Сферы

      В расширенном Совете, кроме Энид, Кассандры, Каллена и Морриган (Лелиана и Жозефина оставались хозяйничать в Скайхолде), принимали участие все телохранители, капитаны и Хоук. Представителей Серых Стражей не пригласили, и Блэкволл, в знак несогласия, тоже отказался принимать в нем участие.       После зачистки Западного предела решили заглянуть севернее, в Свистящие пустоши, где предполагалось найти больше форпостов венатори. Солас предложил отыскать древний храм с источниками стихийной магии в местечке Запретный оазис как раз по пути туда. Энид с радостью согласилась – битвы ей порядком надоели. С ними вызвались Варрик – ввиду своей природной любознательности, Вивиен – поскольку тоже устала от битв и желала бы «разнообразить досуг» и Кассандра – лишь потому, что считала своим долгом всегда быть рядом с Вестницей. Сопровождать их вызвались верные Клинки Гессариана и Пятое магическое с Фионой во главе. Энид не возражала, предполагая, что бывшая Великая чародейка предпочитает быть подальше от тевинтерцев.       Они решили выехать раньше, оставив разбираться с крепостями сектантов в Западном пределе основные войска с Калленом и примкнувшим к нему Дорианом, Быком, Сэрой и Блэкволлом. Дориан напомнил о «личных счетах» к венатори, Бык заявил, что никогда не откажет себе в удовольствии прирезать сотню-другую тевинтерцев, Сэра сказала, что лучше «постреляет с парнями, чем ползать по эльфячьим развалинам», а Блэкволл не стал объяснять ничего, дуясь на Энид за изгнание Серых Стражей.       Исследовательской группе не удалось совсем избежать драк – прямо на краю Запретного оазиса они наткнулись на небольшой лагерь венатори, который, похоже, еще не знал о разгроме Эримонда. Эффект неожиданности позволил покончить с сектантами быстро и без потерь.       Оазис раскинулся на дне глубокого извилистого оврага посреди песчаной пустыни, типичной для Западного предела. Здесь, внизу, стояла влажная жара, было по колено, а иногда и по шею, воды и царили густые заросли растений типа мангровых. Здесь путников подстерегали опасности другого рода – стаи гиен, рыскавших по берегам, и тучи насекомых, после укусов которых моментально начинало мутить, так что приходилось держать аптечки всегда под рукой, а сами руки – на оружии. Животные встречались не только опасные – носились забавные ушастые фенеки, паслись группки неуклюжих клыкачей, которые, видно, и составляли основной рацион гиен.       В одном месте они заприметили великана, который, сидя на корточках, ковырялся в лианах, время от времени выуживая оттуда что-то и отправляя в рот. Все схватились за оружие, но Энид сделала отрицательный жест.       - Он живет здесь один и никому не мешает, – прошептала она, – почему мы должны убивать его? Это не демон и не моровая тварь. Пусть живет себе, – сказала и потупилась от нежного взгляда Соласа.       - А и правда, – поддержала ее Кассандра. – Здесь никого нет, шахтеры давно ушли. Пусть себе живет, тоже дитя Создателя.       - Не ожидал от тебя, Искательница, – восхищенно сказал Варрик, – ты для меня продолжаешь оставаться закрытой книгой.       Кассандра неожиданно, как девчонка, смутилась и залилась багровым румянцем. Вивиен поспешила перевести разговор в менее провокационное русло:       - Если я поняла вас правильно, мастер Солас, ваш храм находится на одном из тех высоких уступов. Добраться до них можно попробовать сверху, но можно и проверить заброшенные шахты – вдруг найдется нужный проход.       - Мадам, я впечатлен вашей проницательностью, – без тени иронии ответил Солас.       Заброшенные шахты встретили их лабиринтом запутанных коридоров, время от времени сходящихся в небольших сырых пещерах, стаями пауков (куда же без них в подземелье) и даже одним довольно крупным разрывом, выплюнувшим партию демонов, едва почувствовав приближение путников.       Даже с заклинанием поиска они несколько раз кружили вокруг одного и того же места и порядком устали от шахт, когда маячок поиска вывел их, наконец, на узкий уступ, открывающий панорамный вид на оазис с дремавшим в кустах великаном.       - Кажется, нам туда, – Солас указал на маленькую площадку, скрытую плотной стеной водопада и видную только с бокового ракурса.       