Случаи из жизни. Сборник драбблов по Дэтрин (Доминик/Кэтрин)

      Неожиданно что-то резко хлопнуло, а на щеке я почувствовала нечто теплое. Первая моя мысль: я получил пощечину от Кэтрин. Но щека не горела, а маленькие пальчики нежно поглаживали кожу. Второй мыслью было предположение, что тараканы в моей голове устроили фейерверк, и это - звук от взрывающихся снарядов. Но хлопок раздался вновь. А затем еще раз, и ещё. Мы с Кэтрин оторвались от губ друг друга и посмотрели в сторону двери. Там, с широкими улыбками на лицах, стояли наши друзья - Эмерод, Мэтт и Альберто, и хлопали в ладоши. – Свершилось! – Альберто поднял руки к потолку и изобразил, что благодарит небеса. – А я тебе говорила... – Эмерод подмигнула Кэт. – Да-да-да! – Мэттью в прямом смысле слова приплясывал на месте. Вы можете представить себе танцующего от счастья Мэтта? До сих пор и я не мог. Они все были так рады за нас, хотя мы сами еще ничего не обсудили. Но, видимо, наша семья со съемочной площадки знала намного больше, чем мы с Кэтрин.              Рыжеволосая девушка рядом со мной покрылась таким румянцем, что даже самый спелый помидор мог позавидовать. А я стоял рядом и с дурацкой улыбкой наблюдал за ее смущением. – Хватит вам уже, – сказал я, обнимая Кэт за талию. – Мальчики, помните, я хотела показать вам достопримечательность отеля? – обыденным тоном сказала Эм. – Какую достопримечательность? – оживилась Кэтрин. Эта девушка тянется к знаниям, как подсолнух к солнцу. Ей лишь стоит услышать о каких-то курсах, экскурсиях и дополнительных занятиях, и она сразу готова отправиться получать знания. – Это только для Мэтта и Альберто, – хитрая улыбка озарила лицо брюнетки. – Точно! То, что ты там…ну…в общем, говорила, – попытался подыграть ей Розенде. Они еще актерами себя называют? Я мысленно сделал «фэйспалм». – Идём, – Тубия подтолкнула ребят к выходу из номера. – Через два часа нам на сцену, не шалите долго! – крикнул Альберто и выбежал в коридор, а Эм что-то кричала ему вслед о том, какой он, цитата: «Невоспитанный, но милый, индюк!». И только Мэттью спокойно улыбнулся, кивнул головой и вышел вслед за Эмерод. – Что только что произошло? – Кэтрин с наивным непониманием смотрела прямо мне в глаза. – Нам дали время побыть наедине. Ты не рада? – я заправил за ухо выбившуюся из ее хвостика прядь. Видимо, все произошедшее немного вывело Кэт из равновесия, обычно она схватывает все на лету. – Рада, но…– я не дал ей закончить, я знал, что ее голова полна вопросов. – Я люблю тебя, Кэтс. Люблю так сильно, что боялся этого. Люблю с того самого дня, как увидел тебя. Такую светлую, маленькую, неугомонную и удивительно смелую. Я убеждал себя, что это лишь отголоски игры в сериале, что я не чувствую ничего в романтическом плане. Но я лгал. Бессовестно лгал всем вокруг, а самое главное самому себе. Ты хочешь узнать, что с Сарой? Мы расстались. Сегодня, буквально десять минут назад, но это не имеет значения. Она поняла меня, и сказала, если я не признаюсь тебе, то буду идиотом. Ты не представляешь, как же я боялся, что мои чувства не взаимны, – тут я замолчал, понимая, что она и впрямь так ничего и не ответила... Я ведь даже вопроса не задал. А что, если она хотела меня прогнать? Если она не чувствует ничего в ответ? За одну секунду в моей душе поселился жуткий страх. Представляете, Доминик Шервуд, боится быть отвергнутым девушкой своей мечты. – Тебе нечего бояться, Доминик, – тихо сказала она. – девушка твоей мечты любит тебя не меньше! – Неужели я произнес последнюю фразу вслух? Но это уже не имело значения, ведь Кэтрин ответила на мои чувства. – Я люблю тебя, Дом! Так, как ты даже представить не в силах…       Я не ждал, пока она скажет что-то еще, я снова поцеловал свою маленькую девочку, и она ответила мне со всей присущей ей нежностью. Я целовал ее губы, словно это была самая хрупкая вещь в мире. Мне не хотелось страсти и животного