Я же ещё жив?!

Вот уже третий месяц врачи ведут борьбу за его жизнь. А я беспрерывно думаю о том, почему он тогда меня толкнул? Может, я действительно его обидел. Но тогда, почему он решил отправиться в отпуск именно таким способом? Очень интересно. Я конечно знаю, что моя любовь к нему не вечна. Скорее даже, ненависть к нему присутствует. Он пришёл ко мне, сразу свои правила поставил и я с ними согласился. Так как другого человека, более энергичного и трудоспособного на его место не было. Он жуткий трудоголик, когда свободен от вечеринок и всякой домашней работы. Но не смотря на это, часто путешествует, это его разнообразие меня зачастую раздражало, но устраивать с ним из-за этого бабские разборки не хотел. Бить за это не правильно, а ругать тем более. Поэтому все его просьбы во время туров по поводу отъезда в другое место и замены на концерте оставались в силе до последнего. Этим утром я решил остаться дома и отправил сообщение Патрику, чтобы тот его навестил. Патрик конечно же понял моё состояние, то что я слишком беспокоюсь за Флориана и согласился съездить к пострадавшему. Только сначала заехать ко мне, взять что-то из тех последних посылок. За эту неделю где-то около 20 их было. Почти все приходят на мой адрес, иногда заглядываю к Фло домой, там тоже забираю счета и посылки. Всё как в старые добрые времена, если один не может то другой его охотно выручает. В данном случае, я ему помогаю оплачивать счета пока он лечится. Да и ещё надо навестить Макса, он слишком близко принял к сердцу случившиеся с другом происшествие. У него пожалуй кризис посложнее чем у меня, его девушка Роми уже не знает что делать с ним. Из-за своих переживаний бедолага, что раньше был весельчаком уволился с работы, перестал общаться с друзьями и выходить на улицу. Правда ужасно смотрится всё это, ей трудно не поверить. Последний раз я его видел полтора месяца назад, он тогда со мной ездил в больницу. Я ещё тогда заметил что он неважно себя чувствует, практически не шутил. Вот это и был первый знак к его депрессии. Хотя, тогда все переживали за Аблаца, но он наверное больше всех. Даже я несмотря на столь долгий срок дружеских отношений с ним, за него так сильно не переживал. Он тогда просто достал медсестру и главврача вопросом: «Увидим ли мы его ещё живым». Медсестра отвечала: «Он жив, просто спит». Макса этот ответ не устраивал и он продолжал её тревожить этим вопросом до тех пор, пока её смена не подошла к концу и нам не предложили покинуть помещение больницы. С тех пор он сам не свой. Франк к нему заезжал на днях, но цельного разговора не вышло. С его слов, Макс настолько ушёл в себя что даже еле вспомнил, что за человек сидит рядом с ним. Роми говорила с Франком об этом, что он иногда в таком состоянии забывает о ней. Она его поддерживает, за что мы благодарны.Кстати к нему мама стала чаще заезжать после всего этого, отнимала у него пиво и поила всякими настойками из целебных трав. В общем, за него тоже приходится переживать не меньше, чем за привязанного к койке Аблаца. Кстати нам сказали, что ему скоро понадобится переливание крови. И тут как назло вспомнил строчки из своей песни: «Я наливаю тебе своей крови в чашу горящего времени, Я наливаю тебе своей крови, спускаюсь в волны боли, Я даю тебе свою кровь и свое сердце в твое терновое царство. Я даю тебе свою кровь и чашу горящего времени, Я даю тебе свою кровь. Я закрываю глаза, Оставляю их закрытыми.» Правда, сейчас без смеха. Вспомнил и холодно стало. Надо бы собак покормить, а то забыл про них во всей этой суете. А потом доехать до Макса. Думаю так будет правильно. Может меня потом и убьют за это, но я буду знать. Знать, что пытался помочь тому, кто нуждался в этом не меньше меня. *** Вот я наконец оказался в доме Макса. Честно сказать, я его и сам еле узнал. Меня к нему провела Роми. Она в хорошем настроении, судя по всему кто-то недавно был у них в гостях. Возможно, кто-то из парней навещал Макса, вижу на столе знакомый предмет. Что-то подобное я видел раньше у Патрика. Ясно, он сюда заезжал недавно. Наверное забыл или подарил. Ладно, вернёмся к нашему больному. Выглядит он так сказать, гораздо хуже меня. Не в обиду конечно сказано, точнее подумано. Зелёное лицо, пахнет лёгким перегаром. который кто-то пытался убрать.