Сдаться...

       Йоханна сидела в знаменитом красном кресле, куда мечтали попасть восходящие звезды ее родины, и безразлично смотрела перед собой. Не сказать, что бы она так уж сильно жалела, что согласилась на участие в шоу, но с первого взгляда было ясно: к ней присматриваются все, от коллег до участников. Еще бы! Голословных заявлений Туомаса о том, что ни он, ни окружающие его люди никогда и ни при каких условиях не примут участия в этих отборах-однодневках, не слышал разве что глухой, ну, или ленивый.        Йоханна горько усмехнулась и потянулась за стаканом воды. В зале было темно и шумно, потому никто не мог заметить охватившего ее смятения. Опыт, каким бы он ни был, все-таки, бесценен, потому, надо ловить момент. Йоханна не разделяла взглядов мужа на шумный шоу-бизнес, предпочитая лишний раз не ввязываться в драку, но Туомасу, давно выработавшему иммунитет к ярким заголовкам таблоидов, было безразлично мнение зубастых журналистов. Группа только поддерживала его в громких заявлениях. Через пару лет смирилась и Йоханна, но принять так и не смогла.       Мазохистские пристрастия группы к скандалам поражали воображение. Ни один из известных ныне коллективов не пользовался такой репутацией, как Nightwish. Они умудрялись ввязываться в грязные баталии критиков на сомнительных форумах, но при этом забирать всевозможные мировые награды и гордо прижимать к груди звание лучшей группы Финляндии, как такое вообще возможно, а? И если бы хоть кто-нибудь знал, что творилось кулисами….       Йоханна вздохнула: что-то она совсем утратила суть происходящего за этими бесконечными размышлениями о том, что творилось в голове ее непонятного мужа.

***

      Тарья сидела справа от Йоханны и точно так же смотрела в одну точку перед собой, в то время как остальные коллеги вяло переругивались между собой за право владеть особенно запоминающимся конкурсантом. Поначалу Тарья восприняла кандидатуру Йоханны, вызвавшуюся на роль судьи, с иронией: чему она может научить, если у нее за спиной всего десять уроков вокала? Однако, конкурсанты с завидной быстротой предпочитали Тарье задумчивую госпожу Холопайнен. Тарья пожала плечами: что ж, это только первый конкурсный день, и, наклонившись к Йоханне, прошептала  — Слушай, может, кофе?       Йоханна вздрогнула и взглянула на Тарью. — Кофе? — Ну, да, — пожала плечами Турунен, — можно чай. — Давай…. — растерянно произнесла Куркела.        Поведение Тарьи окончательно убило ее веру в лучший исход. В разных уголках Финляндии сходила с ума группа, ее собственный продюсер уже отчаялся убедить ее выпустить хоть что-то, телефон казался красным от пропущенных звонков от Туомаса, и в то время, как незамужняя часть Финляндии мечтала забеременеть от Холопайнена, Йоханна не хотела от него даже помощи с альбомом. Тут еще и Тарья всем своим видом показывает, как рада ее видеть в судейском кресле. Уж кого дела ее семьи не должны были казаться вообще, так это Тарью, но, как оказалось, именно она и была гвоздем всех проблем, окружавших пеструю компанию. И тут, вдруг, приглашение на чай….       Ведущий объявил об очередной конкурсантке, и Йоханна, наконец, приготовилась слушать. В конце концов, у нее набрана почти треть команды, а она даже нормально не послушала своих участников. Зазвучал дудук, захлопали зрители, сидевший сбоку Олли одобрительно взглянул на Тарью  — Твоя песня, правда?       Тарья кивнула, не оборачиваясь. Йоханна прислушалась: как это, когда полстраны поет твои песни? Не сказать, чтобы ее так уж игнорировали, та же «Rakkauslaulu» была частым и желанным гостем на свадьбах в качестве первого танца, но вот так, чтобы на шоу….       Девушка уверенно выводила строчки о жертве ритуала, Олли зажевывал улыбку, Тарья стала подозрительно сосредоточенной. Йоханна задумалась: что бы там ни говорили, но если автор сам пишет и сам же исполняет свои песни, то здесь всегда присутствует изрядная доля личных переживаний. Да, пусть пафосное название и вызывало нервный смешок в годы, когда эта песня звучала из всех утюгов, что-то же двигало счастливой в браке женщиной, когда она пела эту песню.       В том, прав ли был Туомас в своих поступках, Йоханна уже давно оставила разбираться ему самому, одно она знала точно: когда все летит ко всем чертям из-за тебя же самого, праздновать и веселиться не приходится, иначе заподозрят в пошатнувшемся психическом здоровье. Она не понаслышке знала, что испытывает фактический или реальный лидер группы, когда в ней случаются форс-мажоры, как, например, когда у ее клавишника болеют дети, и он среди тура срывается в другой конец страны, оставляя ее разруливать проблемы. Но то она….       Что чувствовала Тарья, оставшись за бортом? Явно не безграничную радость. Йоханна покосилась на перешептывающихся коллег и нажала на красную кнопку, а когда оказалась лицом к лицу с девочкой готической внешности, то лишь тогда заметила, что Тарья по-прежнему смотрит в одну точку.  — Хочешь, я помогу тебе понять себя? — с улыбкой сказала Йоханна девочке и пошла обниматься.       Олли одобрительно кивнул — Зря ты не повернулась, хорошая девчонка. — Из меня плохой психолог, — вяло отмахнулась Тарья, приготовившись встречать нового конкурсанта.