Не бросай меня

Ночь Каи провела в крошечном номере отеля для влюбленных с розовыми стенами и огромной в форме сердца кроватью застланной кроваво-алым покрывалом. В школьные годы, как и многие девочки ее возраста, она в тайне мечтала оказаться в подобном заведении со своим возлюбленным. Романтичное приключение, которое на самом деле никогда бы не осмелилась осуществить. Но нынешняя ситуация не имела ничего общего с девичьими грезами о взрослой жизни. Сейчас рядом с ней не было любимого человека и он даже не имел понятия где именно она находится в данный момент, а компанию ей составляли вооруженные «до зубов» мужчины. Двое остались снаружи держать под наблюдением главный и запасной выходы из здания отеля так что проникнуть внутрь или покинуть его без их ведома никто не мог. Третий мужчина находился в номере вместе с ней и, судя по тому, что остальные члены команды беспрекословно подчинялись его приказам, был лидером группы. Еще один охранял дверь номера с обратной стороны, но сказать препятствовал он проникновению снаружи в номер или выходу из него девушка затруднялась. Она не верила, что они всерьез рассматривали вариант, что она в состоянии оглушить или убить непосредственного своего надзирателя и сбежать, учитывая, что руки ее были стянуты пластиковой стяжкой. Когда эти люди вломились в квартиру Итачи почти сразу после отключившегося электричества она даже не успела понять сколько их было на самом деле и что произошло. Она услышала только как хлопнула, будто взорвавшись входная дверь, а потом невероятная темная сила обрушилась на нее, повалила на пол и смела все, что она могла осязать и осознать. Ей заломили руки за спину и стянули пластиковой стяжкой, рот заклеили липкой лентой, а на голову натянули мешок. Что происходило в квартире дальше девушке оставалось только догадываться по производимому вокруг нее шуму: падали вещи, тихо шурша разлеталась одежда, хлопали дверцы шкафов, со скрипом по полу перемещались тяжелые предметы. Они явно что-то искали и Каи догадывалась что именно, вот только дневника в квартире не было. В первые минуты девушка верила, что эта встреча с наемниками действительно станет для нее последней и в этот раз ее наверняка убьют. Но, в отличие от нападения в клиники госпожи Цунаде, сейчас она не испытывала страха. Сейчас Каи знала, что сделала в своей короткой жизни все, что было в ее силах. Дала любимому человеку сил и стимул продолжать борьбу и была уверена, что он не предаст ее в него веру даже после ее смерти. Однако в этот раз у наемников были иные планы на ее счет. Она услышала, как завибрировал мобильный телефон одного из наемников, но дальнейшего разговора не последовало, а, значит, он читал входящее сообщение. После короткой паузы Каи услышала голос: — Уходим! Она не могла определить какого тембра был этот голос и какому человеку мог бы принадлежать, впрочем, на это ей не оставалось времени. Ее резко подняли вверх и мир будто перевернулся с ног на голову и оглушил ее. Каи потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя и осознать, что ее, словно мешок, закинув на плечо куда-то несут. Скрипнула дверь и в лицо ударил порыв сильного ветра и струи дождя. Мешок на голове мгновенно промок и прилип к лицу, заткнув нос. Она не могла дышать и только теперь на девушку накатила паника. Несколько минут, пока они пробирались под проливным дождем и мощными порывами ветра в неизвестной ей направлении Каи казалось, что она задохнется. Мужское плечо, упирающееся ей в живот не позволяло сделать глубокий вдох даже когда появлялась крошечная возможность. У нее начала кружиться голова и когда ее втолкали в салон автомобиля девушка почти отключилась. Похоже, кто-то из похитителей понял, что происходит, когда она начала заваливаться на бок и поправил мешок на ее голове так, что ткань больше не прилипала к лицу и она смогла в итоге надышаться вдоволь. После этого машина тронулась в путь. Как долго и куда именно ее везли Каи не могла сказать точно, но по ее собственным ощущения прошла целая вечность прежде, чем автомобиль остановился и ее снова вытащили из салона. Все это время она не видела лиц своих похитителей, хоть и ощущала их тела сдавливающие ее с обеих сторон на заднем сидении автомобиля. Но как только она оказалась в номере отеля мешок сняли с ее головы. Она смогла разглядеть всех четверых похитителей прежде, чем лидер группы отдал подчиненным приказы и те покинули номер заняв указанные позиции. Вопреки ожиданиям девушки они не скрывали лиц, а, значит, эта информация ничем не могла им угрожать. Либо их личности были хорошо засекречены и поиски ничего бы не дали, либо они были уверены, что Каи никогда и никому не расскажет о том, кто совершил ее похищение. И последний вариант казался девушке куда более правдоподобным. Несколько минут она и командир молча разглядывали друг друга. Одет он был в камуфляж цвета хаки и тяжелые ботинки, руки затянуты в черные перчатки. Кобура пистолета на поясе и длинный нож в нагрудном кармане рукоять которого оставалась на виду. Каи успела хорошо изучить черты его жесткого волевого лица. Заметила шрам на его виске, двухдневную щетину и легкую проседь в волосах, хотя на вид ему было не больше тридцати. В дверь постучали и командир поднялся открыть ее. Двигался он с бесшумной грацией опытного военного привыкшего скрывать свое присутствие в стане врага, вот почему и во время спуска по лестнице и подъема в эту комнату в отеле она почти не слышала их шагов. В дверях оказался тот самый наемник, которому надлежало охранять дверь номера со стороны коридора. В руках он держал пакет содержимое которого составляли пакетики с чипсами и крекерами из ближайшего торгового автомата и пара бутылок воды. Каи не помнила, чтобы командир отдавал такое распоряжение, но вида, что не доволен действиями подчиненного не подал. Командир забрал пакет и, закрыв дверь, направился к кровати, на которой сидела, поджав колени к груди Каи. Он бросил пакет на кровать и содержимое рассыпалось по покрывалу. Одна бутылка воды скатилась с края и с глухим стуком ударилась об пол. Наемник не обратил на это внимания, а, протянув руку, резким уверенным движением сорвал клейкую ленту с ее лица. Боль была поразительной. Она вспыхнула мгновенно в тот самый момент, как клейкая лента оказалась в руках наемника. Будто по лица на огромной скорости прошлись наждачной бумагой. Потом он освободил ее руки, разрезав стяжку маленьким складным ножиком вынув его из кармана армейских брюк. Затекшие конечности тут же отозвались мучительной болью. — Поешь, — толи посоветовал, толи приказал наемник и, захватив с кровати упаковку чипсов и подняв с пола бутылку воды вернулся к своему месту возле двери, устроившись на полу. — Ночь длинная. Каи не ответила. Лицо и губы горело, а руки болели так, что она с трудом сдерживала болезненные стоны рвущиеся нару. Наемник, будто бы и не ждал ничего иного, распаковал свою пачку чипсов и отправил в рот целую горсть. Несколько секунд по номеру отеля распространялся характерный хруст. — Знаешь, — заговорил он прожевав, — когда я видел тебя по телевизору, то думал, что цвет твоих глаз это компьютерная графика или линзы. Каи взглянула на него. В том, что этот человек знал о ее жизни так много девушке не было ничего удивительного. Сложно было найти в этой стране человека, который не смотрел бы программу Темари-сан «Вне закона». Ведь именно по этой причине Итачи выбрал именно эту журналистку. — Но теперь вижу, — продолжил тем временем наемник, — что ошибался. Они действительно невероятно синие. Не удивительно, что твой адвокат не устоял и бросился всеми силами спасать попавшую в беду принцессу. Впрочем, кто станет его судить за это? Я, точно нет! — Зачем вы это делаете? — спросила она еще не веря, что сможет произнести хоть слово. Ее не беспокоило, что он так много — Что? — наемник открутил крышку бутылки и сделал большой глоток воды. — Поддерживаю дружескую беседу чтобы скоротать время? — Нет, — не отрывая от него глаз, девушка продолжала растирать запястья. — Зачем вы похитили меня? — Ах, это! — он усмехнулся и на правой его щеке образовалась крупная ямочка, обнаружить которую на его лице Каи не ожидала. Эта маленькая деталь превращала его лицо из сурового мужественного в по-мальчишески озорное. Однако в следующее мгновение он вернул лицу прежнее выражение. — Ничего личного «синеглазка», это просто работа. Работа, которую я взялся выполнить. Каи уже слышала эти слова: «Ничего личного, это просто работа». Так говорил убийца в их доме, когда вонзил нож в горло отца. И те же слова он сказал, когда спустил курок в реанимационном отделении. Она множество раз прокручивала эту фразу в памяти пытаясь понять скрытый в ней смысл, но поняла только одно. Если бы ее пытались убить люди Исихары они, скорее всего, сказали бы нечто иное. Что-то вроде: «Ты перешел дорогу не тому человеку», или «Мой Босс хочет, чтобы ты замолчал», — но ничего подобного она не слышала. Напротив, эти люди, для которых убить человека было привычным делом, давали понять, что не имеют отношения к происходящему и являются всего лишь исполнителями работы, для которой их наняли. Вполне возможно, что они даже не знали, на кого именно работают, что еще больше бы защитило инкогнито Верховного судьи. Но, если деньги за выполненное задание — это все, что интересовало таких людей, то, возможно, у нее еще был шанс переиграть ситуацию в свою сторону. — Послушайте, — начала она опасаясь, что смелость покинет ее. — Раз вы так много обо мне знаете, то знаете, что я владею не малыми средствами. — Он кивнул, подтверждая ее подозрения. — Я могу заплатить вам в двое или трое больше, чем предложил ваш заказчик, если оставить меня здесь и просто уйдете. И, клянусь, что никто не узнает о этой небольшой прогулке. Лицо наемника снова растянулось в улыбке и он окинул девушку внимательным взглядом. — Отличный ход, «Синеглазка», — он