Незаконченная сказка

Микаэль-сан ничуть не преувеличил. Несмотря на раннюю весну, сквер весь был усыпан цветами. Морозники и подснежники уступили место ветреницам и примулам, голубым пушкиниям, ярко-рыжим рябчикам и солнечным адонисам. Воздух наполнял тонкий аромат первых гиацинтов и фиалок. Неподалёку от ручья, пересекавшего сквер, стояла высокая беседка, охваченная золотым кольцом цветущих форзиций. Пройдя по тропинке между карликовыми вишнями, ещё не покрывшимися листвой, Пике поднялась на середину мостика, остановилась и с благодарностью коснулась руки Факира. — Спасибо, — проговорила она. — Мне очень важно было прийти сюда. Факир рассеянно кивнул. Он сейчас размышлял лишь об одном: раз появилось свободное время, надо поскорее проводить Пике и вернуться к Ахиру, а потом торопиться в общежитие делать уроки. Кажется, сегодня у него даже появились неплохие шансы выспаться. — Я долго думала, — донёсся до него, словно из другой реальности, тихий голос Пике, — о том, что мы с вами, возможно, больше не увидимся после показательных выступлений. И вряд ли когда-либо будем проводить время вместе, как сегодня. Только поэтому я рискнула попросить вас сопровождать меня на прогулке. Семпай… Вы так много сделали для меня! Лишь благодаря вам я по-настоящему научилась танцевать. Этого никогда не случилось бы без ваших тренировок. Поэтому… мне будет трудно... Нет, невозможно расстаться с вами! Мы так долго занимались вместе, я не представляю себе тренировок без вашего участия. И я хотела, если это возможно, попросить… Продолжайте заниматься со мной и после нашего выступления, пожалуйста! Пике попыталась поймать взгляд своего спутника, но стоящий рядом Факир задумчиво смотрел на бегущую под мостом ленту ручья и не обращал ни малейшего внимания на волнение девочки. И, кажется, даже не воспринимал её слов. Пике глубоко вдохнула и быстро заговорила снова: — Я прошу прощения, что до сих пор отнимаю ваше время, но… Для меня это очень важно, вы даже не представляете! Ответьте, пожалуйста! Факир встрепенулся и, наконец, посмотрел на Пике. — Я тоже прошу прощения, что повысил на тебя голос, когда мы шли по улице. Надеюсь, ты не обиделась? Я иногда бываю груб. Неловко вышло... Но, в конце концов, как ты и хотела, мы прогулялись, — неожиданно совершенно не в тему ответил Факир, и девочка мгновенно поняла, что из всего сказанного ею он услышал только две последние реплики. — И ты не отняла у меня много времени, если подумать. Что ж… Идём обратно? Пике не двигалась с места, глядя на Факира широко распахнутыми глазами. Сцепив руки в замок, она набиралась смелости, чтобы сказать то, что давно рвалось из её груди. Наверное, её секрет давным-давно заметили все, включая Бертильду и бродячих котов, гуляющих по территории Академии. Ничего не видел лишь тот, кто ежедневно общался с ней. — Я говорила немного о другом, — едва слышно пробормотала Пике. — Больше всего на свете я бы хотела продолжать наши трени … Ой! — не договорив, девочка часто-часто заморгала, наклонилась вперёд и прижала ладони к глазам, начиная их немилосердно тереть. — Что с тобой?! — подскочил к ней Факир. — Тебе больно?! — Нет, не больно, но... Что-то вдруг попало в глаза… Ничего не вижу. Факир отвёл руки Пике в стороны и приподнял пальцем подбородок девочки. — Прекрати зажмуриваться! - решительно скомандовал он. - Дай взглянуть, что там? Уверен, просто пылинка или кусочек коры. Давай, посмотри на меня! — Не получается, — замотала головой Пике. — Не могу даже ресниц разомкнуть. Так щиплет! Девочка вслепую пыталась нащупать возле себя хоть какую-то опору. В итоге её руки ухватились за плечи Факира. Тот вздрогнул, но ничего не сказал. — Вот тебе и прекрасные