Пустой горизонт

      Праздник Новый год молодая семья Славы и Насти провела вместе с родителями Насти в их уютном и таком привычном доме. Они вступали в первый календарный год их совместных жизней, когда впервые в гостиной раздавался детский смех их малыша Дёмы, аппетитные ароматы доносились с кухни, где хозяйничала Людмила Александровна. Этот тихий семейный праздник запомнился теплом домашнего очага и искренними улыбками близких людей. Сохранившись в памяти своим теплом семейного очага и заботой разных поколений. Не было места той боли и пролитым слезам, что щедро подарил уходящий год, ведь как и бывает на таких горных склонах судьбы: скольжение в пропасть только ускорялось. И куда подевались наши венки из желтых одуванчиков?       После новогодних каникул Настя вернулась к учёбе в университете. Предстояла сдача важных зачётов и экзаменов, от которых зависела не только её успеваемость, но и возможность продолжения учебы. Людмила Александровна решила взять отпуск на работе на несколько недель, чтобы помочь молодым родителям ухаживать за внуком. Она с упоением нянчилась с малышом, иногда излишне контролируя каждый их шаг. Настенька, ты его тепло одела на прогулку? А шапочку не забыла? Давай я сама ещё раз проверю, — тараторила Людмила Александровна. — Мам, всё в порядке, я уже всё проверила дважды, — с лёгким раздражением отвечала Настя. Но её мама уже в который раз переодевала внука, бормоча себе под нос: «Нельзя быть слишком беспечной с младенцем».       Малыш Дёма рос не по дням, а по часам — любознательный, жизнерадостный малыш с крепким здоровьем. Он постоянно требовал внимания, громко плакал, если чувствовал голод. Людмила Александровна и Слава с замиранием сердца следили за его сном, пока Настя уезжала на сдачу экзаменов. — Тише, не шуми, внук заснул! — шептала Людмила Александровна, ходя на цыпочках по дому.       Она боялась, что малейший шорох разбудит малыша, и тогда его громкий требовательный плач помешает Насте сосредоточиться на подготовке.       По ночам Слава и Настя по очереди укачивали беспокойного ребёнка — один держал его на руках, а другой хотя бы немного отдыхал. Настя пела Дёме русские народные песни своим чудесным мелодичным голосом, и младенец засыпал под её пение. А вот Слава почему-то напевал немецкие песни, вроде «Ohne dich» и «Rosenrot». Несмотря на странный выбор, мелодии Раммштайн так же быстро убаюкивали сына. Низкий, спокойный, размеренный бас папы обладал особенными успокаивающими и расслабляющими свойствами. Младенец инстинктивно реагировал на такую интонацию своего папы, затихал и засыпал. А мягкий, ласковый голос мамы, тихо напевающий колыбельную или просто рассказывающий сказку, действовал на малыша как самое надежное успокоительное средство.       В те бессонные ночи, когда молодые родители по очереди убаюкивали первенца, ум Славы часто убегал в мечты. Укачивая крохотное создание на руках, он представлял, как их негромкие напевы, сказки и колыбельные остаются не только в памяти, но обретают плоть в виде записей.       — Настенька, представь, — тихо говорил он, пока Дема засыпал под его голос. — Что если бы мы записывали все песни и сказки для нашего сына, а после сохраняли их в большом государственном архиве?       Настина улыбка озарялась лунным сиянием, проникающим сквозь занавески.       — Зачем такой огромный архив, милый? Эти мгновения принадлежат только нам.       — Но ведь когда мы повзрослеем и нагрянут рабочие будни со стрессами, записи голосов родителей могли бы вернуть умиротворение, — не сдавался Слава. — Пришел бы к доктору, а он дал бы послушать наши колыбельные юности…       Настина рука замерла на пушистом одеяльце, прикрывающем сына.       — А если нас… не станет? — ее голос дрогнул. — Разве ребенку не лучше познать нежность и заботу здесь и сейчас, а не в потускневших «записях»?       Слава бережно обнял жену и младенца, ощутив биение их сердец.       — Ты права. Пусть наши песни останутся в этом мире, где мы — единое целое…       После уже нескольких недель укачивания первенца у молодой Насти спина начала сильно болеть — ведь нелегко было убаюкивать крупного младенца. На помощь пришёл большой гимнастический шар, облегчивший это нелёгкое занятие. В лунном сиянии шар представлялся Насте голубой планетой в миниатюре. Для Славы, молодого отца, он был темным, точно алый цветок, потерявшийся в ночи. А маленькому Демке этот шар навсегда запомнится огромным облаком нежно-розового оттенка, что отражало его хрупкость и невинность. Так каждый член маленькой семьи сквозь бессонные ночи вкладывал в этот предмет свой смысл, видя в нём отражение сокровенных мыслей и чувств, связанных с рождением ребёнком. И шар, подобно волшебному упругому кристаллу, преломлял их надежды, помогая перенести все трудности ради новой жизни.       Хотя молодая семья и «прописалась» в доме родителей Насти, Слава ощущал некоторый дискомфорт от постоянного присутствия других людей рядом. Ему хотелось побыть наедине со своей маленькой ячейкой общества — женой и сыном. Закрыться бы на время в своей квартире, чтобы их отношения с Настей созрели и окрепли. Но судьба пока уготовила им другие испытания. Однако поиски постоянной работы продолжались, и Слава ежедневно просматривал новые вакансии и отправлял резюме, надеясь наконец найти достойное место. Главную ошибку которую он допустил: нужно было с первого дня найти «доступную» работу с перспективами роста невзирая на свой диплом и предпочтения и тогда уже эта внутренняя сила, что взрастила «гладиатора» вышвырнула бы его заблудший образ на млечный путь. Своими амбициями и чувством справедливого вознаграждения возвела бы крепчайший фундамент, многие увидят этот потенциал, но окажется поздно. Зачастую люди не хотят пойти на перекор общественного мнения, а момент и жизнь беспощадно покидают нас. Хочешь быть легендой — назови себя так! И пусть другие подождут.       Он не получал приглашений с работы и каждый полученный отказ всё сильнее уязвлял его самолюбие. Бывший игровой чемпион всё чаще с тоской поглядывал в сторону компьютера, где его поджидал привычный виртуальный мир. И вот Слава снова вернулся в игру, решив попробовать зарабатывать продажей игровой валюты. Это приносило лишь крохи по сравнению с реальными деньгами, которые были так необходимы. Но даже такие скудные заработки вселяли в него надежду и согревали душу.       Как-то раз Слава с воодушевлением поделился своими планами с Настей: — Вот если я буду в три раза больше времени этим заниматься, то доходы возрастут! — Насколько именно? — с любопытством переспросила Настя. — Ну если здесь продам на 600 рублей после вычета комиссии… — А, в день тогда неплохо будет! — ободряюще улыбнулась Настя. — Эээ… в неделю, — смущенно пробормотал Слава. — Ахаха, ну ты прям настоящий бизнесмен, посчитал! Эх, Славка, с тобой не соскучишься! — весело отреагировала Настя. — Да уж, выходит какая-то ерунда… — уныло заключил Слава.       Однако он вспомнил, что у него оставались ещё некоторые сайты, приносящие небольшой пассивный доход от размещенной там рекламы. Настя в качестве поддержки принимала активное участие в «общем» деле. Слава создавал разные сообщества в социальных сетях, оформлял, привлекал посетителей, а Настя как самый настоящий редактор начинала создавать контент — привлекать аудиторию. Удивительно, но за все месяцы поисков работы на его счету скопилось несколько сотен долларов. И эта сумма в твердой валюте вселяла в него больше уверенности и стабильности, чем обещанная, но не выплаченная зарплата по трудовому договору, который, как выяснилось, не был надежно защищен законом…       Приходилось семье ютиться в тесноте у родителей Насти. Они много экономили на себе, даже когда нужно было сделать фото на документы, они брали свой фотоаппарат и развесив стену чистыми листами белой бумаги делали фото не хуже студийных. Которые потом еще прикрепляли на своим стенки социальных профилей в интернете. Была в таких фото магия, которая не присуща студийной съемке: смотря в объектив Настя через бездушный объектив видела свою любовь, что отпечатком отражалась на цифровой матрице. Теперь, когда ты смотрел на такое фото, мог невольно почувствовать оглушающую силу тех чувств, словно она повелительница души твоей, мощь волшебства и магии, которая была не под силу даже Персею.       Пусть сейчас им с Настей приходилось довольствоваться скромными условиями, но эта временная сложность ещё больше сплотила и сроднила Славу с родителями жены. Они вместе помогали молодой семье обустраиваться по мере сил и поддерживали в трудную минуту. И Слава был им искренне признателен за тепло души, понимание и заботу.