Основной отряд решили оставить – пошли только Солас, Энид, Вивиен, Варрик, Кассандра и капитан Клинков с двумя крепкими ребятами. Первыми перелетели маги с помощью левитации и закрепили веревки, по которым перебрались остальные.       - Сейчас вы увидите, для чего нужны были те самые осколки, которые я начал собирать еще в Ферелдене, – весело сказал Солас, активируя завесный огонь.       Осколки оказались ключами, которые вкладывались, подобно мозаике, в затейливый рисунок дверей.       - Выбирай стихию, дален. У нас камней пока хватает только чтобы открыть одну дверь.       Поколебавшись, она выбрала воду – ведь с помощью нее плелись такие полезные заклинания, как Шаг в Тень, Осколок Льда, Ледяная Стена и другие. Им пришлось преодолеть несколько камер, где, учуяв их приближение, вставали на защиту источника ожившие мертвецы. Победить их было несложно. Активировав с помощью завесного огня надписи на незнакомом языке, выбитые на саркофаге в последней комнате, путники попали в снежный вихрь. Он длился буквально минуту, в течение которой они оглохли и ослепли. Потом буря прекратилась внезапно, как началась, и Энид почувствовала прилив магической энергии, будто хлебнула склянку лириума. Судя по сияющим глазам Вивиен и сдержанному воодушевлению Соласа, они чувствовали примерно то же. Воины выглядели растеряно – они явно что-то чувствовали, но не могли это сформулировать. Солас поспешил всех успокоить:       - Впитав энергию источника, мы все стали устойчивее к магии, основанной на этой стихии, к тем же ледяным заклинаниям. Одновременно мы, маги, усилили мощь собственных заклинаний этой стихии. Наше оружие впитало соответствующую силу. Если не ошибаюсь, твой меч, Искательница, будет не только ранить, но и замораживать раны, равно как и стрелы Варрика…       Гном тут же вскинул арбалет, отправил стрелу в стену и, подбежав к ней, с восторгом констатировал:       - Твоя правда, Смеюн!       Все уважительно посмотрели и даже потрогали кончик стрелы, покрытый инеем. Вивиен впервые обратилась к Соласу сердечно, без тени превосходства:       - Господин отшельник, вы полны сюрпризов! Как бы нам добыть побольше таких камешков, чтобы отворить остальные двери?       - По моим сведениям, мадам, они раскиданы по обширным территориям всего южного Тедаса. Падали они с неба, поэтому искать их следует на открытых пространствах, особенно на возвышениях. Вы знаете, что я провел довольно много времени во Внутренних землях Ферелдена в поисках этих артефактов, кое-что мне удалось найти еще путешествуя в одиночестве, однако много собрать не удалось. В предстоящем путешествии по Орлею я рассчитываю на большее.       - Непременно обращайтесь за помощью, цветик мой, я всегда готова содействовать в таких полезных мероприятиях, – чопорно уверила его Вивиен, и Солас признательно склонил голову.       - Я разработал методику поиска окуляриумов, которые обнаруживают осколки, и собираюсь применить ее здесь, в Западном пределе.       - Прекрасно! Поищем их в Свистящих пустошах – у нас как раз есть время, пока наши громят венатори, – подытожила Энид.       Пустыня оказалась богата не только осколками, но и древними гномьими гробницами, редкими растениями, минералами и животными. Однако, чтобы снять шкуру с варгеста или выдоить яд из виверна, надо было их догнать и победить. Добыть ценное оружие из саркофага древнего гномьего короля можно было, только разгадав интересные ребусы. Чтобы собрать осколки, надо было найти загадочные окуляриумы – черепа на шестах, которые своими горящими глазницами высвечивали камни на огромном расстоянии неизвестной магией. Всех, даже суровую Кассандру, охватил азарт охотника, исследователя и первооткрывателя. Энид часто ловила себя на том, как бы ей хотелось провести всю жизнь вот так: находить забытые руины, разгадывать древние тайны, открывать полезные свойства растений и животных, добывать еду в полевых условиях и засыпать под открытым небом, любуясь драгоценной россыпью миллиардов звезд. Жарить на костре мясо пойманного зверя и со смаком поедать его, слушать байки друзей, ловить на себе поблескивающий взгляд мужчины, чьи руки и губы так хочется почувствовать на своем теле… Путешествовать и напитываться знаниями – по-авалакховски, не заботясь особенно ни о ком и не неся ответственности за целые народы. Энид понимала, что рано или поздно это должно было закончиться.       