прогулки, когда всё цветёт, пахнет и... сыплется на голову, — со вздохом начал выговаривать своей спутнице Факир, доставая из нагрудного кармана платок. — Предлагал же пойти по домам. Нет, тебе понадобились приключения. Теперь не жалуйся, — с этими словами он обернул кончик платка вокруг пальца и сделал несколько уверенных движений по векам девочки от внешних уголков глаз к переносице. Его усилия увенчались успехом. Обе соринки одна за другой со слезами выкатились на щёки Пике. Девочка осторожно открыла глаза. — Держи, — Факир протянул ей платок. — Стряхни с лица древесную пыль и пойдём отсюда скорее. Пике послушно последовала его совету. Потом, покраснев от смущения, вернула платок. — Ну… Всё теперь нормально, надеюсь? Можно выбираться из этих диких зарослей к цивилизации? — несмотря на то, что тон его голоса был весьма далёк от мягкого и доброжелательного, Пике неожиданно всхлипнула и, обняв своего спутника за шею, прижалась щекой к его груди. — Спасибо, семпай! — Ты чего вдруг? — удивился Факир, невольно обхватив девочку за плечи. — Можно подумать, я тебя от Великого Ворона спас. Какая-то пыль дурацкая. Всё уже прошло, прекрати. Но Пике не прекратила. — Я… должна сказать, — внезапно торопливо заговорила она, не разжимая объятий, — и я лучше скажу сейчас, иначе не решусь никогда! Я не только за сегодняшний день спасибо говорю, а за всё! Вы не только научили меня танцевать, а ещё чувствовать музыку и быть счастливой. Я изменилась за эти месяцы. Не знаю, заметили ли вы? Нет, конечно же... Однако это ваша заслуга. Без вас я никогда не решилась бы выступать перед принцем и королём! Я даже подумать о таком не смогла бы без страха! Но вы вселяете в меня уверенность и желание двигаться дальше … Без вас всё станет бессмысленным: балет, учёба в Академии, дружба с кем-то. Вся жизнь утратит смысл, если я потеряю самое дорогое, потому что… Я люблю вас, Факир-семпай! И мои чувства так сильны, что я готова ждать целую вечность! Я всю жизнь буду вас ждать! Факир потрясённо молчал. В воцарившейся тишине чуть ниже по течению ручья послышались плеск воды, шорох ветвей и шум крыльев, словно взлетела птица. — Пообещайте, — продолжала Пике, — если та, о ком вы мечтаете, не найдётся или не ответит вам взаимностью, вы вспомните обо мне. Вам не надо меняться и говорить вежливые слова. Вы нужны мне таким, какой вы есть сейчас. Если бы вы смогли тоже полюбить меня, я стала бы самой счастливой девушкой на свете! Некоторое время Факир стоял неподвижно, потом решительно разомкнул объятия и отступил на пару шагов.  — Прости, — твёрдо проговорил он, хмурясь, но не отводя глаз от лица Пике, — я не смогу ответить тебе взаимностью ни сейчас, ни в будущем, и я уже объяснял причину. Ещё в прошлом году. — Да, помню, но… — потерянно произнесла девочка. — Ведь вы не нашли Ахиру-тян, не так ли? Если бы всё было иначе, вы бы с ней встречались. — А кто тебе сказал, что мы не встречаемся? В глазах Пике отразилось недоумение. — Но… Вас никто никогда не видел вместе, — неуверенно вымолвила она. — А нам и не нужно, чтобы нас видели. Однако отсутствие свидетелей наших отношений не означает ровным счётом ничего. Более того, я собираюсь в ближайшем будущем сделать Ахиру предложение. Пике остолбенела. — Какое? — машинально спросила она, хотя всё и так было очевидно. — Я собираюсь жениться на ней после того, как мы оба закончим Академию, — спокойно пояснил Факир. — Это… правда? — дыхание девочки прервалось. — Ты когда-нибудь замечала во мне склонность к шуткам? — Простите, семпай, — сложив руки перед грудью, Пике поклонилась. — Ещё раз прошу прощения за этот разговор! Пожалуйста, не нужно меня провожать! — едва договорив последнюю фразу, она