Сказка обретенного смерча. Часть 2.

Иван Дарияр, Мастер Гильдии Хвост Ворона, спешил на встречу, получив послание от Обры. Самого мага, к сожалению, таки схватили, но это уже не имело особого значения. Ивану было что предложить отцу за свободу Обры и за его молчание. Раз уж он взял к себе мальчишку, то о риске разоблачения должен был подумать. Хвост Феи сейчас не в том состоянии, чтобы вступать в конфликт с Советом. А он непременно будет, стоит только Совету узнать, что небезызвестный Жнец Эригор в рядах «феечек». Лазарет Гильдии. Полюшка устало присела — вначале Эльфман, на котором после поединка с Бухусом места живого не было, а теперь это. Она бросила взгляд на Эригора, лежащего на постели. Мальчишка ушел, а она не смогла ему ничем помочь. Магическая кома страшная вещь! И теперь не известно, вернется ли он вообще, остается только ждать и надеяться. Больше она ничего не может сделать, только быть рядом и отслеживать состояние. Она перевела взгляд на Лексуса: — Иди уже отсюда, ничего ты сделать не сможешь. Он тебя даже не услышит и не почувствует. Громовой посмотрел на целительницу бешеным взглядом, но когда заговорил, его голос звучал совершенно спокойно: — Есть хоть какой-то прогноз, когда он придет в себя? — После такого-то?! — она сердито хмыкнула, — понятия не имею. Дракон подошел к койке, осторожно потрепал парня по волосам — пустой, безучастный взгляд мальчишки не изменился. А вот светлая тонкая кожа парня совершенно неожиданно потемнела до цвета эбенового дерева, а потом, постепенно, стала светлеть. Правда не вся, а частично — пятнами. В другой ситуации Лексус вряд ли бы удержался от смешка, но сейчас… — Что с ним? — резко спросил он, — может этот урод успел его травануть чем? Целительница внимательно осмотрела Эригора и отрицательно покачала головой: — Ничего страшного, это не опасно. Последняя стадия изменений волшебника. Волосы, глаза и татуировки тоже к этому же относятся. — Что-то я ничего подобного ни у себя, ни у кого другого не припомню, — скептически отозвался Лексус. — Так ты и не стихийник, — фыркнула Полюшка, — к тому же, потомственный… Ладно, — она огородила кровать Эригора ширмой, — валите уже отсюда. Он должен сам очнуться, никто и ничто ему не поможет… Четвертый и пятый дни Магических Игр прошли довольно ярко, хотя Хвосту Феи пришлось искать замену. Согильдийцы были, мягко говоря, в ярости — подлое нападение на Эригора мало кого оставило равнодушным. Полюшка устала уже объяснять, что из комы мальчишка сможет выйти только сам. Люси после всего увиденного долго не могла придти в себя. Эльза ходила задумчивая, не впопад отвечая, если с ней кто-то заговаривал. Лексус долго молчал, когда узнал, что дед с Яджимой и Иваном заключили соглашение — молчание «воронов» на счет Эригора в обмен на свободу Обры и молчание со стороны «феечек» о черной магии. Громовой прекрасно понимал, что другого выхода не было, но он также достаточно хорошо знал своего отца — как только Иван получит то, за чем он на самом деле явился на Игры — договору конец. А сами Игры шли своим чередом. В испытании четвертого дня — Обители Дьявола — смогли поучаствовать только двое магов. Первым по жребию был Олег Семигромыч, вынесший тридцать монстриков и заработавший для Саблезуба десять баллов, следующей была Эльза. Девушка отбросила в сторону посторонние мысли и справилась с оставшимися семьюдесятью чудищами, принеся своей команде так же десять баллов. Из-за такого внезапного окончания испытания устроителям пришлось спешно выдумывать новое, и они остановились на Измерителе Волшебной Силы. Титания не следила за ходом нового соревнования, снова погрузившись в свои мысли — сомнения начали одолевать ее еще во время отдыха на Марене Пурпурной, когда Эригор столкнулся с Жераром, высказав ему про