Не бросай меня

В густой, стекающей по стенам темноте, Каи не сразу разглядела собственную гостиную и тело, распластавшееся на темном мраморном полу. Одного удара сердца ей было достаточно, чтобы признать в умирающем человеке собственного отца. Он еще дышал, а глаза его лихорадочно метались из стороны в сторону, точно он пытался найти кого-то или что-то взглядом, но так и не находил. Лужа крови растекалась под его головой, шеей, спиной. Этот запах, ускользающей жизни забивался в нос, устраиваясь на чувствительных рецепторах, чтобы никогда больше не дать о себе забыть. Из груди отца вырывались булькающие, надрывные вздохи, сотрясающие его тело подобно электрическому разряду и от каждого такого вздоха рукоять торчащего в его горле ножа дергалась и шаталась, словно живой организм. Каи увидела и себя, сгорбленную, сложившуюся пополам на коленях перед отцом. Видела, как дрожат ее пальцы, как заливают глаза слезы. Чувствовала ужас, скребущий под черепной коробкой. Мысли метались в ее голове, словно она в самом деле была там и тянула дрожащие руки к отцу, надеясь, что ее жизнь сможет перетечь в его исходящее последними судорогами тело. Но Каи была далеко, точно вырванная из тела душа, она наблюдала со всем со стороны, заглядывала через плечо собственных воспоминаний, которые забыла. Отец издал последний вздох, он моргнул последний раз и обмяк. Глаза навсегда закрылись. Каи видела, как ее тело, к которому теперь она не имела ни малейшего отношения, бросилось к отцу. Как она прижала к груди его безвольную голову, чувствуя мокрые прикосновения пропитанной кровью рубашки. Она молила отца очнуться, открыть глаза и еще раз взглянуть на нее, сделать еще один вдох. Она рыдала, задыхаясь, не понимая собственных слов, кричала, звала на помощь… Никогда еще ее голос не был таким сильным, таким отчаянно громким, что даже самой ей закладывало уши. Когда умерла мать, Каи замолчала почти на год, не могла произнести ни единого слова, но когда умер отец, она точно обрела силу. Вот только никто другой не слышал ее крика. Дом оставался пуст, погруженный в темноту ленивой ночи. Каи вздрогнула. Слезы мгновенно высохли на ее глазах, точно никогда не было, а сама девушка вытянулась в струну, затаив дыхание. Она ничего не видела и не слышала, но ощущала всем своим естеством, что в доме есть кто-то еще. Кто-то, кто не стремился помочь, кто наблюдал, затаившись в темноте. Каи чувствовала взгляд, скользящий по ее спине. Мороз пробежал по коже девушки, покрывая ее гусиной коркой, волосы на затылке встали дыбом от ощущения всепоглощающего, первобытного ужаса. Каи вздрогнула и резко открыла глаза. Кошмар исчез, но страх пробрал ее тело до самых костей и надежно укрепился в подкорке. Сердце девушки заходилось боем военных барабанов. Прибор фиксирующий жизненные показатели пронзительно запищал и только он помог Каи вынырнуть из сновидения и ухватиться за реальный мир. Но, хотя девушка и понимала, что ее страх не реален, паника накрыла ее с головой. Щеки обожгло слезами и она едва не вскрикнула, когда двери палаты, отделяющее ее маленькую камеру стеклянными стенами от окружающего мира, разъехались в стороны, пропуская медсестру. Харука Хьюга с выражением беспокойства на лице подбежала к ее постели. Эту женщину за неполные сутки Каи видела чаще, чем собственную мать за всю ее жизнь. Руки у Харуки были теплые и мягкие, прикосновения ласковые, будто она постоянно поглаживая руки Каи в попытке успокоить. Харука открутила колесико на капельнице, открывая поток лекарству и Каи уже знала, что за ним последует. — Не нужно, — она дернула рукой, браслет наручника громко клацнул по металлическому поручню постели. — Только не снотворное, пожалуйста. Она не могла больше выносить кошмары, а те становились все настойчивей и красочней, все реальней. И хуже всего, что под действием снотворного, погружающего девушку в