отсалютовал ей пачкой чипсов, которую как раз держал в руке. — И, я бы с удовольствием принял твое предложение. Однако в наших кругах существует такое понятие, как профессиональная этика. Если я подведу заказчика и нарушу установленные договоренности никто больше не захочет иметь дел со мной и моими парнями, понимаешь. А обрекать их на такое существование я не имею права. Даже из искренней симпатии к тебе. — И вас не беспокоит, что приходится убивать невинных людей? — спросила Каи предприняв последнюю попытку воззвать к его человечности. — Не волнуйся, «Синеглазка», убивать тебя никто не планирует, — усмехнулся он, но по холодному блеску глаз человека напротив Каи поняла, что это лишь вопрос времени. Они провели в номере отеля весь остаток ночи, пока бушевавшая снаружи стихия не начала стихать. За все это время девушка не сомкнула глаз и не притронулась к еде, лишь сделал несколько глотков минеральной воды из своей бутылки. Ближе к рассвету, когда за окнами перестал истошно завывать ветер, ей снова связали руки, заклеили рот и натянули на голову мешок. Ее вывели из отеля и снова посадили в машину. Следующие несколько часов они колесили по дорогам. А когда с ее головы снова сняли мешок и Каи смогла увидеть белый свет, они были уже далеко в море. *** Саске приехал к брату ранним утром сразу, как только смог вызвать такси. Буря к этому моменту поумерила пыл и хотя дождь по прежнему лил стеной, ветер больше не стремился срывать крыши домов и выворачивать деревья с корнем. К этому момент в квартире старшего Учиха уже работала команда экспертов-криминалистов из частной компании под руководством Митараши Анко. Новость о том, что Каи, предположительно, похитили повергла и Саске, и Карин в неописуемый шок. Меньше суток потребовалось Исихаре Ватару, чтобы узнать о побеге девушки из Окинавы и нанести стремительный удар. Разумеется, никто не надеялся, что ее приезд в столицу удастся скрывать долго, но и столь стремительного развития событий не могли предположить. Карин тоже собиралась поехать с Саске, но уже глубоко ночью с ней связалась Собаку-но-Темари с просьбой, (пусть они еще не заключили полноценного контракта), снять несколько эпизодов для программы «Вне закона» в качестве второго ведущего. Сама журналистка разрывалась между дачей показаний в полиции и общении с адвокатом Шикамару в связи с предъявленными ему обвинениями в организации убийства собственного отца. И пока сам молодой человек находился в заключении до заседания суда, женщина делала все возможное, чтобы помочь ему выбраться из западни. Однако адвокат Шикамару Акасуна Сасори уверял, что с имеющимися у них экспертными заключениями и доказательствами обнаруженными Дейдарой у них имелись все шансы выиграть это дело. Поэтому Темари-сан решила снять документальный фильм, описывающий события этого процесса и сделать из него отдельный выпуск программы «Вне закона». Загруженность не позволяла ей уделять внимание другим проектам. В том числе и судебному процессу о превышении должностных полномочий Верховным судьей Исихара. Оба судебных процесса назначили на один и тот же день, но здания суда располагались в разных частях города. Таким образом Исихара Ватару гарантировал отсутствие журналистки на своем собственном процессе. Вот почему Темари был необходим заместитель и только Карин могла ей с этим помочь. Когда Саске сел в такси, чтобы отправиться на квартиру брата, Карин спустилась на станцию метро, чтобы добраться до студии программы «Вне закона» где ее уже ждали Темари-сан и съемочная команда, чтобы обсудить все подробности предстоящей сотрудничества. Саске застал брата в коридоре. В его крошечной квартире и без того переполненной сотрудниками криминалистической лаборатории и оборудованием им попросту не нашлось бы места. Итачи с кем-то говорил по телефону и, судя по выражению его лица, звонок был важным. Однако, когда младший брат приблизился к нему уже повесил трубку. — Приехал, как только мог, — вместо приветствия произнес молодой человек. — Что произошло? Саске имел в виду подробности проникновения в квартиру старшего брата следы которого были определенно на лицо и исчезновения его невесты, но Итачи словно не понял, что именно интересует его младшего брата и покачал телефоном в руке. — Следователь Хошигаке звонил. Он успел выехать из столицы до разгула бури и накануне вечером пообщался с Сёма Окомото лично, — начал он короткий пересказ телефонного разговора, который, очевидно, весьма его заинтересовал. — Похоже, Ёсики Окомото оставил предсмертную записку. — Записку? — изумился молодой человек. — Значит, это все-таки было самоубийство? — Да. — Итачи замолчал на несколько мгновений, словно пытаясь осмыслить всю свалившуюся на него информацию и уложить ее в голове в правильной последовательности. — Похоже, узнав о заинтересованности судьи Нара в обстоятельствах его ареста и вынесенного в последствии приговора, Ёсики Окомото понял, что рассказать правду ему не позволят и решил упредить события. В предсмертной записке, — хотя по объему содержания это скорее письмо, — он описал причины по которым на самом деле его арестовали и кто стоял за этим обвинением. И о обстоятельствах смерти Мизуки Хиросавы, а так же указал, где спрятано ее тело. Сейчас Хошигаке-сан возвращается в столицу, чтобы заняться поисками тела. О Мизуки Хиросаве Саске слышал первый раз, но перебивать брата ради подробных объяснений не стал. Если смерть этой девушки была важна, то со временем он и сам все поймет. Если же нет, то и забивать себе голову лишней информацией не следовало. — Когда я говорил с Сёма Окомото, — продолжил Итачи, — письмо Ёсики еще не доставили, поэтому он не знал, что сын на самом деле покончил с собой. Его смерть должна была наделать много шума. — Но Исихара Ватару свел все его старания на «нет», убив судью Нара и остальных заключенных из составленного им списка! — Саске все же проследил главную мысль. — Так самоубийство, которое должно было стать резонансным стало лишь еще одной гибелью из целой череды смертей. — Именно. Больше Итачи ничего не сказал. Он смотрел в стену и думал о чем-то, что младшему брату знать не полагалось. Впрочем, тот и не стремился этого знать. Ему хватало той поверхностной картины, которая сейчас выстроилась в его сознании. Отнюдь не события прошлых лет и самоубийство Ёсики Окомото интересовало его в данный момент. — Так, а с Каи, что? Удалось что-нибудь выяснить? Услышав имя девушки Итачи резко повернул голову, словно оно стало для него спусковым механизмом и одарил брата таким взглядом, что Саске пожалел, что вообще задал этот вопрос. Н произнес только: — Дай мне время. И Саске не мог возразить. Час спустя Анко Митараши вышла к мужчинам, чтобы отчитаться о проделанной работе перед нанимателем пока ее многочисленные помощники упаковывали разнообразное оборудование и выносили его на улицу. — Мы закончили, — сообщила она поправляя ворот белоснежного халата. — Мы сняли отпечатки пальцев на всех поверхностях. Собрали образцы воды и грязи оставленной на следах от обуви. Сделали снимки и слепки с взломанной двери. — Уже известно, чем именно они орудовали, взламывая дверь? — спросил Итачи. Когда он только увидел следы проникновения в темном коридоре то решил, что дверь взломали с помощью лома или монтировки, но соседи не слышали никаких посторонних звуков, только торопливые шаги, но в никто не удивился тому, что кто-то из жильцов торопился вернуться домой. При более внимательном осмотре при хорошем освещении стало ясно, что использовали нечто иное, с чем мужчине еще не приходилось сталкиваться. — Похоже похитители использовали пневматические подушки, — ответила женщина сверяясь со своими записями в планшете. — Достаточно прочное и компактное устройство. В спущенном виде способно проникнуть в самую узкую щель, а, заполненные воздухом увеличиваются в размерах и создают давление способное поднять несколько тонн веса. — Спасатели всего мира используют такие устройства для извлечения пострадавших из-под обломков обрушенных зданий или камнепадов! — подтвердил слова эксперта внезапный голос. Все обернулись. В начале длинного коридора у самой лестницы стоял Учиха Шисуи, его широкоплечая фигура перекрывала собой почти весь проход, а темные глаза серьезно осматривали собравшуюся у распахнутой настежь двери квартиры Итачи. Чуть по одаль кузена находился еще один человек ни Саске, ни Итачи никогда прежде не встречались с ним. Ростом и шириной плеч он почти не уступал Шисуи, однако был чуть более суховат в объеме, хотя и носил широкий темно-синий спортивный костюм с белой перевязью на бедрах, в стойке легко угадывалась военная выправка. Его заросшее густой растительностью лицо было смуглым от частого пребывания на солнце, а карие глаза смотрели с хитрым прищуром человека, привыкшего просчитывать на перед каждый свой шаг. В плотно сжатых губах густо дымила тлея сигарета. И именно голос этого человека прервал отчет Митараши-сан. — Используют и военные, для выполнения узкоспециализированных задач, — закончил свою мысль неизвестный перебросив окурок сигареты из одного уголка губ в другой. — Да, — кивнула головой эксперт и смерила прервавшего ее человека острым взглядом, — я как раз собиралась упомянуть об этом! — Простите, что перебил, — усмехнулся мужчина, примирительно вскинув руки вверх. Криминалист отвернулась от него и продолжила свой отчет. Она еще рассказала о тестах и экспертизах, которые они планировали провести со всеми собранными уликами, чтобы установить личности похитителей и возможное местоположение Каи. Митараши-сан предполагала, что похитители должны были отвезти девушку в место, которое они сами подготовили и осмотрели предварительно. Если ее предположения окажутся верны, то в следах от обуви им удастся обнаружить микроскопические частицы указывающие на это место. Если все пройдет хорошо, то первые результаты будут известны