Сферы

      Энид ан Глеанна, более известная среди людей как Францеска Финдабаир, а среди эльфов как Маргаритка из Долин, повелительница Дол Блатанна, член несуществующих ныне Капитула и Ложи чародеек, стояла в походной одежде на дворцовой террасе, выходящей в сад. Со стороны могло показаться, что она любуется фантастически красивым закатом, окрасившим небо над Долиной Цветов в яркие оттенки синего, золотого и красного. Но Ида Эмеан аэп Сивней, тихо приблизившаяся к своей подруге и госпоже, заметила напряженно сведенные брови и невидящий взгляд, устремленный в одну точку на горизонте.       - Вспоминаю – ничего ли не упустила, – не глядя сказала ей Энид. – Такое ощущение, что забыла о чем-то важном.       - Это обычное ощущение перед походом, – отозвалась Ида. – Давай присядем на дорожку.       Они опустились в ажурные кресла из кованного металла. Появилась служанка.       - Принеси-ка нам двадцатилетний Эст-Эст, милочка, – обратилась к ней Ида.       - А мне холодной воды, – сказала Энид и объяснила Иде: – Перед такой сложной телепортацией лучше иметь ясную голову.       Служанка присела:       - Слушаюсь, Ваше Величество.       Многодневное напряжение сыграло свою роль и королева, изменив обычной выдержке, рявкнула:       - Какое я тебе, к дьяволу, величество? Издеваешься, язва?       - Простите, госпожа…       - Думай впредь своей дурной башкой!       - Да, госпожа…       Служанка исчезла, Энид со свистом перевела дух. Ида мягко сказала:       - Ты нервничаешь, это понятно. Но срываться на слугах – не лучший вариант. В конце концов, она – одна из хранительниц нашей тайны.       - Эти проныры – хранительницы многих тайн. Так и шушукаются по углам после… после визита императора.       Энид умолкла. Стыд и бессильная ярость вновь затопили ее, застряли удушающим комком в горле. Император дал – император взял. Дал королевский титул – забрал его. Поигрался чувствами – ее и тысяч эльфов, которые уже начали стекаться в Дол Блатанна с надеждой найти безопасный дом. Поигрался – и дал понять, что правила игры можно поменять в любой момент. Попользовался ими, как пушечным мясом, в войне с нордлингами. Кинул объедки с барского стола. А потом поимел их королеву. Во всех смыслах, холера его забери! Сначала переиграл в политике, как школьницу, а потом просто изнасиловал в ее собственном дворце, разложив на столе, как кабацкую девку. Предварительно открыв в этот дворец дверь ногой – через карманного чародея и его портал. Энид не знала, что ее больше унизило – сам факт насилия или то животное удовольствие, которое она получила.       - Энид, – тихо позвала Ида, вырвав ее из оцепенения, – если ты делаешь это из мести…       Королева взглянула на подругу. Полупрозрачная кисея платья не разлеталась в стороны, подобно туманному облаку, лишь благодаря броши с крупным янтарем. Камень с заключенным в его прозрачных недрах скрюченным насекомым повторял оттенком киноварно-рыжие волосы Иды. Со спокойного лица, не столь красивого, сколь породистого, внимательно смотрели умные глаза Знающей. Да, она оставляет королевство в надежных руках. Нет, не из-за доверия. Любое доверие можно купить – вопрос лишь цены. Просто на данном этапе их интересы совпадают, а поэтому Ида все сделает правильно.       - Личная месть царьку дхойне – слишком много чести, Ида. Я в любом случае отправилась бы в этот путь. Эмгыр лишь укрепил мою решимость.       - Но ты могла бы отправить кого-то другого. Разве мало Аэн Сейдхе, готовых пойти на любую жертву ради Народа и ради тебя лично? Неужели ты никому не доверяешь?       - Не доверяю? Я доверила вам королевство, которое строила потом и кровью несколько столетий, вырывала эту землю из лап дхойне кусок за куском! Я доверила вам дело всей своей жизни…       - А сейчас бросаешь его? Ты нужна Дол Блатанна, нужна эльфам Синих гор, всему Народу! Только благодаря тебе держится какое-то подобие мира, ты дала нам надежду на достойную жизнь и сейчас бросаешь нас? Почему не отправить за этим артефактом Знающего? Я готова – только прикажи!       Энид покачала головой:       - Ты не понимаешь, Ида. Я верю, что ты справилась бы не хуже. Но я должна сделать это сама.       - Я не понимаю? Да, я действительно не понимаю, Энид. Объясни.       