тяжелый галлюциногенный сон, она не могла проснуться когда хотела этого. Ей приходилось раз за разом переживать смерть отца. Будоражить в памяти все, что она забыла и, видят Боги, не желала вспоминать. — Цунаде-сама дала четкие указания, — Харука смотрела на пациентку, будто надеясь, что та передумает. — Я не могу менять назначение врача… — Пожалуйста, — голос Каи дрогнул, во рту пересохло и она с трудом проглотила ком вставший в горле. — Я не могу больше это видеть. Я не могу возвращаться туда снова и снова, — по щеке девушки скатилась слеза, но она не заметила этого. — Пожалуйста. — Хорошо, — чуть помедлив, согласилась медсестра. На миг могло показаться, что в глазах женщины тоже стоят слезы, но она быстро придала своему лицу выражение спокойного участия, прилипшее к нему точно маска. — Но это останется между нами. Каи была готова на все, только бы избавиться от сновидений. Но стоило Харуке оставить ее одну, а девушке успокоиться после ужасного кошмара, мысли ее унеслись в другую, не менее страшную для нее ночь. *** Карин обхватила себя руками и зябко поежилась. С наступлением сумерек близость океана дала о себе знать и с побережья резко потянуло полным влаги холодным воздухом. Она прошла еще несколько шагов и остановилась в световом пятне фонаря уличного освещения вынимая из маленькой сумочки пачку сигарет. Вредная привычка, с которой Карин отчаянно боролась, но избавиться от нее так и не смогла. Терпкий, едкий дым потек в легкие и Карин почувствовала, что впервые вдохнула полной грудью. Она затянулась еще раз, но вспомнила, что пытается бросить и выругавшись, выбросила сигарету в урну недалеко от тротуара. Мимо прошла пара парней, увлеченно обсуждающих что-то важное. В суть их разговора Карин не вдавалась. Ее мало интересовали увлечения местного контингента. Девушка раздумывала о том, что потратила несколько часов впустую. Саске привез ее в этот квартал и дал пару адресов, из списка тех, кто совершал звонки в ночь смерти Каойи-сана. Поиски адресов не составили труда: помочь симпатичной девушке готов всякий, но вот результат, мягко говоря, огорчил. Никто из людей, относящихся к числу потенциальных свидетелей, ничего не видел той ночью, а о совершенном убийстве узнали из выпуска новостей. Если свидетель действительно был то, либо тщательно скрывал этот факт, либо он успел отойти гораздо дальше от дома Такугавы и не попал на их карту. В любом случае они оставались с пустыми руками. Маленькая сумочка в руках девушки завибрировала и она снова запустила в нее тонкие пальцы, в этот раз нащупывая телефон. Звонил Саске. Они как раз обменялись номерами на этот случай. — Алло, — она подняла трубку, заметив, что двое парней, которые прошли мимо нее ранее, остановились на перекрестке. — Ты закончила? Учиха Саске прекрасно умел изображать из себя светскую учтивость, но на самом деле представлял из себя колоссальный сгусток вредности. Казалось, этот парень из кожи вон лезет, лишь бы сделать все с точностью до наоборот, чем от него ожидали. Но в своем бунтарском естестве он был удивительно гармоничен. — Да. Жду тебя на перекрестке, как договаривались, — ответила девушка. Карин больше получаса ждала, когда он позвонит и успела изрядно замерзнуть. — Скоро буду, — отчеканил в трубку Учиха и отбил звонок. Карин тяжело вздохнула. Она надеялась, что пытаясь помогать Саске сможет изрядно развлечься, заставляя парня ощетинится своими черными иглами, но Саске порушил все планы. Он становился удивительно серьезен. Ни на одно колкое замечание Карин Саске не ответил и только один раз пригрозил сбросить ее с мотоцикла, если та не закроет рот. Карин проверять его намерения благоразумно не собиралась. А потом он высадил ее в одном квартале, назвал адрес и взял номер телефона, чтобы созвониться потом. — И не звони мне, — предупредил Учиха таким тоном, что спорить с ним совершенно расхотелось. — Я