Я полюбила Крокодила

      Спрятав лицо под накидкой, Белль не спеша прогуливалась вдоль торговых рядов деревни. Ей едва удалось сбежать от смотрительниц из замка, чтобы в одиночестве прогуляться среди простых людей. Лотки с мясом, молоком, овощами и фруктами сменяли друг друга. Люди не спеша гуляли меж рядами, делая необходимые им покупки. Да, ее Анволия была райским уголком для всех ее жителей. Спокойствие, взаимопонимание, дружелюбие, человечность. Ни одни земли не могли похвастаться тем, чего достиг ее отец в правлении для народа.       Пыльная дорожка свернула от рынка, уводя ее вглубь жилых домиков. Чем больше девушка отдалялась от центральной площади, тем скуднее становились дома, трава выше и казалось бы зеленее. Все чаще встречались дети, играющие между собой в прятки, скрываясь друг от друга в высокой траве и за зелеными деревьями. Белль ласково улыбнулась паре мальчишек, заговорщицки подмигнув одному из них, когда его лицо вытянулось от удивления, узнав в ней принцессу Анволии. Девушка бесшумно обошла один из домиков, углубляясь в зеленую чащу. В полах ее накидки была спрятана книга, ждущая своего часа.       Белль вышла на небольшую поляну и присела на поваленное дерево, откидывая капюшон. Прикрыв глаза, она блаженно прислушалась к пению птиц, тут же различив среди щебетания какой-то странный звук. Открыв глаза и оглядевшись, Белль нахмурилась, никого не найдя. Звук повторился.       — Здесь кто-то есть? — поскуливание стихло, и Белль услышала возле себя тихий судорожный вздох. Девушка резко обернулась, но ничего не увидела. — Я тебя слышала, — произнесла она. Стебли высокой травы зашевелились и резко замерли, когда она сделала робкий шаг в их направлении. Белль слышала сбивчивое сопение и тихие, судорожные вздохи. Чем ближе она подходила, тем четче слышала какие-то непонятные панические нотки. Что-то темное-зеленое шевельнулось в последний раз и испуганно прижало к себе тонкую белую ткань.       — Вот ты где, — добродушно произнесла храбрая принцесса, раздвигая стебли, чтобы внимательнее рассмотреть незнакомца. На нее смотрело нечто необычное, но очень испуганное. Девушка медленно присела, рассматривая его. Большие золотисто-болотные рептилии глаза таращились на нее. У малыша, а это был именно он, был длинный нос с горбинкой, кожа на лбу и щеках была покрыта чешуйками и волнистые каштановые волосы до плеч. Когтистыми руками он прижимал к себе ткань, пытаясь спрятаться за нею полностью. Из-под нее забавно выглядывали голые ступни ног с черными острыми когтями и, к удивлению Белль, длинный, покрытый болотной чешуей хвост.       — Не надо, пожалуйста, я ничего не сделал, — глухо всхлипнул малыш, с сильным акцентом. Белль нахмурилась, не совсем понимая его реакцию.       — Что не надо? — его глаза стали еще больше, и он сильнее прижал к себе рубашку. Ребенок был по-настоящему напуган. — Я — Белль. А как тебя зовут? — девушка попыталась добродушно улыбнуться, но улыбка вышла обеспокоенной. Малыш продолжал молчать, беззвучно шевеля губами, мечась взглядом от ее рук к лицу. — Я не причиню тебе вреда, поверь мне, — заверила Белль, поймав его полный сомнения и недоверия взгляд, протягивая к нему руку. Малыш дернулся, издав испуганный писк. Вздохнув, девушка встала.       — Я всего лишь хотела помочь. Я не трону тебя. Если хочешь, можешь присоединиться ко мне у того поваленного дерева, я буду читать, — она улыбнулась, когда его брови удивленно поползли вверх и, развернувшись, вернулась на свое место.       Белль читала вслух, прислушиваясь к шорохам и не вникая в текст. К началу второй страницы, она услышала движение, к концу третьей, краем глаза заметила его. На четвертой — она чувствовала на себе удивленный взгляд, на пятой — тихий невнятный рокот. Она читала до тех пор, пока глава не была завершена, а после, оторвавшись от страниц, вопросительно взглянула на малыша, напоминавшего ей смесь крокодила и человека. Он вздрогнул под ее пристальным взглядом и предпринял попытку виновато отползти обратно.       — Понравилось? — мягко спросила девушка, откладывая книгу на траву. Сглотнув, он неуверенно кивнул. — Мне тоже. Как тебя зовут?       — Р-Румпельштильцхен, — длинное вязкое слово, прозвучавшее с его акцентом, показалось Белль шипением рептилии, но не именем.       — Румпшт…. — девушка виновато взглянула на потупившего взгляд малыша.       — Румпель, — пискнул он, и его чешуйки на щеках стали еще темнее.       — Белль, — повторилась девушка. — Ты... заблудился? — он отрицательно качнул головой. — Тебе кто-то причинил боль? — он замер, подбирая тщательно слова для ответа.       — Меня никто не любит, — руки сжимали рубашку, а взгляд выглядел отчаянным.       — Глупости какие, — девушка ободряюще улыбнулась. — Твои родители любят тебя.       — Я живу… с тетушками, — тихо ответил малыш, обернув вокруг себя хвост. Белль заметила, как на спинке хвоста торчали остроконечные чешуйки.       — И они любят тебя! — ласково улыбнулась девушка. Малыш не ответил, но его губа опасно задрожала.       — Они снова будут ругаться, — всхлипнул ребенок, его бровки сложились домиком, а в уголках глаз появились слезы. Белль хотелось утешить его, но он все еще выглядел настороженным.       — Я... порвал рубашку… опять, — его голос преломился, и он зарыдал. Сердце Белль сжалось. Неожиданно для себя, она придвинулась ближе к нему, прогладив рукой по мягким волнистым волосам. Ребенок замер, напрягшись, боясь пошевелиться. Его пряди волос мягко скользнули сквозь ее пальцы, а теплая ладонь вновь успокаивающе коснулась его головы.       — Не плачь. Может, я смогу тебе как-то помочь с этим?       Очнувшись от оцепенения, он неуверенно взглянул на ткань.       — Не думаю, что… — малыш протянул рубашку Белль. Девушка была ласковой и милой. Она не могла его обидеть, а ее голубые глаза светились добротой и заботой. Едва он перестал прятаться за тканью, Белль отметила, что острые чешуйки торчали у него от плеч до локтей, тонкая, более гладкая полоска шла вдоль животика. Оторвав взгляд от смутившегося Румпеля, девушка взяла в руки ткань. Заметив, что она оказалась достаточно дырявой, до нее не сразу дошло, что эти лохмотья были его рубашкой.       — Ох… как у тебя так вышло? — Белль непонимающе вертела в руках вещь.       — Они… они сами, — он неуверенно показал за свою спину, немного поворачиваясь. На спине, вдоль позвоночника, шел длинный широкий нарост из болотно-золотистых, продолговатых чешуек, переходящий в его хвост. Белль не понимала, как такое могло сделать из рубашки решето. Едва она открыла рот, чтобы задать интересующий ее вопрос, вдали послышался смех и выкрики ребят. Румпель настороженно съежился, тут же ощетинившись. Девушка с изумлением заметила, как чешуйки опасно стали топорщиться в разные стороны, а малыш напоминал ей чем-то колючего ежика.       Румпель сосредоточенно всматривался вдаль, ища взглядом источник звука. Воспользовавшись моментом, девушка любопытно провела кончиками пальцев по его спинке. Чешуйки оказались очень острыми и немного прозрачными на свету. Румпель вздрогнул, удивленно посмотрев на девушку.       — Прости, просто это немного необычно, — виновато улыбнулась девушка, желая забрать руку. — Не бойся, я не причиню тебе вреда.       Румпель наклонил голову, с прищуром посмотрев на девушку. Кивнув своим мыслям, малыш неуверенно подсел ближе, поворачиваясь к ней спиной. Его острый слух уловил тихий довольный вздох, когда теплая ладошка коснулась его сухой кожи спины. Рука мягко провела по острым чешуйкам. С каждым движением Румпель успокаивался, а болотистые пластины вновь ложились плотным наростом. Пальцы мягко скользили по рептилией коже, поражаясь ее гладкости и упругости. Белль удивленно вздернула брови, когда увидела, как хвост малыша стал довольно вилять, скользя по мягкой траве из стороны в сторону.       — Тебе нравится? — с улыбкой спросила Белль, подавив желание вновь потрепать Румпеля по голове.       — Это… необычно. Ты первая, кто так делает, — немного грустно отозвался ребенок. Белль нахмурилась, не понимая, как можно было не любить такого прелестного ребенка. Девушка экспериментально провела ноготками по позвонкам. Румпель прогнулся к ней навстречу, а коготки беспокойно вцепились в траву рядом с ним, хвост предательски обвился вокруг ее талии. Через какое-то время Румпель сам придвинулся ближе, практически перебравшись к ней на колени. Белль облокотилась о дерево, задумчиво почесывая его спинку. Рука скользнула в его пушистые волосы, пропустив шелковистые пряди сквозь пальцы и спустилась к шее. Чешуйки на ней были блекло-зелеными, но плотными. Проведя ноготками от линии волос вдоль позвонков, Белль услышала, как Румпель издал странный рокочущий звук. Облизнув губы, девушка с любопытством вновь стала почесывать чувствительную кожу на шее, удивляясь приятному рокочущему урчанию малыша. Ладонь переместилась к плечам, разминая твердые мышцы.       — Рум… Рум-рум…- малыш расслабился в ее руках. Белль видела, как он прикрыл глаза от наслаждения, издавая лишь маленькие рокочущие звуки. Это было странно, но чем больше она его почесывала, тем больше он перемещался по ее ногам. В итоге, малыш оказался уткнувшимся носом в сгиб ее локтя, руки довольно мяли ткань ее юбок, прорезая когтями легкую ткань, а хвост обвился вокруг ее ноги.       — Рум…румрумрумрум… — зарокотал Румпель, когда ноготки Белль задели особо чувствительное место на его спинке. Девушка рассмеялась, умиляясь тому, как его поведение отличается от первых минут их знакомства.       — Кажется, я знаю, почему тебя назвали Румпелем, — улыбнулась Белль, продолжая водить ладонью по гладким чешуйкам.       — Почему? — он оторвался от ее руки, удивленно приподняв брови.       — Ты говоришь «рум», — девушка едва не засмеялась, когда его щеки стали ярко-зелеными.       — Я говорю? — непонимающе пискнул он. В подтверждении своих слов, Белль коснулась его ребер и из горла Румпеля неожиданно вырвалось рокочащее «рум». Смущенно застонав, малыш попытался спрятать лицо в ее юбке, взволнованно засопев. Девушка расхохоталась, успокаивающе приобняв малыша. Она не могла понять, почему такой ребенок, боялся каждого шороха, был смущенным и неуверенным в себе. Да, он был необычен, но настолько милым, что это делало его только лишь уникальным.       — Мне нравится этот звук, он успокаивает, — Белль утвердительно кивнула, встретившись с его недоверчивым взглядом. В подтверждении слов, она ласково провела ладонью по его волосам, и, к ее неожиданности, он невольно прижался к ней.       Неужели он был так одинок, что совершенно ничего не знал о ласке? Его тело предавало его, будучи голодным к человеческому теплу.       — Румпель, а кто ты? — полюбопытствовала она.       — Все называют меня чудовищем, — малыш напрягся у нее в руках, ожидая ее реакции.       — Брось, ты не чудовище. Ты милый ребенок, немного напоминающий мне ящерку, — его глаза удивленно расширились и он неловко заерзал на ее ногах. Белль подумала, что ей не стоило так называть его.       — Крокодил, — сипло отозвался он, борясь с подкатившими слезами.       — Оу, а ты знаешь, что их все боятся? — Румпель попытался высвободиться из ее рук, но она удержала его. — Нет-нет, ты не понял. Они внушают многим страх, не внешностью, а силой. Эти существа очень властные, влиятельные и мудрые. Люди будут просить у них совета, и лишь особенные смогут получить от них ответ.       Ее слова завораживали, и Румпель слушал ее с раскрытым ртом. Действительно ли она говорила правду? Станет ли он таким сильным, как она говорила? Сможет ли он побороть свои страхи?       — Но их никто не любит, — грустно подытожил он.       — Не правда, кто-то обязательно полюбит, — в подтверждение своих слов, Белль энергично закивала.       — Но кто? Кто может полюбить, чудов…. — заметив ее строгий взгляд, он осекся, — крокодила?       — Я. Я тебя уже полюбила, — Белль сладко улыбнулась и попыталась провести рукой по его волосам, в подтверждении своих слов. Румпель застыл, не обращая внимания на ее прикосновение. Моргнув, он ощетинился, обнажив острый ряд гнилых зубов.       — Никто не может меня полюбить, — прошипел он с грубым акцентом и, вывернувшись, болезненно укусил ее за запястье.       Девушка вскрикнула от боли, резко подскочив на кровати.