сорвалась с места и убежала так быстро, что Факир не успел ни слова сказать в ответ. Проводив Пике взглядом, юноша покачал головой, вздохнул и направился к выходу из сквера. *** В окнах дома Гретхен почему-то не было видно привычных отблесков камина. Факир долго стучал в дверь, но ему так и не открыли. Недоумевая, куда могла уйти хозяйка так поздно, и почему на его стук ни в одном из окон не появились ни Ульрих, ни Ахиру, Факир решил вернуться в общежитие. На душе скребли кошки, хотя волноваться, на первый взгляд, было не о чем. У входа в здание Факир столкнулся с Аотоа. — Слушай, — начал тот с места в карьер вместо приветствия, — я не то чтоб сильно переживал о твоей партнёрше, но она тут мимо меня полчаса назад пронеслась вихрем, вся в слезах, и я подумал … — Что? — сухо перебил Факир. — Ну, — Аотоа поднял глаза к небу, изображая святую невинность, — если юная балерина пробегает по территории Академии, рыдая на глазах у всех без малейшего стеснения, стало быть, стряслось что-то с её близкими, либо трагически погиб домашний питомец, либо её здорово обидел любимый человек. Домашних питомцев у Пике-сан, насколько мне известно, нет. Родители живы и здоровы. И тогда у меня возник вопрос: кто мог обидеть эту обычно весёлую и жизнерадостную девочку? — И ты пришёл узнать об этом у меня? — раздражённо уточнил Факир. — А у кого ещё? Вы каждый день танцуете вместе и всё такое. — Что означает твоё двусмысленное «всё такое»?! — вспылил Рыцарь. — Я имел в виду, наверное, если вы тесно общаетесь, то ты должен знать, кто стал причиной её слёз? — Тебе что за дело до переживаний Пике-сан? — Да не за неё, за тебя беспокоюсь. — Не вижу никакой связи между собой и Пике, кроме балета. — Уверен? — Аотоа, — Факир прикрыл глаза и потёр пальцами переносицу, — у меня сегодня был очень трудный день, и я мечтаю, наконец, прийти в комнату, выпить чашку чая и … — Но ты не возражаешь, если твой друг присоединится к тебе в твоём одиноком чаепитии и заодно получит ответ на животрепещущий вопрос? Сдаётся мне, если Пике-сан не придёт в норму до выступления, это закончится плохо. Для тебя. Если она не сможет хорошо танцевать, в результате вы оба провалитесь с треском. Как ты тогда попросишь у короля награду и спасёшь Катарину-сан? Факир замер на секунду, потом внимательно посмотрел на друга. — Не подумал об очевидном? — едко поинтересовался Аотоа. — А я вмиг догадался, что слёзы Пике не к добру. Всё, идём. Сейчас расскажешь, какую очередную глупость ты сотворил, и мы будем думать, как нейтрализовать последствия. *** Выслушав Факира, Аотоа отодвинул от себя чашку с чаем и в отчаянии закрыл лицо руками. — Ты безнадёжен, — простонал он, распластавшись по столешнице. — Ну кто тебя за язык тянул?! Кому нужна твоя честность? Неужели ты не мог сказать, что ошеломлён её признанием и не можешь ничего ответить, ибо не понимаешь собственных чувств? Выиграл бы время. Пике-сан подарила бы вам обоим победу, а ты бы упросил Его Величество помочь тебе и сделал предложение Ахиру… Ну, или Катарине… В общем, не важно, как зовут твою девушку, главное, вернуть ей человеческий облик! И когда это событие случилось бы, уже не возникло надобности что-то кому-то объяснять и перед кем-то оправдываться. А чего ты добился теперь?! Полный провал без малейшей надежды. Аотоа выпрямился на стуле и развёл руками. Факир сидел и с молчаливым отчаянием выслушивал упрёки друга. — Скажу одно, если Пике-сан действительно сильная, то даже твоё признание не сможет её сломать. Раны зарубцуются, боль уйдёт, и случившееся никак не повлияет на её способность танцевать. Однако если тебе не повезло, то ваш разговор уничтожит её. Пике-сан откажется выходить на сцену. Так что