желания сейчас, хотя желание все равно присутствовало, мне хотелось провести в объятиях ее крохотных ручек как можно больше времени. Кэт запустила свои аккуратные пальчики мне в волосы и стала нежно перебирать, вызывая рой приятных мурашек. Я притянул ее за талию ближе к себе и гладил по изгибам спины, чувствуя, как ее дыхание начинает сбиваться. Но впервые в жизни у меня не было желания торопиться, мне не хотелось спугнуть ее, ведь я надеялся на долгую совместную жизнь впереди. Кэтрин остановила поцелуй легким прикосновением губ и уткнулась носиком мне в грудь. Она была такой миниатюрной без каблуков и такой милой в этой домашней одежде. Я обнял ее двумя руками так, что мои ладони почти доставали до моего же торса и уткнулся носом в золотистые волосы. – Ты пахнешь как лето, – проговорил я вдыхая приятный аромат. – А как пахнет лето? – спросила она, и взяв меня за руку пригласила лечь на кровать. Я лег на спину, а МакНамара уместилась у меня на груди, словно небольшой котенок, жаждущий ласки. Одной рукой я притянул ее ближе и запутался пальцами в ее волосах, а другой гладил ее ладошку, что лежала на моем животе и выводила странные узоры по футболке. – Оно пахнет сладкими цветами и фруктами, свежим дуновением ветра и особенным ароматом океана. Лето пахнет выпечкой, которую готовила моя бабушка, когда я приезжал в гости, оно пахнет домом. А еще - свободой, которую мы чувствуем с первых дней июня, – ответил я на ее вопрос, не переставая вдыхать удивительный аромат. – Но люди не могут пахнуть ветром, – совсем наивным голосом сказала Кэт. Удивительно, как сильно она изменилась за несколько минут. Она не была той уверенной и сильной девушкой из самолета, она стала маленькой девочкой, которая доверила мне свое сердце. И я буду беречь этот подарок. – Просто ты особенная, – я опустил руку девушке на талию, а она вздрогнула. – Тебе холодно? – Нет, – как-то загадочно ответила она, а в моей голове появилась догадка. И как же я раньше не попытался сделать этого? – Точно? – я снова провел пальцами по ее боку, чем вызвал новую дрожь. – Так-так... – хитрая улыбка появилась на моем лице. – Не-ет, Нет, Дом, не надо! – пыталась отбиться от меня Кэт, но было слишком поздно. Я разгадал ее тайну. Я стал щекотать ее двумя руками, а девушка пыталась освободиться, но смех мешал ее попыткам. Кэтрин смеялась так громко и заразительно, что через секунду, и я стал смеяться во весь голос, подвергая ее «щекотальной пытке». – Так мы боимся щекотки! – хохотал я, не давая ей увернуться. Я уселся на Кэт сверху, совсем отрезая ее шансы на спасение. – Я те..бе..хахаха…отом…щу! – кричала она между приступами смеха, изворачиваясь словно гусеничка. Не помню, когда в последний раз я веселился так по-детски. Конечно, если не считать тех моментов, когда я пугал Кэт. Сара была не из пугливых, она не любила такие подколы, и никогда не пыталась мне за них отомстить, в отличие от Кэтрин. Этим она меня и поразила, ведь каждый раз вскрикивала и подпрыгивала, стоило мне лишь немного ее испугать. Но Кэт никогда не обижалась, а наоборот, стремилась напугать меня в ответ. Правда, это у нее ни разу не вышло, но я притворялся, как мог. Девушка начала немного задыхаться от смеха, и я прекратил ее щекотать. – Это было весело, – с широкой улыбкой сказал я, пока она переводила дыхание. Я наклонился к ее раскрасневшемуся лицу и оставил мимолетный, но нежный поцелуй на мягких губах. Вернее, я хотел оставить быстрый и нежный поцелуй, но не смог остановиться. Губы Кэт слишком манили меня, соблазн чувствовать их податливость был слишком велик. Кэтрин ответила мне с не меньшей пылкостью, аккуратно проведя по моим губам языком. Поцелуй из нежного перешел в настолько страстный, что мне катастрофически не хватало воздуха. Нам пришлось остановиться, так как легкие саднило от нехватки кислорода. – Я согласна на щекотку каждый день, если после этого ты будешь целовать