Глава 20.
16 сентября 2019 г. в 00:14
Обнажаем наши головы, раскрываем наши души, Мы были голодны еще до нашего рождения. Fever Ray «Keep the streets empty for me»
Они аппарировали на площадь Гриммо. Шёл сильный дождь, небо заволокло серо-чёрными тучами, казалось, что просвета уже не будет никогда. Гермиона не стала использовать чары — это и ни к чему, несколько секунд — и они с Малфоем оказались внутри дома Сириуса Блэка. Ледяная вода взбодрила девушку и она поёжилась, засмеявшись. — Это то, чего мне, пожалуй, не хватало, — сказала она, мигом погрустнев, — ещё немного безумства в мою копилку перед тем, как окончательно сойти с ума. — Слишком много пессимизма для гриффиндорки, — сострил гримасу Малфой. — Давай найдём домовика и прикажем ему сделать нам горячий чай. Кричер отыскался на кухне. Он недружелюбно взглянул на Драко, затем перевёл взгляд на Гермиону, и на его физиономии на несколько секунд промелькнул страх. — Что угодно вам? — проскрипел он. — Кричер, чаю. Нормального чаю, — добавил Малфой, без энтузиазма посмотрев на грязный чайник и беспорядок около плиты. Гермиона села за стол. С мокрых волос стекали капли дождевой воды прямо на кафельный пол. — Может, высушишься? — хмуро поинтересовался Драко и сел напротив. Гермиона отрицательно помотала головой. — Холод даёт возможность сосредоточиться. — Тут и так как в склепе, — поёжился Драко. — Ещё не хватало простудиться. — Это забота? — поинтересовалась Грейнджер и лукаво посмотрела на парня. — Считай, как хочешь, — махнул рукой парень. — Может, это корысть? Если ты сдохнешь раньше времени, Грейнджер, кто спасёт наши шкуры? Гермиона подавила нервный смешок. — Сейчас я всё тебе расскажу, и ты сможешь в случае чего продолжить мои начинания. — Я думал, это прерогатива Поттера. — Гарри не готов! — испуганно сообщила ему Гермиона и полными отчаяния глазами посмотрела на блондина. — Это не смешно, к тому же. Гарри должен жить. Не просто потому, что он мой друг. Он символ этой войны. Люди хотят сражаться с Вол… с Тёмным Лордом просто зная, что он жив. — Хорошо устроился! — цокнул языком Малфой. — Ты ничего не понимаешь! — взъярилась девушка и вскочила из-за стола. — Гарри тяжелее всех, как ты не понимаешь? — Тяжелее, чем тебе? Или Снейпу? — иронично спросил Драко. — Возможно, — устало потёрла переносицу девушка и села обратно. — Он с детства страдал. Без родителей, без нормальной семьи. На его долю выпало множество испытаний! Его готовили… Дамблдор видел в нём Избранного, того, кто должен был убить Тома Риддла. И Гарри, не зная того, уничтожил крестраж на втором курсе. Он чувствовал Риддла, а тот его. Их ментальная связь… Ты же понимаешь, почему? Драко кивнул. — Ну так вот. Представь, что ты готовился к этому большую часть своей жизни, а потом… Тебя отстраняют, лишают информации, находят нового героя! — Да я бы радовался на его месте! — перебил девушку слизеринец. — Это ты бы радовался. И такие, как ты. А Гарри не такой. Он совестливый и храбрый… — Спасибо за оценку, Грейнджер, — язвительно произнёс Драко и скрестил руки на груди. — Ох, — вздохнула девушка, — да брось! Обижаться на правду нельзя. Или я должна фильтровать речь, чтобы не задеть чувств вашей утонченной слизеринской натуры? — Две недели со Снейпом не пошли тебе на пользу, — съёрничал Малфой и отодвинулся на стуле, чтобы подошедший Кричер не облил его кипятком. Домовик расставил старый блэковский сервиз на маленькой столешнице. Из фарфоровых чашек завитками шёл дымок. Рядом эльф