советую, пока не поздно, рассмотреть другие варианты. Например, чуму на красных каблуках. Она всё ещё жаждет опираться на твои руки в танце? Если да, у тебя есть время «передумать» и попросить её… — Ни за что! — вспыхнул Факир. — Никогда! — Какая тебе разница, кто разделит твою победу — Пике или Бертильда? — недоумевал Аотоа. — Твоя цель — выиграть. Не имеет значения, с какой партнёршей. — Нет, это важно, — не согласился с другом Факир. — Очень важно. — И кто потом вспомнит, каким путём тебе досталась королевская награда? — Весь город. Но, главное, Ахиру. Её точно не порадует мой поступок, если выяснится, что незадолго до выступления я отказался поддержать её подругу, а вместо этого решил выступать с особой, которая плела интриги против нас. С той, из-за кого Ахиру вынуждена была покинуть эту комнату. — Но Ахиру сейчас живёт с родной матерью! Разве это плохо? — Нет, разумеется. Плохо будет, если я отвернусь от Пике, нарушу данное ей слово и отправлюсь унижаться перед директорской дочкой. Это отвратительно. Это даже не обсуждается. — Твоё дело, — хмыкнул Аотоа. — Поступай, как хочешь. Но я бы тебе посоветовал задуматься о замене партнёрши. Очень мало шансов, что Пике-сан сможет выступать, а если и выйдет на сцену, то из-за душевных переживаний вряд ли её танец окажется блестящим. Ты, правда, совершил непоправимую глупость. Неужели ты не мог промолчать, перевести разговор на другое? — Это тоже было бы ложью. Как я мог уходить от темы, если точно знал, что её надежды никогда не оправдаются? Я должен был сказать об этом, а не морочить девушке голову. Аотоа покачал головой. — До встречи с тобой я не знал, что такое патологическая честность. Спасибо, теперь знаю. Факир горько усмехнулся. — А я до встречи с тобой не знал о патологической хитрости. — Это называется стратегия, мой друг. Неплохо бы и тебе продумывать свои поступки на несколько шагов вперёд, чтобы ни о чём не сожалеть. А сейчас твой удел — ожидание. Надеюсь, Пике-сан тоже окажется честной и откажется от выступления заранее, а не будет тянуть до последней минуты, когда найти даже самую захудалую партнёршу для тебя станет совершенно невозможно. Сейчас-то ты ещё можешь поискать хоть кого-нибудь, умеющего твёрдо стоять на пуантах. На Бертильде свет клином не сошёлся. Есть и другие кандидатки. — Сначала нужно, чтобы Пике отказалась танцевать. Сама. — Это верно. Но если она не откажется сейчас, а нарочно потом сорвёт выступление? — Она так не поступит. — Мне бы твою уверенность... Факир откинулся на спинку стула и закрыл глаза, промолвив устало. — Я не мог лгать ей. Ложь была бы куда более жестокой. Надеюсь, Пике это поймёт. Ничего не ответив, Аотоа вздохнул, взял чашку с чаем в руки, поднёс её к губам и сделал глоток. *** — Перестань. Успокойся, — Лили сидела на кровати, обняв подругу, и пыталась утешить её. — Понимаю, почему ты не пошла к родителям. Не хотела, чтобы они волновались, видя тебя в таком состоянии, но зато я, — она тоже всхлипнула, — буду теперь переживать! — Если бы их хоть раз кто-то увидел вместе, об этом знала бы вся Академия, — рыдала Пике. — Тогда как он может собираться жениться, ничего о ней не зная, даже не встречаясь с ней? Как это вообще возможно? А я… столько времени была рядом! Меня он знает намного лучше! Я бы всё, что угодно, ради него сделала! Лили сочувственно гладила подругу по волосам. — По крайней мере, ты узнала правду и больше не будешь гоняться за несбыточными мечтами. Ты отныне свободна и можешь полюбить кого-то ещё. Факир-семпай хорошо поступил, что не стал лгать, как это делают многие парни, желающие удержать рядом поклонниц. Факир честный. Хотя, — девочка тяжело вздохнула, — его поступок, безусловно, жестокий. Он