меня точно так же, – слегка краснея, прошептала Кэт мне в губы. – Мне нравится ход твоих мыслей, – в этот раз я действительно оставил легкий поцелуй и лег рядом с девушкой. Мы говорили о наших воспоминаниях друг о друге, о тех, что сильнее всего засели в нашей памяти. Кэт говорила так много обо мне и о чувствах, испытанных в те моменты, что я мог бы написать об этом сагу из десяти книг. Ее слова окутывали меня теплом, даря чувство невероятного счастья. Того чувства, которое испытывает ребенок, когда мама на ночь укутывает его в одеялко и целует в лоб, желая спокойной ночи. Я рассказал, как наблюдал за ней, пока она читала книгу, смешно морща лоб на каких-то моментах. Как следил за ее чатами в социальных сетях, ловя каждое слово, сказанное обо мне или о нашей экранной паре. Она смеялась, называя меня шпионом, и после каждого моего рассказа дарила мне нежнейшие поцелуи. Мы валялись на кровати очень долго, дурачась и чуть ли не плача от смеха, веселясь, как маленькие дети, и просто даря друг другу частичку себя, частичку той любви, что так долго причиняла нам обоим огромную боль. – Тук-тук! – раздался стук в дверь. – Нам пора на панель, поэтому мне надо переодеться, – Эмерод открыла дверь. – Точно! Панель! – вскочила на ноги Кэтрин. Мы оба настолько увлеклись друг другом, что забыли, где находимся и зачем мы сюда приехали. – А вы чего это одетые? – Эм одарила нас суровым взглядом. Щеки Кэт стали пунцовыми, а я поперхнулся. – Я же пошутила! – быстро добавила Эмерод, увидев нашу реакцию. – Пойду переоденусь, – сказал я, все еще удивленный. Наши коллеги думали, что мы переспим. Но, с другой стороны, почему бы им так не думать? Я решил не переживать слишком по этому поводу и, поцеловав свою девушку ("Как же приятно называть так Кэтрин!"), отправился в свой номер. Все вместе мы доехали до места проведения мероприятия. По дороге ребята задавали нам миллион вопросов о том, что мы делали, что намереваемся делать, будем ли мы афишировать наши отношения, когда планируем свадьбу, сколько детей хочет каждый из нас, объединим ли мы теперь трейлер, и все в таком духе... У меня болел язык отвечать на каждый вопрос, а Кэтрин мило спихнула всю ответственность на меня и смеялась, когда я в очередной раз закатывал глаза. На самом деле, мне было даже весело все так открыто обсуждать и успокаивать коллег, что свадьба еще не скоро, а вопрос о детях мы будем решать вместе с ними. Но один вопрос был действительно серьезным. Будем ли мы афишировать наши отношения? Единогласно мы решили, что в этом пока нет необходимости, иначе фанаты и папарацци от нас не отстанут. И это будет воспринято как пиар-ход. Эм обещала следить за Кэтрин, а Альберто и Мэттью будут наблюдать за моим поведением, чтобы мы не выдали себя. Потому что без контроля, цитирую Мэтта: «Вы обязательно накосячите, у вас же в глазах розовые сердечки порхают! И вы, словно намагниченные, тянетесь друг к другу!». Приехав, мы встретили огромное количество фанатов, которые выкрикивали наши имена, прося автограф и фотографию на память. Я не помню ни лиц людей, ни того, как оставлял автографы, я помню только, как наблюдал за тем, КТО обнимает Кэт и с кем она фотографируется. В моих венах вместе с кровью текла раскаленная лава ревности, но я пытался держать себя в руках, понимая, как это глупо на самом деле. Я старался пробраться как можно ближе к Кэтрин, но кто-то остановил меня. – Нам пора внутрь, Дом! – Мэтт предупреждающе посмотрел на меня, одним взглядом говоря, чтобы я успокоился. – Она любит тебя, а это лишь ее поклонники, – Даддарио ободряюще похлопал меня по плечу и стал пробираться к входу в здание. Когда мы решали, кто куда сядет, наши «друзья» (в кавычках, потому что друзья не садят твою любимую так далеко) рассадили нас в разные стороны. Эмерод садится рядом с Кэтрин, а меня решили усадить между Альберто и Мэттью, чтобы было меньше соблазнов прикоснуться