На кровати бардак, на полу пустые бутылки от пива и какая-то чашка с непонятно чем внутри. Видимо его в ванне мыли, волосы влажные и поблёскивают гелем. А может он и сам мылся. Но исходя из его состояния, можно подумать что мыли его. После всего увиденного, я собрался с мыслями и попытался с ним начать разговор. Он на меня посмотрел так как на меня обычно смотрит Ленхен, когда я её забываю покормить. Может сравнение не из лучших, но другое в голову не приходит. А потом вдруг он сказал: — Привет. Я ждал тебя. Немного удивлённый таким ответом, я кивнул ему. — Ко мне уже Патрик сегодня заезжал. Мне сейчас стало лучше. Вот это меня немного обрадовало и я наконец ответил: — Знаешь, я давно хотел заехать к тебе. Но времени было мало. — Я знаю. Ты был с Аблацем всё время. Заботился о нём, я тебе благодарен. — Почему? — Потому что я хотел делать всё то, что делаешь ты. Но мне не хватило силы воли чтобы навещать его каждый день. После того, как медсестра не ответила на мой вопрос, мне стало ещё хуже. Наверное, так плохо мне не было никогда. — Успокойся. Мы все в одинаковом положении. Каждый из нас беспокоится за него. Ты сам это прекрасно знаешь. — Да, знаю. Но легче от этого не становится. — Давай завтра к нему вместе заедем? — Я не в форме. — Я тоже. Но мы должны быть командой, даже когда не в форме. — Да, правильно ты говоришь Мартин. Я вот ему о том же твержу каждый день, а он как не слышит меня. — вдруг сказала Роми. — Роми, я тебя слышу. Не начинай тут истерик. — Я вообще спокойна, это ты опять нервничаешь. — Я, тебе показалось. — Макс… Тихо. Всё хорошо, Роми права ты слишком переживаешь и тебе надо расслабиться. Поменьше думать о медсестре. — Всё, мне кажется пора заканчивать этот разговор. Давай ты сам расслабишься, а я как-нибудь без тебя обойдусь. На этом и кончился наш славный разговор, он встал и ушёл от нас. Роми ещё поболтала со мной добрых минут 30 и я отправился домой. Позже Роми написала что Макс просит прощения за этот псих и ждёт встречи. Я ей написал, что не обижаюсь на него, у каждого своя реакция и обижаться на это нет смысла. *** Прошло ещё две недели, когда мне позвонила эта медсестра и сказала что Аблац пришёл в себя. Я на радостях написал это всем кого знаю. И помчался сломя голову в больницу. Растолкав весь персонал, я забежал в палату и увидел улыбающегося Аблаца. Он лежал в руках держав ту самую игрушку, которую не так давно положил туда Патрик. Да кстати сам Патрик уже сидел в палате и смотрел на Аблаца. Франк болтал о чём-то с медсестрой, а Макс сидел в зале. Он выглядел чуть лучше, но зайти внутрь и увидеть очнувшегося Аблаца боялся. Я вышел и с трудом его отодрал от скамейки и затащил в палату. Так мы простояли где-то часа четыре. Пока Франк не предложил оставить Аблаца в покое. Я понимал что он нуждается в покое, но так хотелось его помучить. Когда все вышли и я остался наедине с ним, началось самое интересное. Я не смотря на всё что произошло с ним до, решил его не пытать разговорами и начал лапать за щёчки и гладить по голове. Ребята наверное это всё видели. Честно, если бы я себя в тот момент увидел с другой стороны, удивился бы не меньше их. Никогда не думал, что буду так радоваться при виде живого Аблаца. Да он друг, самый крутой их всех. Все те чувства, что так меня пропитывали, когда он был в коме испарились. Словно их не было. Я сейчас как ребёнок сюсюкаюсь со взрослым мужчиной, который походу сам в шоке от этого. После всей этой милой сцены, мне пришлось покинуть палату и отправиться домой. На этот раз счастливым и без лишних переживаний за чью-то жизнь. В данном случае, за жизнь друга и коллеги по работе.