сам позвоню, когда освобожусь. Карин оставалось только подчиниться. Она уже видела, на что способен этот молодой человек. Темное божество, что таиться внутри него до сих пор заставляло ее сердце трепетать, а колени предательски подкашиваться. Она пошла бы на все, чтобы увидеть его еще раз. Но Саске не из тех, кто позволит управлять собой. Карин была готова покориться воле Саске. Дать ему призрачное ощущение власти. Двое замеченных ею ранее парней, наконец, договорились между собой и развернулись назад, направляясь в ее сторону. Карин тяжело вздохнула, стараясь не смотреть в их сторону. Пусть пройдут мимо туда, куда собирались, а она сделает вид, что их не существует. Карин привыкла к вниманию в свой адрес и давно заметила, что люди игнорируют ее, если игнорировать их. Конечно они предпринимают попытку привлечь к себе внимание, но, если ничего не делать, быстро отстают. Сейчас ей хотелось побыть одной, спокойно дождаться Саске и вернуться в теплый особняк Учиха. Лишние приключения ей ни к чему. Вот почему, когда эти двое остановились рядом, Карин старалась даже не смотреть в их сторону. — Эй, красавица, — позвал один из них. Краем глаза Карин смогла разглядеть только их темные волосы и разорванные на коленях джинсы, по последней молодежной моде. Этим парням было не больше семнадцати лет, совсем дети, в сравнении с ней. Но гонора на все сорок пять, — чего скучаешь одна? Карин промолчала, вглядываясь темными глазами в тихую и пустую проезжую часть. Ожидая, что совсем скоро по улице пронесется рев двигателя мотоцикла. — Эй, я с тобой говорю, — рявкнул тот же парень, очевидно самый смелый из парочки. Второй только смотрел на Карин, но таким взглядом, от которого кожа покрывалась липкой испариной. — Пойдем с нами. — Я жду кое-кого, — Карин поняла, что тактика игнорирования с этим парнями не сработает. — Да? И кого же? — елейно протянул второй, будто осмеливался ставить под сомнения ее слова. Карин закатила глаза. В столице люди более учтивы и внимательны к окружающим. Даже нагловатые малолетка, вроде этой парочки, быстро поймут намек и уберутся. — Парня? — Парня, — согласилась Карин. Назвать Саске девушкой язык не поворачивался. — Что это за парень такой, что заставляет девушку ждать в одиночестве? — оживился второй. — Может мы тоже подождем его и научим хорошим манерам? Последний вопрос адресовался не Карин, а второму парню. Тот что-то невнятно пробурчал, заставив Карин задуматься о их трезвости. Девушка молилась всем Богам, чтобы Саске явился скорее и увез ее от этих парней. Однако безлюдная улица оставалась совершенно пуста. Карин давно не бывала на таких пустых улицах. В Токио даже самый спрятанный от посторонних глаз закоулок кишел человеческой жизнедеятельностью, а тут… точно все вымерли. — Послушайте, — Карин повернулась к парням всем корпусом, скрестив руки на груди. Она была выше их, но рост, в данном случае, не давал преимуществ. — Мой парень будет здесь с минуты на минуту. И он терпеть не может, когда кто-то ко мне пристает. Лучше уйдите, пока не стало слишком поздно. — Вот как, — второй, теперь Карин видела, что он был пониже и коренастее приятеля с лукавым блеском в глазах и удивительно кривыми зубами, упер руки в бока. — Какой учтивый молодой человек, — с его губ сорвался скабрезный смешок. — Тогда нам точно стоит с ним познакомиться. — А имя у этого чудо парня есть? — поддержал приятель и, совершенно неожиданно, схватил Карин за руку. — Скажи нам, красавица. Как имя твоего дружка? Карин набрала в грудь воздуха, чтобы ответить в той манере, говорить в которой ей хотелось с ними с самого начала, но не успела произнести ни звука. — Саске, — точно взмах меча разрезал повисшую на миг тишину его голос. — Учиха Саске. Карин вздрогнула и повернула голову. Саске, в самом деле, стоял позади нее, будто сотканный из темноты призрак. Его черные волосы и черная