Легко сказать – объясни. Королева и сама до конца не могла обосновать свое намерение пуститься в погоню за таинственным могущественным артефактом без гарантии не то, чтобы получить его, но и с туманными перспективами возврата. Бегство в неизвестность. Бегство… Это уже ближе. Бегство от кого? От Эмгыра? От остатков Народа, глядевших на нее, как на единственную заступницу? От пытливого взгляда Иды? Или от себя самой?       На террасу вошла служанка с подносом и, воспользовавшись паузой, Энид попыталась сформулировать растрепанные мысли хотя бы для себя. Пригладила волосы, вопреки обыкновению туго заплетенные в косы и завязанные в крепкий узел на затылке. Когда служанка ушла, она залпом выпила воду из серебряного кубка и глубоко вздохнула.       - Жаль, не могу попробовать с тобой туссентского, Ида. Но мы обязательно это сделаем, когда я вернусь. Если вернусь. Ты спрашивала, почему я? Почему не ты, не Филавандрель, не Исенгрим или Йорвет? Хах, был у меня давеча Йорвет. Знаешь, какими словами он меня поприветствовал? Нильфгаардская подстилка. Пришлось вышвырнуть его за ворота.       - Неужто он ушел живым после такого?       - Конечно! Где я еще достану такого полезного идиота? Это во-первых, а во-вторых – он совершенно прав.       - Энид, ты уходишь от темы.       - Да… Ида, я ведь очень старая. Люди приписывают мне столетия, но они ошибаются на порядки. Хотя, что я говорю – ты знаешь… Знающая. Ты представляешь, что такое влачить бесконечно долгое и бесполезное существование? Быть свидетелем великих событий – только в качестве зрителя или жертвы. Пережить всех, кого любила. Познать и безразмерное счастье и безграничное горе, оставить все это далеко позади. Выхолоститься изнутри, стать неспособной к чувствам. Единственное, что иногда приносит намек на радость – мысль, что где-то, в каком-то ином мире, возможно, живут дети моих детей. В остальном я мертвец, просто оболочка.       - Очень красивая оболочка, надо отметить. Прекраснейшая из ныне живущих, как утверждают дхойне.       - Зря иронизируешь. Смазливая мордашка часто спасала мне жизнь. Собственно, я живу благодаря ей. Меня всегда берегли, знаешь ли. Как ценный экспонат. Моя внешность считалась выдающейся даже среди чистокровных Перворожденных. И с меня, как с произведения искусства, сдували пылинки. Ты хоть представляешь, какой это ужас? Видеть, как вокруг тебя умирают самые лучшие: самые умные, талантливые, благородные, храбрые и великодушные. А ты – нарядная никчемная кукла – продолжаешь коптить это небо. Наблюдать, как уходит цвет твоего Народа и трусливо прятаться за чужие спины. Ибо я труслива, Ида. Я совершенно отвратительная, гнусная и трусливая тварюжка.       - Прекрати. Ты великая чародейка и политик, благодаря тебе эльфы в нашем мире до сих пор сохранились как вид и даже имеют свое государство.       - Не льсти мне и не обманывай себя. Все это якобы государство – лишь каприз Эмгыра, который сегодня есть, а завтра нет. Мои способности всегда были ниже среднего. Мастерство в чародействе – приобретенное, которое могло быть гораздо выше, будь на моем месте кто-то более талантливый. А трусость при определенной натяжке можно представить как мудрость. Иногда я так боялась сделать какой-то шаг, что ситуация сама собой рассасывалась, Народ не влипал в авантюры и тем самым сохранял жизни. Все вокруг восторгались моей прозорливостью, но я-то знала правду. Смешно сказать, я столетиями тренировалась фехтованию с лучшими учителями, а применить свои навыки на практике решилась только раз, когда почувствовала клинок на горле. В этом и есть истина: я поддерживаю эту видимость надежды на будущее, но у меня нет никаких тузов в рукаве! Вся эта Дол Блатанна – пустышка. Я не могу урезонить даже «белок», что уж говорить о дхойне. Император Эмгыр вар Эмрейс – вот наша единственная надежда, а что будет, когда он умрет?       - Ты преувеличиваешь и передергиваешь.       - Нет, я говорю правду. Кто-то из древних и забытых сказал: иногда вся жизнь сводится к одному-единственному безумному поступку. И вот мне представился шанс его совершить – мой Поступок. Возможно, у меня ничего не выйдет, возможно – это будет стоить мне жизни. Но если я хотя бы не попытаюсь его совершить, моя длинная унылая жизнь не будет стоить медяка. Она превратится в бесконечную извращенную пытку. Да, именно так, поступок отчасти эгоистичен. Я это делаю для Народа, как и все, что делаю в последние несколько сотен лет. Но я это делаю и для себя, чтобы приобрести хоть какую-то ценность в собственных глазах. И еще, наверное, я просто устала от этого мира. Я устала от политики и войны, от унижений и восхвалений, устала от чародеек и скоятаэлей, от имперцев и нордлингов, от этого дворца, от этих слуг. Я хочу увидеть иные миры. В конце концов, во мне проснулся азарт исследователя! Что ты скажешь на это, коллега?       - Я скажу: будь проклят день, когда Авалакх разбудил в тебе этот азарт, – сказала Ида и грустно покачала головой.       Энид прекрасно помнила тот день. Авалакх явился аккурат после того, как чародейки Ложи просили помощи в битве с Аэн Элле и получили ее резкий отказ. Королева к тому времени поняла, что Цириллы ей не видать, она была раздражена, на нее давили Нильфгаард с одной стороны и «партия войны» с Синих гор – с другой. Когда она поняла, что Авалакх намерен сражаться против собственного Народа Ольх и пытается склонить ее к тому же, она вышла из себя окончательно.       - Да с чего вы решили, что я выступлю против потенциальных союзников? Если кому-то и мешает Дикая охота, то не Аэн Сейдхе.       - Ты не понимаешь, о чем говоришь, королева, – Авалакх был серьезен, как никогда. – Ты думаешь об Аэн Элле, как о братьях, но они вас таковыми не считают. Поверь: как только им удастся закрепиться в этом мире, они без проволочек сделают Аэн Сейдхе рабами. Тех, кто выживет. Ты думаешь, что будешь сидеть на троне рядом с Эредином? В лучшем случае, ты будешь делать ему эротический массаж.       - А твой интерес в чем? Хочешь свалить Эредина и сесть на трон в Тир на Лиа? Нас попользовать как скот на убой, в очередной раз? А если Эредин победит? Как нам потом с ним разговаривать?       - Мне не нужен трон. Я предпочитаю действовать из его тени. Но я против Эредина – это правда. Считаю, что его политика разрушительна для Народа Ольх.       - Я не буду драться против них – и точка. Помогать им тоже не буду. Дол Блатанна и Синие горы займут нейтралитет.       Авалакх хотел было что-то сказать, но осекся. Он задумался, поблескивая на Энид своими глубоко посаженными глазами. Наконец, словно решившись, начал:       - Ты, наверное, много думала о том, как Народ Ольх так просто перемещается из своего мира в твой. Отдельные Знающие, такие как я или Карантир, могут это без труда делать в одиночку. Ты тоже сможешь, если захочешь, тем более, между нашими мирами уже протоптаны тропинки. Но перемещать большие отряды, а тем более, вместе с кораблями, как собирается это сделать Эредин…       - Да, я думала. Все думали, потому и охотятся за Цириллой с ее геном Старшей крови. Ты хочешь сказать что-то стоящее или очередной раз подразнить недоступными мне знаниями?       - Что-то стоящее. Эредин тоже охотится за Цириллой, но его интерес не столько в ее пространственных перемещениях, сколько во временных, ну и генетика, конечно. Между мирами он и так неплохо перемещается вместе с войском.       - Я слышала, что эти перемещения возможны лишь по определенной траектории – так называемой спирали.       - Совершенно верно. Однако ж, ты и от такой траектории не отказалась бы, верно?       Энид встала с трона и подошла к Авалакху вплотную. Следуя необъяснимому порыву, провела кончиками пальцев на его бледной щеке. Вдохнула блеклый, отдающий лекарствами, запах. «Вполне понимаю Лару Доррен, которая предпочла ему человечьего чародея», – неуместно подумалось ей. Как бы невзначай скользнув пальцами со щеки к шее Авалакха, она легонько сжала ему кадык и почти нежно сказала:       - Прежде чем ты продолжишь выдавать мне секреты Аэн Элле, назови цену. Ты ведь ничего не делаешь просто так, Лис.       Мягко отстраняя ее руку от своей шеи, Авалакх улыбнулся краешками губ.       - Почему бы тебе не предположить, что я тоже хочу возрождения Народа? Что Аэн Сейдхе заслуживают такого же могущества, как Аэн Элле, а вместе мы сможем двигаться к былому величию?       - Расскажи это девкам из «Пассифлоры». Я жду цену!       - В свое время. Сначала послушай. В самой охраняемой сокровищнице Тир на Лиа лежит артефакт. Мы называем его Сферой. Ключ от сокровищницы хранится у короля и передается с церемониями каждому новому наследнику. Знающие имеют право изучать артефакт, но применять его можно только по высочайшему повелению. Благодаря исследованию Сферы, наши Знающие научились перемещаться между мирами. Но не всеми, только между соприкасающимися мирами нашего плана. Кстати, сопряжение сфер произошло в свое время из-за слишком активного изучения свойств этого артефакта.       - Сопряжение сфер из-за Сферы, – медленно проговорила Энид, стараясь не показывать нарастающее возбуждение. – Совпадение? Не думаю.       - Это не единственное совпадение. Тогда как Аэн Элле с радостью кинулись применять эти знания на практике, я стал изучать артефакт глубже. Мои изыскания привели в такие дебри веков… Если короче, я выяснил, что Сфера – не единственная. Таких, по меньшей мере, девять, во всяком случае, о девяти основных идет речь в моих источниках. Они были изготовлены в эпоху позднего Валинора, в строгой секретности, и впитали энергию Сильмариллов. С падением Валинора они затерялись в мирах нашего плана. Ты понимаешь, о каком могуществе идет речь? И оно не так уж недостижимо.       - Ты что – предлагаешь мне его в дар?       - Ни в коем разе. Я предлагаю тебе снять с него маркеры на свой кристалл. Для того, чтобы найти другие Сферы.       - Почему ты сам этого не сделаешь?       - Я узнал, что другие Сферы существуют, относительно недавно. В это время на троне уже сидел Эредин. В отличие от Ауберона, он никого не подпускает к хранилищу. И мне, и другим Знающим доступ к нему закрыт.       - Тогда свергни Эредина, сядь на трон и пользуйся Сферой, сколько влезет. Что ты хочешь от меня?       - Даже если я свергну Эредина, что я и собираюсь сделать, на трон меня просто так не пустят. Я планирую короновать лояльного мне Аэн Элле и не провоцировать гражданскую войну. Знаешь ли, судьба моего народа мне тоже небезразлична. И потом, я достаточно изучил Сферу из Тир на Лиа. И понял, что расширить горизонты перемещения и усилить действия одного артефакта, можно с помощью других. Если одна Сфера имеет такую сокрушительную силу, то в паре они смогут… Дух захватывает от того, что они смогут. Эредин с этим артефактом – как обезьяна с картечью. Он собирается установить Сферу в рубке своего корабля для того, чтобы переместить в ваш мир флот с армией. Вот тут-то мы и сможем снять маркер. Ты сможешь, королева.       - То есть, ты хочешь, чтобы я добыла маркеры вашей Сферы и отправилась в иные миры на поиски других? А потом принесла их тебе на блюдце с золотой каемкой? Слишком сложно. Почему ты сам не отправишься в путь за Сферой?       - А кто будет свергать Эредина, а потом улаживать дела в Тир на Лиа? – усмехнулся Авалакх. – Вторая Сфера достанется тебе и твоему народу. Ты просто допустишь меня для ее изучения. Мы изучим ее вместе с тобой. Мы установим прочный коридор между нашими мирами и будем стремиться к установлению таких же коридоров с другими остатками нашего народа в других мирах, находя другие Сферы. Я предлагаю тебе возможность, королева…       - И мы возвращаемся к началу нашего разговора. В обмен на что?       - Это же очевидно. Помоги мне в битве – это раз. Сними маркеры с артефакта – это два. Возьми на себя поиски Сферы – это три.       Энид стиснула зубы и отвернулась, чтобы скрыть захлестнувшие эмоции. Первым порывом был высмеять старого Лиса и выставить его вон. Затаиться и наблюдать, а потом налаживать осторожные мосты с победителями. Она так делала всегда, благодаря чему жива сама и помогла выжить горстке Аэн Сейдхе. Да, она так делала всегда. И будет делать вовеки веков, пока не вымрет последний ее подданный? Она ударила кулаком о ладонь и резко развернулась к Авалакху.       - А, зараза! Я доверюсь тебе, Креван! Пусть я сдохну после этого, туда мне и дорога! Но! Ни я, ни одна заметная фигура из Долины Цветов и Синих Гор не вступит в открытый бой. Я дам тебе бригаду скоятаэлей из Аэдирна, которые мне формально не подчиняются, и оплачу краснолюдских наемников.       - Благодарю, королева. Этого более чем достаточно. В игре уже чародейки Ложи и, если нам удастся привлечь к битве Нильфгаард, победа обеспечена. Думаю, с этим справится небезызвестный тебе ведьмак из Ривии. Для снятия маркеров я открою портал отсюда прямо в рубку судна и буду подстраховывать. Приготовь два кристалла – один для резервной копии. И жди моего сигнала, Эредин выступает через пять дней.       