***
По приходу в город, а именно в квартиру Горелова, нас ждал огромный скандал. Конечно по большей части доставалось Лёше, но и мне кстати тоже, за то, что вовремя не остановила. — О чём вы вообще думали? — продолжала кричать Света, расхаживая по комнате, и размахивая руками. — Я бы ничего не сказала, если бы ты хотя бы спросил, посоветовался может, или, на крайний случай, просто прогуляться. Но не по лесу же! — Мне не семь лет, начнём с этого, — достаточно серьёзно продолжил беседу Лёша, наградив Свету своим тяжёлым взглядом. — Во–вторых, ничего страшного не случилось. Видишь, живы, здоровы. Что ещё надо то? — Я смотрю ты резко взрослым стал? Почувствовал свободу, пока родителей нет? Тебе ещё восемнадцати нет, поэтому диктовать и ставить условию могу я, а ты, в свою очередь, должен сидеть молча, следуя моим указаниям. Ни ты, ни Паша, ни тем более Настя, никто! Никто не имеет право самовольно делать что–то, что непосредственно касается нашего плана! — Я просто одного не пойму — чего вы все так всполошились, из–за одного только неудачного розыгрыша? Что вам может сделать этот Максим? — вмешалась в разговор я, и как видимо зря. На меня были направлены сразу три пары глаз, причём каждый из смотревших посмотрел на меня так, как будто я только что приговорила к смерти всех присутствующих здесь. — Да действительно, что такого? — резко выкрикнула Света. — Хуйнёй занимаемся, ребят. Давайте лучше сидеть сложа руки, и ждать, когда же нашему Максику захочется сдаться просто так. Ты серьёзно думаешь, что он вот так просто упустит возможность отомстить? Тем более, когда мы близко, на расстоянии вытянутой руки. После всего сказанного я действительно очень сильно задумывалась. С одной стороны, она права. Какой придурок упустит возможность отомстить своим обидчикам, тем более тогда, когда они почти у его ног. С другой же, они очень сильно преувеличивают, думая, что он их будет держать взаперти, или хуже того, убьёт, а то и до насилия дойдёт. Глупо, конечно глупо, и не раз я ещё это скажу. — Глупости, — прыснула я, встав из–за стола. — Не знаю как вы, но лично я не собираюсь больше участвовать в этом. К вашему сведению, уже активно идёт подготовка к экзаменам, которые мы будем сдавать в конце года. Чем вам не занятие? — пробегаю взглядом по каждому, но так и не дождавшись поддержки с чей–либо стороны, выхожу из–за стола, на бегу хватаю верхнюю одежду и обувь, выбегаю прочь из квартиры, ничего не сказав. Я до сих пор не могла поверить своей удаче — мне удалось выбраться из этого ада, уйти из этой компании и наконец—то вернуться в обычную рутинную жизнь, и увидеть своих родителей. Такие мелочи, а ведь приятно. Со спокойной душой спустившись на лифте вниз, выхожу на улицу, и надо ведь, стоит мне только открыть дверь, как на входе меня перехватывает кто–то из подъезда, закрыв глаза руками, и прижав к стене. Испуг конечно был сильный, из–за чего и сработал инстинкт самозащиты. Быстро прокручиваю в голове примерно половину из всего, что мы учили в последнее время, и подобрав нужное, незамедлительно применяю на неизвестном, и воспользовавшись моментом, пока он корчится от боли, выбегаю из подъезда.Часть 16
1 сентября 2016 г. в 15:50
Чем дольше мы продолжали стоять на том же месте, не шелохнувшись, тем сильнее меня охватывал страх. Причём, как за свою жизнь, так и за жизнь этого придурка, которому вздумалось прогуляться в лесу ночью.
Больше интересует то, о чём он думал в тот момент, когда к нему пришла эта идея? Что будет классно, если мы, люди, которые и общаться то нормально не могут, вдвоём погуляем в лесу, и при этом ни разу не столкнёмся с какими–нибудь проблемами, вроде этой? В его стиле.
И наконец–то, спустя нескольких минут бездействий, он начал действовать. Схватил меня за руку, и без предупреждений резко дёрнул, буквально таща за собой. Бежать я не могла только потому, что не ожидала, что он всё–таки одумается, да и снега выпало много, из–за бежать было ещё труднее.
— Скажи пожалуйста, о чём ты думал, когда решил устроить эту неожиданную прогулку в лесу? — на ходу спрашиваю я, пытаясь всеми силами нормально встать на ноги.
— О том, что ты испугаешься какой–нибудь нестрашной страшилки, и обделаешься прямо на месте, — с сарказмом ответил Лёша, однако я юмора не оценила. Сейчас была не та ситуация, когда можно отпускать нелепые шуточки, которые каким–то обязательно касались меня.
На этом мои допросы закончились. По первому ответу уже можно понять, что на дальнейшую беседу он не настроен серьёзно, и продолжит шутить абсолютно тупые шутки, которые, по его мнению, офигеть какие смешные, а главное, в тему. Как он недавно утверждал, что его не волнует ситуация, в которой он окажется, у него всегда найдётся какая–нибудь нелепая шутка, которую он обязательно расскажет. В который раз убеждаюсь, что Горелова ничего не изменит. Абсолютно.