Отрезвление пришло, когда они обнаружили огромный лагерь венатори – по сути, целый городок, выстроенный прямо поверх древних тевинтерских оборонительных сооружений. Своими малыми силами покушаться на эту крепость было бесполезно, к тому же, по всем признакам, лагерь уходил не только вверх, карабкаясь по неприступной скале, но и зарывался глубоко в землю. Кассандра отправила ворона Каллену, на следующий день получили ответ с координатами места встречи.       Из Свистящих пустошей венатори вышибали уже объединенными усилиями, не мешкая на долгие приготовления, чтобы не дать им лучше закрепиться. Уже после победы позволили себе немного расслабиться, открыв с полсотни бочонков вина и отдыхая у костров. Каллен сообщил, что основным форпостом Инквизиции в Западном пределе сделали не изрядно потрепанный Адамант, а монументальную крепость Грифоновы Крылья, которую сами взяли только благодаря хитрости второго магического объединения. С этими словами генерал благодарно посмотрел на Эвелин Тревельян, которая заметно постройнела и похорошела со времен Скайхолда. При описании хитроумных магических уловок, обманувших защитников крепости и позволивших войти в нее почти без потерь, оствикская леди скромно тупила глаза и смущенно хихикала в ладошку, но трепещущая грудь и особые редкие взгляды выдавали ее истинные намерения в отношении Каллена.       Не только Солас и Вивиен помирились в этом походе – Дориан и Бык, похоже, тоже преодолели взаимную неприязнь. Сейчас они наперебой хвастали, кто сколько сектантов «покромсал» и «поджарил» и какими разнообразными методами это было сделано. С воодушевлением описывали они бой с великаном, которого венатори специально обучали в своей крепости, натаскивая на людей. В этом обсуждении принимали участие и Сэра с Блэкволлом, который заметно оттаял и уже не смотрел на Энид уничтожающим взглядом.       - Но самый главный трофей я приберег, – провозгласил Железный Бык и, сияя, как новая монетка, театральным жестом откинул полог одной из телег. Там красовалась темно-красная рогатая голова дракона. – Глубинная высшая драконица! Мы с Фредериком ее долго выслеживали. Он научил меня правильно расставлять ловушки. Кто это? Наш человек теперь! Де Серо мы встретили на одном бархане – ученый и отличный мужик, но больно слаб в делах алкогольных. Один глоток из моей фляги свалил беднягу. Кстати, вы тут в Пустошах дракона не видели? А то бы поохотились на славу.       Энид, переглянувшись со своей группой исследователей, решила не выдавать местоположение гигантского зверя, обитавшего в укромной горной долине и представлявшего опасность только для пустынных животных.       Обратно к обитаемым землям, на восток Орлея, решили продвигаться по главному тракту, огибающему озеро Селестин с юга. Был более короткий путь – через Срединные земли – самые благодатные и богатые области империи, расположенные между Селестин и Недремлющим морем. Там, среди живописных долин, поросших виноградниками и прохладными рощами, в богатых усадьбах обитала орлейская элита.       - Если поедем через Срединные земли, нас замучают приглашениями, – проворчала Вивиен, – этак мы и за год до Скайхолда не доберемся. К тому же, я давно не получала корреспонденции и не могу сказать точно, чьи приглашения сейчас стоит принять, а чьи игнорировать.       - Да уж, нам только гостить у местных лордиков не хватало, – согласилась Кассандра.       - К тому же, если мы пойдем через Срединные земли напрямую на восток, – добавила Энид, разглядывая карту, – то придется либо делать большой круг через столицу, либо выходить на Священные равнины, где продолжаются бои между сторонниками Селины и Гаспара. А нам встревать в чужую гражданскую войну совсем без надобности.       - А пойдя по тракту, мы сможем свернуть с него вот здесь, – ткнул в карту Каллен, – и углубиться в Долы. В местечке Изумрудные могилы нашей помощи ждут беженцы под руководством некоего Фэрбенкса. Да-да, просьб о помощи и так хватает и мы не обязаны, если бы не одно «но». Фэрбенкс пишет о случаях нападений Красных храмовников.       - А холера… Только управились с венатори на западе, как храмовники лезут с востока, – посетовала Энид. – Только и успевай дыры затыкать.       - Видно, им пришлось бежать в Орлей, когда мы разбили их базу на Штормовом берегу и выдавили из Ферелдена, – предположила Кассандра. – Про странных храмовников нам писали и из горного местечка Эмприз-дю-Лион. Это как раз по пути из Ферелдена на юг Долов.       - Беженцы базируются на Сторожевом утесе, – продолжил Каллен. – В письме Фэрбенкса есть мини-карта с отметками. Это находится на юго-востоке Долов, оттуда рукой подать до Подгорного тракта. По нему мы спокойно доберемся в Эмприз-дю-Лион, не увязая в Орлее. А оттуда до Скайхолда рукой подать.       - Решено, едем через юг, – поставила точку Кассандра.       По мере продвижения на восток, пустынная местность уступала все более обжитым районам. Большой тракт и вовсе бурлил жизнью – это была главная артерия империи. Еще будучи в Западном пределе, советники написали письмо Его Величеству Гаспару с подробным отчетом о своих победах над венатори. Немудрено, что войско Инквизиции встречали, как героев-освободителей. Продвижение было замедлено и гостеприимством орлейцев, и тем обстоятельством, что в обозе еще хватало раненых. Оставлять их на попечение какого-нибудь радушного хозяина, коих попадалось на пути множество, не хотелось – среди раненых был пленный Эримонд, которого надо было держать под присмотром. Он уже начал приходить в себя, но говорить пока был не в силах.       Когда, наконец, после Вал Фримена они свернули с тракта, и внимание местных жителей стало менее назойливым, Энид вздохнула свободнее. Тем более, начинались Долы – одно из живописнейших мест из всех виденных ею в Тедасе. Довэнские равнины, где кочевал клан Ралаферрин, остались южнее, войско Инквизиции углублялись в сердце древней страны эльфов, взяв строго восточное направление. Красота лесистых холмов, пересекаемых бурными прозрачными речушками, особенно ощущалась после песчаных и каменистых пустынь Западного предела.       - Каждое дерево здесь – это память об эльфийском воине, защищавшем свою землю от Священного похода людей, – тихо рассказывал Солас, глядя на раскинувшуюся перед ними долину с верхушки холма, где разбили основной лагерь. – Сколько крови пролито… Сколько надежд обмануто… Такой красивый край – и столько горя.       - Ну ты поплачь еще, лохматый, – проворчала стоявшая рядом Сэра.       - Ар диртан'ас ир эльгара, ма'сула э'ва венан.       - Пффф… Фигню какую-то сказал, что я хрен знает…       - Бывает, наши собратья чувствуют ритм языка, даже не имея словарного запаса. Мне казалось, особенно в таком месте…       - А бывают слова, которые что-нибудь означают. Сло-ва, понятно?       - Фенедис ласа.       - Сам такой…       Лагерь беженцев больше походил на хорошо организованную вооруженную коммуну, засевшую в отлично укрепленном утесе, где рукотворные оборонительные сооружения весьма грамотно продолжали природные. Народу там было тесно, но с помощью веревочных лестниц и подвесных мостов осваивали верхние ярусы, и внутренность скалы походила на ямку паука-охотника, опутанную паутиной.       - Мы не жалкие попрошайки, – словно отвечая на мысли Энид, заявил глава беженцев Фэрбенкс – довольно молодой мужчина с благородным лицом и твердым взглядом. – Мы не просим у Инквизиции крова, пищи или защиты. От разбойников мы в состоянии защититься сами. Но в здешних местах водится зло пострашнее обычных бандитов.       И он поведал о шайке, называющей себя Вольные граждане Долов. Столь прекраснозвучное имя поначалу сбивало с толку многих, кто доверился или даже присоединился к братству. И только на поверку выяснилось, что организация, чей костяк составляли дезертиры армий Гаспара и Селины, представляют из себя попросту грабителей с большой дороги, но отлично вооруженных и искушенных в боях. Но и это было бы не так паршиво, кабы не многочисленные свидетельства их дружбы с красными храмовниками. А последних стали замечать в Долах все чаще.       - Сомнения исчезли, когда наши ребята натолкнулись на их патруль близ усадьбы Морель. Красных было мало и нам повезло. У гонца мы нашли вот это, – и Фэрбенкс протянул Энид приказ с подписью рыцаря-капитана о подготовке фуража для многочисленного отряда храмовников, который должен прибыть в ближайшие недели. – Мои разведчики сказали, что для храмовников сейчас готовят большой лагерь в заброшенном имении Аргонова лачуга. Подготовкой руководит шевалье Огюст. Также у меня сведения об активности в заброшенной веридиевой шахте. Капитан Вольных – сестра Косто – с небольшим отрядом что-то там готовит, но что именно – узнать не удалось. Сам же глава Вольных граждан Малифант засел в усадьбе Морель и оттуда координирует все действия.       - А хозяин усадьбы? – уточнила Энид. – Он на стороне бандитов?       - Он сбежал в Вал Руайо как только здесь началась заваруха.       - Задача ясна. Благодарю, Фэрбенкс, за подробные сведения. Берегите своих людей, а с Вольными гражданами и красными храмовниками мы справимся.       На Совете решили дождаться прибытия обещанного отряда красных храмовников, чтобы накрыть всех разом. Стычек с Вольными гражданами старались избегать, разбив лагерь и занимаясь мирными делами – лечением раненых, сбором лекарственных трав и охотой на медведей и благородных рогачей. Солас снова соблазнил желающих на исследовательскую экспедицию за осколками и сокровищами астрариумных пещер. Небольшим отрядом сделали вылазку в дебри Долов, в руины гробницы Изумрудных рыцарей Дин'ан Ханин. Там старательно скопировали все настенные надписи и рисунки. Энид ничего в них не поняла, но намерена была разобраться, когда выпадет свободное время. Солас же утверждал, что это необходимо ему «для вдохновения», ибо свою ротонду в Скайхолде он решил расписать сценами из истории эльфов Тедаса. Энид, будучи в Скайхолде, не раз заглядывала к нему во время работы, интересуясь не столько содержанием фресок, сколько необычной техникой исполнения.       Недалеко от гробницы они нашли мертвого эльфа с долийской татуировкой. Белокурый юноша был зарублен чем-то тяжелым. Из походной сумки торчал свиток из древней кожи с начертанной на нем легендой о гибели Эландрина. Видимо, эльф тоже исследовал гробницу, но делал это в одиночку и с печальным исходом. Эльфа похоронили, Энид сделала вид, что шепчет молитву, время от времени тихонько повторяя имя Фалон'Дина, и порадовалась, что в походе армии не участвуют шпионы Лелианы, долийцы Киллиан и Нерия. Они быстро бы вывели ее на чистую воду.       К северу от руин разведчики обнаружили лежбище дракона. Большому Мистралю – так его классифицировал примкнувший к Инквизиции ученый Фредерик де Серо – не повезло так, как его собрату в Свистящих пустошах. В отряде присутствовали Бык и Сэра, которые принялись готовиться к охоте, повизгивая, как дети. Энид пришлось участвовать, чтобы поддержать реноме. Мистраль плевался ледяной струей, и подобрать тактику для него не представляло труда. Маги ударили пламенем, сбив защиту зверя, чтобы мечники смогли его одолеть в ближнем бою. Железный Бык насвистывал задорную мелодию, прилаживая к повозке шипастую голову, покрытую сверкающей голубой чешуей.       Помимо боя с драконом выпало только одно серьезное сражение – зачистка от демонов шато д’Онтер. Войско уже начинало скучать, когда явилась Хардинг с докладом о приближающихся силах красных храмовников. Решили не дожидаться их соединения с силами Вольных граждан. Битва на северной окраине леса была недолгой, но кровопролитной. Без потерь Инквизиция не обошлась, наткнувшись на невиданных доселе чудовищ, сплошь покрытых красными кристаллами.       - Вот чем заканчиваются красные глаза, – мрачно сказал Варрик. – И сдается мне, старую шахту готовят для инкубатора. Ведь лириум лучше всего растет в пещерах.       Именно поэтому после разгрома красных направились прямо в хозяйство сестры Косто. Варрик был прав – здесь уже, как на грядке, заботливо выращивались кристаллы, которым суждено было превратить чью-то плоть в искаженную сущность. Всех «садоводов» убили, как и их красных инструкторов. Следом взяли укрепленную усадьбу Морель, убив Малифанта и его ближайших помощников. Для проформы, с ними попытались говорить, но были встречены огнем и стрелами, а потому жалости не испытывали. На рабочем столе Малифанта нашли целую стопку приказов от генерала красных храмовников, Самсона.       