одежда растворялись во тьме улицы, а лицо высвечивал отсвет фонаря, словно он не имел тела и парил над тротуаром. Девушка успела отметить, краем сознания, что не слышала звук двигателя, да и не видела мотоцикла рядом с молодым человеком. Однако появился Саске как нельзя вовремя. Пальцы, удерживающие руку девушки, разжались в то же мгновения, как парни увидели его. — Учиха Саске? — запинаясь, точно не веря собственным ушам, переспросил первый из парней и как-то вымучено улыбнулся. — Здрасьте… — Инузука Киба, — снисходительно кивнул Саске, дав понять, что узнал парня. Его приятеля Саске не знал, но Киба… Клан Инузука на протяжении нескольких поколений работали на клан Яманака. А еще у сестры Кибы был потрясающий голос, она пела в небольшом баре для элитных, как Саске, посетителей и, иногда, на званых вечерах. — Что вы здесь делаете? — Ничего, Саске-сан, совершенно ничего, — затараторил Киба. — Просто, проходили мимо. Заблудились. Хотели спросить дорогу… Карин фыркнула, нервным жестом откидывая пряди волос за плечо. Саске скользнул по ней ленивым взглядом. — Ясно, — резюмировал он. — Валите отсюда. Повторять ему не пришлось. Парни ретировались с такой поспешностью, будто где-то горели их дома, а им немедленно требовалось спасти из пламени имущество. Карин проводила их побег заинтересованным взглядом и повернула голову к Саске. Он уже полностью вышел на свет, но не утратил своего сюрреалистичного очарования. — А ты грозный противник, — вскинула бровь вверх девушка. Саске коротко хмыкнул. Уголок его губ легко дернулся, но тут же лицо его приняло невозмутимое выражение. — Имя моего клана много значит в этом городе, — просто пояснил он. — Я это заметила, — Карин вглядывалась в темноту улицы. — А где мотоцикл? — Движок наркылся, — безразлично пожал плечами Саске. — Я вызвал эвакуатор и велел доставить его домой. — Домой? Не в сервис? — Я в состоянии починить мотоцикл, — по легкому тремору его голоса, Карин поняла, что задела парня за живое своими сомнениями. Ей не хотелось разочаровывать Саске, тем более, что он шел к ней пешком, а мог просто прислать такси. — Удалось выяснить что-нибудь? — Нет, — девушка была благодарна, что Учиха сменил тему и проигнорировал ее предыдущие слова. — Оказывается, люди не могут вспомнить кому звонили полгода назад и о чем говорили. Но если бы они увидели убийство и сообщили об этом, точно запомнили бы. А ты? Тебе хоть повезло? — Нет, — не скрывая разочарования в голосе, признался Саске. Ему, и не только ему одному, отчаянно хотелось, чтобы вся эта история закончилась. Найти человека, кто укажет на убийцу и, наконец, остановит эту проклятую череду головоломок. — Никто из прислуги не замечал странностей в поведении Каойи-сана перед его гибелью. Только садовник видел несколько раз белый автомобиль. Он останавливался возле ворот на несколько минут, но никто из машины не выходил. Он решил, что это свадебные агенты присматриваются к их саду и не придал этому значения. — А это действительно мог быть свадебный агент? — спросила Карин просто, чтобы не молчать. Ей нравилось говорить с Саске, точнее, слушать его голос от которого по ее коже бегали полчища приятных мурашек. И она готова была засыпать его вопросами, только бы не давать ему закрыть рта. — Да, — Саске крутил в сильных пальцах смартфон, уделяя ему куда больше внимания, чем девушке рядом. — В этом городе пропасть между элитой и простыми людьми слишком велика. И каждая обычная девушка хочет хоть раз в жизни почувствовать себя наследницей крупного состояния. Так что нет ничего странного в том, что они стремятся снять сад или гостевой дом в особняке влиятельной семьи на день, чтобы осуществить свою мечту. Сделать красивые снимки на фоне дома, который в обычной жизни видишь только за решетками ограды. Агенты знают это и пользуются своими знаниями. — Ясно, — Карин снова обхватила себя