К тому времени мы уже выбежали за территорию леса, и уже мчались в другую сторону, только подальше от леса.
Как оказалось позже, мы бежали не к дому Вероники, как я думала, а по направлению к городу. На вопрос «Почему?», Лёша не отвечал, и только ускорялся. И откуда в нём столько энергии? На физкультуре он и пяти минут не держится.
— А не проще было бежать к дому Вероники? Напоминаю, это дом, из которого ты меня похитил!
— Не похитил, а, скажем так, взял погулять, — быстро ответил Лёша, и посмотрев в сторону, резко дёрнул, и затолкнул к кому–то на участок, в самое тёмное место. — К тому же, я не мог позволить, чтобы ты просидела взаперти чуть ли не целые месяцы. Да, ты несомненно бесишь меня, но такое и для меня наказание, — его слова звучали для меня как что–то особенное, ведь такие приятные слова я ещё ни разу за почти месяц нашей «дружбы» не слышала. Но одновременно с этим я прокручивала в голове последнее предложение. В кои–то веке, сам Лёша Горелов, больше известный как отбитый придурок, который плевал на чувства всяких левых баб, неожиданно поставил себя на моё место, и даже спас. Но и в это с трудом верится. Ведь, захотел бы он меня спасти, то не тащил бы меня для начала в лес, а только потом, с появлением странного мужчины в лесу, внезапно забрал домой.
— Да, Горелов, я думала в тебе ни капли человеческого сочувствия. А ты, оказывается, ещё и мой благородный спаситель, — отшутилась я, скрывая наступившую радость. Никогда бы в жизни не поверила, что он, человек, вечно стебущийся надо мной и моим образом ботанички, так успешно закрепившимся за мной в школе, сможет в трудную минуту спасти, и даже поддержать. А ведь стоит признаться, эта прогулку меня здорово взбодрила, и настроение, казалось, поднялось выше возможного.
Я ещё долго глупо улыбалась, без остановки смотря на Лёшу. Он же, в свою очередь, постоянно оглядывался по сторонам, будто чего–то боялся, и лишь один раз позволил себе взглянуть на меня, и заметить, что я вот уже минут пят беспрерывно пялюсь на него, причём в наглую, не скрывая.
— Чего ты лыбишься? Не можешь поверить, что я ещё могу сделать что–то хорошее?
— Удивляет, как ты можешь быть такой сволочью, и милым человеком одновременно. Почему ты предпочитаешь быть первым вариантом?
— Ты сейчас собираешься копаться в моём прошлом, говоря как эти шибанутые психологи, или помочь мне совершить попытку побега, чтобы пробежать мимо того мужика незамеченным? — оборачиваюсь на указанное место, и замечаю тёмные силуэт, который по началу колебался между выбором чтобы побежать направо или налево, а потом уже, заметив нас, уверенно направился к нам. Что было дальше удивило меня больше, чем неожиданная доброта Лёши.
Горелов, заметив, что нас запалили, не растерялся, и грубо развернув меня к себе лицом, впился в губы, напрашиваясь на поцелуй. Я, не ожидая такого поворота, не ответила ему, и так и продолжила неподвижно стоять, выпучив глаза. Представить только, как он опешил от того первого, пусть и случайного поцелуя, а что будет после этого? Тем более, инициатором в этот раз был он.
Как только мужчина оказался совсем близко к нам, Лёша так же неожиданно прервал импровизированный поцелуй, уставившись на мужчину так, как–будто он только помешал чему–то важному.
— Что–то потеряли? — хриплым голосом спросил Лёша, закинув мне руку на шею.
— Да, тут случайно собачка не пробегала? Большая такая?
— Нет, — выдохнул Лёша, и по его лицу сразу можно было понять, что бояться уже было нечего. Нечего, если это именно он мужчина из леса, и теперь, будучи уверенными, что вреда он нам не причинит, можем спокойно уйти в город.
— Ну извиняйте тогда, — попрощался мужчина, мило улыбнувшись.
Что уж скрывать, на этом моменте спокойно выдохнула и я. Похоже, даже если это он из леса, нам всё равно ничего угрожает. На улице было довольно спокойно, да и вариант, что в лесу есть такие же шутники как и мы, не учли. А зря.
— Странные у тебя способы, Горелов, не думаешь? — глупо улыбаясь, спросила я, скинув его руку с шеи.
— Нет, не думаю, — ответил он, взглянув на меня. — Ну, если мы теперь знаем, что весь пиздец позади, то какого хуя мы до сих пор стоим здесь?
— А ты уверен, что мне стоит вернуться в город?
— Пиздюлей я конечно знатных получу, но что не сделаешь, чтобы не помочь человеку?
На этом наш недлинный диалог завершился, и мы, уже со спокойной душой и не торопясь, потопали в сторону города, не обронив ни слова. А у меня из головы всё никак не выходил этот поцелуй. Он был вроде и ненастоящим, грубо говоря постановочным, но даже не смотря на это, чувствовалась искренность, и возможно даже, желание на дальнейшее продолжение. Это событие, пожалуй, останется в моей голове надолго...