уже ближе к вечеру. Пока Итачи сосредоточенно внимал словам криминалиста, мужчина с зажатой в зубах сигаретой с не меньшим интересом рассматривал обстановку вокруг. Он скрупулезно осмотрел изуродованное дверное полотно и следы оставленные при взломе, провел по рваным краям металла кончиками пальцев потом поднес их к носу и долго и вдумчиво пытался уловить одному ему известный запах. А потому, словно решив для себя эту загадку, потеряв в двери всякий интерес исчез из поля зрения в квартире Итачи в которой к тому моменту не осталось ни одной живой души. Когда же Митараши-сан закончила и, откланявшись, поспешила догнать своих помощников, поскольку на сегодня их ждал еще один выезд, неизвестный мужчина снова появился в коридоре и встал чуть позади Шисуи. Сигареты у него во тру уже не было. — Шисуи, — Саске взглянул на кузена, которого совершенно не ожидал увидеть этим утром. Не уж-то дома случилось что-то ужасное и он приехал сообщить им об этом? — Что ты здесь делаешь? — Твой брат попросил о помощи, — отозвался кузен и, повернувшись к Итачи добавил: — Прости, что приехал только сейчас. — Спасибо, что вообще приехал, — ответил Итачи в голосе которого слышалась смертельная усталость и терзающая его тревога. Шисуи только коротко кивнул головой. Разве мог он отказать, когда на кону стояла жизнь человека? — Позвольте представить, — он положил руку на плечо стоящего за его спиной мужчины и подтолкнул его вперед вынудив сделать два коротких шага. — Мой хороший друг, капитан отряда специального назначения сил самообороны страны Сарутоби Асума. Сарутоби. Итачи знал эту фамилию. Сарутоби Хирузен, недавно вышедший на пенсию, много лет занимал кресло одного из трех адвокатов в составе членов Верховного суда. Но известен он был не только своим огромным вкладом в благополучие страны, но и тем, что за всю историю существования Верховного суда стал первым адвокатом занявшим место председателя этой структуры. — Не знал, что у Сарутоби Хирузена есть сын, — протянул руку в приветствии Итачи. — Не удивительно. Отец не слишком гордится выбранной мною профессией. Он всегда говорит, что я трачу время в пустую, — ухмыльнулся Асума, ответив на рукопожатие. — А, теперь, — попросил Шисуи внимательно изучая взглядом искорёженную дверь, когда с приветствиями было покончено, — будь добр, объясни, что здесь все же произошло? — Как видишь, — Итачи прошел в квартиру и оба брата последовали за ним. — Они взломали дверь, проникли внутрь, перевернули квартиру и ушли, похитив Каи. Саске и Шисуи огляделись вокруг. После разгрома устроенного похитителями и работы криминалистов изнутри квартира больше напоминала место побоища, чем жилое пространство. Оставалось только догадываться, что пришлось пережить самой девушке в тот момент. — Митараши-сан обнаружила следы двух человек, — продолжил Итачи пока братья внимательно рассматривали окружающую обстановку. Сам он уже успел привыкнуть к виду разгрома проведя в квартире всю ночь без электричества, пока Митараши-сан со своей командой не прибыла на место, чтобы собрать улики. Проведя экспертизы и выяснив, кто стоял за похищением Итачи рассчитывал не только найти Каи, но и использовать эти улики, чтобы предъявить обвинение организатору этого преступления. — Их было больше! — Вошел в след за ними в квартиру Сарутоби Асума и остановился, прикуривая новую сигарету. — Обычная тактика захвата важной цели. Мы отрабатывали ее на учениях, но на практике никогда не приходилось совершать ничего подобного. Так что я знаю, что два человека не могли бы справиться с этим заданием. В таких командах, как правило от шести до восьми человек. Слишком большой отряд привлечет много лишнего внимания, если действовать необходимо тихо. Полагаю, что в квартире работали четверо. Еще двое обеспечивали безопасность периметра и не входили в подъезд. Судя по тому, что я вижу, команда давно сработалась, а, значит, они не один год работают вместе. — Значит, это ваши коллеги? — поинтересовался младший Учиха. Сарутоби-сан неопределенно покачал головой. — Возможно, — он сделал затяжку выпустив облако табачного дыма от которого в крохотной квартире стало трудно дышать, но ни один из мужчин не обратил на это неудобство внимание. — Хотя мне кажется, что эти ребята не имеют к силам самообороны никакого отношения, но действуют они по нашим стандартам. — Вы сможете их найти? — спросил Итачи и этот вопрос интересовал его больше всего. Конечно, Митараши-сан обещала, что предпримет все усилия, чтобы получить хоть какую-то зацепку местонахождения Каи, но мужчина мало верил в успех. Исихара Ватару был слишком осторожен, чтобы допустить столь значительный промах. Он не стал бы связываться с командой наемников, не способных замести за собой следы. Сарутоби Асума не спешил с ответом прожигая Итачи внимательным взглядом, словно оценивая: как далеко тот готов зайти. Наконец, он снова перебросил сигарету из одного уголка губ в другой и взъерошил на затылке свои густые волосы. — Будет не просто, — он выпустил кольцо дыма. — Придется привлечь ряд узких специалистов, попросить о помощи генералов… — О деньгах можете не беспокоиться, — оборвал его Итачи. Он уже давно решил, что заплатит любую сумму лишь бы Каи вернулась домой целой и невредимой. Асума-сан ухмыльнулся. — Скорее, я думал о том, что мне может потребоваться хороший адвокат, если за помощь вам я попаду под трибунал. — У вас будет адвокат и самый лучший, какого только можно найти, — заверил Учиха. — Рад это слышать, — ухмыльнулся Сарутоби Асума уже прикидывая сколько законов ему придется нарушить, если не удастся договориться с коллегами и высшим руководством. Отец точно не обрадуется его поступку и уже тем более не станет защищать интересы сына на суде. Он взглянул на Итачи: — Но, прежде чем я займусь поисками похитителей и девушки, я бы хотел знать, с каким именно человеком мы имеем дело? Шисуи рассказал мне, что ваша баталия длиться уже некоторое время и девушка не первый раз подвергается нападению. — Да, — Итачи не моргнул и глазом, хотя вспоминать пережитые ужасы ему совершенно не хотелось. Однако мужчина понимал, что должен быть откровенным и сообщить Сарутоби-младшему максимум полезной информации, чтобы помочь Каи. — Он уже несколько раз посылал за ней убийц и один раз им почти удалось свершить задуманное. К счастью покушение совершили в стенах лучшей клиники в нашем городе и Каи смогли спасти. Теперь она стала жертвой из-за меня. Саске прошел по квартире, потирая лицо единственной здоровой рукой. Молодому человеку все еще было трудно представить, что за минувшие сутки ситуация так круто изменилась в худшую сторону. — Не могу поверить, — пробормотал он, окидывая оценивающим взглядом ущерб нанесенные квартире старшего брата. — Столько усилий, чтобы похитить беззащитную девушку? — Они шли сюда не за Каи, — ответил Итачи и подойдя к шкафу прислонился к нему спиной с такой тяжестью, будто у него не осталось сил стоять на ногах без поддержки. Он не хотел говорить об этом, но и молчать с его стороны было бы не разумно. Саске удивленно вскинул на него голову. — Что вы хочешь этим сказать? — поинтересовался Асума-сан. Итачи прикрыл глаза и несколько раз глубоко вдохнул прежде, чем заговорить. Слова давались ему с трудом, словно застревая в горле острыми рыбьими костями. Он много думал минувшей ночью, пытаясь понять логику действий Исихары Ватару и, чем больше понимал, тем страшнее и ужаснее она становилась. Хуже всего, что Каи приходилось переживать все это в одиночку и он ничем не мог ей помочь. — Они пришли сюда за дневником и не предполагали, что Каи окажется одна. С учетом того, что прошлый наемник которого Исихара Ватару послал убить Каи и заполучить компромат был убит, они действовали более осторожно. Но тактика осталась неизменной. Итачи уже выяснил, что отключение электричества в квартале вовсе не являлось следствием бушующего за окном урагана, а было произведено умышленно. Точно так же поступал и первый наемник с которым им пришлось иметь дела и в клинике госпожи Цунаде, когда пришел убить Каи и после в Фонде, где он рассчитывал заполучить компрометирующие Исихара Ватару документы не зная, что именно они из себя представляют. Так же они действовали и инсценируя убийство судьи Нара. Тот же трюк они провернули и на этот раз и именно эта привычка ослеплять жертву заставляла Итачи думать о том, что все наемники услугами которых пользовался Исихара Ватару были членами одного военного подразделения и имели одинаковую подготовку. Шисуи так же понял это, как и его друг. — Это лишний раз подтверждает, что похищение осуществила команда профессионалов, — заметил Сарутоби-младший. — Хочешь сказать, что они шли сюда, чтобы убить вас и заполучить дневник? — подобного расклада Саске не ожидал. — Да. Но меня дома не было, как и дневника. Каи была одна и, возможно, именно это обстоятельство спасло ей жизнь. — Итачи прикрыл глаза. Ему тяжело было думать о том, что бы случилось, не задержись он в конторе минувшим вечером. Хотелось бы верить, что его присутствие спасло бы ее, но факты указывали на обратный итог: их обоих сейчас уже не было бы в живых и больше никто не был бы способен остановить Исихара Ватару. — Не получив дневника, он решил использовать Каи в качестве рычага давления на меня, чтобы этот компромат никогда не всплыл. Во всяком случае, люди Исихары дали мне понять, что пока я выполняю приказы их хозяина, Каи ничто не угрожает. — Прости, что перебиваю, — оборвал его Шисуи. Остановившись у кучи сваленной мебели он без особенного труда поднял небольшой столик, перевернул его и присел на край столешницы, скрестив руки на груди. — Но о каком дневнике идет речь? — Дневник Нами Такугавы, — пояснил Саске. Он был первым кому Каи позволила ознакомиться с содержимым дневника и именно он решил, что Итачи должен получить эту тетрадь как можно скорее. — Каи обнаружила его среди бумаг отца. — И