поставил заварочный чайник. Даже откуда-то из-под полы были вынуты крекер и сахарница с пожелтевшим рафинадом. — Спасибо, Кричер, — поблагодарила девушка и наткнулась на полный ненависти взгляд домовика, а потому сама испугалась его на мгновение, но скрыла это, всё внимание переключив на свою порцию напитка. — Ты же понимаешь, что твоя жизнь может закончится раньше, чем ты укокошишь Лорда? — поинтересовался Драко, кивая на заварочный чайник. — Стоит ли так рисковать? — Я же гриффиндорка, необдуманные действия — наш конёк, — парировала девушка и смело окрасила свой кипяток в янтарно-коричневый цвет. Малфой дождался, пока его собеседница сделает глоток и, поджав губы, тоже потянулся к заварке. — Думаю, это не страшнее, чем очередной крестраж, — хмыкнула Гермиона, протягивая руку к крекеру. — Вполне себе нормальный чай, кстати. Малфой сделал глоток и скривился. — Какая ты невежда, Грейнджер. Это же дарджилинг. Нужно сказать, годы в сырой кладовке ничуть его не испортили. Даже плесень на чайных листах всё ещё отдаёт благородством. Гермиона фыркнула, и часть напитка вылилась у неё через ноздри. Малфой скривился, глядя на эту картину. — Не к добру мы смеёмся, — посетовал блондин. — Не будь херофобом. Разве ты меня вытащил сюда не для лёгкого эскапизма? — Поумничала и хватит. Расскажи, какова ситуация? Гермиона вздохнула и сосредоточилась на чашке, погладила позолоченную ручку и пристально стала рассматривать клеймо фирмы Аддерли. — Грейнджер? — напомнил о себе Драко через минуту. — Я уничтожила ещё один крестраж. Диадему, — уточнила девушка, не поднимая глаз. — Я не знаю, сколько ещё осталось крестражей. Змея, Гарри… Знаю только о двух. С Гарри не получилось. Я пыталась тогда, когда мы встретились на площади… — Дай угадаю, во всём виноват Поттер? Он опять впал в истерику? — Нет! — грозно откликнулась Гермиона и сверкнула глазами в сторону парня. — Хватит принижать моего друга! Крестраж, он… Слишком тесно связан с Гарри. Я не сумела его вытащить. — И что прикажешь делать? Начать со змеи? — Я не знаю, — устало покачала головой девушка. — Надо подумать. Профессор Снейп говорит, что нужно начать с Гарри. Но я боюсь, чтобы вытащить из него осколок, мне придётся снять платок… Драко угрюмо молчал. — Кстати, мы ничего не сказали профессору Снейпу. Он, должно быть будет волноваться. И не только он. Я сбежала от Гарри после неудачи! Прямо как маленькая девчонка. — Ты и есть маленькая девчонка, Грейнджер, — усмехнулся Малфой. — Все мы дети. Рано повзрослевшие. — На философию потянуло?.. Я уже совершеннолетняя. — Это ничего не меняет. Раз уж мы… сбежали и эскапизмируем, как ты выразилась, то предлагаю провести это недолгое время с пользой. Ты как хочешь, а я безумно соскучился по горячей ванне! — Ванне? — удивилась Гермиона и поймала себя на мысли, что благополучно забыла, как это — нежиться в пенной воде, давая затвердевшим мышцам расслабиться, а голове отдохнуть. Эта мысль показалась ей соблазнительной. — Ты прямо как змея-искуситель, Малфой. На носу война, а мы будем греться в ванне! — Не просто в ванне, Грейнджер, а в ванне с волшебной пеной! Чур моя ванна на втором этаже! — Малфой сорвался с места и поспешил к лестнице. Гермиона закатила глаза. Этот жест, совсем мальчишеский, рассмешил её и разбудил в ней воспоминания о забытых детских забавах. Что ж, решила девушка. Было бы неплохо и ей помыться перед великой битвой. Ближайшие полчаса вряд ли что-то решат, а ей нужно основательно привести мысли в