***

      Прошло три месяца с рождения сына, Слава снова переехал в пустую квартиру, чтобы чаще бывать в городе и бегать по всем инстанциям для оформления документов на квартиру. Ездить каждый день из другого города было дорого и утомительно. Теперь уже Настя с малышом Дёмкой приезжали к нему на выходные, чтобы побыть вместе в этой иллюзии семейного уюта. И несмотря на эти выдуманные испытания и внешние проблемы, их внутренний мир настолько сильно сцеплен, что невозможно было понять кто из них кто. Словно единое целое своей вселенной и они уже были выше всего, что их окружало и в центре этого мира был общий маленький принц.       У Демы резались зубки, но не было денег на игрушки. Несколко старых погремушек и его другая либимая игрушка — блестящая картонка на которой были козинаки из семечек. Беззаботный малыш обдирал деснами яркие обертки, а Славе каждый раз казалось, что ребенок царапает его сердце:       «Как мы дошли до такого? Что с нами стало? Что нужно сделать?» — эти мысли рвали его измученную душу.       В отчаянии Слава пошел на рискованный шаг — стал врать в резюме о несуществующем опыте работы, которого ему так не хватало. Как ни странно, его стали приглашать на собеседования. Здесь он якобы умел настраивать серверы, там отлично знал код. Опыт в конструкторском бюро? Разумеется, имелся! Хоть ему было всего 23 года, это не смущало работодателей.       «Нужно было сразу так поступить», — укорял он сам себя за прежние ошибки.       Уже через неделю Слава устроился в многообещающий стартап, где его ждала хорошая зарплата и перспективы. Компания только начинала свой путь, поэтому пока не было строгих костюмов и галстуков. Но успех бизнес-идеи оказался ошеломительным, в отличие от успехов самого Славы. Его определили в техподдержку, хотя он и понятия не имел, как решать возникающие проблемы. Слава приехал со своим компьютером и фото трехмесячного сына, что стояло на его столе. Звонки от недовольных клиентов сыпались один за другим. Слава метался в попытках разобраться в настройках, но лишь создавал все новые ошибки. Ситуация становилась критической.       Однажды владелец компании попросил Славу больше не работать на своем компьютере, мол, установленный пиратский софт может вызвать проблемы при якобы внезапной проверке. Хотя сама компания ютилась в жилой квартире, явно не предназначенной для офиса. Проблема заключалась в том, что на новом оборудование, предоставленным на замену была совершенно другая операционная система, а времени осваивать её не было. Сквозь сотни ошибок он отчаянно пытался доказать свою состоятельность, но лишь показывал истинную некомпетентность.       Казалось, его вот-вот уволят. Однако шеф, видя старания новичка, решил дать ему шанс. Он стал чаще разговаривать со Славой, приглашать на обеды, подбадривать. Слава был на корабле, который только-только отплывал в дальнее плавание. Он не хотел быть той «пробоиной» в нижнем отсеке. Продолжая укреплять свои знания и посвящая все время работе, а оставшиеся силы просмотром документации, за две недели он освоил то, чего даже не было в его резюме. Он с легкостью подключался на дальние рабочие столы и мечтал по продуктивности перебороть старшего специалиста. А главное деньги, что стали приходить каждую неделю прямыми переводами прямо на его карточку, без лишних ненужных бесполезных договоров.       Но постоянное напряжение и долгая разлука с женой выматывали, ведь свободного времени был всего час в день за который нужно было быстро поесть и успеть позвонить любимой.       Настя перестала приезжать на выходные в их квартиру — не было смысла целый день сидеть одной с ребенком, пока Слава работает. Да и вечером они почти не общались — либо уже поздно, и Дёма спит, либо Слава настолько уставал от звонков и разговоров, что отвечал односложно, словно ему хотелось начинать общаться жестами.       И вот после очередной разлуки в рутине рабочих звонков как-то раз во время своего рабочего дня Слава отпросился немного пораньше на обед, чтобы встретиться со своей женой, которую уже не видел несколько недель. Он знал, что Настя будет проходить здесь, чтобы сесть на автобус в направлении университета. Она должна была выйти из метро в час пик, не ожидая увидеть, Славу. Сотни людей выходили из метро, словно вагоны на станцию беспрерывно подвозили новых пассажиров и толпа нескончаемым потоком выносилась на поверхность города. Вдруг, в океане людских жизней сквозь сотни людей и их тысячи теней, он без лишних звонков и мыслей, словно сокол параящий над полем, увидел её. Нет, она не была как-то ярко одета, даже слишком просто: обычные синие джинсы и такая же синяя курточка. Их взгляды встретились, и они снова — нашли друг друга. Слава устремился к ней, и их объятия словно взрывной волной в своем эпицентре уничножили всех вокруг размывая и делая прозрачными облики людей вокруг, не оставляя шансам сомнений.       Она так скучала по нему, его ей не хватало, и он готов бежать за ней, но это лишь конца начало.