Сферы

      Очнулась Энид, все еще сжимая в руке обломок доски. Голова раскалывалась, было очень тесно, однако в подполе еще был воздух – двойной настил был местами поврежден, но в целом выдержал. Она начала копать очень осторожно, во избежание мини-лавины на свою больную голову. Снег еще не успел слежаться, был рыхлый и поддавался хорошо.       Пришлось поработать до седьмого пота, пока удалось откопаться. Энид выползла из своего укрытия и окинула взглядом безрадостную картину помертвевшего Убежища. Деревня была местами обгоревшей, местами полностью засыпанной снегом. Что не сделал дракон, довершила лавина. «Неужели все погибли?» Тоска свербящей нитью протянула по сердцу. Верить в такое не хотелось.       Энид не представляла, сколько времени пробыла под завалом. Пепелище покрылось белым одеянием – значит, успел пройти небольшой снегопад. Он же и замел все следы выживших, если такие были. Подул ледяной ветер, принесший вихрь пороши. Энид поежилась, только сейчас заметив пронизывающий холод. Надо было двигаться.       Вспомнив, что во время боя был приказ отступать к озеру, она поспешила туда бегом, на ходу разминая затекшие мышцы. Но, добравшись, не обнаружила ничего, кроме гигантского сугроба от лавины, закрывавшего половину озера, и ровную гладь на другой его половине. Никаких тропинок не было видно, никаких следов людей. Энид стала подниматься обратно, размышляя – куда бы двинулись выжившие? «Кажется, Родерик повел мирных через тайный ход. Они направлялись в церковь. Наверняка остатки Инквизиции отправились туда же».       Церковь была, пожалуй, единственным уцелевшим строением в деревне. Немудрено – только она была сделана из камня. Окна были выбиты, стены закопчены, крыша в одном месте провалилась, но в остальном здесь можно было даже укрыться от непогоды. На площади перед храмом был сложен большой погребальный костер. Он давно догорел, остывшие головешки покрылись снегом. Но то, что это был именно погребальный костер, не вызывало сомнений – под слоем пепла безошибочно угадывались очертания черепов и доспехов. Стараясь не думать о том, кто из знакомых остывает на этом пепелище, Энид поспешила внутрь церкви.       Здесь было лишь немногим теплее, чем снаружи – стены защищали от ветра, но открытые окна и двери впускали мороз. Следы выживших были повсюду – здесь они готовили еду, здесь спали. Энид повезло – в одной из боковых комнатушек она нашла арсенал. Видно, оружие павших. Чтобы не тащить на себе лишнее, люди оставили часть здесь. Она быстро схватила посох и наколдовала согревающий огонь. Оттаяв немного, сразу же почувствовала страшный голод. Попыталась найти что-то заклинанием поиска, но тщетно – все запасы были подчищены. Приуныв немного, она настроила заклинание поиска на людей. Огонек повел ее в подземелье, где остановился у стены кирпичной кладки, за которой, без сомнения, скрывался тот самый тайный ход.       Здесь она притормозила и задумалась. Наверняка выжившие сочли ее погибшей, иначе бы не ушли так просто. Вот он – реальный шанс вновь обрести свободу, вылезти из шкуры Элланы Лавеллан, вести свою игру. Все так, если бы не метка. От нее надо избавиться. Как это сделать самой, Энид не представляла. Но Солас – он представлял. А если и не знал сейчас, то мог найти способ. Больше него про Тень все равно никто ничего не знает. Кроме, разве что, Корифея. Вот и вторая причина оставаться в Инквизиции. Сфера в руках Корифея была так близко, так соблазняла. Так контролировала ее метку. Все это взаимосвязано. Корифей, Сфера, метка. Солас? Нет, он-то каким боком к этой истории? Просто он может что-то знать теоретически. Или просто у него длинные сильные пальцы и пухлые губы и голодный блеск в глазах, который он так тщательно прячет. «Бес подери, эльфка! Уймись, глупая похотливая баба!»       Она так разозлилась, что сама себе влепила пощечину. Так от души влепила, что в глазах потемнело. Когда прояснилось в глазах, прояснилось и в голове. Для верности она проговорила вслух, злобно скаля зубы:       - Никакого Соласа. Никаких теорий. Мне нужен Корифей и мне нужна Сфера. Одна я их не достану. Значит, мне нужно войско. Нужна Инквизиция.       