Сфера была великолепна. Мягко поблескивающую бронзовую поверхность бороздили сложные узоры, она дышала силой. Ребячливую мысль «схватить и убежать» Энид с ужасом отмела. Поймали бы очень быстро и наказали очень больно. Не умея пользоваться столь сложным устройством, она стала бы легкой добычей. Энид установила кристаллы, пока Авалакх творил защитные заклинания. Снаружи слышались звуки боя. На полу лежал охранник, лицом вниз в луже собственной крови. Энид было жаль его, как и всякого представителя Народа. Одним эльфом меньше – в этом не было ничего хорошего. Но Авалакх, вытиравший кинжал, резонно заметил, что свидетели им совершенно не нужны. Энид успокоила свою совесть тем, что Аэн Элле тоже пришли в ее мир не цветочки собирать, и прошептала заклинание, оживившее кристаллы. Они просканировали сферу направленными лучами и спроецировали ее в объеме. Дело сделано, все заняло лишь несколько минут. Можно возвращаться.       Потом были долгие месяцы поисков. В специально отведенной комнате дворца установили систему мегаскопов с моделью сферических миров в центре. Сферы парили в воздухе, легонько соприкасаясь и так же мягко отталкиваясь друг от друга. Чтобы наколдовать эту модель известной им вселенной, Энид с Авалакхом неделю не выходили из лаборатории. Рунические символы были нанесены на стены, пол и потолок, их расположение было выверено до волосинки. На тонкой высокой подставке установили кристалл с маркерами Сферы. Проекция обволакивала модель миров, посылая им невидимые сигналы и получая ответные. Ровный устойчивый сигнал артефакта из Тир на Лиа был сразу блокирован, чтобы не мешать поискам. Если где-то в этих девяти соседних мирах есть другие Сферы, они рано или поздно обнаружат себя.       После долгого томительного и, главное, безрезультатного ожидания Энид стала работать над улучшением схемы. Авалакх с головой ушел в политические дрязги в Тир на Лиа, поэтому ей пришлось самой методом проб и ошибок менять конфигурацию устройства. Она решила сканировать отдельно каждую сферическую модель мира с новыми формулами поисковых заклинаний. Первичное возбуждение прошло, уступив место рутинной работе. Жизнь за пределами лаборатории тоже не стояла на месте. После победы над Аэн Элле император Нильфгаарда провозгласил Цириллу Фиону Элен Рианон своей наследницей, лишив всех охотников за геном Старшей Крови малейшей надежды. Энид с Филавандрелем с Синих Гор пытались расформировать отряды скоятаэлей и создать на их базе организованные отряды самообороны, подчиняющиеся Дол Блатанна, но пока это не очень хорошо получалось. Гораздо лучше получались торговые сделки, которые при поддержке нильфгаардских гильдий обещали принести скудной казне Долины Цветов звонкую монету.       Текущие дела аллода поглощали Энид все больше, перспектива получения самого могущественного артефакта из ныне существующих отошла на второй план и со временем стала казаться просто красивой байкой, дающей временную надежду. Тем неожиданнее оказалась весть о том, что приборы засекли Сферу. Эта весть застала ее на заседании торговой гильдии. Изо всех сил сохраняя на лице скучливое и совсем немного раздраженное выражение, она кивком извинилась перед выступающим краснолюдским магнатом из Махакама, встала со своего кресла и с достоинством удалилась вслед за гонцом. Гонец, принесший эту весть в зашифрованном виде, даже не подозревал о ее истинном значении.       Только во дворце Энид перестала сдерживаться и бегом, задрав юбки до колен, бросилась к лаборатории. Дежурный подмастерье, трясясь от волнения как припадочный, показал ей координаты, где был зафиксирован слабый сигнал Сферы. Это был далекий мир, который даже в движении моделей не соприкасался с ее миром и с миром Аэн Элле.       - Готовьте портал, – пробормотала королева, и ноги ее подкосились.       Сейчас, спустя две недели приготовлений, затягиваемых истеричными визитами Авалакха, который сотый раз перепроверял координаты и выдумывал все новые способы защиты, Энид сидела на террасе, выходящей в сад, и смотрела на свою подругу Иду Эмеан аэп Сивней, грустно качавшую головой.       - Зря ты проклинаешь тот день, Ида. Знаешь, как кметы говорят: или пан – или пропал. Если у меня получится… Это гораздо больше, чем месть императору Нильфгаарда или даже всем дхойне. Это новая эра – эра Аэн. Если же я сгину, ничего не поменяется. Просто вместо меня оберегать Аэн Сейдхе будешь ты. И Филавандрель. Хотя, присматривай за ним. Если вовремя не сдерживать его порывы, он очень быстро приведет Народ к героическому самоубийству, о котором будут слагать красивые песни. Только мы их уже не услышим.       - Не волнуйся, у меня в Синих Горах остались надежные эльфы, они вовремя предупредят в случае опасности.       - Эмгыр. Отбрось гордость. Соглашайся со всем. Если надо – ляг под него. Лишь бы он подольше не трогал Дол Блатанна. Впрочем, думаю, он уже пометил здесь территорию и не скоро вновь обратит на нас внимание. Не стесняйся обращаться за поддержкой к Цирилле. У меня никогда с ней не было конфликтов и разногласий, так же, как и с ее ведьмаком.       - Не считая Вильгерфорца…       - Который обманул меня так же, как всех.       - И артефактной компрессии Йеннифер...       - Которая спасла ей жизнь. Чародеек отваживай, как только можешь. Я болею, я путешествую, я в Синих горах, в Тир на Лиа, в купеческой гильдии, в приемной Эмгыра, в постели любовника.       - Ха! Молодого?       - А как же. Не более ста лет.       Ида отсалютовала кубком. Вино разрумянило ей щеки. Энид же наоборот была бледна, только глаза лихорадочно блестели. Она снова отпила ледяной воды и продолжила перебирать все то, что было обсуждено раз по десять:       - Амринн. До последнего держи ее взаперти. Только когда вопрос о моей персоне станет ребром – показывай. Знакомым показывай только издали. С новыми послами пусть ручкается – не страшно. Не забывай краску для волос и капли в глаза. Макияж – не жалей. Пускай спишут на молодого любовника… И присматривай за ней. Не думаю, что она затеет свою игру, но как каждая шлюха, она жадна до денег. Рано или поздно ее попытаются купить.       - Каждый ее шаг будет под контролем.       - Хорошо… Договор с Махакамом подписан, с Новиградом пока торгуемся. Решающей здесь будет охранная грамота Эмгыра. Дави на безопасный транзит. По поводу белок, – Энид поморщилась, – не полагайся полностью на мудрость Филавандреля, она ему последнее время изменяет. Действуй через Саскию. И не прекращай поиски Исенгрима Фаоильтиарны. Он может стать тем лидером, за которым пойдут все скоятаэли, включая Йорвета. Если станет совсем плохо, тебя припрут к стенке, есть крайний выход – Авалакх. Проверяй наш канал связи постоянно, если он привыкнет получать от тебя послания хотя бы раз в неделю, он быстрее откликнется, когда будет нужен. Не дай себя убить или замучить, Ида!       - Успокойся, Энид. Все будет хорошо. Ты сейчас думай о себе.       Королева глубоко вздохнула и попыталась отрешиться от нервирующих мыслей. Она, наконец, обратила внимание на чудный пейзаж. Заходящее солнце щедро позолотило цветущие деревья.       - Я уж и не мечтала, что сад оживет после пожара, – пробормотала она. – Но на пепелище все растет с удвоенной силой. Как это символично.       Чародейки надолго замолчали, думая каждая о своем. Первой заговорила Ида.       - Энид, ты помнишь Средиземье?       - Нет, я была слишком мала, когда родители увезли меня оттуда. Но я помню корабль. Огромный белый парус плещется на ветру – возможно, это первое воспоминание в жизни. А потом был Валинор, его я помню слишком хорошо. Столетия неспешного наслаждения науками, искусствами, уточненной магией и возвышенными чувствами. А потом – крах, гибель, паника. Бегство через беспорядочные порталы, которые выглядели не как врата, а как безобразные рваные дыры в мироздании, закидывающие нас по разным углам вселенной. Какие идиоты…       - Идиоты?       - Как еще назвать никчемных существ, годами спорящих об изяществе рифмы? Когда надо было строить укрепления и совершенствовать оружие! Сразу, как только валары покинули нас, чтобы создавать другие вселенные. Хочешь мира – готовься к войне. Но мы почему-то возомнили себя равными валарам, полагали, что никто не посмеет покуситься на наше блаженное существование. Вот и получили – по заслугам. А нам с тобой сейчас расхлебывать. И кто теперь вспомнит те рифмы? – Королева тяжело махнула рукой, словно отгоняя ненужные мысли. – Однако мы засиделись. Скоро портал откроется, а мне еще надо к оружейнику.       Зерриканская сабля была прекрасна сама по себе, а с мастерскими рунами, подсвечивающими лезвие по всей длине, она казалась мифическим оружием, сотканным из лучей солнца. Энид с наслаждением махнула вкруговую – сбалансировано по ее руке. Маленький ручной арбалет с отравленными дротиками, метательные ножи, поясной кинжал – все крепилось на одной перевязи, сконструированной специально для этого путешествия. Перевязь была идеально подогнана к легкому доспеху из шкуры кейрана, который одевался на плотную гибкую кольчугу из мельчайших димеритиумных звеньев. Специальная сумка для бомб была еще пуста – миниатюрные шарики с разными наполнителями лежали рядком на столе.       - Я их разными цветами пометил, госпожа, – краснолюд с асимметричным лицом любовно поглаживал свои творения. – Вот эта зеленая – с ядовитым грибом. Здесь, сталбыть, картечь, они побольшее. Красные, ясндело, зажигалочки. Белые – самум. Ужо я их делал как мог сграбнее, но все равно в сумку только эти влазют. А сумку-то больше делать не резон – мешать будет.       - Я потащу на себе целый арсенал. Надо ли, если мое главное оружие – это магия?       - Эх, вашество, магия магией, а иногда надыть и силы сберечь, и чисто сработать, без мажьего следа.       - Твоя правда, Рудгер. Все пригодится. Меня еще мои амулеты интересуют.       - А то как же. Прошу, – краснолюд широким жестом распахнул перед королевой дверь в лабораторию.       Там их встретил горбатый кривоносый гном, выложивший целую россыпь разнокалиберных и разномастных вещиц. Со стороны все это походило на лавку старьевщика.       - Ну сейчас уж точно перебор! Куда я это добро рассовывать буду? К тому же, мне здесь явно не все понадобится. Это в сторону, это тоже… Малую респираторную подушку убирай – во всех мирах нашего плана одинаковый состав воздуха и воды, как и все прочие химические соединения. Холера, Пантагрюэль! На что мне там оберег от чирьевого сглаза?       - Никогда нелишне допустить возможность и подготовить ряд превентивных мероприятий…       - Так. Я возьму универсальный антидот, экраникум, бронегенератор, антимагикум – и все! Вместо левитиума я лучше возьму еще один экраникум, учитывая, что мне придется там почти все время быть невидимкой.       - Позвольте, а как же…       После долгих препирательств гном исхитрился впихнуть Энид еще несколько «непременно и неоспоримо незаменимых» амулетов. И только после этого принес черную коробку величиной с книгу, открыв которую королева невольно ахнула от восхищения. Ее собственная лаборатория, вернее, полная ее копия – вместе с приборами, кристаллами, колбами, свитками рун и даже перегонным аппаратом, уменьшенная с помощью компрессии до ювелирных размеров, уютно размещалась в мягком бархатном лоне шкатулки.       - Ай да Пантагрюэль, ай да курвин сын… Ты и правда гений.       - Премного благодарен, госпожа, счастлив оплатить рвением, поверьте… Чтобы только вы… Чтобы вас… – гном вдруг осекся, извлек из кармана полотенцеобразный платок и громко сморкнулся в него. Энид покинула лабораторию крайне растроганная.       Оставалось еще немного времени, и она решила завернуть к Амринн. Та полулежала на широкой софе и с упоением красила ногти. Увидев королеву, она нехотя отложила свое занятие и сделала корявый книксен.       Энид рассматривала ее с удовлетворением. Амринн была нечаянным, но весьма ценным приобретением. Агенты Дол Блатанна наткнулись на нее год назад в элитном новиградском борделе «Пассифлора», когда следили за ведьмаком Геральтом из Ривии, справедливо полагая, что рано или поздно он выведет их на след Цириллы. Геральт на время стал завсегдатаем дорогого заведения и агенты выяснили, что он был постоянным клиентом одной из девиц – эльфки Амринн, до неприличия похожей на королеву Долины Цветов. Энид это показалось забавным. Она решила взять куртизанку на заметку – вдруг пригодится при давлении на Геральта, а через него – на Цириллу и некоторых чародеек Ложи. Но красивая шлюха пригодилась ей совсем для другого.       Сейчас, когда Энид собиралась в непредсказуемое, возможно долгое и бесспорно опасное путешествие, кто-то должен был первое время играть ее роль. Конечно, кто хоть раз видел королеву Дол Блатанна вблизи, никогда не дал бы себя обмануть. Новиградская куртизанка была похожа на нее, но далеко не копия: глаза меньше, рот больше, в целом черты лица проще и грубее, чем у Энид. Но при правильном макияже, при регулярном использовании краски для волос с золотой пылью и глазных капель с «сапфировым» эффектом, и конечно при дрессировке манерам, жестам и мимике королевы, которую взяла на себя Ида, она легко могла сойти за Маргаритку из Долин уже на расстоянии в тридцать шагов. А ближе к повелительнице эльфов и подходить незачем. Проблема была в голосе, но и здесь существовало решение: говорить свои официальные послания Иде, которая бы объявляла их затем подданным. Энид не практиковала обращение к народу через герольдов, но все когда-то бывает в первый раз. Пусть думают, что у Францески Финдабаир наступило головокружение от милости императора Эмгыра вар Эмрейса.       