при чем здесь эта женщина? — снова задал вопрос кузен совершенно сбитый с толка таким изобилием новых подробностей. Итачи потребовалось некоторое время, чтобы объяснить Шисуи в каких отношениях состояли Нами и Исихара Ватару, (что немало удивило кузена), и пересказать какие именно записи делала она в дневнике. — Мне не хочется задавать этот вопрос, Итачи, — в очередной раз подал голос двоюродный брат, — но ты уверен, что Каи действительно еще жива? Митараши-сан не обнаружила следов крови в квартире однако это вовсе не значило, что девушку действительно оставили в живых. Ее могли убить после, чтобы этот факт оставался скрытым как можно дольше. И пока Итачи плясал бы под дудку Верховного судьи в надежде освободить Каи из плена, ее уже давно могло не быть в живых. Мужчина прикрыл глаза, кровь отхлынула от его лица. За минувшую ночь эта мысль ни единожды приходила ему в голову, но смириться с ней Итачи так и не смог. — Нет, — сказал он снова взглянув на кузена. В непроглядной темноте его глаз царила уверенность, а голос звучал на удивление твердо, — Каи жива. Исихара знает, что я не поверю ему на слово и потребую доказательств ее безопасности: возможности поговорить с ней, услышать ее голос. Он окажет мне эту услугу. Он замолчал. Подошел к окну и отдернул занавеску. По стеклу, словно слезы, медленно стекали тонкие струи воды стихающего ливня. Небо прояснялось и совсем скоро, может, через несколько часов небо станет ясным и чистым. И никто не вспомнит бурю, бушевавшую всю ночь напролет. И только он никогда не сможет забыть о ней. — Вы что-то конкретное предполагаете, Итачи-сан? — снова подал голос Асума-сан. — Ему важно, — снова заговорил Итачи не открывая взгляда от пейзажа за окном ни к кому конкретно не обращаясь, но оба брата слушали его крайне внимательно, — сломать меня. Заставить меня понять, что только он в праве решать человеческие судьбы. Он считает себя Богом и всеми силами пытается укрепить это мнение в окружающих. Я единственный, кто осмелился показывать ему зубы и он желает меня наказать за это. Он даст мне поговорить с Каи всего один раз. Думаю, это произойдет в день суда перед самым началом заседания, чтобы я не забыл, сколь многое стоит на кону. Но после этого она будет ему уже не нужна. Не имеет значения как именно закончится судебное заседание и какой вердикт вынесет судья, каким послушным и старательным буду я сам — после этого разговора жизнь Каи оборвется. Он сказал это с такой холодной и непоколебимой уверенностью, что Саске охватил озноб. Молодой человек не помнил, чтобы его когда-либо охватывал такой ужас усиливающийся еще и тем, с каким спокойствием говорил старшей брат о смерти любимой женщины. Сам он никогда не обладал подобной выдержкой и сейчас ломал голову о том, что скрывает Итачи внутри. Вряд ли он сумел бы вынести нечто подобное. — Понятно, — прервал гнетущее молчание капитан отряда специального назначения закуривая очередную сигарету. –Еще один вопрос, Итачи-сан: сколько времени у меня есть? — Два дня, — коротко ответил старший Учиха. Военный кивнул. — Это все, что я хотел знать. — Сарутоби Асума направился к выходы из квартиры, но остановился в дверном проеме и снова повернулся к братьям Учиха. Выражение его лица не было видно из-за густого табачного дыма, окутавшего его смуглое лицо. — Я сообщу, как только мы выясним где удерживают девушку. — Спасибо, — ответил Итачи уже удаляющейся спине военного. — И, что ты собираешься с этим делать? — спросил младший Учиха когда они остались одни. Как и всегда, если ситуация выходила из-под контроля Саске было сложно усидеть на одном месте и терпеливо ждать. Его кипучая натура требовала незамедлительных действий и не важно какой результат эти действия принесут. Итачи был другим. Он умел выжидать. — Ты же не собираешься на самом деле подчиниться требованиями Исихары? Старший брат повернулся к нему лицом, едва различимая улыбка тронула его бледные, словно обескровленные губы, но глаза оставались холодными и пустыми. — Ничего другого мне не остается, — с обреченным видом признал старший Учиха и эта правда причиняла ему мучительную боль. — Как бы не хотел я схватить автомат и броситься спасать любимую женщину, я признаю, что не могу этого сделать. Я адвокат, а не супергерой. Я могу выиграть суд и посадить Исихара Ватару, как и хочет Каи, но выдернуть ее из рук профессионально подготовленных военных я не могу. Обратиться в полицию я тоже не могу поскольку вся она куплена судьей Исихара и работает исключительно в его интересах. Да и, если честно, я сильно сомневаюсь, что полицейские оказались бы хоть сколько-нибудь полезны в этом вопросе. Им потребовалось бы очень много времени, чтобы напасть на след похитителей, а у Каи этого времени нет. Она жива только до заседания суда — два дня. И все, что я могу, это ждать и надеяться. Саске смотрел на старшего брата, слушал его тихий голос и чувствовал, что к глазам подступают слезы. Его вдруг начал бить озноб, а в горле встал ком который, как бы молодой человек не старался, протолкнуть обратно в глотку не мог. Не могло все закончится так. Все их усилия, вся их боль не могла привести вот к такому финалу. Не мог ведь Итачи пожертвовать жизнью любимой женщины, чтобы, сделав ее последней жертвой Исихары Ватару поставить крест на его злодеяниях! — Почему бы его просто не убить? — Эта безумная мысль пришла в голову младшему Учиха совершенно случайно, но сейчас казалась вполне логичной и справедливой учитывая страдание, через которые этот человек уже заставил пройти его семью. — Я уже думал об этом, — признался Итачи прикрыв глаза. Все же они с Саске слишком похожи, чтобы одни и те же мысли не приходили им в голову и только Шисуи сверкнул в его сторону удивленным взглядом. — В ту ночь, когда вы прилетели в столицу я уже принял решение и продумал план действий. Но тогда у меня не было доказательств вины Исихары, я был в тупике и убить его показалось мне не самым худшим решением. — Сесть в тюрьму за убийство, а, может, получить смертный приговор, за этот кусок дерьма! — возмутился кузен красноречиво всплеснув руками. На лице старшего Учиха растянулась язвительная усмешка, которая так часто появлялась на лице его младшего брата. — Ну, тогда у меня не было иного выбора. Сейчас все иначе. Я могу уничтожить его, но не могу спасти жизнь любимой женщине. Саске стиснул кулак здоровой руки. Ему хотелось что-то сказать, пообещать, заверить, что он-то точно сумеет помочь. Вот только в сложившейся ситуации Саске был совершенно бесполезен. Не только потому, что не обладал навыками бойца специального подразделения сил самообороны. У него еще и функционировала только одна рука. Там, где требовалось работать головой покоящаяся на перевязи конечность нисколько не беспокоила его, но для активных действий младший Учиха был не лучшим вариантом. Именно по этой причине здесь и был Шисуи. В свое время Шисуи проходил службу в силах самообороны и хотя военная карьера его не продлилась долго, мужчина все еще поддерживал связь с бывшими сослуживцами, многие из которых успели добиться не малых высот в военных кругах. Если кто и мог организовать полноценную военную операцию, то только он. Кузен встал со столика, который служил ему удобной лавочкой, и подойдя к Итачи, положил руку ему на плечо. — Итачи, ты можешь говорить, что что-то тебе не по силам и признаваться в собственной слабости, но ты ведь уже нашел решение, верно? — Да, — коротко ответил адвокат, но в этом слове крылась великая сила. — Я рассказал о дневнике Нами Хошигаке Кисаме, следователю из отдела убийств. Он подозревает, что Исихара Ватару причастен к убийству его старшей сестры Мизуки Хиросавы совершенному более тридцати лет назад. — Это с ним ты говорил утром? — вспомнил Саске. Тогда слова брата мало что ему дали. Самоубийство Ёсико Окомото, совершенное с целью привлечь внимание следствия к убийству Мизуки Хиросавы, тело которой нашли благодаря его предсмертной записке. Но как именно эти события были связаны с дневником Нами и стремлением Исихары Ватару убить всякого, кто знал о существовании дневника пока оставались для молодого человека туманными. — Да, — коротко ответил старший брат и продолжил, предупреждая множество готовых обрушиться на него вопросов: — Нами Такугава написала в своем дневнике о Ёсики Окомото. Исихара Ватару приказал ей сблизиться с ним и следить, не имеет ли он контактов с полицией. Как только Ёсики Окомото отправил следователю электронное письмо с ориентировкой о поисках пропавшей без вести Мизуки Хиросавы Нами сообщила об этом Ватару. На следующий день Ёсики-сана арестовали. Среди улик, которые указывали на причастность Ёсики Окомото к торговле наркотиками была и антикварная заколка, одна из основных отличительных примет Мизуки Хиросавы. Эта заколка после обыска в его доме бесследно исчезла. В своем предсмертном послании он сообщил, что получил заколку от своего университетского приятеля за полтора года до ареста. Тот уверял, что не виновен в смерти девушки, но Ёсики решил проверить его слова и отдал заколку на экспертизу. В трещинах эмали обнаружили следы крови, но она не принадлежала ни погибшей девушке, ни университетскому приятелю Ёсики Окомото. — Постой, постой! — вскинул руку Саске. Слова брата произвели на него неизгладимое впечатление. С широко распахнутыми глазами он смотрел на лицо старшего брата словно видел перед собой ожившее божество. — Ты хочешь сказать, что это его кровь? Итачи все просчитал и продумал. Он знал, как будет действовать Исихара Ватару в ответ на любой его поступок, поэтому не мог вести активную деятельность. Он должен был сохранить вид человека попавшего в ловушку Верховного судьи. Заставить его поверить, что осознал с кем именно имеет дело. Это вовсе не значило, что Итачи на самом деле смирился, он просто должен был дождаться нужного момента. Но были другие люди, способные по частям собрать его