руками, переминаясь с ноги на ногу. Легкое летнее платье нисколько ее не грело. — В столице предпочитают рестораны популярных отелей. Такая скука. — Близость океана и неспешный образ жизни делает людей более изобретательными, — бросил Саске и тут же добавил: — а вот и наш транспорт. Из-за поворота дороги ударил по глазам свет автомобильных фар. Вот почему Саске не отрывал глаз от телефона, он вызвал такси. Саске открыл дверцу машины перед Карин и помог ей забраться в салон белой Тойоты «Камри». Водитель, солидный на вид немолодой мужчина, кивнул в знак приветствия девушке в отражении зеркала заднего вида. Карин тоже кивнула, ожидая, пока Саске обойдет автомобиль и сядет с другой стороны. — Что дальше? — спросила она, когда машина тронулась с места. — Едем домой. Здесь уже ничего не удастся выяснить. Если кто и способен пролить свет на события той ночи, то только криминалист, которого привез Итачи. Самолет, на котором вернулся из Токио старший из братьев Учиха совершил посадку час назад. Итачи уже сообщил брату о своих планах и осведомился о результатах его изысканий. К несчастью, порадовать брата Саске было нечем. Однако Итачи предвидел и такой вариант развития событий. Итачи отправил криминалиста с командой в дом Такугавы, начинать работу, а сам занялся урегулирование споров с полицией, которая, разумеется, не желает, чтобы кто-то поставил под сомнение их улики. К тому же Итачи наделся, что ему удастся узнать имя предполагаемого свидетеля. Следствие не имело права утаивать такие данные от защиты. Потом они договорились встретиться дома и решить, что делать дальше. — Красиво, — тихо пробормотала Карин. Саске повернул голову в сторону девушки. Она прижалась лбом к оконному стеклу. Дорога уходила резко в гору и с высоты открывался потрясающий вид на искрящийся отблесками фонарей и вспыхивающих на ночном небе звезд океан. Саске проследил за ее взглядом и не нашел ничего красивого. — Просто вода. Обычная лужа, только очень большая. — Знаешь ли ты, сколько людей мечтают хоть одним глазком взглянуть на эту «лужу»? — искривила губы Карин. За стеклами очков сверкали ее глаза. — И как много людей никогда не смогут осуществить свое желание? — Говоришь так, будто никогда не была возле океана, — фыркнул Саске. Молодой человек даже не догадывался, как близок к истине. Взгляд Карин потух и она опустила голову, скрыв лицо за россыпью длинных волос. — Была, но это совсем не то, чего хотелось на самом деле, — тихо пробормотала девушка. Саске смотрел на нее и все понимал. Ему не требовалось задавать вопросы. Молодой человек прекрасно разбирался в людях, чтобы читать в их душах, как в открытой книге. Конечно Карин говорила о матери, о женщине, нехватку любви и внимания которой так остро ощущала. Сколько лет они уже не общались? Пять? Десять? Саске не мог представить себя без семьи, без матери, брата. Без отца, хотя сейчас предпочел бы о нем не вспоминать. Он не мог вырвать из себя эти узы, что прочнее каната стягивали всех Учиха в прочный узел. Кровные узы делали их непобедимыми. Саске даже думать не хотел, что должен чувствовать человек лишенный всего этого? — Сверни к пляжу, — не попросил, приказал Саске водителю. Тот кивнул и включил поворотник, перестраиваясь в крайний ряд, чтобы съехать с шоссе на ближайшем перекрестке. Карин вскинула на него голову, во все глаза глядя на парня. Немой вопрос отчетливо читался на ее лице и Саске не стал заставлять девушку озвучивать его. — У нас есть немного времени, чтобы прогуляться по пляжу. *** Кушина мерила палату крупными шагами из угла в угол, то и дело поглядывая через стеклянные стены в коридор и другую палату, напротив. Каи лежала неподвижно, будто спала, но женщина знала, что это не так. Кушина нарочно выбрала именно эту палату в реанимационном отделении, чтобы положить в нее сына, хотя ни в какой экстренной помощи Наруто не нуждался. Глава