Этой холодной, холодной ночью

      — Я думаю, мы должны посмотреть в зеркало, Констанс, — сказала мисс Кэкл. — Учитывая то, что произошло в последнее время, прежде чем кто-то из нас снова пойдет в лес, я хотела бы знать, что там происходит.       — Конечно, директриса. — Констанс указала на трюмо, стоящее возле стены, и оно, поплыв по воздуху, замерло рядом с ней, мягко опустившись на пол. Несколько лет назад Констанс проводила Рождество в Упсале, в каждом магазине и киоске разыскивая магическое зеркало, пока в одном антикварном магазине не нашла его, пылящимся за стопкой выцветших картин. За свою жизнь она видела вещи и более красивые, чем это зеркало в посеребренной раме, но тем не менее, произнося заклинание, чтобы увидеть поляну среди деревьев, испытывала трепет.       — Вот, — мисс Кэкл указала пальцем, стараясь не касаться стекла.       — Это что, тот самый проход? — спросила Имоджен, сев рядом с Констанс, видимо, забыв о том, что перегрызлась с ней всего несколько минут назад. — Вот этот, который мерцает, будто мираж?       — Да, — ответила Констанс. — Смотрите внимательно. Вы видите то, что никто не видел уже более ста семидесяти лет. То, что не видел никто, из ныне живущих.       В свете, исходящим от зеркала, лицо мисс Дрилл было напряженным и серьезным. Ее глаза метались с изображения деревьев на ночное небо. — И где этот темный человек?       — Его не видно, — мрачно сказала мисс Кэкл.       — Но он где-то там. Должен быть там. — Имоджен снова поднялась на ноги, испытывая жажду действия. — Когда мы начнем?       — Я думаю, что действовать мы начнем вечером, — ответила мисс Кэкл. — Мы ведь никогда не сталкивались с ним при свете дня. Наша жертва была убита ночью, и ночью же он напал на мисс Хардбрум. Я знаю, что времени мало, но если мы хотим найти его, то полагаю, нужно дождаться темноты. Это также даст нам возможность наилучшим образом распределить свои силы.       Говоря последние слова, директриса не смотрела на Констанс, но та знала, что они, в основном, предназначались для нее. Это порядком раздражало. Констанс не любила быть слабым звеном, но она прекрасно знала, что даже приняв самые сильные лекарственные зелья, все еще была достаточно уязвимой, и являлась скорее обузой, чем помощником. Ей не хотелось ставить под угрозу их миссию или оставаться в стороне, пока все не закончится, а потому ей придется воспользоваться этой отсрочкой для восстановления.       — По крайней мере, нам не придется долго ждать, — сказала Имоджен. — Думаю, это будет один из пасмурных дней. — Она посмотрела на наручные часы. — Когда придет время, я найду вас обеих. Будем надеяться, что нам всем удастся отдохнуть, ведь эта ночь была довольно бурной. Я уверена, что нам всем это необходимо.       Мисс Дрилл отошла к мисс Кэкл, а Констанс бросила последний взгляд в зеркало, задержавшись на жутком свечении прохода между мирами. Затем она провела рукой по гладкой поверхности, и изображение поляны исчезло. Теперь зеркало, как и положено, отражало окружающую комнату.       