порядок. Снейп, когда обратит, если уже не обратил внимание на то, что она исчезла с Малфоем, вряд ли будет сильно беспокоиться. Он не уверен в ней, Грейнджер, но Драко-то он верит! Слизеринец без его ведома и шагу не ступит. Фигурально. Гермиона вышла с цокольного этажа и направилась на лестницу. Дом обветшал ещё больше, с тех пор как она тут была, или ей просто бросилась в глаза эта разруха? Тусклый свет люстры делал коридор ещё более мрачным, чем он был, отслоившиеся от стен обои и протертый до дыр ковер навевали атмосферу пустоты и утраты. Девушка поёжилась. Простыть в этом доме, где всюду сырость и плесень, не составит труда, Малфой прав. Гриффиндорка смело ступила на скрипучую лестницу и добралась до третьего этажа. Насколько она помнила, здесь тоже была ванная комната, не такая хорошая, как на втором этаже, которую занял слизеринец… но тоже ничего. Сойдет. Конечно, волшебники могли с легкостью использовать бытовые заклинания, чтобы не принимать ванну, но ничто не сравниться с настоящей релаксирующей магией воды! Горячие струи хлынули из раскрытых пастей змей-краников прямо в круглую ванну. Девушка поёжилась от смены температуры, но тут же приказала ногам расслабиться и вытянула их до эмалированной круглой стенки. Она притянула волшебной палочкой пузырьки, стоявшие на деревянной полке в углу комнаты, и уделила несколько минут тщательному просмотру этикеток. Она прекрасно помнила, сколько опасных вещей скрывал этот дом. От части они с Гарри, Роном и другими, конечно, избавились, но сколько нервов они здесь убили! Девушка вылила остатки зелёного стеклянного пузырька в воду, и та быстро наполнилась мелодичной пеной. Пена в самом деле издавала звуки, похожие на перебирание струн арфы. — Силенцио! — взмахнула гриффиндорка палочкой, но музыка не прекратилась. — Оглохни! Чёрт, — выругалась Гермиона и оставила попытки заглушить мелодичные пузырьки, которые резво выпрыгивали из-под сильной струи воды и поднимались ввысь, к потолку, наполняя комнату своей какофонией. Девушка попыталась не обращать внимания на шум и расслабиться и опрокинула голову на край ванны, закрыв глаза. Чтобы не намочить платок, она выставила руку. Возможно, это твоя последняя ванна, Гермиона Грейнджер, сказала она самой себе, и уголок её губ нервно дернулся вверх. Нет, нет, прочь эти мысли, тут же скомандовала себе девушка. «Нужно расслабиться, нужно просто подумать о чём-то хорошем…» Трям! Трель! «Хорошем…» Трям! Трель! Тринь! — струились неземные звуки, становясь всё навязчивее. Девушка наколдовала беруши из воздуха и воткнула их в ушные раковины. Стало гораздо тише. И зачем только она взяла эти бутылочки. Шум воды, доносясь словно издалека, и утихающие трели подействовали на Гермиону усыпляюще. Возможно, она просто перенервничала и устала, а потому не заметила, как заснула. Ей снился хороший сон, который согревал её иллюзорными лучами. В нём было то, что не доставало в реальной жизни — тишина, спокойствие и чьё-то родное, забытое тепло, согревающее её. Кто это? Кто так мягко укрыл её воздушным согревающим одеялом? Девушка хотела пошевелиться, но почувствовала, что утопает в чём-то зыбком и потому оставила попытки. Ей и так было хорошо. Влажный и ароматный воздух околдовывал. Ей хотелось остаться в этой зыби, чтобы её никто не беспокоил. И всё же что-то тревожило её. Что-то стучало молоточком в затылке. Кто-то пытался найти её. Гермиона ощутила тревогу и захныкала. «Прочь, уйди!» — хотелось крикнуть ей, но слова застряли в