план в единую сеть из которой Исихара Ватару уже не выберется. И как бы не хотелось ему вырвать Каи из рук наемников Исихара Ватару, он должен был ждать ведь в противном случае пострадать мог кто-нибудь другой, например, беременная мать. Нет, Исихара до последнего должен был быть уверен, что все идет согласно его плану и именно он управляет ситуацией, а не его собственный план используют против него же. — Я не пойму одного, — задал вопрос Шисуи, когда основные моменты плана Итачи успели осесть в сознании двух братьев и он уже собирался позвонить одному из бывших сослуживцев, который теперь занимал должность капитана отряда специального назначения. — Как Исихара узнал, что дневник у Каи? Саске взглянул на кузена. Этот вопрос не приходил ему в голову до этой минуты ведь именно из-за этого дневника и началась череда убийств приведшая к нынешним событиям. Казалось, Исихара должен был во что бы то ни стало узнать о обнаружении дневника, словно у него имелся особый радар. Но на самом деле узнать о том, что Каи обнаружила дневник матери и привезла его с собой в столицу было практически невозможно. Если только… — Нас предали, — словно прочтя мысли младшего брата ответил Итачи. Саске впился в его невозмутимое лицо непроницаемым взглядом. Разумеется, в отличие от Саске, Итачи обратил внимание и на эту деталь и теперь младшему хотелось узнать, какие именно выводы он сделал. Но прежде чем брат продолжил говорить, Саске почувствовал тревогу в груди бьющуюся о ребра точно перепуганная птичка. Одно единственное имя приходило на ум молодому человеку и он боялся его услышать из уст брата. — Кто-то сообщил Исихаре о обнаружении дневника и о том, где его искать. Как я уже говорил, нас с Каи в расчёт не брали. — Но кто мог это сделать? — удивился Шисуи. — Возможно, кто-то из сотрудников авиакомпании услугами которой мы пользовались? — предложил Саске ухватившись за эту мысль, как за спасительную соломинку. Но старший брат только покачал головой. — Нет. Если бы люди из авиакомпании сообщили о том, что вы направляетесь в столицу, люди Иисхары уже встречали бы вас в аэропорту. Но ничего подобного не произошло. К тому же о дневнике сотрудники авиакомпании знать не могли. Каи говорила, что вы не упоминали о нем во время полета. — Да, — подтвердил Саске. Они действительно старались избегать этой темы и вели обычные разговоры о планах на будущее не только в салоне частного самолета, но и позже, когда сменяли несколько автомобилей такси, чтобы путь их было сложнее отследить. — Хочешь сказать, что искать предателя необходимо среди тех, кто знал о дневнике Нами? — уточнил Шисуи. Итачи кивнул и Саске вздрогнул, спина покрылась испариной, а рубашка неприятно прилипла к телу. С каждой секундой этого ужасного разговора все больше косвенных доказательств подтверждали его страшную догадку. — И сколько человек знает о существовании этого дневника? — Немного. — Саске прикрыл глаза. Это была чистая правда о существовании дневника Нами знали не многие, а о том, что он оказался в руках Каи и вовсе единицы из самого близкого круга. И, если отца и мать Саске никак не мог подозревать в предательстве, как и саму Каи, единственный человек из числа избранных, кому доверили тайну дневника и которого Саске знал меньше всех была Карин. Он с ужасом думал о том, что мог так сильно ошибиться в девушке с которой не только проводил время и делил постель. Карин стала для него много большим. Короткий роман, который, по всем правилам не должен был перерасти в серьезные отношения вдруг превратился в необходимость настолько сильную, что молодой человек сомневался в своей способности оборвать эти отношения. — Я, отец, мать, сама Каи и Карин. Произнести имя модели молодому человеку удалось на удивление легко хотя горло сжимал страх, что именно за него ухватится старший брат. — Подозревать кого-то из членов семьи не разумно. Они ничего не скажут. — Заметил Шисуи. — Что ты хочешь сказать? — Саске вскинул на кузена обезумевший взгляд. Предположение, которое только что озвучил родственник сильно кольнуло в груди молодого человека и показалось, что стало трудно дышать. Не мог же он действительно предполагать, что она… — Хочешь сказать, что это Карин? Мысль мелькнувшая в сознании молодого человека лишь на мгновение и которую он постарался отогнать теперь обрела новые очертания. Саске никогда не считал себя знатоком человеческих душ, но и никогда не позволял обмануть себя. Не уж-то чувства к этой женщине вспыхнувшие в его груди вопреки здравого смысла настолько притупили его инстинкты, что молодой человек совершенно не заметил, кого пригрел на своей груди? Не уже ли Карин на самом деле способна предать его? — Карин здесь ни при чем. — словно услышав безмолвный вопль отчаянья души младшего брата произнес Итачи. — Ты так уверен? — вскинул брови Шисуи, не обращая никакого внимания на душевные муки, которые его слова доставляли младшему Учиха. Но, если он прав, то ответственность за совершенное Карин предательство ляжет именно на него. — Мы ведь почти ничего о ней не знаем. Итачи прикрыл глаза. Шисуи пришел к точно тому же выводу, который напрашивался сам собой. И именно по этой причине Итачи не стал рассматривать его основным вариантом пытаясь решить эту головоломку. — Уверен, — холодно произнес адвокат. Саске судорожно выдохнул отмечая, что пока старший брат не ответил он не мог дышать. — И на каком основании ты сделал такой вывод? — полюбопытствовал Шисуи явно не собираясь сбрасывать свою версию со счетов. — Время. — Коротко ответил Итачи и взглянул на братьев, но понял, что это словно не дало им в общем никакого понимания. Он вздохнул, но решил объяснить: — Вчера утром меня вызвали в полицию предупредить о готовящемся обыске в доме Нара Шикамару и возбуждении против него уголовного дела, и показать несколько заключений экспертов касательно факта гибели судьи Нара, которые шли в разрез с действительностью. Когда я вернулся, люди Исихары уже ждали меня, чтобы доставить к своему Боссу. Они знали, что дома меня нет и ждали, когда я вернусь и не поднимались в квартиру, потому что не знали, что Каи и дневник здесь. Из чего я делаю вывод, что тот, кто предал нас и сам в это время еще не знал, что Каи увезла дневник в столицу. — Да, — согласился Саске испытав огромное облегчение от того, что старший брат не воспринимал его девушку, как потенциального предателя. «Девушку». До этого момента молодой человек не решался думать о ней в подобном ключе. Он вообще не мог дать оценки их отношениям, чтобы хоть как-то именовать их. Короткий роман, который в сущности не должен был значить ничего особенного перерос в настоящую зависимость от которой, (молодой человек понял это с абсолютной уверенностью), он уже не в силах был избавиться. Поэтому мысль о том, что Карин могла предать его старшего брата и Каи и, даже, желать им смерти настолько поразила его. Ведь он совершенно отчетливо осознал, что даже так не сумел бы избавиться от своих чувств к ней. — У Карин к этому моменту уже было достаточно времени, чтобы поставить судью Исихару в известность. — Но ведь он мог просто выжидать удобного момента, — продолжал настаивать Шисуи. — Только не Исихара Ватару, — покачал головой Итачи. Время проведенное с этим человеком дало ему много понять о характере судьи. — Он потратил слишком много сил и времени, пытаясь заполучить этот дневник и теперь, узнав о том, что дневник почти в его руках, он не стал бы ждать. В этом дневнике слишком много компрометирующей его информации, судья не допустил бы, чтобы она стала достоянием общественности. — Не стану с тобой спорить, — потер подбородок Шисуи. Как бы уверен в своей правоте он не был, слова Итачи сумели переубедить его. — Похоже, ты достаточно хорошо изучил господина Ватару. Но, если ты прав, то получается, что предал вас кто-то из родных? — Нет, — в очередной раз не согласился с кузеном адвокат. — Ты забываешь о том, что о существовании дневника знали задолго до того, как Каи обнаружила его. Такугава Каойя, Исихара Ватару и сама Нами Такугава. Не исключено, что были и другие посвященные, которые с радостью сообщили бы судье о местонахождении проклятой тетрадки, если бы точно знали где она. — И кто же это? — поинтересовался Саске. Молодому человеку хотелось, как можно скорее установить личность предателя, чтобы окончательно очистить имя Карин от не справедливых подозрений. Но старший брат ничего не ответил. — Проклятье, я поставил бы на Яхико, если бы у него не было надежного алиби, — прохрипел Шисуи, поднялся со своего места и сделал несколько шагов по комнате. Саске внимательно посмотрел на обоих братьев. Ни Шисуи, ни Итачи не могли с полной уверенность сказать, кто именно встал на сторону Исихары Ватару. Но сейчас Итачи хватало проблем и помимо того, чтобы ломать голову над установлением личности предателя, а Шисуи попросту не знал полной картины событий. В одном кузен был прав, Яхико действительно мог быть идеальным вариантом для подозрений. Вот только Такугава все еще находился в коме и не имел представления о том, что происходит вокруг. Конан так же не могла быть к этому причастна; верная помощница Яхико, она уже давно покинула дом Учиха и потому не имела ни малейшего представления о том, что происходило в его стенах. Однако молодого человека не покидало чувство, что предателем мог быть человек, которому они все цело доверяли. И, если это на самом деле была Карин, он должен выяснить это сам. — Я постараюсь узнать, кто это был, — заверил молодой человек прилагая по истине титанические усилия для того, чтобы ни голос, ни выражение лица не выдали охватившей его тревоги. Оба брата посмотрели на него и, если Шисуи с обычным любопытством, то Итачи одарил его взглядом, в котором молодой человек отчетливо прочел вопрос: уверен ли он в том, что хочет этим заняться? Но ничего иного Саске не оставалось. Даже если правда причинит ему мучительную