даже не попытался тебя догнать и успокоить, когда ты убежала. Увы, все мужчины такие. Им безразличны чувства влюблённых женщин! Подчас они их вообще не замечают, — уныло добавила она. Пике вдруг перестала плакать, подняла голову и с интересом поглядела на подругу. — Только не говори, что и ты влюблена? Личико Лили внезапно порозовело. — Да ладно, — смущённо забормотала она. — У тебя всё гораздо серьёзнее. — И всё же? — Пике вытерла слёзы и взяла Лили за руку. — Я погрузилась в свои страдания и даже не поинтересовалась, что происходит у тебя? Кого ты выбрала? — Я-то выбрала, но совсем не уверена, что мне ответят тем же. Переживания Пике мгновенно пошли на убыль, стоило ей только осознать, что подруге приходится не слаще, чем ей самой. «Надо же быть такой эгоисткой! — укоряла себя Пике. — Я ждала от неё сочувствия, но не видела, что и Лили-тян требуется поддержка. Как я могла не замечать? Хорошо, хоть сейчас догадалась спросить!» — Почему не уверена? — Он… старше меня. — Выпускник? — Ещё старше. — Преподаватель-стажёр? Таких в Академии сейчас трое! Но я бы не назвала ни одного из них симпатичным. — Ах, ты… — Лили легонько ущипнула подругу за бок. — Так кто из них? — Никто. — Нет, ты должна рассказать! — Не буду, раз ты насмешничаешь. — А как же, не зная объекта воздыханий, я начну давать тебе разрушительные советы вроде тех, которые ты мне самой недавно давала? — шутливо спросила Пике. — Так ты… не злишься на меня? — Я и не злилась. — Нет, правда. Прости. Я не хотела, чтобы всё так закончилось. Я просто решила, что ты раз и навсегда должна выяснить ситуацию. Сколько ты могла ждать его, не признаваясь в своих чувствах? Два года? Четыре? Ты бы занималась балетом после уроков, тайно надеясь на взаимность, а он бы закончил Академию и внезапно женился. И все твои мечты вмиг разрушились бы… После четырёх лет ожидания это хуже удара в спину. Прости, мне кажется, лучше всё выяснить сразу. А ты сама как думаешь? — Всё, довольно об этом, — вдруг прервала её Пике. — Переживу. Мне просто понадобится несколько дней, чтобы прийти в себя, а потом я снова вернусь к тренировкам и выступлю, чего бы мне это ни стоило! Клянусь, я не позволю Бертильде торжествовать победу после всего, что она мне наговорила! — Вот это правильно, — восхищённо заметила Лили. — Ты молодец. — Ну, а ты? — снова повернулась Пике к подруге. — Скажи всё-таки, в кого из стажёров ты влюбилась? Я от любопытства умру, если не скажешь! — Это не стажёр, — скромно потупилась Лили. — Кто тогда? — Хонма-сенсей. — А-аааа!!! — Пике едва не свалилась с кровати. — Но ему ведь уже, кажется, за тридцать?! — А вот и нет! — запальчиво отозвалась Лили. — Ошибаешься. Всего двадцать восемь. — Ужас, — прокомментировала Пике, делая большие глаза, а потом рассмеялась и обняла подругу. — Ладно, это была шутка. А теперь я хочу спросить, когда ты сама решишься последовать своему совету? Не будешь ведь ждать до окончания Академии? Так ты можешь потерять его, и он женится на другой. Если уже не собирается это сделать. Лили смутилась, потом тихо проговорила, глядя в пол. — Я признаюсь после твоего выступления. На следующий день после того, как ты выступишь, я скажу ему. Я загадала про себя: если вы с семпаем победите, моя затея будет удачной, а если нет, тогда и у меня ничего не выйдет. — Вот чушь! — возмутилась Пике. — Не важно, выиграем мы с Факиром-семпай или нет, твоя удача от этого никак не зависит! Просто наберись смелости и признайся. Даже если он ответит, что любит другую, это вполне можно пережить, хоть и с трудом. По себе теперь знаю. Лили с уважением посмотрела на подругу. — Ты сильная, — заметила она. — Не знаю, получится ли у меня так же стойко