Главная битва с Вольными гражданами Долов предстояла в Аргоновой лачуге. «Лачуга» оказалась большим и прекрасно укрепленным лагерем на высоком холме. И хотя укрепления были деревянными, они были так хорошо встроены в ландшафт и продуманы, что с ходу лагерь было не взять. Энид предприняла ту же тактику, что и с Серыми Стражами. Выехав на небольшой плац перед ощетинившимся острыми кольями валом, она усилила свой голос магией и сердечно сказала:       - Вольные граждане Долов! С вами говорит Вестница Андрасте! – она даже бровью не повела в ответ на несколько расплющившихся о защитный купол стрел. – Вас обманули! Вы – честные граждане своей страны, многие из вас раньше считали себя патриотами. Но вы устали от войн и междоусобиц. И я вас понимаю, как никто другой. Вы хотели спокойной жизни – но были втянуты в банду разбойников. Вы хотели независимости – но стали марионетками в руках тевинтерских сектантов. Ибо, да будет вам известно, красные храмовники, как и венатори из Тевинтера – суть слуги одного порождения тьмы, воплощения хаоса и оскверненной магии – имя ему Корифей. Ваш главарь Малифант не только лжец, но и предатель. Мы нашли у него приказы красных храмовников, а в тайной шахте – инкубатор по выращиванию оскверненного красного лириума. Он не только не собирался давать вашему братству мир и процветание, он желал сделать из вас красных мутантов, врастив лириум в вашу плоть и превратив в бездушные машины для убийств. – Сделав театральную паузу, она продолжала более спокойным тоном: – Мы покончили с красными храмовниками в Изумрудных могилах и убили Малифанта. Но вас я не хочу убивать. Вы попали в жернова обстоятельств из лучших побуждений. А потому все, кто добровольно сдаст оружие, будут помилованы и отпущены на свободу. Я лично буду ходатайствовать перед императором Гаспаром, чтобы вас не преследовали за дезертирство. И вы, наконец, сможете вернуться к своим семьям. На решение у вас есть полчаса. Потом мы начинаем штурм.       Все получилось даже лучше, чем в Адаманте. Полчаса еще не истекли, как ворота форта были распахнуты, а оружие Вольных граждан возвышалось аккуратной горкой. Только капитаны не пожелали сдаться, окопавшись в крепком бревенчатом донжоне со своими ближайшими помощниками. Поджечь деревянное строение сходу не удалось из-за особой пропитки бревен, поэтому пришлось ломать двери тараном. Плененных капитанов сами же Вольные граждане повесили на ближайшем дереве.       На пиру победителей в лагере беженцев к Энид подошла симпатичная светловолосая женщина. Представившись Кларой, она передала документы, подтверждающие знатное происхождение Фэрбенкса.       - Он незаконнорожденный сын леди Бернис Лемарк. И так как других потомков у Лемарков нет, имеет полное право распоряжаться наследством старого лорда. Он и слушать не желает об этом. Фэрбенксом назвался сам – по месту, где его с матерью приютили после изгнания из дома. Но я считаю, что наш вождь достоит того, чтобы быть восстановленным в имени. Он видит своей целью помощь людям – дворянином он поможет им больше. Прошу, передайте эти бумаги в Совет герольдов и используйте свое влияние.       На следующий день стали собираться в путь. Судя по корреспонденции Малифанта и других капитанов Вольных, мутанты начали ползучее вторжение в Орлей с северо-востока, как венатори ранее – с северо-запада. Одну из опорных баз они решили делать здесь, в Изумрудных могилах. Другая, судя по письмам, уже существовала на Священной равнине, прямо в эпицентре гражданской войны.       - Не хотели увязать в Орлее, а придется, – констатировал Каллен. – А с Самсоном… С ним у меня будет особый разговор, когда встретимся.       Историю про честного, но слабого к лириуму киркволльского храмовника Самсона Энид уже слышала. Ошибка, раскаяние, несправедливость, бездушность системы… Обычная производственная и человеческая драма. «Странно, что такие приличные, в общем-то, люди, как Самсон и Кальперния, служат воплощению хаотичного зла и разрушения, – размышляла Энид. – Что Корифей им такого наговорил, чем сумел увлечь за собой? Обман? Шантаж? И насколько сильна их преданность?» ***