больницы не спорила. Цунаде даже рада была немного ослабить бдительность и заняться непосредственными обязанностями. Раз в полчаса Каи проверяла медсестра. Все это было нужно для того, чтобы не оставить предполагаемому убийце лазейку во времени. Отличный план, который одобрил и согласился поддержать даже Наруто, хотя парня убивала необходимость лежать в позе трупа часами и считать мух. Деятельная натура Узумаки младшего требовала выхода, он ерзал по постели, точно в матрасе поселилась колония клопов и тяжело вздыхал. К тому же, с недавнего времени, у парня отчаянно и удивительно громко урчало в животе. — О, Наруто, прекрати это! — взвизгнула женщина, когда палату в очередной раз озарило громкое утробное урчание. — Верх неприличия позволять себе издавать такие звуки. — А что я могу с этим поделать, — пожал плечами молодой человек. Наруто попытался подняться, но со стоном упал обратно. По заверению врачей, боль должна была пройти через пару недель и Наруто сильно сомневался, что доживет до этого момента. — Контролировать звуки организма невозможно. К тому же, на моем месте, всякий проголодался бы. Сколько я здесь уже лежу? Пять, шесть часов? — Ты только что съел пачку чипсов, — не согласилась с сыном Кушина. Наруто закатил глаза к потолку. — Чипсы, то же мне еда. — И что ты предлагаешь? Ничего другого в торговом автомате нет. Прости, но кусок жареной свинины получишь дома, — она деловито уперла руки в бока и упала на кресло, поставленное, для ее удобства, рядом с постелью сына. Все должно было указывать на то, как сильно она волнуется за здоровье своего отпрыска. — Но, если хочешь, можешь позвонить той девушке, что навещала тебя утром. Хината, кажется? Это ведь ее брат виноват в том, что с тобой случилось? Пусть окажет любезность и набьет твой желудок. — Не втягивай в это Хинату, — насупился Наруто и Кушина не смогла удержать улыбку, растягивающую ее губы. Она надавила на правильную точку. Еще утром, когда в их дом явилась та девушка, до ужаса скромная и краснеющая от каждого неосторожного взгляда, Кушина заподозрила неладное. Еще на приеме, когда Наруто танцевал с ней, Кушина вспомнила, где видела ее — продавец-консультант из бутика, который они с Микото так сильно любили. Но прежде Кушина никогда не обращала на девушку особого внимания и, как видно, зря. Потому что после той ночи, окончившейся для ее сына трещинами в ребрах, Наруто ни разу не упомянул Сакуру от любви к которой сох последние десять лет. Кушина не уделяла особого значения статусу, ее устроила бы любая девушка рядом с ее сыном, главное, чтобы тот был счастлив, но она не верила, что такой день когда-нибудь настанет. Слишком своеобразный характер у Наруто, слишком много погрешностей в поведении, но Хината, словно ничего не замечала. Кушина видела, какими глазами девушка смотрела на ее сына и как смущался Наруто, почесывая голову и опуская глаза, заикаясь и нервно хихикая. Между ним определенно что-то было. Но потом, когда Хината ушла, Кушина начала сомневаться в собственных выводах. Может ей только привиделись признаки робкой влюбленности? Она хотела убедиться еще раз, вот только как заставить Хинату прийти сюда? — А кого я должна в это втягивать? Разве не из-за нее… — Итачи, — оборвал ее пламенную речь Наруто и Кушина несколько раз глупо моргнула. — Что, Итачи? Вы с ним подрались что ли? — Нет, — Наруто скосил глаза в сторону палаты напротив. — Я говорю, Итачи приехал. Кушина проследила за его взглядом и тут же подпрыгнула с места, бросившись в коридор. Она остановилась возле открытой двери и повернулась к сыну. — Не думай, что на этом наш разговор закончен. — Ма-ам, — недовольно промычал парень, получив в ответ лучезарную улыбку матери, а потом двери закрылись. Наруто приподнялся на локте, чтобы лучше видеть, но боль резанула ребра. Шипя и ругаясь парень упал на подушку, проклиная кулака Хьюга Неджи.