свое отношение к непрошеным спасителям, не способным даже со своей жизнью примириться. Сейчас все это усугублялось воспоминаниями «воздушника» — девушка решила после окончания дня Игр зайти к Эригору. Возможно, он все-таки услышит ее. Даже то, что Кана каким-то образом смогла получить и использовать Блеск Феи — одно из трех сильнейших заклинаний Гильдии, прошло как-то мимо нее. Макаров долго думал над этим, ведь заклинание такого уровня можно использовать только с разрешения Мастера Гильдии, чего, разумеется, не было. Если его склероз не подводит. Лексус предположил, что оно активизировалось само во время нападения Акнологии, а Кана оказалась ближе всего для носителя. Поединки четвертого дня принесли несколько сюрпризов. И первым был бой Наноча против Юко. Наблюдая неожиданно захватывающее зрелище, Нацу хмуро пожалел, что в ложе участников нет Эригора — ехидный «воздушник» наверняка объяснил бы, почему смешной волшебник Пегаса так хорошо сражается. Настолько хорошо, что маг из Чешуи Змеедевы проиграл. Прошли бои между Рипли и Жалом. Девушке не повезло — Дракон из Саблезуба вынес противницу одним ударом. Следующим был Грей против Рокера из Щена. Ледяной волшебник пребывал не в самом лучшем расположении духа — маг дураком никогда не был и быстро сообразил, как ему повезло сначала встретить Ул, а потом попасть в Хвост Феи. Будь все иначе, его жизнь мало бы отличалась от жизни Эригора. Может, в ней не было бы столько абсурдной, и потому страшной, ненависти со стороны окружающих, но вот ценить свою и чужую жизнь, найти верных товарищей и просто доверять другим он бы вряд ли смог. Ледяной встряхнулся — Эригор тоже сможет, главное верить. Рокер, пока соперник витал в облаках, попытался провести атаку. И ему даже удалось задеть Грея, но потом удача отвернулась от него, и первая команда Хвоста Феи заработала еще десять баллов. Последний бой четвертого дня был между Лексусом и Алексеем. Макаров нахмурился, он-то, конечно, не сомневался во внуке, но вот, что задумал Ванюшка?.. На всякий случай Биска и Альзак со статуй, окружающих стадион, через прицелы своих волшебных ружей присматривали за Мастером Воронов. Бухлоу с Венди в это же время надоедали Полюшке и развлекали Эльфмана с Елой. Пару раз они заглядывали за ширму, к Эригору, но парень по-прежнему блуждал в своих кошмарах. Бой закончился победой Лексуса и дисквалификацией Хвоста Ворона, чьи волшебники, включая и Мастера Гильдии, при помощи черной магии прошли на арену. Зрители и судьи были в шоке, когда выяснилось, что Громовой сражался не с одним противником, а с пятью, а сам бой был скрыт иллюзией. После окончания четвертого дня Игр Эльза подождала, пока ее товарищи уйдут праздновать, и зашла в лазарет. Там было на удивление тихо — хотя совсем недавно Полюшка ругалась, когда ребята после Игр дружной толпой туда ввалились. Эльфман спал, Елочка дремала, сидя рядом на стуле. Титания осторожно прошла мимо них за ширму. Кожа Эригора практически полностью изменилась, став светло-коричневой. Он спал, по-прежнему находясь в коме. В таком состоянии его тело могло испытывать и голод, и жажду, и потребность во сне, но разум «воздушника» находился за гранью. Эльза присела на стул, стоящий возле его кровати, посмотрела на мальчишку: — Полюшка сказала, что ты не услышишь никого из нас, — тихо сказала девушка, — может, оно и к лучшему. Я ошибалась на счет тебя, но… я умею признавать свои ошибки… Добро пожаловать в Хвост Феи. Только… возвращайся уже, — на мгновение ей показалось, что закрытые веки парня дрогнули, но нет. Вздохнув, она так же тихо вышла. Испытанием пятого дня был Водяной Шар — огромный шар, наполненный водой, в котором участники дружной толпой должны были сражаться друг с другом. Гажил только фыркнул, обозвав сие «битвой