горле и почему-то стало трудно дышать. Лёгкие будто наполнились свинцом, удушающей болью. Мышцы окаменели. Воздух уж не казался таких безопасным и приятным. Воздух? Мозг панически подавал телу сигналы, но оно не слушалось. Чёрные тени окутали вмиг девушку, вместо теплоты она почувствовала холод и… «Мы должны беречь тебя, Нагини», — донесся до неё хриплый замогильный голос. Глаза, кроваво-красные, отчётливо посмотрели ей прямо в душу. «Не-е-ет!» — закричало всё в ней, но вместо голоса она услышала бульканье. Шум, словно где-то что-то громыхнуло, всплеск, чьи-то руки подхватили её и её тут же сковал дикий холод. Она ощутила боль, когда её голое тело грубо кинули на плиточный пол, но боль эта словно принадлежала не ей, быстро забылась, потому что внимание всё, на которое был способен её организм, восприняло лишь крик: — Анапнео! Она почувствовала будто её легкие испещрили тысячи заостренных кинжалов, и тут же вслед за этим спасительный кислород наполнил раздираемые болью органы. Гермиона с хрипом вдохнула воздух и распахнула глаза. — Грейнджер! Слава Мерлину! Ты что, сдурела? — донесся до неё обеспокоенный голос. Девушка с трудом сфокусировала взгляд на парне. Она хотела ответить, но из горла вырвался только лишь хрип. Внутри всё саднило. — Не говори пока, — Малфой вскочил и исчёз из поля её зрения, затем через мгновение вернулся уже с полотенцем и заботливо укутал её. — Убе… убе… — Что? — не понял Драко и нахмурился, наклоняясь ближе к девушке. — Убедись, — прошептала она, — что полотенце… — Грейнджер, заткнись, — нетерпеливо произнёс Малфой и не без труда поднял её с пола. Она ощутила его сильные руки на своём обнажённом теле, но стыд волновал её в последнюю очередь. Её организм постепенно снова наполнялся жизнью, клетки — кислородом. У неё учащенно билось сердце, а мозг пытался проанализировать ситуацию. Она заснула? Она тонула? Что произошло? — Что… как?.. — еле слышно промолвила она, но Драко с полуслова понял, что она хочет спросить. — Тебя долго не было, и я решил проверить, всё ли в порядке, — признался парень, неся её куда-то по коридору. — Ты не отвечала, так что пришлось выбить дверь. Ты что, хотела самоубиться? — Это всё пузырьки… — Пузырьки? — Они убаюкали меня, — объяснила девушка и закрыла глаза, но тут же почувствовала, как её неаккуратно кинули на кровать. — Понятно, пузырьки-убийцы, — кивнул Драко, тяжело дыша. — Ты знаешь, что весишь тонну? — Малфой, кто тебя просил тащить меня на руках? Мобиликорпус для слабаков, да? — Не умничай, Грейнджер. Ты даже не поблагодарила меня за своё спасение. Или всё же я помешал твоему суициду? Столько способов умереть, а ты выбрала ванну с пузырьками! Гермиона пыталась подавить смешок, но вместо этого у неё вырвался кашель. — Спасибо, что оттянул мою смерть. — Обращайся. Гермиона потерла лицо руками и внимательно посмотрела на слизеринца. У парня были влажные волосы и раскрасневшееся лицо, что для его аристократической бледности было абсолютным нонсенсом. Серо-стальные глаза вглядывались, казалось, прямо ей в душу. Девушка смутилась и отвернулась, потянув на себя одеяло — она всё ещё лежала полуголая в одном полотенце. А ведь он… он видел её без всего! Эта мысль почему-то совсем не испугала её. — Спасибо, — уже тише и с благодарностью произнесла она. — За всё. За то, что вытащил сюда и… — Тебе нужен был отдых, — пожал плечами Драко. — Я же видел это… Со мной было то же самое. И короткая передышка, знаешь, здорово вправляет мозги. Только вот