боль, он должен был узнать ее. — Все равно от меня больше нет никакого прока, — продолжил молодой человек потрясая рукой на перевязи, словно травма единственное, что являлось причиной его решения. Для большего драматизма он попробовал пошевелить пальцами поврежденной конечности, но они по прежнему не шевелились. Выжидая, младший Учиха смотрел старшему брату в лицо. Итачи прикрыл глаза, словно смиряясь с тем, что не мог контролировать. — Хорошо, — наконец, произнес мужчина. Саске кивнул с полной решимостью во взгляде. Если Карин была виновна в предательстве, он обязательно это выяснит и, пусть его сердце будет разорвано на куски, он никому не позволит причинять вред его семье! Саске ушел даже не пытаясь прикрыть за собой дверь квартиры. Когда его шаги стихли в подъезде, Шисуи взглянул на своего родственника. — Ты уверен, что ему действительно стоит этим заниматься? — спросил он. — Что бы ты ни говорил, в отношении Карин у меня остаются сомнения. «Как и у него», — подумал Итачи, зная, что только Саске способен разобраться в собственных сомнениях. Но в слух сказал: — Уверен. Карин не имеет к этому отношения. Она не так хорошо знала семью Такугавы и Каойя-сана в частности, чтобы знать о существовании дневника. И, как я уже говорил, если бы она хотела предать нас у нее для этого было слишком много возможностей, однако Карин ни одной из них не воспользовалась. — По-моему ты слишком снисходителен к ней только потому, что Саске к ней неравнодушен, — хмыкнул Шисуи. — А ты слишком подозрителен, — в тон ему отозвался Итачи. Он заранее знал, что если Саске и ждало разочарование, то только от своей собственной подозрительности. Только слепой мог не заметить, насколько сильно привязана к нему девушка. К тому же Карин вовсе не была глупой и интуитивно чувствовала границы, переступать которые в отношениях с Саске не стоит. Шисуи должен был больше верить в своего младшего родственника. Мужчина взглянул на часы и не сдержал усталого вздоха. События последних суток окончательно измотали его, но сдаваться он не имел права. — Прости, но мне нужно идти. Хошигаке Кисаме-сан будет ждать меня у места захоронения Мизуки Хиросавы. Итачи не стал вдаваться в подробности, но Шисуи и так понял, что именно от обнаружения останков давно пропавшей девушки будет зависеть исход этого затянувшегося противостояния. К несчастью, Шисуи никак не мог помочь брату разоблачить Исихару Ватару и заставить заплатить за все злодеяния. Впрочем, чем-то и он мог быть полезен. — Иди, — он легко похлопал кузена по плечу. — Я останусь здесь и, пожалуй, займусь уборкой. А заодно и заменой двери. — Итачи ответил ему благодарностью, но по взгляду родственника Шисуи понял, что порядок в квартире сейчас его совершенно не интересовал. Шисуи сомневался, что Итачи вообще появится в этой квартире в ближайшие дни. Он чувствовал, что на самом деле тревожит сердце родственника. — И не волнуйся. Асума обязательно найдет ее! Итачи посмотрел на брата и коротко кивнул головой. Именно этой уверенности ему и не хватало. *** Несколько человек, (двое монахов в традиционном одеянии и двое полицейских и еще три человека в штатском), занятые бурной беседой уже ждали возле северной комнаты охраны при входе на территорию лесопарка окружающего храм Мэйдзи. Буйный лес, произрастающий на территории синтоистского храма возведенного, как мавзолей в память о почившем императоре Мэйдзи и его супруги представлял собой зрелище по истине великолепное и являлся одной из основных достопримечательностей города. Туристов равно манила к себе самобытность храмового комплекса и умиротворенная тишина в сени вековых деревьев так ярко контрастирующая с бешеным ритмом большого города. Но этим утром туристов на территорию храма не пускали, ссылаясь на минувшую бурю якобы повредившую крышу храма, а так же переломавшую ветви деревьев, которые теперь служителям храма предстоит убирать несколько дней прежде, чем они смогут достаточно расчистить тропинки, чтобы впустить посетителей. На самом же деле доступ к достопримечательности ограничила полиция, работающая на территории парка с самого утра. Подойдя ближе Итачи без труда узнал в одном из собравшихся Хошигаке Кисаме. Широкоплечая фигура следователя возвышалась над остальными словно скала. Он внимательно слушал одного из полицейских и, прерывая его короткими дополнительными вопросами, обращался за разъяснениями к монахам. Со стороны могло показаться, что полиция и монахи пытаются донести до слишком настойчивого туриста причину ограничения на посещение парка в этот день, на деле же следователь выслушивал отчет о проделанной поисковым отрядом работе. Закончив с этим мужчина попрощался с монахами и те поклонившись направились по направлению к храму. Следователь обернулся и в этот момент заметил приближающегося к ним со стороны станции метро адвоката. — Итачи-сан, — Хошигаке нахмурил брови, заметив мрачное выражение лица адвоката. Тяжелый, словно налитый свинцом взгляд буквально заставлял пригибаться к земле или скорее отвернуться, если не желаешь быть раздавленным. Хошигаке не знал, что успело произойти в его жизни Учиха, чтобы настолько погрузить мужчину во тьму. Однако получить от него ответ на прямой вопрос едва ли представлялось возможным. Итачи не тот человек, кто стал бы охотно делиться с почти посторонним человеком своими личными переживаниями. Поэтому следователь решил сосредоточиться на собравшем их здесь мероприятии: поисках останков его давно покойной старшей сестры. — Вы вовремя, мы как раз собирались пройти к месту раскопок. На место где была захоронена Мизуки указал в своем предсмертном письме Ёсики Окомото и Кисаме-сан не сразу поверил в правдивость его слов. Однако все остальное, озвученное в письме не подлежало сомнению и с легкостью выдерживало любую критику. Так что сомнения в том, что тело Мизуки закопали на территории лесопарка святилища Мэйдзи постепенно исчезали. И все же казалось совершенным абсурдом, что кто-то мог, пусть и глубокой ночью, как уверял Окомото-сан пронести тело не замеченным на территорию леса и, тем более, захоронить его здесь так, чтобы даже спустя тридцать лет монахи не имели об этом инциденте ни малейшего понятия. Однако место, описанное Ёсики Окомото, где, по его словам о заставил своего старого университетского приятеля и узнал причину, которая привела его в этот лес монахи хорошо знали и почти не оказывали сопротивления, когда полиция потребовала к нему доступа и принялась за раскопки. Единственное требование, которое монахи выдвинули полицейским заключалось в том, чтобы история о обнаружении на территории леса останков осталась в строжайшей тайне не навредив репутации храма. Впрочем, Хошигаке и не собирался распространяться на эту тему. Не нужно, чтобы Исихара Ватару знал о раскрытии его главного греха раньше времени. В противном случае все усилия пойдут прахом и член Верховного суда так и не понесет наказания за совершенные им преступления. Поэтому личные мотивы и переживания стоило оставить в стороне и продолжать работать ради достижения поставленной цели. Никто больше не должен был пострадать от рук и замыслов этого человека. — Что-то удалось выяснить? — поинтересовался Итачи, когда вся процессия возглавляемая тем же полицейским, который рапортовал перед следователем двинулась по широкой гравийной дороге в противоположную сторону парка. В отличие от остальной части комплекса, в этих местах всегда было пустынно. Ни ресторанов, ни магазинов, ни памятных табличек с описанием то или иной достопримечательности. Знаменитый южный пруд так же находился в другой стороне. Только деревья, многочисленные разновидности которых сливались в общую гармоничную массу увитую плющом и разросшимися между стволов кустарниками превращая искусственно посаженный лес в настоящее произведение искусства. Словно стены могучие столы окружали дорогу с обеих сторон нависая раскидистыми кронами над головой и укрывая туристов и гостей парка от палящего летнего солнца. — Не особенно много, — ответил Хошигаке разглядывая окружающую их природу. Услышать столько щебета птиц в центре города казалось не реальным. — Место захоронения действительно указано верно и монахи без особого труда смогли его отыскать, но о самом захоронении им ничего не известно. Настоятель возглавил храм всего пятнадцать лет назад, а главный садовник и того меньше. Если их предшественникам было что-то известно, мы этого никогда не узнаем. Итачи был с ним полностью согласен. Следователь замолчал поздоровавшись легким поклоном с очередным монахом. Воспользовавшись вынужденным перерывом в своих ежедневных обязанностях, монахи направили все свои силы на устранение последствий урагана. Тут и там, куда не брось взгляд виднелись служители храма с метлами в руках, приводя в порядок дорожки, обстригая поломанные ветви деревьев и кустарников, собирая разбросанные ветром листья в огромные кучи. Эти люди в монашеских одеждах казались настолько увлечены своей работой, что ничто иное в мире не могло отвлечь их. Оставалось только завидовать их сосредоточенности. Сам Учиха никак не мог найти покой и перестать думать о Каи и той опасности, что могла ей грозить в ближайшие часы или дни и том, что он никак не сумеет этому помешать. Эти мысли, жужжащие в голове словно рой огромных шершней впивались в мозг мужчины болезненными вспышками. И лишь двигаясь вперед, представляя тот миг когда Исихара Ватару окажется на скамье подсудимых и ему вынесут приговор помогал отвлечься. Правда не настолько длительное время, как хотелось бы. Итачи знал, стоит ему остановиться, сделать хоть крошечный перерыв, просто перевести дух и мучавшие его «шершни» в купе со страхом и отчаяньем сведут его с ума. И мужчина сильно сомневался, что в таком состоянии будет способен мыслить рационально и принимать верные решения. Но проиграть он не имел права. От трезвости его разума зависела не только его