купальников» — участвовать вызвались девушки, только команда Четырехглавого Щена из-за отсутствия хоть одной особы женского пола в своих рядах выставила Егеря. И снова волшебнику из этой Гильдии не повезло — девушки переглянулись и совместными усилиями выкинули парня за пределы Шара, чтоб веселье не портил. Какое-то время бой шел ни шатко, ни валко — Дождия опять сцепилась с Люси, Шеррия, Рипли и Дженни сражались втроем друг против друга. Потом Дождия отвлеклась на какое-то мгновение от Заклинательницы и одним ударом вынесла и Рипли, и Шеррию и Дженни. Увы, водница слишком увлеклась мыслями о милом Грее, и не заметила, как ее саму вынесло за пределы Шара. Остались только Люси и Минерва из Саблезуба, заменившая изгнанную Юкина. Судья ввел правило пяти минут — и началось. Лексус про себя порадовался, что Эригор этого не видит; вспыльчивый и импульсивный пацан вполне мог отмочить что-нибудь в духе Нацу, но гораздо более изощренное и жестокое. Люси, конечно, держалась молодцом, но никому из «феечек» не встречалась магия, которой владела Минерва. Водолей смылась еще в самом начале соревнования на свиданку. А Деву и Овна девушка сама отправила в Мир Духов. По сути поединок превратился в форменное избиение. А самое мерзкое — Минерва не давала противнице покинуть пределы Водяного Шара раньше окончания пяти минут и тем самым прекратить бой, да еще и Ключи Звездных Духов не пойми каким образом оказались у нее в руках. Итогом стала победа Саблезуба, и уже Гажил вслух высказался о том, как хорошо что Эри не видел боя — психанул бы, и хана Саблезубу. В перерыве согильдийцы снова набились в лазарет. Заклинательница была без сознания, но угрозы для жизни не было. Эмоциональное состояние Эригора на мгновение изменилось, когда девушку туда принесли, но он так и не очнулся. Пока не объявили начало поединков пятого дня, ребята надоедали Полюшке. Впрочем, та особо не сердилась, прекрасно понимая их переживания. Даже Лексус, как правило называющий Люси не иначе как блондинка и болельщица, не остался в стороне. Девушка пришла в себя как раз, когда в лазарет заглянул Макаров. По приказу устроителей Игр обе команды Хвоста Феи должны были объединиться — после отстранения Хвоста Ворона команд осталось семь. С нечетным числом не проведешь толком бои. После краткого обсуждения было решено включить в команду троих Драконов, Эльзу и Грея. Уже уходя, каждый из ребят пожелал оставшимся в лазарете поскорее выздороветь. Только Громовой с Мастером на мгновение задержались узнать о состоянии Эригора, увы, целительнице нечего было добавить к сказанному ранее — им всем оставалось только ждать. Бои пятого дня отличались от предыдущих — двое на двое. Рен и Хибики не смогли долго продержаться против Бухуса с Ревом, и Четырехглавый Щен наконец-то заработал десять баллов. Юко из Чешуи и Паучья Сеть от Русалки нейтрализовали друг друга, но Леон проиграл Кагуре, и Пята Русалки получила десять баллов. Последним и самым захватывающим вышел бой между Гажилом и Нацу от Хвоста Феи с одной стороны и Жалом и Прохиндеем из Саблезуба с другой. Битва четырех Убийц Драконов была непередаваемой. Отголоски эмоций бойцов пробились даже через магическую кому, но очнуться «воздушник» смог только на следующий день. В этом поединке Хвост Феи одержал победу, вызвав бурю восторга со стороны зрителей, особенно когда Нацу толкнул упавшего в не пойми откуда взявшуюся под раздолбанной этими психами ареной вагонетку Гажила и отправил того по рельсам куда подальше. Шестой день начался с довольно необычного испытания — Механический Лабиринт. Только он совсем не походил на тот, который волшебники проходили в отборочном туре, хотя сама суть состязания была та же — дойти до центра Лабиринта и остановить механизм, находящийся там. У участников было три