интересно, ну и кто же это снова ко мне пожаловал? Вот не дадут же нормально собраться с мыслями перед шоу! — Петра лихорадочно застёгивала своё платье для финала, лихорадочно поправляя только что сделанную причёску. Ответ не застал себя долго ждать. Меде подошла к двери и открыла ее. И как вы думаете, кто же там был? Там же было целое сборище участников Евровидения. Дауэ Боб, Сережа Лазарев, Михал Шпак, Иван, Зои, Амир, Джамала, Франс… Всех не перечислишь... И все с огромными букетами вкусно пахнущих цветов, как странно бы это не звучало! «Ха-ха, ну а вот и отличное настроение! Ура, долгожданная радость! Теперь можно шутить сколько захочется!» — весело подумала про себя ведущая. — О, Господи, куда же мне девать столько цветов? — с удивлением и некой иронией в голосе спросила Петра. Она была так счастлива. Безумна счастлива. И после того, что случилось между ней и Монсом… Она решила оставить свои мысли о парне на потом… А сейчас нужно было как следует возвращать себе чувство безудержной эйфории. — Здравствуйте, а это все только и только Вам, и, кстати, Петра, это еще далеко не все-е-е, — сказали хором Джамала и Сережа, при этом доставая из-за своих спин две бутылки водки. — Мы тут с Джа подумали, что нам всем нужно немножечко выпить для храбрости перед выступлением! Да и за Вас с Монсом тоже. Спасибо Вам за это энергичное и животрепещущее Евровидение-2016! Вы самые лучшие ведущие во всём мире! «Да! Да! Да!» — закричали хором все присутствующие, вручая Петре цветы и вваливаясь в гримерку. — Эх, вы, спасибо вам, мои любимые пьяницы… — звонко рассмеялась Петра. — Но да ладно! В принципе, я и не прочь с вами чуть выпить. Наливайте, но только немного! – воскликнула Меде, а Сережа с Джамалой на пару стали открывать бутылки бесцветной жидкости. Ребята рассказывали друг другу шутки, смеялись, пили, но что-то казалось не таким. Точнее не что-то, а кто-то. Нотка грусти присутствовала среди их компании, но никто ее не почувствовал или все же... Так бы и продолжалось это сборище алкоголиков, но вот нашему замечательному Михалу показалось, что с женщиной что-то не так. Она, конечно же, шутила, смеялась, но.... но почему-то, ему показалось не было того самого огонька в глазах, какой бывает, когда она стоит на сцене вместе с Монсом. — Ребята, я думаю, нам на сегодня хватит, — сказал Михал, выпив лишь одну рюмку. — Не будем мешать Петре готовиться! Осталось ведь очень мало времени. — Ох, Миша, Миша, ты такой скучный, — сказал Сергей и придвинулся ближе. Это маленькое мероприятие, устроенное его приятельницей, было слишком скучным и обыденным для него. — А как у вас там дела обстоят с Иваном? — заулыбался Лазарев. — Так же, как у тебя с Дауэ. Теперь нам действительно пора уходить! Уведи всех, пожалуйста, - попросил Михал. — Будет сделано, капитан Крюк. А ты? — недоумевал Сережа. - Я тебя здесь одного не оставлю, так и знай. — Мне очень нужно поговорить с Петрой. — Ох, ну раз ты так просишь, то хорошо, кудряшка. Удачи! Дауэ… эй, ты чего на полу валяешься? - все разом обернулись посмотреть на столь забавное зрелище. — Я понимаю, что ты хочешь пообниматься с ковром, но сейчас не время… Пошли... — Ха-ха-ха! — раздался безудержный смех Петры. — Амир, волосы Ивана не игрушка, не трогай их. Франс, а ну-ка извинись перед Зои. Что это значит «If I were sorry»? А ну быстро извинись!.. — Ну, детский сад, ясельная группа, честное слово, — вновь раздался её хохот. — Ну, всё ребят, нам уже пора расходиться, я желаю вам всем огромной удачи! Пусть победит сильнейший! — Спасибо Вам большое Петра! Мы пойдём! Когда все наконец вышли, Михал решил начать свой допрос. — Петра, признавайся, что произошло? Я же вижу, что что-то случилось, — Шпак начал с наступательных действий. — Все нормально, Миша. Если бы и было ненормально, не думаю, что ты бы смог мне помочь, — с грустью сказала Петра, выдавливая из себя маленькую улыбку. — Неправда. И да. Я могу быть очень приставучим. Мне кажется, это связанно с любовью. Ох, как глаза засверкали. Значит, я оказался прав, — произнес поляк, хитро улыбнувшись. — Да, засверкали, и что?.. Ну, хорошо, это так, но я действительно не думаю, что ты сможешь мне помочь. — Поверь мне, в школе я был тем ещё ловеласом. Девочки почему-то велись на мою, как все говорили «женственную» внешность. Да и не только девочки… Но это уже не так важно. Я думаю, что если ты действительно любишь этого человека, то никакие преграды не смогут встать между вами. — Я конечно это понимаю, но все же это сложно, потому что... Ну это странно, что он младше меня, — не успокаивалась Петра. — Ага. Так я не ошибся, что это Монс? — донимал бедную женщину Михал. — А вот это уже действительно не важно. Я думаю, тебе пора, а то скоро начнется шоу, а мне еще подготовиться нужно и все дела... Но не успел Михал и встать, как в дверях появился бедный, весь промокший Монс Зелмерлев. «О Боже, как он промок! Да он весь мокрый!» — Привет, надеюсь, я не опоздал!? Жуткий ливень, понимаете... — парень старательно пытался отряхнутся от капель дождя на своей одежде... — О, здравствуйте, Монс! К сожалению, я с вами бы поболтал, но мне нужно готовиться к выступлению, поэтому, я оставляю вас с Петрой наедине. Желаю удачи! Вы справитесь вместе, — Михал энергично закивал головой, смотря вслед на потрясенную от появления промокшего человека Петру и убегая из штаба к себе в гримёрную. — Спасибо, взаимно! Пока! Встретимся после финала. «О Боже, ты пришёл? А я хотела было тебя догнать, но... не успела... Ты убежал от меня. И всё зачем? А могло бы быть всё по-другому... По-другому...»