кто знал, что ты найдёшь проблему на свою гриффиндорскую задницу! Вы, гриффиндорцы, создаете их на пустом месте! Гермиона улыбнулась. — Ты в курсе, что ты изменился? — вдруг спросила она и внимательно посмотрела на парня. — Что?.. — тот слегка отстранился. Гермиона уселась на кровати, прижав к себе одеяло. — Ты перестал меня ненавидеть, вот что. Даже жизнь спас. — Я слизеринец, Грейнджер, а не убийца. Разве я мог?.. Чёрт, а, ладно. Я действительно… — парень взъерошил волосы и тут же снова зачесал их назад. — Я наверное просто привык. К вам, ко всем, да. А ещё, знаешь, беды сближают. А ты одна большая ходячая беда. — Очень лестно это слышать, — девушка с упреком и какой-то хитрецой посмотрела на Драко. — Неужели только это? Слизеринец зарделся и потупил взор. — Что ты хочешь услышать? — спросил он неестественно высоким голосом. — Правду. Парень пересилил себя и взглянул на Гермиону. Минуту назад она задыхалась в ванне, а он не знал, что делать с выпрыгивающим из груди сердцем, что делать с паникой, охватившей его от мысли, что вытащит из ванны её труп. От мысли, что он потеряет её навсегда, так и не обретши по-настоящему. Он не отдавал себе отчёт, что вот уже которую ночь подряд он дышит её проблемами и жизнью, что вся эта война обрела для него новый смысл, что у него в жизни возникло новое беспокойство, уже не за себя, а за другого живого человека — за девчонку, которую до недавних пор ненавидел. Это сильное чувство растаяло словно мыльный пузырь, когда он осознал, что виной тому была не она сама и не её заносчивость перед другими однокурсниками, нет, виной была её дружба с Поттером, любовь директора к львиному факультету, её маглорождённость и якшание с недостойными волшебниками. Разве сейчас, перед лицом войны, все не равны? Если пустить зелёный луч в волшебника и в магла, они упадут замертво одинаково. Драко сжал руками простынь до побеления костяшек. — Правда в том, Грейнджер, что всё стало настолько запутанным, что… Беспокойные ночи, постоянные переезды и риск быть убитым пожирателями… Я уже сам не заметил, когда привязался к тебе, — скомкано выдохнул он эти слова. Гермиона положила свою ладонь на его руку. — Теперь мы все повязаны… У нас одна цель, это нас и сблизило. — Есть ещё кое-что, — признался Драко и внезапно сам испугался своих слов. Он не хотел их произносить, не хотел, чтобы зашло всё так далеко. Ведь теперь, после этого начала назад дороги уже нет. Да она и сама уже поняла, он видел это по её лукавым глазам — они блестели каким-то загадочным внутренним светом. И ему хотелось быть ближе к этим огонькам. На несколько секунд согреться от их тепла. — Что же? — девушка наклонилась к нему. — Кажется, я… К дементору всё это! — рассмеялся вдруг Драко и потер лицо руками, будто желая взбодриться, отчего румянец на щеках проступил ещё более явственно. — Наверное, я просто схожу с ума. Я же целыми днями хожу будто по лезвию ножа. Вот уже сколько месяцев. Разве я надеюсь, что всё будет, как прежде? Я всегда был убеждён, всегда… верил в своё кредо. А теперь всё порушилось, смешалось, сломалось, называй как хочешь. Я уже не знаю, что хорошо и что плохо. Для меня, в общем-то и не существовало таких понятий. Я просто знал, как надо себя вести и как поступать, что делать… Теперь же все эти грани между этими пониманиями стёрты. Что я несу?.. — Кажется, я всё же понимаю, — пыталась посочувствовать ему девушка. — Ни хрена ты не понимаешь, Грейнджер! — повысил голос парень. — Весь мир порушился. То, во