друг к другу. Признаться, я еле выдержал, чтобы не вскочить и не поменяться с Эм местами, потому что Кэт двигаясь, то и дело открывала вид на свои стройные ножки. И мне не хотелось, чтобы еще полмира на них пялилось, если даже я не могу на них взглянуть нормально. Вопросы о Клэйс вызывали на щеках Кэт милый румянец, а я говорил какие-то странные фразы, так как постоянно хотелось сказать что-то воде: «Теперь будет видно еще больше химии, потому что мы наконец дали волю своим чувствам». Но язык приходилось прикусывать и отвечать уже давно заученные наизусть фразы. Облегчение пришло, когда мы смогли уйти со сцены и отдохнуть немного, перед второй панелью Netflix. Мне не удалось обнять Кэтрин и уж тем более поцеловать ее, но она была совсем рядом и тепло улыбалась на мои страдальческие взгляды. Нас проводили в другой зал, который был в несколько раз больше, но в том же здании. Мы ждали новой панели, но уже с большей радостью, так как договорились с ведущим, чтобы нас посадили недалеко друг от друга. Но кто же знал, что это будет настолько плохой идеей? Всю панель я не мог оторвать взгляд от ножек Кэт, которые все время попадали мне на глаза. Она отвечала на вопросы из зала и меняла положение тела, при этом ее и без того коротенькая юбка задиралась немного выше. При виде этого во рту жутко пересохло, а в глазах начало темнеть от желания. Еще ни разу в жизни меня не соблазняли, ничего не подозревая об этом. Мой взгляд поймал Альберто и его губы растянулись в хитрющей улыбке, которая не сулила ничего хорошего. Он шепнул что-то сидящему рядом Мэтту, и они тихо рассмеялись, потирая ладошки. Все пятьдесят минут общения с фанатами, я ерзал в кресле, надеясь, что мое состояние не слишком заметно. Я вслушивался в слова коллег, шутил с ведущим и даже немного «подрался» с Альберто на забаву зрителей. Заканчивая панель, я чувствовал себя выжатым как лимон и пережеванным после этого. Но впереди еще встреча с фанатами и множество фотографий. – Общая фотография, ребята, – подошел к нам один из главных фотографов мероприятия. – Только не пялься на ноги Кэт, – сказал Альберто пока мы становились в кучку. – Ты слишком много думаешь своим стило, Дом – поддразнил меня Мэтт. – Сосредоточились! – громко крикнул фотограф, но не вовремя. Альберто стоял с довольной ухмылкой, я пытался смять лицо Мэттью, при этом глядя в объектив, Кэтрин смеялась, а Эм сквозь зубы говорила: «Вот придурки». Мы сделали несколько нормальных кадров, но первый оказался лучшим. Нам объявили, что мы можем ехать обратно в гостиницу, так как завтра предстоит день интервью. По выходе на улицу нас чуть не снес поток фанатов, желающих сфотографироваться. Вот тут я и плюнул на договоренности и прижал Кэтрин к себе, не желая отпускать ее слишком далеко. Фанаты сменялись один за другим, а я лишь сильнее притягивал девушку к себе. Я знал, что появятся вопросы, но мне было плевать. Сейчас я был счастлив и искренне улыбался как фанатам, так и журналистам. В гостиницу мы вернулись поздно, долго гуляя по вечернему городу и пробуя различные национальные вкусности. Мы все так устали, что едва не валились с ног, идя по коридору к нашим номерам. – Я в душ, – первым сказал я, надеясь быстро освежиться и как можно скорее лечь отдохнуть. – Нет проблем, – в унисон ответили Мэтт и Альберто. Не обращая внимания, на их перешептывания я отправился в ванную комнату. Из-за усталости я забыл взять с собой сменное нижнее белье, поэтому мне пришлось выходить в одном полотенце. Не то чтобы я стеснялся, но все же некомфортно расхаживать практически голым перед своими коллегами. Зайдя в гостиную, где я оставил свой чемодан, я не обнаружил в номере ни Розенде, ни Даддарио. – Дом, мне сказали, ты срочно хочешь меня видеть, – в номер без стука влетела Кэтрин с растрепанными волосами и в легком халате. – Ой! – заметив меня, она вскрикнула и отвернулась. И тут что-то щелкнуло внутри меня…