жизнь. Слишком много стояло на кону, чтобы позволить себе даже крупицу слабости. — Однако, — снова заговорил следователь, когда убирающие мусор монахи остались позади, словно опасался, что они могут услышать их разговор. — Настоятель сообщил, что в храме ведутся записи всех совершенных обрядов, событий и происшествий. Если в этих записях есть что-то совпадающее с временем захоронения Мизуки, он обещал сообщить. — Вы верите ему? — вдруг спросил Учиха, заставив Хошигаке-сана бросить на него подозрительный взгляд. — Монаху? — уточнил он и получив в ответ кивок головой продолжил: — Не думаю, что ему есть что скрывать. Как я уже сказал, он возглавил храм не так давно. — Но на момент совершения преступления он мог быть послушником, — не согласился с ним Итачи. Кисаме-сан остановился, позволив группе сопровождающих их полицейских уйти вперед. Заблудиться или сбиться с пути здесь не было никакой возможности. Широкая прямая тропа вела только вперед не отклоняясь в стороны. — Что вы хотите этим сказать, Итачи-сан? — глухим шепотом поинтересовался следователь. Итачи поднял на него черные, словно непроглядная ночь глаза в которых Хошигаке прочел лютую ненависть застывшую в глубине зрачков, словно затаившийся хищник. — Лишь то, что пронести тело и закопать его на территории храма, какие бы обстоятельства этому не способствовали, без помощи изнутри не возможно. — Вы полагаете, молодой монах мог способствовать этому ради будущего повышения? — уточнил следователь потирая широкой ладонью подбородок. Эта мысль не приходила ему в голову. Однако, если все так, как думал адвокат, сейчас, идя навстречу следствию и оказывая всяческую помощь настоятель умело отводил от себя подозрения. И все же этот человек не вызывал в Кисаме подозрений. — Не думаю, что многие способны мыслить такими же сложными умозаключениями, как вы, Итачи-сан. Большинство людей гораздо проще. — Возможно вы правы, — не стал спорить Учиха. — И я действительно сгущаю краски. Однако, легко ли отказаться человеку совершить маленькое преступление в замен на желанное будущее? — Вы только что сравнили его с дьяволом? — ошеломленно взглянул на него следователь. Не утруждая себя ответом Итачи поспешил догнать компанию полицейских, которые остановились в нескольких десятков метров от них возле толстого дуба к нижней ветви которого. Словно развивающееся знамя, была привязана желтая оградительная лента, которую полиция использует, чтобы обозначить место преступления. Петляя между стволами деревьев она уводила вглубь векового леса в который, по словам монахов, почти не ступала нога человека. Хошигаке двинулся вслед за адвокатом не отрывая взгляда от его гордо выпрямленной спины. Только сейчас он осознал весь масштаб затеянной Учиха Итачи войны. Войны с настоящим Дьяволом. Кому-то могло показаться, что это совершенно безнадежное предприятие — призвать Дьявола к ответу. Но им не стоит забывать, что однажды Дьявола уже низвергли в преисподнюю. *** Место раскопок, небольшой участок около пяти квадратных метров огороженный желтой лентой уже превратился в глубокий котлован с черной зияющей чернотой внутри. Четверо мужчин, усердно работающих лопатами и мотыгами, выгребая землю между переплетенных корней деревьев, ссыпали ее в ведра и поднимали на верх. Ведра тут же подхватывали другие участники раскопок и тщательно просеивали на белоснежные полиэтиленовые мешки, расстеленные между деревьев через несколько больших сит с разным диаметром отверстий отделяя крупные фрагменты от более мелких и так до тех пор, пока на поверхности пластика не оставался грунт с крупицами равными песчинкам. Все эти скрупулезные усилия были необходимы, чтобы не упустить в пылу раскопок улики, способные указать на преступника. И как только среди гор земли и остатков кореньев появлялся инородный предмет им тут же заинтересовывались присутствующие здесь криминалисты. За работами так же следил монах и, судя по его увлеченности в сохранности первозданного вида природы, являлся главным смотрителем леса. — Удалось что-нибудь обнаружить? — потребовал отчета Хошигаке, как только его нога оказалась внутри огороженного периметра. Ему навстречу тут же зашагал молодой человек в темном комбинезоне с пластиковыми очками на лице. Итачи не знал имени этого человека, но уже видел в компании Митараши-сан. Сейчас, когда женщина была занята тем, что искала следы, указывающие на возможное местоположение Каи именно этот человек заменил ее, как главу криминалистической группы. Он снял резиновые перчатки и легким кивком головы приветствовал следователя и адвоката. — Останки пока обнаружить не удалось, — сразу перешел к делу эксперт. Его сухой, безэмоциональный голос выдавал в нем профессионала привыкшего иметь дело со смертью. — Но кое что у нас все же имеется. Сделав им знак следовать за ним, эксперт направился к одному из пластиковых покрывал, на котором аккуратными рядами разложили странные объекты. Определить, что именно из себя представляли эти черные, практически истлевшие объекты оказалось совершенно невозможном без помощи профессионала. — Что это? — Хошигаке остановился у края полиэтилена рассматривая находки криминалистов. — По большей части ничего не значащий мусор, — признался эксперт. — Однако, не слишком типичный для леса, куда не ходят люди: пачки из-под чипсов, детские игрушки, велосипедная педаль. — Хошигаке-сан хмыкнул. Похоже первозданная девственная чистота леса лишь умело созданная иллюзия и под слоем опалой листвы и мха скрывалась настоящая свалка. Эксперт продолжил: — Но это не то, зачем я вас пригласил. Вот! Он указал на маленький кусок целлофана когда-то имеющего цвет, который сейчас опознать было не возможно. По свой форме он напоминал юбку, туго перетянутую на талии. Рядом с ним лежало несколько палочек предназначения которым следователь найти не мог. — Букет цветов? — подал вдруг голос Учиха, молчавший с того самого короткого разговора на тропе, так что Хошигаке-сан уже не надеялся услышать от адвоката хоть одно слово. Эксперт кивнул головой. — Да. То, что от него осталось. Цветы давно сгнили, но упаковка прекрасно сохранилась. — А эти палочки? — следователь указал рукой на интересующие его предметы. — Их используют в букетах как стебли для нежных цветов, таких как лилии — охотно пояснил эксперт, поправив очки на носу. — И такой букет здесь не один. Слова криминалиста заставили Кисаме-сан вздрогнуть, но он поспешил справиться с охватившим его потрясением. Только Итачи заметил эту короткую вспышку чувств и понял, что Ёсики-сан не солгал в своем послании. — Но дело даже не в том, что кто-то оставлял здесь цветы, а в том, с какой поочередностью мы их обнаружили, — криминалист снова поправил очки. — Мы снимаем слои земли один за другим с учетом предполагаемого его подъема в течение года. Палая листва, трава, ветки деревьев — все это поднимает уровень грунта. Каждый букет разделял слой палой листвы, что говорит о их периодическом появлении. Первый мы обнаружили на слое примерно десятилетней давности, последний — на слое двадцати шести лет. Сейчас мы прошли отметку в сорок семь лет, но пока никаких новых улик не обнаружили. Похоже, преступник постарался закопать тело как можно глубже. — Но, если останки обнаружат на такой глубине, каков шанс доказать, что оно было погребено тридцать лет назад? — поинтересовался Учиха. Как человека привыкшего к судебным баталиям и тому, что адвокаты идут на любые ухищрения лишь бы выгородить своего клиента, он должен был полностью увериться, что Исихара Ватару не сможет отвертеться от этого обвинения. — Доказать это очень просто. Мы в окружении деревьев, а они сами по себе прекрасные свидетели. Каждый год деревья проходят один и тот же жизненный цикл: пробуждение весной, летом набирают силы и питательные вещества из-за чего происходит рост годовых колец, осенью рост деревьев замедляется, а питательные вещества перенаправляются в корни. Зимой же дерево спит, а, значит, рост годовых колец не происходит. Сделав спил ствола мы сможем узнать, когда именно было погребено тело поскольку за счет получение из нег питательных веществ годовые кольца находящихся рядом деревьев росли и зимой. — Так, почему вы еще не сделали этого? — сурово спросил следователь. Эксперт замялся. — Потому что это запрещаю делать я! — раздался не менее грозный голос позади. Мужчины обернулись устремив взгляды на подкравшегося к ним монаха. Его круглое лицо пылало праведным гневом, а узкие глаза бегали от одного лица к другому, словно пытаясь прожечь их. — Я мастер-садовод и главный смотритель этого леса! И я запрещаю наносить этой святыне еще больший вред, чем вы уже нанесли своими варварскими методами! Вы хоть представляете сколько лет потребуется природе, чтобы залечить оставленные вами шрамы? — А то, что здесь похоронили человека вас нисколько не смущает? — оскалился следователь. Лицо монаха дернулось, будто от судороги, а глаза влажно заблестели. Но в целом его настрой нисколько не изменился. — Это было до меня, — сердито буркнул монах и Итачи попытался предположить, сколько лет ему могло быть? На вид ему не дать больше сорока, на глаза смотрели зло, как у старика обиженного судьбой. — Теперь за этот оазис зелени ответственность лежит на мне и я повторяю, что ни одно дерево не будет спилено! — Нам не нужно пилить дерево, — вставил эксперт. — Мы пробурим узкую скважину, чтобы получить срез годовых колец, а после экспертизы вернем образец на место. Дереву не будет нанесено никакого вреда… — Нет! — не сдержанно рявкнул монах. Очевидно этот разговор между криминалистом и упрямым монахом уже состоялся и эксперт всеми силами старался найти выход из сложившейся ситуации, который удовлетворил бы обе стороны. Но это мало чем помогло. Хошигаке-сан сжал огромные ладони в кулаки. Шанс того, что убийца его сестры избежит заслуженного наказания из-за несговорчивости смотрителя леса выводила его из себя. Он