ХХХ

      Несколько часов своего вынужденного отдыха Констанс провела в библиотеке, читая в запретной секции все книги, в которых упоминался другой мир и его обитатели. Большинство историй были о людях, которые случайно натыкались на проход, или на спор входили в него, чтобы никогда не вернуться, или погибали от рук чудовищного существа, которое внезапно появлялось и утаскивало их на другую сторону. В двенадцатом веке один монах написал отчет о том, что видел во время прочтения заклинания, чтобы закрыть проход, появившийся в подвале аббатства. Он рассказывал о том, что видел кошмарный пейзаж, объятый дымом и пламенем, и чувствовал запах серы. Он и его товарищи монахи даже решили, что открывшийся портал вел прямиком в ад. Но ни в одной из книг не упоминалось о том, что Констанс волновало больше всего. Еще никому не удавалось пересечь границу между мирами и вернуться назад живым. Мисс Дрилл хоть и не обладала магией, и своими вечными спорами раздражала, Констанс нехотя признала, что коллега была очень смелой, и это вызывало уважение.       Где-то около полудня миссис Тапиока появилась рядом с ней с тарелкой супа, и аккуратно поставила ее на стол, отодвигая в сторону разложенные повсюду книги. Констанс, которую до сих пор подташнивало, посмотрела на островки из кусочков вареных яиц и макарон, плавающих в желтом бульоне, и замахала руками, отгоняя от себя запах. Тем временем повариха достала из кармана фартука чистую ложку и положила рядом с тарелкой, всем видом показывая, что не приемлет отказа.       — Я сожалею, мисс Хардбрум, но директриса попросила меня подождать и убедиться, что вы поедите. — Она сложила пухлые руки на груди и обнадеживающе кивнула Констанс. — На этот раз я не использовала рецепты бабушки Кэкл. Такой суп я варю дома для моих мальчиков, когда они не очень хорошо себя чувствуют. И я думаю, что сейчас вы тоже чувствуете себя не очень хорошо, правда?       — Правда, — со вздохом призналась Констанс. Она принялась за еду и осилила большую часть тарелки. Миссис Тапиока заметила, что учительница уже наелась и сказала:       — Думаю, хватит. Я не заставляю вас съедать все, если вы этого не хотите.       То, как она это сказала, заставило Констанс заподозрить, что-то же самое повариха не раз предлагала и девочкам, когда они должны были доедать то, что у них на тарелках или отрабатывать какое-то наказание в кухне. Это, без сомнения, заслуживало порицания, но сейчас у Констанс не было на это сил, и она просто сказала:       — Спасибо, миссис Тапиока, вы очень добры, — и наблюдала, как повариха убирает ложку и тарелку.       — Теперь вам немного лучше?       — Я думаю, да, — ответила Констанс и с удивлением обнаружила, что это правда. Суп миссис Тапиоки был почти таким же эффективным, как и зелье. — Спасибо!       Миссис Тапиока улыбнулась, но потом ее лицо посерьезнело.       — Мисс Кэкл говорит, что у вас всех сегодня вечером важное дело, и я снова должна взять отгул.       — Мисс Кэкл совершенно права, — кивнула Констанс. — И как только вы окажетесь дома, советую никуда не выходить. И закройте дверь. Это будет неспокойная ночь.       — Может быть, неспокойная ночь для ведьм? — спросила миссис Тапиока. — Будьте осторожны, мисс Хардбрум. Вы будете нужны девочкам, когда они вернутся.       — Эта школа существовала без меня сотни лет. И я уверена, что она будет существовать и дальше, в независимости от того, буду я здесь или нет. — Констанс подвинула к себе ближайшую книгу, взяла ручку и сделала вид, что крайне увлечена написанным. — Вы лучше идите, ладно? Скоро стемнеет, и я полагаю, у вас есть дела, которые нужно закончить, прежде чем вы уйдете.       Когда миссис Тапиока ушла, Констанс поднялась со стула и подошла к окну библиотеки, чтобы проверить ставни на прочность. Она все еще чувствовала себя слабой, будто неделю пролежала в постели с температурой. Такого Констанс не испытывала уже много лет, несмотря на то, что шестнадцать часов в сутки присматривала за девочками, которые чихали и кашляли каждую зиму. Однако, тошнота и головокружение прошли. Учительница сидела на широком подоконнике и смотрела на замерзший мир, который был безмолвен, как и изображение в зеркале. Снег прекратился, но тяжелые серые тучи по-прежнему кружили над замком. Они были так низко, что практически касались верхушек деревьев. Констанс напрягла глаза, ища любые признаки темного человека, но белая гладь газона была чистой и нетронутой.       «Где он? — спрашивала она себя. — Знает ли он, что мы собираемся делать? Имеет ли он какое-то сознание?»       Некоторые ведьмы умели читать мысли и эмоции, но Констанс не обладала подобным даром. Даже суровая педагогика мистрис Метлы не смогла развить у нее эти способности. У Констанс были только ее собственные способности, и она знала, что их катастрофически не хватает. Она не чувствовала никаких эмоций, исходящих от темного человека, когда он шел к ней — не было злости, ненависти, страха или интереса. И эта безэмоциональность пугала больше злости. Констанс чувствовала, что это существо могло бы убить их всех, если проголодается достаточно сильно.       — Констанс, время пришло, — произнес за ее спиной голос мисс Кэкл. Она обернулась и обнаружила, что обе ее коллеги ждут ее. Директриса была одета в толстый зимний плащ, а мисс Дрилл в черные брюки, черную куртку и вязаную шапку. На ногах учительницы физкультуры вместо сапог были легкие кроссовки. Мисс Кэкл несла в руках плащ Констанс и теперь, пройдя вперед, накинула его той на плечи.       — Вы готовы к этому? — голос директрисы был полон беспокойства.       — А вы, мисс Кэкл?       — Я не думаю, что кто-то из нас по-настоящему готов, — заметила мисс Кэкл. — Но мы должны сделать это в любом случае. — Она поправила плащ на плечах своей заместительницы и отступила назад. — Вы доставите нас на поляну, Констанс? У вас это получится лучше.       Констанс кивнула, скрестила руки на груди, и все трое исчезли.