Чтобы открыть потайной ход, не пришлось даже колдовать – нужный кирпич был слишком выпуклый и щербатый на фоне кладки. Нажав на него, Энид привела в движение рычаг и стена со скрежетом отъехала в сторону.       Коридор был на удивление просторным. Энид перешла на бег, вспоминая, что Убежище раньше принадлежало секте драконопоклонников, и свои ритуалы они совершали в Храме священного праха. Поэтому она ничуть не удивилась, когда ход вывел ее в знакомые руины. Здесь она снова нашла следы стоянки выживших. Но вне храма следы были погребены под слоем снега. «Куда они могли пойти? Отсюда только один путь – обратно в Убежище. Или не один?»       Энид наколдовала заклинание поиска пути, и огонек помчался в неприметную горную теснину. Здесь, между нависших друг над другом скал, змеилась узкая тропка, уходящая круто наверх.       Вскоре передвижение замедлил густой снегопад. Энид уже порядком устала – она несколько дней не ела и сил, как физических, так и магических, стало не хватать. Огонек поиска мигнул и погас. Это было не страшно, пока тропинка не стала ветвиться. Вызов заклинания перед каждой развилкой давался все с большим трудом. Когда она вышла на небольшое плато, местами поросшее мелким кривым ельником, ее ждал новый сюрприз – стая волков. Видно, они здесь охотились за горными баранами, чьи аппетитные очертания иногда мелькали на скалах. Энид покрепче уцепилась за древко посоха, вызвала левитацию и с высоты двух человеческих ростов (подняться выше не хватало сил) принялась поливать зверей огнем. Запас энергии иссяк очень быстро, благо к тому времени половина стаи превратилась в угли, а вторая половина бежала прочь с поджатыми хвостами и дымящимися шкурами.       Энид рухнула в сугроб и сонно подумала: «Бесславный конец? Нет, не спать!» Она с трудом поднялась, зачерпнула в рот горсть снега и, опираясь на посох, тяжело побрела вперед. Сейчас и не думалось о правильном направлении, а лишь о движении, чтобы не замерзнуть насмерть. Через какое-то время стали отказывать ноги и она поползла. Потом уловила боковым зрением отблеск далекого костра. Тяжело перевернулась на спину, собрала все крохи оставшихся сил, сжала посох и выпустила из него огненный залп. Напряженно таращилась на тающие в небе искры, и только услышав на границе сознания взволнованные крики, позволила себе закрыть утомленные глаза.       Очнулась Энид под навесом, обложенная шкурами. Чувствовалось тепло близкого костра.       - Ты снова выжила, дитя. Это поистине чудо.       Она повернула голову и встретилась взглядом с матерью Жизель. Улыбка морщила ее коричневое лицо, но голос был спокойным, умиротворяющим. Она ввела Энид в курс дела.       Потери Инквизиции были не так велики, как она боялась. Оказывается, Корифей стянул к тому злополучному требушету все остатки своего войска, чтобы они дали ему возможность спокойно «побеседовать» с Вестницей. Основную ставку он делал на дракона, но лавина спутала его планы. Видя, как организованные Калленом солдаты добивают венатори и красных мутантов, как лучники и маги Инквизиции дают залп за залпом, пытаясь достать его в воздухе, Корифей приказал отступать. Под прикрытием дракона остатки его войска ушли в долину. Каллен не стал их преследовать, чтобы сохранить своих людей. Все силы были направлены на расчистку завалов.       Вестницу искали сутки. Врывались в землю рядом с требушетом, но не обнаружили подпол склада, замаскированный обрушившимися досками. Маги искали ее с помощью заклинаний, но безуспешно.       - Это долийские молитвы матери-земле, – пояснила Энид, – очень древние. Видно, они укрыли меня и от завала, и от заклинаний поиска.       - И очень хорошо, потому что тебя искали не только друзья. Корифей прилетал под покровом ночи на ту площадку и тоже пытался искать тебя магией. Тебя или твое тело. Мы решили, что тебя испепелил огонь его дракона, раз маги не могут найти даже твои останки. Люди были безутешны. Некоторые даже говорили, что нет смысла в существовании Инквизиции, если потеряно самое главное – Вестница Андрасте. Кассандра и Лелиана насилу убедили выживших остаться вместе. Генерал же просто пригрозил расправой дезертирам. На второй день тела погибших предали огню и двинулись по тайному ходу. В Храме мы воссоединились с мирными жителями, которых вел канцлер Родерик.       - Он был хорошим человеком, – вклинился невесть откуда взявшийся Коул. – Его ранили, но он вел людей. Вел и вел, пока мог идти. Я забрал его боль, и он ушел тихо.       - Душа Родерика сейчас в объятиях Создателя, – подтвердила Жизель. – Многие погибли. Почти все целители и главный аптекарь. Он до последнего лечил раненых… Но многие и выжили. Все твои телохранители здесь, кроме Соласа – он покинул нас в Храме.       - Он здесь, – возразил Коул, – вернулся, когда понял, что она жива.       Энид улыбнулась, но тут же одернула себя.       - Пойду осмотрюсь – сказала она, поднимаясь с теплого ложа.       - Позволишь сопровождать тебя, дитя?       - Буду рада, преподобная, спасибо.       Палаточный городок раскинулся почти на всю небольшую долину. Был даже огорожен загон для вьючных бронто. Люди готовили еду и чистили оружие, но, при виде Энид, откладывали свои дела и вставали. Удивительно, но к ней не приставали с расспросами – шли в почтительном молчании, на небольшом расстоянии. Когда она подошла к центральной палатке Совета, за ней тянулся приличный шлейф. В самом же Совете царила безобразная ругань.       - И так каждый день с тех пор, как мы вышли из Убежища, – грустно прокомментировала Жизель.       Тем временем споры стихли, и все внимание обратилось на Энид. Когда рванули к ней, мать Жизель остановила всех жестом:       - Пожалейте девочку, она все еще слаба. – Потом обернулась к стекающимся со всех сторон: – Дети мои, воздадим же хвалу Создателю за чудо, снова явленное нам в лице Вестницы Андрасте! Самое время остановить споры, ибо внутренние разногласия не менее опасны, чем Корифей.       - Кто он, преподобная? – спросила Лелиана. – Что он такое?       - У меня есть предположение. Писание гласит, что магистры – слуги Тевинтера и ложных богов – вошли в Тень и вторглись в Золотой град, чертог Создателя. За свой проступок они поплатились, став первыми порождениями тьмы. Из-за их гордыни мы страдаем из-за Моров, из-за нее Создатель отвернулся от нас. Если Корифей был в их числе, то он создание за гранью всех пороков.       - Тогда мы обречены, – горько предположила Жозефина.       - Вовсе нет! Если мои предположения насчет Корифея верны, тем вернее и то, что Андрасте действительно выбрала одного из нас для борьбы с ним. Это ли не объясняет спасение Вестницы ее? И то, что пожертвовав собой, Вестница остановила наш разгром? Это ли не вселяет надежду в счастливый исход борьбы и снова объединяет всех под одним флагом? Воздадим же молитву во славу Создателя и невесты Его! Воздадим же хвалу нашей Вестнице и живительной силе, которую она вдыхает в наши сердца! – мать Жизель прижала руки к сердцу и дрожащим голосом запела: – Ночь темна, надежды нет. Но крепись: придет рассвет.       - Пусть ночь длинна, пусть нет тропы, – вступила Лелиана чистым высоким голосом. – Но неба высь напомнит нам – рассвет придет.       - Маяк погас, лишь звезд узор, – низким бархатным голосом подхватила Кассандра.       - Укажет путь, – прикрыв глаза, Каллен вплел свой баритон в ткань песни.       Через минуту молитву пели уже больше сотни голосов. Некоторые встали на колени, многие плакали и улыбались сквозь слезы. Энид тоже встала на колени и стала старательно подпевать, не всегда попадая в мелодию. «Умница Жизель, – думала она при этом, – какой талант пропадает. Надо бы сделать ее новой Верховной жрицей».       Молитва закончилась, но люди еще некоторое время молчали. У некоторых на лицах читалось просветление, у некоторых экстаз. Первой решила нарушить тишину Энид. Она кашлянула и робко сказала:       - Благодарю, преподобная. Твоя молитва – словно глоток чистого воздуха. И все же, друзья, одной надеждой Корифея не победишь. Предлагаю созвать расширенный Совет и решить, что нам делать дальше.       - Как ты спаслась? – спросила Кассандра в своей восхитительной прямолинейной манере, когда все советники, капитаны и телохранители заняли свои места.       - Я забилась в подпол боковой камеры склада боеприпасов. Лежала и молилась матери-земле, как учила меня когда-то Дешанна.       - А, это такая особая долийская магия, когда из земли вырываются корни и разрывают врагов на куски? – с интересом спросила Лелиана. – Слыхивала о таком.       - Корни вызывать я не умею, – скромно ответила Энид. – Да и не могу называть это какой-то особой магией. Скорее, обережные присказки. Видимо, они сработали, и завал не раздавил меня.       - Нашу малышку не так легко убить, – хохотнул Бык.       - И я говорила – рано хороним девку, – вставила Сэра.       - Ласковый теленок двух маток сосет, – сказала капитан разведчиков гномка Хардинг. – Так говорят в моей родной деревне.       - Это ты к чему? – недовольно спросил Блэкволл.       - К тому, что наша Вестница молится и Андрасте, и своим эльфийским богам, и все ей помогают. Что? Я что-то не так сказала? Ну эт… простите, не хотела никого обидеть.       - Я не обиделась. Ты в чем-то права, – Энид доверительно улыбнулась. – И тем, и другим я молюсь совершенно искренне. Ибо считаю, что наш мир слишком велик, разнообразен и удивителен, чтобы веря во что-то одно, отрицать другое. Но приступим к делу. Итак, мы остались без опорной базы. Давайте поделимся мыслями, где нам сделать следующую остановку.       Как выяснилось, это и стало камнем преткновения в предыдущем споре. Вивиен настаивала на переезде в Орлей под крыло Бастьена и его родни. Лелиана звала обосноваться в Каэр Бронаке, обещая поддержку короля Алистера. Каллен был согласен с Ферелденом, но утверждал, что в Теринфале им будет удобнее. Кассандра была против обоих государств, которые еще недавно были в состоянии войны, да и сейчас там находилось немало сторонников реванша. Она говорила, что в Неварре найдется какое-нибудь фамильное поместье Пентагастов, где они могли бы найти приют. Жозефина поддержала инициативу, но предложила вариант солнечной Антивы. Кадаш сказал, что гораздо ближе, в Вольной марке, его клан владеет недурной собственностью, в том числе и неприступной крепостью, некогда принадлежащей Серым стражам. Тревельян же не видел альтернативы своим родовым землям в Оствике.       - Все варианты имеют главный недостаток – мы попадаем в зону влияния той или иной короны, – резюмировала Энид. – А в случае с Виммарком мы станем заложниками интересов клана Кадаш, не так ли, Эдрик? Сила Инквизиции в ее над-государственности. Мне кажется, наиболее независимый вариант кроется недалеко – на Штормовом берегу. Так же, как Убежище, де юре это территория Ферелдена, но де факто мы знаем, что там нет ни баннорнов, ни опорных пунктов короля. А если король и пожелает заглянуть в этот медвежий угол, то тут мы с мирным договором наперевес. Единственная реальная сила в регионе – Клинки Гессариана, которые дали присягу лично Вестнице Андрасте.       Напряженное молчание прервал Варрик:       - Как ни крути, а вариант оптимальный.       - Но там нет ничего, похожего на замок! – воскликнула Вивиен. – Вы же не считаете, что деревянное городище сектантов выдержит атаку Корифея и его дракона?       - Зато там горы и много пещер, – возразил Блэкволл. – Мы могли бы там здорово закрепиться.       - Штормовой берег неплох, но есть варианты получше, – раздался знакомый прохладный голос.       Все обернулись и уставились на выбирающегося из толпы Соласа.       - Явился – не запылился, – проворчала Сэра.       - Ты же вроде покинул нас, господин эксперт, – ядовито заметила Кассандра.       - Дезертиров здесь не любят, – хмуро подтвердил Каллен.       - Я разведывал окрестности, – невозмутимо сказал Солас и вышел на середину, к столу с картой. – Согласно моим данным, на севере Морозных гор, на одном из хребтов, не принадлежащих ни Орлею, ни Ферелдену, должна оставаться древняя неприступная крепость, чья история тянется от самого Арлатана.       - Тогда от нее камня на камне не осталось, – фыркнула Лелиана.       - Много веков назад завал запечатал вход в ущелье, ведущее к крепости. Люди скоро забыли о существовании этого места и ничто, кроме погоды, не разрушало его.       - Откуда ты знаешь?       - Я видел ее своими глазами. Крепость цела. Ну почти. Насколько монументальное строение из магически укрепленного камня может быть цело спустя тысячу лет запустения. Ведь на горном хребте, где оно расположено, не живут даже звери. Только орлы вьют гнезда. – Солас подошел к карте и провел по ней пальцем. – Если мы двинемся по этому направлению, то через два дня подойдем к заваленному ущелью. Тот, кто не знает, что там был проход, ни за что не догадается об этом. Но завал невелик. Даже нашими теперешними силами, конечно, при поддержке мощных заклинаний, мы сможем расчистить дорогу. И тогда обретем дом.       Предложение Соласа не все восприняли с восторгом – многие не доверяли «тихушнику», как его величала Сэра. Но Энид поддержала эту инициативу, и ее слово стало решающим. Выжившие двинулись на север.       Придя на нужное место, передохнули несколько часов и принялись за подрывные работы. Солас наскоро обучил магов нескольким заклинаниям, которые были призваны точечно расшатывать скалы и измельчать камни. Солдаты Каллена, засучив рукава, вывозили крошево на тут же сколоченных салазках и сбрасывали с обрыва.       Трудились несколько дней, одни проклиная «лысого демона», другие хваля за то, что он не дает им замерзнуть. Когда проход был расчищен, открылось ущелье с довольно хорошо сохранившейся мощеной дорогой. Пройдя сквозь него, они вышли на широкий горный уступ, на котором без труда поместилось бы три таких отряда. Вышли и ахнули.       Крепость лепилась к боку горной вершины. Самые высокие башни возвышались над белыми снежными шапками. Кладка светло-серых монументальных камней выглядела издали нетронутой. Несколько ярусов с многоступенчатыми укреплениями тянулись на половину горы, нижние доходили до альпийских лугов, рядом с которыми начинался лесной массив. В окрестностях было все – и снега, и древесина, и охотничьи угодья, и возможность выращивать овощи. Из горы бил водопад, обеспечивая обитателей бесперебойным питьевым источником. Снизу к крепости подхода не было. Лишь один путь вел к огромным воротам – мост в десять лошадей шириной, подпирающийся гигантскими арками. Их опоры уходили глубоко вниз и терялись там в тумане. Это и правда было невозможно построить без очень сильной магии.       На уступе разбили стоянку – последнюю до перехода к крепости. Когда все укладывались на отдых, Солас позвал Энид «на словечко». Небрежным движением руки он зажег треногую жаровню на окраине лагеря. Призрачный голубоватый свет причудливо играл на его лице, в поблескивающих глазах читалось торжество. Она поняла, что сейчас будет сказано нечто важное.       - Я хочу, чтобы ты знала. Сфера, которая была у Корифея, и его сила… Это все эльфийское. С ее помощью он проделал Брешь. Это и вызвало взрыв, на котором погиб Конклав.       - Откуда тебе известно?       - Эти сферы – средоточия, через которые являлась в мир древняя магия. Я видел такие в Тени, в отголосках воспоминаний о былом.       - Эти сферы? – сердце Энид восторженно ухнуло, – подожди… Так она не одна?       - В Тени я видел, по меньшей мере, две.       - А где же вторая?       - Этого я, к сожалению, не знаю. Но речь о другом. Корифей, возможно, думает, что она тевинтерская. Но магия его империи зародилась на эльфийских пепелищах. Не представляю, как все отреагируют, когда узнают о происхождении сферы.       - Хм… Сейчас все выбиты из колеи. Люди и правда могут, не подумав, наброситься на эльфов.       - История лишь подтверждает такую возможность. Но мы можем кое-что сделать, чтобы не допустить резни. Скайхолд станет надежным пристанищем для эльфов. Всех – и долийцев, и городских. Зови их, бери под свое покровительство. Они отплатят тебе преданностью.       - Скайхолд?       - Так называется эта крепость. Вернее, так называют ее люди. Небодержец – красивое название. Но на древнем языке элвенан его имя звучит еще красивее – Тарасилан Телас. Место, где хранится небо.       - Солас… спасибо. Это поистине царский подарок.       - Напав на Инквизицию, Корифей изменил ее. И изменил тебя. Ты стала тем лидером, который достоин Скайхолда.       Он смотрел сквозь синеватые сполохи магического огня и его взгляд притягивал, ласкал ее лицо, губы. «Льстец», – подумала Энид, но знакомая истома уже ползла по коленям и подбиралась все выше. Волшебство момента нарушила Сэра, шумно появившаяся из-за ближайшей палатки с пакетом какой-то снеди.       - Упс, блин, куда ни сунься – чья-то жопа торчит! – возглас ее был невнятным, так как она в то же время что-то с хрустом жевала. – Эээ, Солас, да засади ей уже!       - Сэра, ты не в себе, – холодно бросил Солас.       - Не, ну а что? Глядишь – и Шмарлатан свой возродите, бгыгыгы!       - Перестань, – Энид поморщилась, но нашла силы примиряюще улыбнуться. – Всем уже пора отдыхать.       На следующий день Инквизиция вступила в Скайхолд. Вблизи крепость явила разруху, однако ничего такого, что невозможно было бы восстановить. В огромном нижнем дворе разбили временный лагерь. Затем поднялись в верхний двор – он был чуть меньше, но тем не менее, тянул площадью на небольшой городок.       - Вот здесь мы сделаем кузницу, – щебетала Жозефина. – Взгляни – здесь, похоже, и была кузница! Это место как будто предназначено для мехов.       - А здесь просится таверна, – сказал Варрик.       - Кому что, – проворчала Кассандра, однако лицо ее сияло.       Они осмотрели помещения под казармы, которые практически были целы, и перешли к основному зданию, к которому вела широкая извилистая лестница без перил с пролетом, похожим на смотровую площадку. Сам замок был поврежден гораздо больше, чем постройки на его территории. Огромный роскошный зал с высокими стрельчатыми оконными проемами и постаментом под трон был наполовину засыпан битым камнем.       - Работенки хватит, – заметил Блэкволл, но безо всякого уныния.       Замок осматривали почти целый день, находя все новые и новые сюрпризы. Здесь было все – просторная кухня, уютный внутренний двор, библиотека, тюрьма, лаборатория, потайные переходы, даже маленький причал, выходящий на горную речку. Каллен одобрительно прищелкивал языком, изучая оборонные укрепления. День уже начал клониться к закату, когда Кассандра позвала Энид, осматривающую свои покои на верхушке башни.       Они вышли на широкий балкон, где их ждали Лелиана, Каллен и Жозефина. Снизу, как на ладони, был виден двор, на котором собрались все уцелевшие из Убежища. Взгляды были устремлены на Энид.       - Твоя решимость помогла нам залатать небо, а твоя храбрость – спастись из Убежища, – торжественно объявила Кассандра. – То, что тварь по имени Корифей выбрала тебя своим главным врагом – показатель твоих заслуг. Мы это знаем. Все это знают. Итак, Инквизиции нужен предводитель, который уже ее ведет. И это ты, наша Вестница.       Лелиана вынула из ножен меч с украшенной золотой рукоятью и с легким поклоном протянула ей. Энид замешкалась. Да, она шла к этому. Но не была готова к столь быстрому результату, обставленному с такой торжественностью. Лелиана ободряюще улыбнулась.       - Непросто такое принять… – Энид изобразила смущение, впрочем, это чувство было вполне искренним.       - Без тебя бы не было Инквизиции. Как ты будешь ей служить, каким лидером станешь – решать тебе.       Энид повернулась к людской массе и громко сказала:       - Когда вокруг бушует ужас, людям нужно видеть мага, стоящего на стороне веры и правды. Я буду служить вам с честью. Я разгромлю Корифея бок о бок с народом, а не возвышаясь над ним. Но пойдете ли вы за мной?       Каллен повернулся к войску и выкрикнул:       - Пойдете ли вы за Вестницей Андрасте?       - Да! – ответил многоголосый хор.       - Пойдете ли вы в бой?       - ДА!       - Победим ли мы?       - ДА!!!       - Наш предводитель! Наша Вестница! Наш Инквизитор!       Ответом послужил дружный рев и воздетые к небу мечи. Это был момент истины. Королева вернула свою царственную осанку. Она взяла из рук Лелианы меч и воздела его в ответ. ***