что я верил, то, в чём был убеждён, то, что было недосягаемо и под запретом… Разве всё может вернуться на свои места? Разве это нормально — испытывать привязанность к тебе? Чёрт. Наверное, во всём виноват Снейп. Он сказал мне опекать тебя. — Если это было признание, то не самое лучшее… — произнесла Гермиона и вскочила с кровати, удерживая на себе полотенце, но Драко остановил её и повалил обратно на кровать. — Грейнджер, не уходи, — парень зарылся в её мокрые волосы и прижал к себе. — Скажи, что это нормально? — Я уже не знаю, что нормально, — честно призналась девушка, откидывая голову. Драко тут же прильнул к её шее и сомкнул губы на бледной коже, оставляя засос. Девушка поморщилась и закрыла глаза, поймав себя на мысли, что испытывает какое-то извращённое удовольствие от его поцелуя. — Учитывая, что нас впереди ждёт смерть, меня так точно, я не против узнать, как это, — прошептала она. Драко сильнее вжал её в мягкую кровать и провёл шершавой ладонью по её лицу, спускаясь всё ниже. Девушка шумно выдохнула и прижала парня ногами к себе, прося этим жестом быть с ней смелее. — Это что, — фыркнул Драко между поцелуем, — секс по несчастью, Грейнджер? — Называй как хочешь. Парень выкинул на пол мешающее мокрое полотенце между ними и спешно начал снимать с себя одежду, не забывая при этом ласкать Гермиону. Девушка уже не стеснялась своей наготы. Он уже видел её голой дважды. Тогда, на реке, во время купания и сейчас, когда спас от смерти. Грейнджер поймала себя на мысли, что ей действительно уже всё равно — она просто хотела… Она хотела физической близости, тепла и объятий. И она совсем не хотела анализировать, — как обычно с ней это бывало, — речь Драко и свои чувства. Сейчас ей было достаточно того, что между ними промелькнула искра. Гермиона ощутила его желание, когда он, сняв с себя одежду, лег на неё. Ладонями она обхватила его узкое лицо и впилась требовательными губами в его мягкие губы. На секунду они замерли, а потом податливо раскрылись ей навстречу, жадно целуя в ответ. Сумасшедший поцелуй у обоих перехватил дыхание и заставил на мгновение отпрянуть друг от друга, чтобы легкие вновь запаслись кислородом. Драко посмотрел в её карие глаза — расширенные от страсти зрачки смотрели на него внимательно и выжидающе. Парень не заставил себя ждать, он жадно снова прильнул к её шее, руками лаская её грудь и спускаясь к животу. Гермиона обвила его шею руками и тут же почувствовала помеху — ало-золотой платок тугим узлом впился прямо в правую лопатку парня. «Мы должны беречь тебя, Нагини», — вспомнила она и тут же отстранилась от Малфоя, уперев ладони ему в грудь. — Драко! — воскликнула девушка, чтобы привлечь внимание парня, который не сразу понял её намек. — Что? — со сбившимся дыханием спросил слизеринец, мутным взглядом посмотрев на гриффиндорку. — Змея — последний крестраж, вот что, — произнесла девушка. Теперь ей не составило труда оттолкнуть от себя растерянного парня. — Что?! — Нагини — последний крестраж, — сама себе сказала победно Гермиона. — Гарри и она, всё. Мне было видение… Прямо как у Гарри… Я видела. — Что? — снова переспросил парень, перебив её. — Какой ещё нафиг Поттер? — Видение, говорю. Мне на миг открылось сознание Тома Риддла. — Чёрт, Грейнджер, мне говорили, что ты обламываешь парней, но чтобы так… — Прости, — Гермиона снова прикрылась полотенцем и, нашарив одежду парня на кровати, кинула ему её. — Я должна сейчас же найти его. И я знаю, где. Мне нужно собираться.