Амринн, тяготясь затянувшимся молчанием, пригладила свои соломенные волосы и кашлянула, вырвав королеву из задумчивости.       - С завтрашнего дня ты приступаешь к своим обязанностям, Амринн.       - Да, госпожа.       - Ты помнишь все, о чем мы говорили?       - Да, госпожа.       - Прилежно ли ты учишься у госпожи Иды Эмеан аэп Сивней?       - Я стараюсь, госпожа.       - Похвально.       - Эээ… Я вот только хотела спросить, госпожа. Аванс-то дадите?       - Зачем тебе аванс, если ты будешь жить во дворце на полном довольстве? Выполнишь контракт, и тебе заплатят всю сумму.       - Да вот мамане своей хотела помочь. Прачкой она в Новиграде была, да ревматизм скрутил. Работать не может совсем. Раньше-то я ей давала денег, а сейчас как она без меня? Старая совсем.       - Будь по-твоему, заботливая дочь. Тебе выплатят двадцать процентов.       - Может тридцать?       - Бывшая прачка ест устрицы, запивая туссентским?       - Э, ну ладно, пусть двадцать.       - Смотри-ка, веди себя хорошо, девочка. И тебя не обидят.       Это прозвучало как угроза, чего Энид и добивалась. Она кивнула изрядно напуганной куртизанке и направилась, наконец, в небольшой зал, где находился портал.       Этот портал был сложным. Его долго и трудно устанавливали, постоянно теряя связь с координатами другого мира. Авалакх оторвался от своих дел в Тир на Лиа и последнюю неделю колдовал над приборами, без конца перепроверяя их то под одним углом к горизонту, то под другим. Сейчас он продолжал машинально прикасаться к мелко дрожащим в своих ячейках кристаллам и нервно жевал губы. Рядом с ним стоял прибывший третьего дня с Синих Гор Филавандрель аэп Фидаиль. Беловолосый эльф всем своим видом воплощал неодобрение «ольховником», с которым уже не раз сцеплялся по поводу «похищения» их королевы. Судя по их напряженным осанкам и подчеркнуто-отстраненным взглядам, очередная перепалка закончилась с появлением Энид. Здесь был оружейник Рудгер с боевым облачением наготове. Была служанка Линвинель, получившая нагоняй за «Ваше Величество», с вещмешком, набитым запасами воды, лембасов, веревок, трутов и, конечно, тонким теплым одеялом, которое легко превращалось в плащ. И была покачивающаяся Ида с полупустой бутылкой вина в руке.       Когда вошла Энид, все замолкли. Она подняла руки и Рудгер принялся прилаживать доспехи. Все провожающие смотрели, как завороженные. Затем подошла Линвинель и аккуратно надела на спину вещмешок.       - Госпожа, – нарушила молчание служанка внезапно хриплым голосом. – Я знаю, вы снова будете меня ругать, но я хочу, чтобы вы знали: для меня и для всех нас вы всегда были, есть и будете королевой. Все, можете ругать, Ваше Величество, – и она порывисто присела на колени, схватила ее руку и звонко поцеловала.       У Энид защипало в глазах. Она наклонилась и аккуратно коснулась губами лба девушки. Ида шмыгнула носом и мощно отхлебнула из горлышка бутылки. К Энид подошел Филавандрель и обнял. Потом нашел ее губы своими. Она ответила на поцелуй скорее из вежливости. Этот сухоцвет не оживить, как ни поливай. Но Ида, видимо, так не считала, потому что всхлипнула и снова припала к бутылке, на сей раз надолго. Когда Филавандрель разомкнул объятия, к Энид шагнул Авалакх.       - Ты все помнишь, королева?       - Да, Креван, не волнуйся.       - Не забудь, пожалуйста, мегаскопы ставить на предохранитель. Наручные пульсаторы заряжай на солнце…       - Я все помню, Креван. Кажется, пора.       Все как под гипнозом смотрели, как ссыпаются последние песчинки. Этот портал мог быть открыт только при определенном положении звезд и вот скрупулезно рассчитанный час настал. Как только последняя песчинка упала, кристаллы в мегаскопах задрожали сильнее, лучи от них вдруг перестали плясать по стенам, а собрались в один пронзительно-яркий пучок света, который, как раскаленным ножом вспорол воздух в портале. Когда разрыв расширился до роста Энид, она обернулась к провожающим и сказала неожиданно звонко:       - Простите меня, если кого обидела. Не поминайте лихом.       Потом отвернулась и шагнула в сияющий круговорот. ***