уже собирался сказать, что может получить ордер на спил всех деревьев рядом с останками и как только он это сделает, слух о захоронении человека на территории храма узнают все, но его опередил адвокат. — А это дерево? Как давно оно здесь лежит? Хошигаке повернул голову в сторону Учиха и увидел, о чем именно тот говорил. Действительно, в нескольких метрах от места раскопок лежал ствол поваленного с корнем дерева. Из-за успевшего оплести его плюща и мягкого мха ствол оказалось не так легко заметить в буйной лесной растительности. Можно было предположить, что дерево лежит здесь не один десяток лет, но когда адвокат убрал со ствола мешающую растительность всем присутствующим стало очевидно, что древесина его в прекрасном состоянии. — С прошлого года, — захлопал ресницами монах. — Грызуны подточили его корни. Мы несколько лет боролись с вредителями, но безрезультатно и дерево погибло. — Но тридцать лет назад оно росло здесь и получало питательные вещества от захороненного тела? — на всякий случай уточнил Итачи. Монах только кивнул. — И вы не будете против, если эксперты отпилят часть у этого дерева? — Было бы не плохо сначала найти упомянутые останки, — буркнул монах, но возражать и дальше у него не оставалось причин. Еще ни один смотритель до него не позволял прикасаться к упавшим стволам позволяя им истлеть естественным образом и вернуться в землю откуда они и пришли. Но лучше так, чем нанести вред еще живым деревьям. Получив тем самым немое разрешение, криминалист со своими помощниками тут же принялся за работу, отчищая ствол от оплетших его зарослей и мха. Хошигаке снова хмыкнул, глядя на адвоката. Действительно, мало кто способен мыслить так, как этот человек. Или жесткая необходимость довести начатое до конца и обязательно победить делала его разум столь изворотливым и изобретательным? Следователю хотелось бы получить ответ на этот вопрос. Пока криминалисты занимались своей работой Учиха вернулся к изучению обнаруженных ими остатками букетов. Судя по числу пластиковых стеблей, в основе всегда превалировали одни и те же цветы. Лилии. Упоминание этих растений заставило Хошигаке Кисаме вздрогнуть, а, значит, ошибки быть не могло. Эти букеты действительно приносил на могилу Мизуки человек, который достаточно хорошо знал девушку. И то, что он таким образом старался почтить ее память свидетельствовало о его раскаянье. Этим чувством можно воспользоваться, чтобы заставить его сотрудничать. Звук аккумуляторной цепной пилы, которой сотрудники криминалистической лаборатории воспользовались, чтобы отпилить достаточно большой пенек у основания поваленного дерева заглушил мысли мужчины вынудив его вернуться к воспоминаниям о событиях минувшего вечера и ночи. Что, если он все же ошибся в своих предположениях относительно намерений Исихара Ватару и уже опоздал? Что, если в этот самый момент Каи действительно уже нет в живых и все его попытки найти ее лишь погоня за призраком? Что если он так и не найдет ее тело? Через сколько лет придет смирение и наступит ли этот миг когда-нибудь? Он покончит с Исихара Ватару, но что останется ему самому? Итачи не мог себе представить следующие тридцать лет или дольше, проведенные в тщетных попытках найти прах той, что так безмерно любил. — Нашли! — крик из котлована перекрыл жужжание пилы и в тот же миг все стихло. Не было больше слышно ни звука пилы, ни шепота человеческих голос, даже щебета птиц, словно весь окружающий мир застыл в ожидании. Итачи перевел взгляд на следователя. Тот стоял не подвижной статуей сжав ладони в кулаки у самого края котлована впившись взглядом в происходящее внизу. Тело Мизуки, если это действительно была она, оказалось упаковано в синтетическую мешковину, которую используют для хранения сыпучих продуктов, сверху тщательно перемотанную скотчем. Еще несколько десятков минут потребовалось экспертам, чтобы очистить останки от слоя земли и осторожно, на брезентовых носилках поднять их на поверхность. Каждый этап из этой сложной и крайне трепетной процедуры фиксировался на видеокамеру. — Вы можете убрать это? — спросил Хошигаке указывая руками на полиэтиленовую упаковку в которую, как конфета, было завернуто тело его сестры, когда криминалисты покончили с своей работой. Все время, пока сотрудники лаборатории извлекали останки из котлована следователь старался держаться на приличном расстоянии, но как только «кокон» погрузили на носилки он стремительно приблизился. Сжимая огромные кулаки мужчина боролся с желанием немедленно сорвать с тела сестры пластиковую «обертку» и ленты скотча и, наконец, самому убедиться, что перед ним действительно Мизуки. Итачи понимал, каких титанических усилий стоило Кисаме-сану сохранять самообладание. Путь ее поисков отнял у следователя долгих тридцать лет его жизни и ему требовалось поставить в этом деле точку как можно скорее. Исчезновение Мизуки разрушило семью Хошигаке-сана лишило отца и матери, нормального детства, но теперь все пережитые страдания окупили себя. Учиха и самому хотелось, чтобы для Хошигаке-сана все закончилось именно в этом священном лесу. И хотя адвокат никогда не верил в высшие силы в данный момент, казалось, что Боги наблюдают за ними и одаривают своим благословением. — Боюсь, не могу этого сделать, — отозвался криминалист, виновато пожав плечами. — На пластике и лентах скотча могли остаться улики обнаружить которые возможно только в лабораторных условиях. И, если я сейчас нарушу целостность оболочки то, возможно, не только уничтожу доказательства на всегда, но и дам повод стороне защиты признать экспертизу не действительной. Слова эксперта расстроили следователя, но тот не показал этого. Только повернул голову в сторону Учиха и, смерив мужчину долгим взглядом, спросил: — Это правда? — Да. — Итачи кивнул. Его черные глаза неотрывно смотрели в лицо следователя, словно предупреждая. — Любой защитник может сказать, что тело могло быть заменено или подброшены улики, если до лаборатории, в которой ведется тщательное протоколирование, останки доставили не в том виде, в котором были обнаружены. Это повод признать экспертизу не законной. К тому же сейчас вы не можете быть полностью уверены, что перед вами именно те останки, обнаружить которые вы рассчитывали. На лице Хошигаке-сана заходили желваки, словно мужчина боролся с желанием закричать. Учиха снова понимал его гнев. Не было сомнений, что это действительно тело Мизуки Хиросавы. Ёсики Окомото довольно точно описал место погребения девушки, которое узнал от своего приятеля. На принадлежность останков Мизуки указывали и косвенные факты в виде букетов цветов с лилиями в составе, (должно быть девушка любила их при жизни). Но с точки зрения закона они не имели права допускать оплошности. Единственная ошибка могла свести усилия десятков человек на нет и позволить Исихаре избежать наказания за убийство. И именно об этом сейчас должен думать Хошигаке-сан, если хочет добиться желаемого результата. — Хорошо, — буркнул следователь, справившись с приступом ярости и отводя взгляд куда-то в лесную чащу и приняв правила игры. Пусть они с Учиха и находились в разном положении почему-то следователь был уверен, что адвокат не позволит ему помешать его планам. — Будь по-вашему. Как много времени потребуется, чтобы установить личность жертвы и причины ее смерти? — У нас нет возможности провести сравнительный анализ ДНК, так что на все процедуры потребуется время. Но, поскольку мы действуем в приоритетном режиме, думаю, первые результаты будут уже ближе к вечеру, — отчитался криминалист. Главный криминалист увез тело в лабораторию следователю и адвокату так же больше нечего было делать на месте раскопок. Хотя вокруг котлована еще оставались сотрудники лаборатории которые продолжали сортировать и упаковывать в индивидуальные пакеты все обнаруженные на месте захоронения улики. Вновь зажужжала пила, вернувшись к оставленной на время работе. И только главный садовник храма не собирался покидать своего поста, пока вверенный его заботам лес не вернут в то же состояние, что до начала этой варварской процедуры. — Как думаете, Итачи-сан, — заговорил следователь, когда они вновь оказались на широкой гравийной тропе и двинулись в сторону выхода из лесопарка, — Исихара действительно приложил к этому руку? Судя по словам Ёсики Окомото смерть Мизуки была несчастным случаем. А кровь на заколке могла появиться в тот момент, когда они уже избавлялись от тела. Итачи бросил на мужчину короткий взгляд. Еще несколько минут назад этот человеку было достаточно собственной веры, теперь же он снова мыслил, как и положено следователю ставя под сомнение любые домыслы. Но в этом уже не было необходимости. — Не стоит полагаться на случай, когда имеете дело с Исихара Ватару, — ответил Учиха смотря прямо перед собой. — Но, даже если он не причастен и смерть Мизуки действительно была трагической случайностью, он воспользовался ей, как планирую воспользоваться и я. — Вы сегодня очень жестоки, Итачи-сан, — заметил Кисаме стараясь снизить повисшее в воздухе напряжение. Казалось сегодня именно ему полагается быть сосредоточением мрачных мыслей и гнева. — У меня есть на то причины, — коротко бросил адвокат. От холода его тона по спине Хошигаке пробежали неприятные мурашки, заставив его вздрогнуть и с удивлением взглянуть на адвоката сверху вниз. Было что-то кровожадное в идущем рядом мужчине, чего следователь никогда раньше не замечал и эта едва уловимая черта вселяла в сердце первобытный страх и желание никогда не ощутить эту сторону адвоката на себе. От холода его тона по спине Хошигаке пробежали неприятные мурашки, заставив его вздрогнуть и с удивлением взглянуть на адвоката сверху вниз. Было что-то кровожадное в идущем рядом мужчине, чего следователь никогда раньше не замечал и эта едва уловимая черта вселяла в сердце первобытный страх и желание никогда не ощутить эту сторону адвоката на себе.