попытки, причем каждая неправильная активировала какую-нибудь ловушку. Да и в самом Лабиринте их было немало и самые разные — магические, механические. Представлял он собой созданное волшебством многоуровневое строение из темного камня, занявшее почти всю арену. В отличие от Обители Дьявола, парящей тогда в воздухе и соединенной с землей только лестницей, спускавшейся с центрального хода, Лабиринт основной своей частью уходил под землю. Над ареной парило множество волшебных экранов, транслирующих зрителям происходящее там. Участником от Хвоста Феи на этот раз вызвался Лексус. От Саблезуба выступал Олег, Носарь от Щена. Из Синего Пегаса снова был Хибики. От Пяты Русалки пошла Бед, и Джура — от Чешуи Змеедевы. Само испытание оказалось довольно сложным, к тому же, и в этот раз участники могли спокойно напасть друг на друга, если случайно встретились. И первыми вылетели Бед и Носарь, трижды ошибившись на первых этапах Лабиринта. Правила оказались немного запутанными, намеренно вводя участников в заблуждение. Хибики был следующим. Увы, магия Архивов не слишком-то помогла волшебнику, когда дело коснулось практической части. Семигромыч первым из оставшихся волшебников добрался до центра Лабиринта, но потерпел неудачу, не угадав нужную последовательность, останавливавшую механизм, и вылетел из соревнования. Лексус и Джура добрались до нужного места одновременно. Пока маг из Чешуи обдумывал эту загадку, Громовой внимательно осмотрел механизм, хмыкнул, вспомнив кое-что, и спокойно вытащил маленький винтик с обратной стороны. Шум работавшей фиговины прекратился, и Лабиринт исчез. Хвост Феи победил в состязании. Больше соревнований в этот день не было — устроители объявили перерыв в боях, ведь на следующий день была запланирована финальная часть, Игра на Выживание — все шесть команд будут сражаться друг с другом одновременно! И зрители, и участники с нетерпением ожидали последнего дня Игр. Пока вся Гильдия праздновала, Нацу заглянул проведать Люську. Чуть погодя к нему присоединилась Эльза, а после и Венди с Греем. Лазарет Гильдии. Он плыл в каком-то мутном мареве. Временами из него выплывали воспоминания, больше похожие на ночные кошмары. Он даже не мог осознать себя. Поймал себя на этой мысли и рассмеялся — звук на мгновение развеял очередной ужас, и ему показалось, что он слышит голос. Не свой. Чужой. «Возвращайся!». Странно. Куда он должен вернуться? Потом, еще через какое-то, неопределенное, время он уловил чужую боль. Она была похожа на белую, раскаленную спицу, вонзившуюся в нечто, что он определил как свое сознание, хотя вряд ли бы смог вспомнить, что означает это слово. Эта боль, а потом и добавившиеся к ней азарт и жажда крови, не давали кошмарам поглотить его полностью. Они раздражали его, он не мог понять, что происходит. «Возвращайся!». Снова и снова. Боль, только уже собственная, нарастала, оформлялась во что-то, совершенно непонятное — старик, говорящий об узах, соединяющих Гильдию (кто бы ему объяснил, что это такое?), высоченный парень с молнией-шрамом на лице, спрашивающий, за что он сражается. Девчонка с золотыми волосами, держащая в руках странные, смутно знакомые ключи. Куча народу — и почему-то создается ощущение, что он всех их знает. Более того, они все ему дороги! Эта мысль начала оформляться, вытесняя кошмары прочь. Полюшка, нахмурившись, следила, как Эригор внезапно начал метаться на постели, потом неожиданно замер и как-то судорожно вздохнул. Веки мальчишки дрогнули и неожиданно распахнулись, но его взгляд больше не был бессмысленно-пустым. Старая целительница медленно опустилась на стул: — Очнулся, паршивец? — ее голос невольно дрогнул. Эригор удивленно посмотрел на нее и обвел взглядом комнату, начиная вспоминать что с ним произошло и какого он тут вообще оказался.