перенести отказ. — А вдруг его не будет? — подмигнула ей Пике. — Не думала об этом? Щёки Лили вспыхнули румянцем. — Даже надеяться боюсь. — Почему? Ты же сама всегда призывала меня не сдаваться! Знаешь… Давай пойдём и купим себе по шоколадному мороженому, пока ещё не закрылась лавка со сладостями? Лили радостно улыбнулась и кивнула. — Давай. *** На следующий день Факира встретил пустой танцевальный зал. Подождав десять минут, юноша догадался, что Пике не придёт. Раньше она никогда не опаздывала. Позанимавшись немного в одиночестве, Факир переоделся и отправился к Гретхен. На его стук дверь открылась сразу, однако стоило бывшему Рыцарю посмотреть на хозяйку дома, и его сердце сжалось в предчувствии беды. — Что с вами? — испуганно спросил он, увидев бледное лицо молодой женщины. Та взволнованно смотрела на Факира и молчала. Наконец, тихо вымолвила, пропуская юношу в гостиную. — Ахиру-сан пропала. Мы ищем её с прошлого вечера, с тех пор, как вы с Пике-сан ушли… Пока безуспешно. — Как… пропала? Куда? Почему? Кто её ищет?! До ошеломлённого внезапной новостью Факира ещё не в полной мере дошёл смысл слов Гретхен. — Я и Ульрих. Он как-то сразу сообразил, что от него требуется, и побежал на поиски. Умный кот. Однако до сих пор не вернулся. Значит, его миссия пока не увенчалась успехом. И ещё нам помогает Бартоломос-сан. Он поехал к Нине. Мне она правды не скажет, а ему — возможно. Всё-таки он уважаемый человек. Ему Нина не посмеет грубить или насмехаться над ним. Если Генрих вдруг осмелился снова поймать Ахиру, Бартоломос-сама убедит Нину вернуть её. — Доктор Бартоломос? — окончательно растерялся Факир. — Но зачем ему помогать искать Ахиру? — Я попросила, — почему-то смутилась Гретхен. — Он приехал днём забирать свой заказ. Я так расстроилась, что совсем забыла: сегодня надо было доставить в дом Бартоломоса-сама камзол и парадную рубашку. Я не пришла, вот академик и явился сам. А я… не выдержала и рассказала о пропавшей уточке, которая мне дорога теперь, словно дочь… Боже, — выдохнула она, — не понимаю, как так вышло, но я не преувеличиваю! Если Ахиру вдруг пожелает остаться в моём доме, став девочкой, я с радостью удочерю её! Пусть растут вместе с Катариной как родные сёстры. Только скорее бы она нашлась! Факир проглотил комок в горле. Хватит ли у него мужества признаться Гретхен раньше дня выступлений, что Ахиру и Катарина — одно и то же лицо? Нет, сейчас это точно невозможно. Да и не нужно. Самое важное — найти Ахиру. — Она исчезла сразу, как только вы с Пике-сан покинули мой дом вчера, — снова повторила Гретхен. — Я обнаружила её отсутствие довольно скоро, но я до сих пор не понимаю, куда и зачем она улетела? Ахиру до этого ни разу не пыталась тайком сбежать… Что на неё вдруг нашло? Её слова внезапно пробудили память Факира. Мостик над ручьём, признание Пике, плеск воды и шум крыльев взлетающей птицы в том уголке сквера, где никого, казалось, не должно быть… — О нет, — простонал Факир, роняя голову на руки. — Нет, нет, нет... — Вы знаете, куда она могла отправиться? — подбежала к нему Гретхен. — Знаете?! Факир отрицательно покачал головой. Сердце его разрывалось на части. Что делать теперь, если Ахиру действительно видела их с Пике вчера? Какую часть их разговора успела услышать? Если улетела раньше, чем Факир успел ответить хоть слово в ответ на горячие признания, то… Бог весть что теперь думает о его отношениях с Пике! Надо скорее найти её и всё объяснить, пока не случилась какая-нибудь беда! Хорошо, если Ахиру найдётся там же, где и прежде. А если нет? Впрочем, размышлять и терять время нельзя. Надо действовать. Выбежав из дома Гретхен, даже не попрощавшись с хозяйкой, Факир отправился на озеро.