Не лги себе

POV Питер Сильный ветер дул в спину, а у меня была одна смятая сигарета, так что я бережно прикрывал её ладонью. Плечи горели, я чуть дернул правым, кожа отозвалась огнем. Трис, своими аккуратными ноготками, умудрилась исцарапать. От её имени на губах я хмыкнул. Надо же, как всё повернулось. На перроне больше никого не было, до поезда осталось едва ли больше десяти минут. «Скоро я буду дома, скоро всё это забудется». — Ты идиот, — произнес я. Хриплый голос разнесся по пустынной платформе и затих вдали. Сигарета кончилась, я бросил её под ноги, сильно надавил ногой. Мне казалось, что в голове должно быть много мыслей, может сожалений или переживаний. Но там было пусто. Только на кончиках пальцев сохранилось ощущение её кожи. Закрой глаза и вот она, рядом. Смотрит своими огромными глазищами, небесно-голубого цвета. То упрекает его. То смеется. То просит. То обвиняет… Или подходит ближе и её запах терзает ноздри. Или смеется, но не с ним. Улыбается, но не ему. Обнимает… — Не надо, — говорю я в пустоту. «Да, разговоры сам с собой не доведут до добра». Я полез в карман, в поисках еще одной сигареты, но вспомнив, что больше нет, чертыхнулся. Пнув сумку я прошел чуть вперед. Глупо, всё получилось так глупо. Он относился к ней никак, это была не ненависть, не злость, не предубеждение. Это было, как отношение к тому, что у тебя под носом и немного раздражает. Тревожит. Касается тебя, но так, чуть, почти не задевая. Но, ведь касается же! И от этого касания я морщился. В душе проклиная её. Обзывая и иногда дергая. Как кукловод за веревочки. Но вскоре она перестала отзываться на мои дерганья. А мне стало интересно, что же изменилось. Она стала появляться не по касательной, а в центре. Взгляд выделял её из толпы, находил в самом большом скоплении народу. Я не хотел, но искал её. Отмечая про себя, как она ссорится с Фором, как требует к себе какого-то особого отношения. Как смотрит на меня. Вроде и мимо, но врезаясь по самые легкие. Я опять порыскал по карманам. «Нет сигарет!» — Черт! Трис. Я вздрагиваю, её имя всё еще больно бьет по голове. Мне кажется, что я был самым большим глупцом. Эта наигранная веселость ударила больше по мне, а не по ней. — Она быстро утешится, — шиплю я себе под нос. А в голове вспыхивают картинки. Она и Джордж. Он крепко держит её в объятиях, ловит взгляд, касается губами шеи. Она и Джордж. Она улыбается ему, не замечая моего пристального взгляда. Она смеется, смешно морща нос. И он на неё так смотрит. Не просто раздевая взглядом, а ставя клеймо — «она моя». И мне хочется выбить из него эту ухмылку. Хочется затолкать ему в горло его слова о ней. Об их поцелуях. О том, о чем не хвастают. Но я не смог. Кулаки непроизвольно сжались. «Хватит быть идиотом!» Сердце сбивается с ритма и я дышу глубже. Хочется сбежать. «Ты и так сбегаешь. Как последний трус!» Я усмехаюсь и качаю головой, возвращаюсь к сумке. Скоро тут будет поезд. И пусть это будет бегством. В итоге это самое правильное решение за последний месяц. Только бы еще вытравить с пальцев ощущение её кожи. Хочется что-нибудь ударить, чтобы боль физическая затмила боль душевную. Но перрон пуст. Нет ничего, что можно было бы сломать или разбить. «Ты достаточно сломал и разбил». Я вглядываюсь в дорогу, поезд, наверно, уже должен быть тут. Скорее бы оказаться как можно дальше. Дать себе волю, найти то, что сможет унять сбившееся сердцебиение. «Но я не хочу уезжать…» Озвученная мысль заставляет поморщиться, сжать кулаки, глубоко вдохнуть. — Конечно, не хочу, — громко произношу я, и мой же голос, в этой тишине, пугает. И что мне мешает вернуться, быть с ней, столько сколько получиться. «Быть с ней в качестве кого?!» Мне хочется кого-нибудь убить, но голая правда уже заползла в голову и осела там, казалось, навсегда. «Спать с ней? А днем смотреть, как она принимает ухаживания другого?» «Спать с ней? А быть с другой?» «Спать с ней?» Я глухо застонал. — Да где, черт побери, этот гребанный поезд!!! — Ты так торопишься сбежать? — тихий голос из-за спины заставляет резко обернуться. В полумраке перрона она кажется еще меньше. Я не вижу её лица, но голос, я бы ни с чем не спутал. — Что ты тут делаешь? — рычу я, наступая. — Если ты думаешь, что я позволю тебе молча сбежать, то ты меня очень плохо знаешь. — А что ты хочешь услышать? Что у нас был шикарный секс? Я не вижу, но почему-то чувствую, что она морщится. Подхожу ближе. Трис перекидывает волосы назад, но ветер опять приподнимает их. — Может и это сойдет. Во мне поднимается кипучая волна яда, я хочу уничтожить Трис за это, за этот голос, за эти слова, за эту сухую фразу. Но девушка поднимает руку и касается моей руки, обхватывает за запястье и тянет к себе. — Ты ведешь себя, как дура! — шиплю я, но руки не вырываю. Слышен поезд, я оглядываюсь, за дальними домами пробивается свет. — Я и есть дура, а ты идиот! Если считаешь, что это все только секс. Не лги себе! Не лги! Чего ты боишься? Что я уйду к другому? Ты боишься боли? Я молчу, кусая свои губы, а Трис, как будто не замечая тишины говорит за нас двоих. — Питер, ты не можешь сбежать, как трус. Но если совсем ничего не чувствуешь. Вон поезд, я не буду держать. Я не стала врать себе и пришла. А ты должен сам решить. Она отпустила мою руку и отступила. В моей голове была каша. Я отлично осознавал, что это хитрая игра и это моя тактика. Это моя игра. Игра в марионетку и кукловода. Вот только роли поменялись. Я хмыкаю и подхватываю сумку. Нас с ней связывает только секс. А этого слишком мало, чтобы остаться, но слишком много, чтобы не чувствовать боль. Она молчит. Поезд двигается уже по прямой. Приближаясь. Я оборачиваюсь. В свете фар Трис выглядит жалко. Маленький рост это на ринге хорошо. Для хитрых приемов. А сейчас… Она всё время перекидывает волосы за спину, но ветер упорно откидывает их на лицо. Она чуть жмурится от яркого света. Запахивает поплотнее кофту. Поезд останавливается, а я всё еще смотрю на неё, а она смотрит на меня. Молчит, как и обещала. «Не лги себе? В чем не лгать? В том, что она мне не пара? В том, что она отняла у меня возможность стать лидером защиты Искренних? В чем не лгать то???» И без этих ответов я не могу уехать. Бросаю сумку на землю, в несколько шагов оказываюсь рядом с ней. Трис доверчиво тянет руки, распахивая объятия. И я окунаюсь в её тепло и в её запах. Я теряю себя рядом с ней. Но обретаю гораздо больше. Поезд с грохотом разгоняется, оставляя нас в полумраке перрона. Я молчу и она все еще молчит. — В чем я не должен лгать? — всё же решаю я спросить. А она глухо смеется, как будто только плакала, и тянется к моим губам.